"
- Мой юный друг, боюсь показаться назойливым, но мне кажется, что
ваше чело омрачено! На нем лежит печать раздумий и забот, - сердечно
"гудел" Себастьян Мария. - Поверьте мне, немало успевшему на
психосоматическом поприще, - это все по молодости, которая к счастью и
увы, обычно скоро проходит и чаще всего бесследно...
- Я должен идти! - сказал Одиссей.
- Путь это Иллюзия, а Иллюзия - это Путь! - не унимался Себастьян ибн
Мария.
- Я должен идти, - упрямо повторил Одиссей. - Я должен найти друга
Тарика.
- Найти друга - достойная Цель, но скорей всего, это тоже Иллюзия.
- Я слаб в психосоматических дебрях, но мне кажется, что в конце
концов лучше иметь иллюзорные цели, чем вообще никаких!
- Ну что же... - Себастьян и Мария задумчиво вздохнул и не эстетично
почесал подмышкой. - Я думаю у нас будет еще возможность продолжить нашу
дискуссию, и может быть тогда, мне удастся убедить вас, что Дорога это
только Средство, с помощью которого некоторые пытаются убежать от себя, а
некоторые прийти в себя, то есть к себе. А это опять таки Иллюзия: оценить
себя можно только со стороны, а от себя никуда не уйдешь, с какой бы
стороны не пытался...
"Может он и прав", - думал Одиссей, шагая по берегу моря в ночь. -
"Но, по моему, тут сокрыт какой-нибудь логический парадокс, а решение -
элементарно, но именно по этому - труднодоступно. Так или иначе, но я
должен найти друга Тарика. А там мы еще поглядим!"
8
Одиссей шел всю ночь. Влажный песок упруго пружинил под босыми
ногами, ботинки спецагента ТГБ, связанные за шнурки и водруженные на шею,
выбивали на груди четкий походный марш, фривольно раскачиваясь в такт
шагам. Свежий ветер с моря взбадривал и слегка пьянил...
Под утро Одиссей набрел на пещеру, достаточно вместительную и сухую.
Растянувшись поперек входа, Одиссей некоторое время слушал утробное уханье
прибоя, сменяющееся вкрадчивым шелестом откатывающихся волн, и незаметно
уснул...
- Как ты думаешь, у него блохи есть?
- А я почем знаю? Вот разбуди его и спроси!
- Напрасно ты злишься, я же только спросил...
- Вот я и говорю, - спроси у него!
- А вдруг есть?!
- Чего гадать! Разбуди и спроси.
- Нет, ты все таки злишься.
- Еще нет!
- А когда будешь?
- Отстань!!!
- Ну вот, я же говорил, что злишься!
Одиссей приоткрыл глаза и увидел у входа в пещеру, на фоне огромного
латунного пятака луны две тени. Одна из теней задрала заднюю конечность и
ловко почесала ею за ухом.
- Как ты думаешь, столь уродливая особь может быть разумной?
"О ком это они?" - вяло подумал Одиссей.
- Не вижу препятствий.
- Нет, но как же? У истинного разумного все должно быть прекрасно: и
душа, и тело, и хвост, и морда. Или вот еще: в здоровом теле - здоровый
дух, то есть если тело в порядке, то с интеллектом аналогично, а на нет и
суда нет.
- Из всех правил бывают исключения, и порой их так много, что они, в
свою очередь, образуют новые правила, из которых существуют новые
исключения... Да вот например ты, хвост есть, а...
- Фи, как грубо и примитивно!
- Зато - точно. Ничего, я сейчас его разбужу, и мы посмотрим...
"Да это они обо мне!!!" - свирепо подумал Одиссей, а вслух не без
злорадства объявил:
- А я, уже давно не сплю!
Тени на некоторое время застыли, а потом одна из них мрачно
пробурчала:
- Ну что, - убедился?
- Это еще ничего не доказывает! Вон птица "Глазурик Субматрасский",
не только говорит, но и читает, "Писучник Заборный", не только читает, но
и пишет, а "Цензурник Консультативный" хотя и не пишет, и даже не читает,
но зато как как вычеркивает! Так что же, их всех считать разумными? Не
верю! Хвоста нет, - значит наличие разума проблематично.
Одиссей, в конце концов, не выдержал и возмущенно фыркнул:
- Отказывать в наличии разума априорно - позорная практика, которую
надо искоренять беспощадно! Вот оторву тебе хвост, тогда и поговорим на
равных.
Тени испуганно шарахнулись в сторону, и одна из них, помельче,
радостно заголосила:
- Нет, ты только посмотри: он агрессивен!!!
- Сам смотри, - мрачно пробурчала вторая.
