Что это значит? Это значит, что последствия интенции ясности в отношении данного предмета могут быть большими, чем конкретная ситуация, ограниченная применением приемлемого метода удостоверения: кинтекст удостоверения расширяется, если сам метод и имплицированные в нем предельные усмотрения становятся объектом удостоверения в его приемлемости и т.д. Интенция ясности, таким образом, задает более широкий контекст удостоверения (предполагает более далекоидущие последствия), чем интенция удостоверения в истинности данного положения дел. Но такое развитие ситуации (расширенное) привиллегированной актуализации предмета, вовлекающее в рассмотрение в качестве нового предмета анализа приемлемый для данного (изначально выделенного на фоне остальных актуально данных) предмета метод удостоверения, предполагает возможность применения к этому предмету других удостоверяющих методов или, по крайней мере, других техник усмотрения новых аспектов данного. При этом может оказаться, что в качестве материала удостоверения в ситуации первого приближения к ясности было усмотрено некое множество аспектов Х, а в другой ситуации, назовем ее вторым приближением к ясности, когда была применена другая техника аспектных усмотрений, было усмотрено некое множество аспектов У, отличное от Х (пусть даже отличие составляет только один аспект). Что это может означать в контексте логики удостоверения? То, что актуально в основании выполнения интенции ясности и достижения предельных самоочевидных усмотрений может иметь место некая неопределенность в подборе удостоверяющих факторов, связанная с тем, что сам подбор осуществляется более или менее произвольно - как отработанная практика (смысл этой "произвольности", несомненно, следует прояснить). Нужно экстраординарное - то есть обычно в данном контексте не практикуемое усилие, чтобы заметить здесь еще что-то; но если это "что-то" результат экстраординарного усмотрения - замечено, что с ним делать? Предполагается, что этот аспект также относится к множеству (условному) потенциально здесь актуализуемых ("здесь" в данном случае - в ситуации достижения предельной ясности или предельной достоверности). Тем не менее, обычно этот аспект и подобные ему (если их также удается обнаружить) не участвовали в удостоверении: останутся ли результаты удостоверения теми же с учетом новых аспектов? Таким образом, ясно, что означает в контексте удостоверения "предпочтение" одних данных другим из числа потенциально актуализуемых. Понятно, что термин "предпочтение" здесь уместен лишь если мы принимаем, что не участвующие в удостоверении аспекты данного каким-то образом тоже "здесь даны" и остаются незамеченными (или "квазинезамеченными"), скажем, по привычке или что-то в этом роде. Однако, независимо от корректности частного термина, проблема выглядит достаточно ясной: как усмотрения новых аспектов данного и основанный на них отбор удостоверяющих факторов связан с достижением предельной достоверности - это вопрос об основании удостоверения. Термином же "предпочтение" обозначим тот факт, что в отношении некой комплексной данности (например, впечатлений x,y,z и воспоминаний X,Y,Z и т.д.) осуществляется преимущественная тематизация некоторых объектов из горизонта возможных (например, впечатления x и ассоциированного с ним воспоминания X), при том, что и другие элементы первоначальной комплексной данности остаются ретенциально в "поле зрения".104 Следует, стало быть, обратить внимание на различие "механизмов" удостоверения, на то, как одни "предельные" усмотрения могут поверяться другими. б. Типы удостоверений.
Человеческий разум осуществляет свое стремление к достоверности различными путями, извлекая ее как "извне", так и "из себя". Между тем, разум полагает себя "здесь", а все, что не подходит под определение - "я сам" - "не здесь", а если "здесь", то в каком-то другом, соотносимом, но отличном от "я - здесь" смысле. Эти первичные интуиции, локализующие субъектное "Я" в определенном месте - месте, обозначаемом как "здесь" могут быть осмыслены по крайней мере в двух направлениях: пространственном и метапространственном - и могут получить соответствующие выражения, предполагающие как различия в понимании того, что есть "внутреннее" и что есть "внешнее", так и различия в осмыслении "достоверности" как таковой. "Я - здесь" в пространственном смысле означает указание на определенное место в окружающем мире. Здесь же, со мной, мое тело, здесь же могут находится другие предметы окружающего мира, тогда как остальные предметы - там. "Там" - это место, отличное от того, которое я занимаю; там располагается все остальное, что только я могу актуально "иметь в виду" и что не находится "здесь, со мной". Это различие может варьироваться: в том месте, где Я нахожусь, я могу полагать - реально или в качестве мысленного эксперимента, в воображении - различные предметы, которые уже были осмыслены как там-расположенные. И я сам могу менять свое местоположение, придавая значение пространственного "здесь" другому месту, бывшему "там", при этом мое прежнее местоположение, будучи зафиксировано как такое, становится относительно меня "там", но одновременно, в рефлексии, может быть понято как мое бывшее "здесь". Так, в "Картезианских Медитациях", описывая конституирование другого Я, указывает на возможность вариации своего местоположения и местоположения Другого так, что я могу полагать себя на его месте, а он - на моем, как на важный конститутивный момент интерсубъективного осмысления мира. Таким образом варьируя всякое доступное моему актуальному восприятию или воображению место окружающего мира я могу установить его потенцию быть моим "здесь". Однако, в обыденном смыслополагании мне как сущему в мире задан определенный предел относительно того, что может быть моим "здесь" в пространстве окружающего мира: так, моим "здесь" не могут быть в обыденном смыслополагании, например, звезды на небе. Здесь также могут иметь место вариации степени близости того, что находится "там", к моему "здесь" и, соответственно, отдаленности того, что "здесь" от меня: это суть вариации "на тему" принадлежности чего бы-то ни было из горизонта того, что вообще может быть "там", моему "здесь". В зависимости от того, в какой позиции по отношению к "миру" мы находимся, мы можем осмыслять эту "принадлежность" как принадлежность вещи мне как человеческому существу, как принадлежность мне моего собственного тела, моей души, моих мыслей и так далее; в предельном смысле мы здесь можем интуировать принадлежность чего-либо, осмысленного соответствующим образом, моему "Я" (безотносительно к тому, что именно мы актуально понимаем под "собственным Я").
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45