Она засмеялась и потянула меня за руки, чтобы поднять со стола.
— Не стану врать, что родилась в самом шикарном доме на юге от Центрального парка.
— Да и не нужно. Скажи лучше, ты в форме? — Она потянулась.
— Вполне.
Я сбросил пиджак, а она растянулась на кровати. Я скинул башмаки и все остальное. Она зажгла сигарету и спокойно курила, поглядывая на меня краешком глаза. Я уже собрался прилечь к ней, но она остановила меня жестом.
— Достань виски на кухне.
— Я не пью, — ответил я. — Редко.
Во рту еще был вкус спиртного, что я выпил час тому назад.
— Виски тебе бы не помешало, — сказала она, подтрунивая.
Я прекрасно понимал, на что она смотрит.
— Не боись, — сказал я ей, — эта штука заработает, когда надо.
— А я думала, что тебе надо немного горючего, — сказала она.
— Бак полон под завязку.
— Тогда иди сюда…
Она свесила руки с кровати и потушила сигарету в стоявшей на ковре пепельнице. Я подошел и растянулся рядом с ней. Несколько мгновений я ласкал ее. Она молчала и не смотрела на меня.
Я начал думать о том, что со мной случилось. Я попытался целовать все ее тело, сверху донизу. Обычно это помогает, даже когда я очень устал.
Никакого эффекта.
Я продолжал, зная, что мои поцелуи начинают ее возбуждать. Ее голый живот был теплым и крепким, словно золотистая слива на солнцепеке.
Внезапно я отодвинулся. От нее резко пахло мылом.
К черту. Лучше уж спать со стиральной машиной.
Я отстранился и встал. Она раскинула руки и повернула голову набок. Легкая улыбка открывала белоснежные зубы, а ногти цвета бычьей крови впивались в раскрытые ладони. Грудь учащенно вздымалась.
Поняв, что я ухожу, она резко села.
— Дан! Что случилось?
— Ничего.
— Не уходи.
— Нет.
— Почему? Дан… Я тебя умоляю…
— Ты была права, — сказал я. — Ничего не выходит. Ты тут не причем. Я хотел убедиться и теперь, к сожалению, знаю.
— Дан… Прошу тебя… Ты меня так завел…
— Ладно, ладно, — сказал я. — Ложись. Мы это дело устроим.
Она вновь растянулась, а я сел рядом с ней и сделал уж все, что только мог. Не так уж это было весело, но бывает работенка и похуже. По крайней мере, она была чистая. Через несколько минут я увидел, как ее тело напряглось и раскрылось, ладони снова сжались, а затем раскрылись, и вот она уже лежала на спине, спокойная и расслабленная.
— Дан…— прошептала она. — Миленький.
— Все в порядке?
— Дан… Мне очень, очень было хорошо.
— Рад за тебя, — сказал я.
— Не слишком было неприятно. Дан?
— О! — прошептал я, — не хуже, чем на бегах ставить…
— Скотина ты. Дан… но… ты еще попробуешь?
— Не вижу необходимости, — сказал я. — Результат, на мой взгляд, скорее плачевный.
— Я так не считаю, — сказала она. — С тобой мне все равно.
— Я тоже так думаю, — сказал я. — Я пришел к тебе, чтобы узнать, могу я еще или нет. Результат налицо. Не могу.
— Мне ты сделал очень хорошо.
— Спасибо. Ты с другой девочкой спать еще не пробовала? Мне кажется, что это как раз чего тебе надо.
— Ну… Я бы не прочь попробовать, — сказала она. — Думаешь, будет так же хорошо?
— Мне-то уж точно все равно.
— Не волнуйся. Дан. Есть же лекарства.
— Брось трепаться, — сказал я. — Соображаешь… в моем-то возрасте?
Я вдруг понял, что мы болтаем очень по-дружески, уж и не думал, что так будет. Смешно. Может, женщинам нравятся импотенты. Полноценный мужчина их всегда немного пугает. Боятся, что им больно сделают. А импотент — это ровно как добрая подружка.
