Они намеревались добраться до пролива Смита, в надежде встретить там китобойное судно и вернуться на нем в Америку. Но мало-помалу несчастные путешественники слабели от болезней и усталости и один за другим умирали в пути. Под конец из экипажа в тридцать человек уцелели только капитан и два матроса, но матросы погибли, а Альтамонт чудом остался в живых.
Гаттерасу хотелось узнать, почему «Порпойз» находится под такой высокой широтой.
Альтамонт дал понять, что судно отнесло на север льдами.
Гаттерас с тревогой спросил Альтамонта о цели его путешествия.
Альтамонт отвечал, что он намеревался пройти Северо-Западным проходом.
Гаттерас больше не настаивал и прекратил свой допрос. Тогда слово взял доктор.
- Теперь, - сказал он, - мы должны во что бы то ни стало разыскать «Порпойз». Вместо того чтобы наудачу пробираться к Баффинову заливу, мы можем более кратким путем - на целую треть короче! - добраться до судна, где найдем все необходимое для зимовки.
- Ничего другого нам не остается, - ответил Бэлл.
- А я добавлю, - заметил боцман, - что нельзя терять ни минуты. Надо прикинуть, сколько дней мы будем в пути, и точно рассчитать, сколько продуктов можем тратить каждый день, - чего обыкновенно не делают. И как можно скорее в путь!
- Вы правы, Джонсон, - ответил доктор. - Если мы выступим завтра, двадцать шестого февраля, то должны добраться до судна пятнадцатого марта, иначе мы рискуем умереть с голода. Что вы скажете, Гаттерас?
- Сейчас же начнем готовиться, и скорей в путь! - заявил капитан. - Быть может, идти придется дольше, чем мы думаем.
- Почему это? - спросил доктор. - Альтамонту, кажется, в точности известно положение его судна.
- А если «Порпойз», подобно «Форварду», дрейфовал вместе со льдами? - спросил Гаттерас.
- А ведь и в самом деле, это вполне возможно! - согласился доктор.
Джонсон и Бэлл не оспаривали такой возможности, ибо на своем опыте знали, что такое дрейф.
Альтамонт, внимательно следивший за разговором, знаком дал понять доктору, что хочет что-то сказать. Клоубонни пришел ему на помощь. Четверть часа продолжались всякие расспросы, наконец доктор убедился в том, что «Порпойз» сел на мель близ берега и, следовательно, не мог сдвинуться со своего каменного ложа.
Это сообщение успокоило путешественников, хотя и лишало их последней надежды вернуться в Европу, разве что Бэлл ухитрился бы построить суденышко из остатков «Порпойза». Во всяком случае, прежде всего необходимо было направиться к месту крушения.
Доктор задал американцу последний вопрос: встречал ли он свободное ото льдов море под восемьдесят третьим градусом широты?
- Нет, - ответил Альтамонт.
На этом беседа закончилась. Немедленно начали готовиться к походу. Бэлл и Джонсон в первую очередь занялись санями, которые требовали основательной починки. В дереве не было недостатка, и кузов значительно укрепили. Путешественники использовали опыт, приобретенный ими во время похода на юг. Теперь они уже сумели лучше подготовиться. И так как можно было ожидать обильных и глубоких снегов, то кузов значительно приподняли.
Бэлл устроил в санях для Альтамонта что-то вроде койки, а над ней натянул полотнище палатки. Продуктов было мало, и они не слишком отягчали сани, которые нагрузили до отказа деревом.
Приводя в порядок съестные припасы, доктор составил им тщательную опись. По его расчетам, в продолжение трехнедельного пути каждый путешественник должен был получать три четверти пайка. Полный паек выдавался только четырем упряжным собакам. Если бы Дэк стал в упряжку, то и он имел бы право на полную порцию.
Сборы в путь пришлось, однако, прервать. К семи часам вечера путешественников стала одолевать дремота. Но перед сном они собрались вокруг печи; дров не жалели, и бедняги могли вдоволь наслаждаться теплом, от которого уже давно отвыкли. Пеммикан, немного сухарей и несколько чашек кофе повысили у них настроение; к тому же их теперь окрыляла надежда.
С семи часов утра снова взялись за работу и закончили ее к трем часам дня.
Начинало уже темнеть. Хотя с 31 января солнце стало появляться над горизонтом, но давало еще слабый свет и оставалось на небе недолго. К счастью, в шесть часов вечера всходила луна, которая в ясную погоду хорошо освещала дорогу. За последние дни наблюдалось похолодание. Термометр показывал -33F (-37C).