- Я же говорил, что он не разумен или его таки донимают блохи!
- Как раз наоборот. Он, наверняка, разумен, ибо, только Разумный
может отвечать агрессией на спорные логические построения.
- Ты как всегда субъективен.
- А ты, вообще, - шовинист от кинологии.
- Ну вот, я же говорил, что ты злишься!
- Я не злюсь!!!
9
- Эй?! - крикнул Одиссей раздраженно.
- Чего тебе, блохастый? - живо откликнулся "шовинист".
Одиссей стиснул зубы, но стерпел и спросил ровным, спокойным голосом:
- Я ищу Разумного, с хвостом, но без волос?!
- Слышишь?!! - почему-то обрадовался Шовинист. - Он ищет облезлого!
Разве он разумен?
- Кто? Облезлый?
- Да нет, блохастый!
- Как облезлый может быть блохастым, у него же шерсти нет?
- Да нет же, облезлый тот, а блохастый - этот!
- А кто же разумный, уж не ты ли?
- А что же, ты думал - ты у нас один разумный?
- А разве меня двое?
- Да, нет конечно, такой как ты - у нас точно один.
- А зачем нам два одинаковых?
- ПОСТОЙТЕ!!! - заголосил Одиссей.
- И все таки прав я! Он не разумен. Он даже плохо ориентируется: стою
я или двигаюсь.
- А может ты так стоишь, что это невозможно точно установить..
- ВСЕ! - негромко сказал Одиссей, но таким голосом, что оба спорщика
мгновенно умолкли. - Или вы мне сейчас четко и ясно отвечаете на
поставленный вопрос или...
Что "или..." Одиссей еще окончательно не решил, но догадывался, что
это будет нечто неописуемо неудержимое и трансгалактически
катастрофическое, как гравитационный коллапс, например, или желание
почесаться.
- Искать облезлого не разумно!
- А мне, - сказал Одиссей, потом подумал и сурово добавил, - и даже
очень!
- Это иллюзия! Вот подтверди ему, что это иллюзия!!!
- СТОП! - сказал Одиссей. - Сам ты, как я погляжу, иллюзия. А как
Иллюзия может судить об иных Иллюзиях? - и тут же, довольный сам собой и
ответил: - Только - иллюзорно! А значит...
- Ничего это не значит... - поспешно выпалил "шовинист". - Ну что же
ты молчишь? Подтверди ему!
- А вот я закрою сейчас глаза, а потом открою... и вас не будет
вообще! - обрадовано объявил Одиссей и тут же закрыл глаза...
Когда он их открыл, его оппонентов действительно не было, зато прямо
у входа в пещеру сидела птичка, размерами не уступающая молодому бегемоту,
только в перьях и с крыльями. Птичка задумчиво глядела на Одиссея, по
куриному наклонив голову набок.
- Ты чего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
- Мой юный друг, боюсь показаться назойливым, но мне кажется, что
ваше чело омрачено! На нем лежит печать раздумий и забот, - сердечно
"гудел" Себастьян Мария. - Поверьте мне, немало успевшему на
психосоматическом поприще, - это все по молодости, которая к счастью и
увы, обычно скоро проходит и чаще всего бесследно...
- Я должен идти! - сказал Одиссей.
- Путь это Иллюзия, а Иллюзия - это Путь! - не унимался Себастьян ибн
Мария.
- Я должен идти, - упрямо повторил Одиссей. - Я должен найти друга
Тарика.
- Найти друга - достойная Цель, но скорей всего, это тоже Иллюзия.
- Я слаб в психосоматических дебрях, но мне кажется, что в конце
концов лучше иметь иллюзорные цели, чем вообще никаких!
- Ну что же... - Себастьян и Мария задумчиво вздохнул и не эстетично
почесал подмышкой. - Я думаю у нас будет еще возможность продолжить нашу
дискуссию, и может быть тогда, мне удастся убедить вас, что Дорога это
только Средство, с помощью которого некоторые пытаются убежать от себя, а
некоторые прийти в себя, то есть к себе. А это опять таки Иллюзия: оценить
себя можно только со стороны, а от себя никуда не уйдешь, с какой бы
стороны не пытался...
"Может он и прав", - думал Одиссей, шагая по берегу моря в ночь. -
"Но, по моему, тут сокрыт какой-нибудь логический парадокс, а решение -
элементарно, но именно по этому - труднодоступно. Так или иначе, но я
должен найти друга Тарика. А там мы еще поглядим!"