— Со всеми случается, — сказала она. — Я-то уж знаю.
— Да из десяти твоих клиентов девять вдупель пьяны, — сказал я. — Нет ничего лучше, чем нажраться, чтобы вы отвязались.
— И это правда, — призналась она. — Но ты-то не пьешь. Может, тебе просто надоело? А если тебе с парнем попробовать?
Она рассмеялась, увидев мое нахмуренное лицо.
— А, пошла бы ты…— сказал я. — Уж лучше с кобылой!
— Ты ей и больно-то не сделаешь…— хихикнула она.
Ну, опять вроде как с доброй подружкой. Я промолчал.
— Можно и другое попробовать, — сказала она. — Двух женщин, трех…
— Целый пансионат, чего уж там, — сказал я.
— Или черненькую. Говорят, они…
— Заткнись!..
На этот раз я обозлился. По-настоящему. Прямо из себя вышел.
Она непонимающе глядела на меня. Хорошо, что больше ничего не сказала. А то бы я ей врезал.
Я отвернулся и молча стал одеваться. Я слышал. как она шебуршится на кровати. Злость прошла.
— Дан, — сказала она шепотом, — прости меня… Вообще-то, славная она девочка.
— Ладно, — сказал я. — Все в порядке,
— Не расстраивайся. Дан… Я… правда… Дан, спасибо тебе.
Господи Боже, да она меня почти растрогала, шлюха этакая. Чем у них только башка набита?
Что их заставляет говорить такие вещи?
Она встала и мелкими шагами двинулась к креслу за халатом.
— Хочешь кофе, Дан? Я застегивал штаны.
— Не откажусь.
Я схватил ее, когда она проходила мимо. Она вздрогнула от страха и встревожеино уставилась на меня. Я обхватил ее за плечи и поцеловал по-дружески.
— Спасибо, сестренка.
Она сразу же успокоилась, ответила на мой поцелуй и помчалась в крохотную кухоньку. Слышно было, как она стучит посудой и зажигает газ. Она напевала популярный мотивчик.
Я оставил свой пиджак там, где он был, и погрузился в кресло. Ноги меня больше не держали. Я чувствовал себя безумно усталым. Хоть в инвалидную коляску садись.
X
Она вскоре вернулась с кофе и яичницей на подносе. Пока она расставляла чашки и тарелки на складном столике, я спросил ее:
— Так что, правда тебе понравилось, не хуже, чем раньше?
— Когда это раньше? — не согласилась она. — Не слишком-то часто ты заходишь…
— В общем, большого впечатления на тебя это не произвело, — сказал я,
— Господи, — ответила она, — немало здесь перебывало народу с тех пор, знаешь ли. Но вот так, как ты мне сейчас сделал…
Она покраснела.
— Не люблю я про это говорить, Дан. Я, может, и шлюха и все такое, но говорить про это не люблю. Когда за деньги, то совсем другое.
— У тебя нет дружка, чтобы так же тебе делал? — спросил я.
— Нет, — ответила она. — Был один, он-то меня на панель и пристроил, Дан, только он был грязный тип. Ему лишь денежки подавай. А я-то думала, что он меня любит, потому и согласилась на это ради него, а он надо мной надсмеялся. С тех пор я больше его и не видела. У него и другие девочки были. Потом ему пришлось уехать из Нью-Йорка после какой-то там истории с ребятами Люки Лучьяно note 1.
— Так почему ты не бросила? — спросил я.
— Не подыхать же вечно с голоду, Дан. Работенка не такая уж плохая. А ты-то почему не бросаешь эту работу?
— У меня жена и ребенок, — сказал я. — И я их очень люблю. Верно ты говоришь, работенка не такая-то уж и плохая.
— Везет тебе, — сказала она. — Хотя вообще-то я предпочитаю жить одна.
— Столько подружек живут вместе, — сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22