Наступила минута отъезда. Альтамонт радовался путешествию, хотя тряска должна была усилить его страдания. Он объяснил доктору, что на борту «Порпойза» имеются противоцинготные средства, необходимые для его излечения. Американца перенесли в сани и уложили как можно удобнее. Запрягли собак, в том числе Дэка. Путешественники в последний раз взглянули на ледяное ложе, где раньше находился «Форвард». На краткий миг лицо Гаттераса исказилось гневом, но он тотчас же овладел собой. Маленький отряд тронулся в путь, держа направление на северо-северо-запад, бодро шагая по застланной туманом равнине.
Каждый занял свое обычное место: Бэлл - во главе каравана, доктор и Джонсон шагали возле саней, наблюдая за их ходом и при случае помогая упряжным собакам, Гаттерас замыкал шествие. Он проверял направление, следя, чтобы шли друг за другом по прямой линии.
Продвигались довольно быстро; крепкий мороз выровнял, как бы разгладил поверхность снегов, и был хороший санный путь; пять собак без труда везли груз, не превышавший девятисот фунтов. Однако люди быстро утомлялись и часто останавливались перевести дух.
К семи часам вечера из тумана выплыла большая красноватая луна. Льды заискрились под ее бледными лучами. Ледяное поле простиралось на северо-запад необозримой белой пеленой. Ни бугра, ни тороса. Эта часть моря, казалось, замерзла спокойно, точно какое-нибудь тихое озеро.
То была безбрежная пустыня, плоская и однообразная. Доктор поделился своими впечатлениями с Джонсоном.
- В самом деле, доктор, - сказал старый моряк, - это настоящая пустыня, но здесь мы не рискуем умереть от жажды.
- Это несомненное преимущество! - ответил доктор. - Но пустыне не видно конца, а это доказывает, что мы очень далеко от материка. Вообще близ берегов встречаются ледяные горы, однако здесь их не видно.
- Горизонт затянут туманом, - заметил Джонсон.
- Это так, но с самого начала пути мы идем по ровному ледяному полю, и впереди все такая же равнина.
- А знаете вы, доктор, что наша прогулка очень опасна? К этому как-то привыкаешь, не думаешь об этом, но мы ведь идем по ледяной коре над бездонной глубиной.
- Совершенно верно, мой друг, но мы не рискуем провалиться. При тридцати семи градусах мороза лед становится чрезвычайно прочным. Заметьте к тому же, что ледяная кора с каждым днем все утолщается, Потому что в полярных странах девять дней из десяти идет снег, и это в апреле, мае и даже июне;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Гаттерасу хотелось узнать, почему «Порпойз» находится под такой высокой широтой.
Альтамонт дал понять, что судно отнесло на север льдами.
Гаттерас с тревогой спросил Альтамонта о цели его путешествия.
Альтамонт отвечал, что он намеревался пройти Северо-Западным проходом.
Гаттерас больше не настаивал и прекратил свой допрос. Тогда слово взял доктор.
- Теперь, - сказал он, - мы должны во что бы то ни стало разыскать «Порпойз». Вместо того чтобы наудачу пробираться к Баффинову заливу, мы можем более кратким путем - на целую треть короче! - добраться до судна, где найдем все необходимое для зимовки.
- Ничего другого нам не остается, - ответил Бэлл.
- А я добавлю, - заметил боцман, - что нельзя терять ни минуты. Надо прикинуть, сколько дней мы будем в пути, и точно рассчитать, сколько продуктов можем тратить каждый день, - чего обыкновенно не делают. И как можно скорее в путь!
- Вы правы, Джонсон, - ответил доктор. - Если мы выступим завтра, двадцать шестого февраля, то должны добраться до судна пятнадцатого марта, иначе мы рискуем умереть с голода. Что вы скажете, Гаттерас?
- Сейчас же начнем готовиться, и скорей в путь! - заявил капитан. - Быть может, идти придется дольше, чем мы думаем.
- Почему это? - спросил доктор. - Альтамонту, кажется, в точности известно положение его судна.
- А если «Порпойз», подобно «Форварду», дрейфовал вместе со льдами? - спросил Гаттерас.
- А ведь и в самом деле, это вполне возможно! - согласился доктор.
Джонсон и Бэлл не оспаривали такой возможности, ибо на своем опыте знали, что такое дрейф.
Альтамонт, внимательно следивший за разговором, знаком дал понять доктору, что хочет что-то сказать. Клоубонни пришел ему на помощь. Четверть часа продолжались всякие расспросы, наконец доктор убедился в том, что «Порпойз» сел на мель близ берега и, следовательно, не мог сдвинуться со своего каменного ложа.
Это сообщение успокоило путешественников, хотя и лишало их последней надежды вернуться в Европу, разве что Бэлл ухитрился бы построить суденышко из остатков «Порпойза». Во всяком случае, прежде всего необходимо было направиться к месту крушения.
Доктор задал американцу последний вопрос: встречал ли он свободное ото льдов море под восемьдесят третьим градусом широты?
- Нет, - ответил Альтамонт.
На этом беседа закончилась. Немедленно начали готовиться к походу. Бэлл и Джонсон в первую очередь занялись санями, которые требовали основательной починки. В дереве не было недостатка, и кузов значительно укрепили. Путешественники использовали опыт, приобретенный ими во время похода на юг. Теперь они уже сумели лучше подготовиться. И так как можно было ожидать обильных и глубоких снегов, то кузов значительно приподняли.
Бэлл устроил в санях для Альтамонта что-то вроде койки, а над ней натянул полотнище палатки. Продуктов было мало, и они не слишком отягчали сани, которые нагрузили до отказа деревом.
Приводя в порядок съестные припасы, доктор составил им тщательную опись. По его расчетам, в продолжение трехнедельного пути каждый путешественник должен был получать три четверти пайка. Полный паек выдавался только четырем упряжным собакам. Если бы Дэк стал в упряжку, то и он имел бы право на полную порцию.
Сборы в путь пришлось, однако, прервать. К семи часам вечера путешественников стала одолевать дремота. Но перед сном они собрались вокруг печи; дров не жалели, и бедняги могли вдоволь наслаждаться теплом, от которого уже давно отвыкли. Пеммикан, немного сухарей и несколько чашек кофе повысили у них настроение; к тому же их теперь окрыляла надежда.
С семи часов утра снова взялись за работу и закончили ее к трем часам дня.
Начинало уже темнеть. Хотя с 31 января солнце стало появляться над горизонтом, но давало еще слабый свет и оставалось на небе недолго. К счастью, в шесть часов вечера всходила луна, которая в ясную погоду хорошо освещала дорогу. За последние дни наблюдалось похолодание. Термометр показывал -33F (-37C).
Наступила минута отъезда. Альтамонт радовался путешествию, хотя тряска должна была усилить его страдания. Он объяснил доктору, что на борту «Порпойза» имеются противоцинготные средства, необходимые для его излечения. Американца перенесли в сани и уложили как можно удобнее. Запрягли собак, в том числе Дэка. Путешественники в последний раз взглянули на ледяное ложе, где раньше находился «Форвард». На краткий миг лицо Гаттераса исказилось гневом, но он тотчас же овладел собой. Маленький отряд тронулся в путь, держа направление на северо-северо-запад, бодро шагая по застланной туманом равнине.
Каждый занял свое обычное место: Бэлл - во главе каравана, доктор и Джонсон шагали возле саней, наблюдая за их ходом и при случае помогая упряжным собакам, Гаттерас замыкал шествие. Он проверял направление, следя, чтобы шли друг за другом по прямой линии.
Продвигались довольно быстро; крепкий мороз выровнял, как бы разгладил поверхность снегов, и был хороший санный путь; пять собак без труда везли груз, не превышавший девятисот фунтов. Однако люди быстро утомлялись и часто останавливались перевести дух.
К семи часам вечера из тумана выплыла большая красноватая луна. Льды заискрились под ее бледными лучами. Ледяное поле простиралось на северо-запад необозримой белой пеленой. Ни бугра, ни тороса. Эта часть моря, казалось, замерзла спокойно, точно какое-нибудь тихое озеро.
То была безбрежная пустыня, плоская и однообразная. Доктор поделился своими впечатлениями с Джонсоном.
- В самом деле, доктор, - сказал старый моряк, - это настоящая пустыня, но здесь мы не рискуем умереть от жажды.
- Это несомненное преимущество! - ответил доктор. - Но пустыне не видно конца, а это доказывает, что мы очень далеко от материка. Вообще близ берегов встречаются ледяные горы, однако здесь их не видно.
- Горизонт затянут туманом, - заметил Джонсон.
- Это так, но с самого начала пути мы идем по ровному ледяному полю, и впереди все такая же равнина.
- А знаете вы, доктор, что наша прогулка очень опасна? К этому как-то привыкаешь, не думаешь об этом, но мы ведь идем по ледяной коре над бездонной глубиной.
- Совершенно верно, мой друг, но мы не рискуем провалиться. При тридцати семи градусах мороза лед становится чрезвычайно прочным. Заметьте к тому же, что ледяная кора с каждым днем все утолщается, Потому что в полярных странах девять дней из десяти идет снег, и это в апреле, мае и даже июне;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111