8
Одиссей шел всю ночь. Влажный песок упруго пружинил под босыми
ногами, ботинки спецагента ТГБ, связанные за шнурки и водруженные на шею,
выбивали на груди четкий походный марш, фривольно раскачиваясь в такт
шагам. Свежий ветер с моря взбадривал и слегка пьянил...
Под утро Одиссей набрел на пещеру, достаточно вместительную и сухую.
Растянувшись поперек входа, Одиссей некоторое время слушал утробное уханье
прибоя, сменяющееся вкрадчивым шелестом откатывающихся волн, и незаметно
уснул...
- Как ты думаешь, у него блохи есть?
- А я почем знаю? Вот разбуди его и спроси!
- Напрасно ты злишься, я же только спросил...
- Вот я и говорю, - спроси у него!
- А вдруг есть?!
- Чего гадать! Разбуди и спроси.
- Нет, ты все таки злишься.
- Еще нет!
- А когда будешь?
- Отстань!!!
- Ну вот, я же говорил, что злишься!
Одиссей приоткрыл глаза и увидел у входа в пещеру, на фоне огромного
латунного пятака луны две тени. Одна из теней задрала заднюю конечность и
ловко почесала ею за ухом.
- Как ты думаешь, столь уродливая особь может быть разумной?
"О ком это они?" - вяло подумал Одиссей.
- Не вижу препятствий.
- Нет, но как же? У истинного разумного все должно быть прекрасно: и
душа, и тело, и хвост, и морда. Или вот еще: в здоровом теле - здоровый
дух, то есть если тело в порядке, то с интеллектом аналогично, а на нет и
суда нет.
- Из всех правил бывают исключения, и порой их так много, что они, в
свою очередь, образуют новые правила, из которых существуют новые
исключения... Да вот например ты, хвост есть, а...
- Фи, как грубо и примитивно!
- Зато - точно. Ничего, я сейчас его разбужу, и мы посмотрим...
"Да это они обо мне!!!" - свирепо подумал Одиссей, а вслух не без
злорадства объявил:
- А я, уже давно не сплю!
Тени на некоторое время застыли, а потом одна из них мрачно
пробурчала:
- Ну что, - убедился?
- Это еще ничего не доказывает! Вон птица "Глазурик Субматрасский",
не только говорит, но и читает, "Писучник Заборный", не только читает, но
и пишет, а "Цензурник Консультативный" хотя и не пишет, и даже не читает,
но зато как как вычеркивает! Так что же, их всех считать разумными? Не
верю! Хвоста нет, - значит наличие разума проблематично.
Одиссей, в конце концов, не выдержал и возмущенно фыркнул:
- Отказывать в наличии разума априорно - позорная практика, которую
надо искоренять беспощадно! Вот оторву тебе хвост, тогда и поговорим на
равных.
Тени испуганно шарахнулись в сторону, и одна из них, помельче,
радостно заголосила:
- Нет, ты только посмотри: он агрессивен!!!
- Сам смотри, - мрачно пробурчала вторая.
- Я же говорил, что он не разумен или его таки донимают блохи!
- Как раз наоборот. Он, наверняка, разумен, ибо, только Разумный
может отвечать агрессией на спорные логические построения.
- Ты как всегда субъективен.
- А ты, вообще, - шовинист от кинологии.
- Ну вот, я же говорил, что ты злишься!
- Я не злюсь!!!
9
- Эй?! - крикнул Одиссей раздраженно.
- Чего тебе, блохастый? - живо откликнулся "шовинист".
Одиссей стиснул зубы, но стерпел и спросил ровным, спокойным голосом:
- Я ищу Разумного, с хвостом, но без волос?!
- Слышишь?!! - почему-то обрадовался Шовинист. - Он ищет облезлого!
Разве он разумен?
- Кто? Облезлый?
- Да нет, блохастый!
- Как облезлый может быть блохастым, у него же шерсти нет?
- Да нет же, облезлый тот, а блохастый - этот!
- А кто же разумный, уж не ты ли?
- А что же, ты думал - ты у нас один разумный?
- А разве меня двое?
- Да, нет конечно, такой как ты - у нас точно один.
- А зачем нам два одинаковых?
- ПОСТОЙТЕ!!! - заголосил Одиссей.
- И все таки прав я! Он не разумен. Он даже плохо ориентируется: стою
я или двигаюсь.
- А может ты так стоишь, что это невозможно точно установить..
- ВСЕ! - негромко сказал Одиссей, но таким голосом, что оба спорщика
мгновенно умолкли. - Или вы мне сейчас четко и ясно отвечаете на
поставленный вопрос или...
Что "или..." Одиссей еще окончательно не решил, но догадывался, что
это будет нечто неописуемо неудержимое и трансгалактически
катастрофическое, как гравитационный коллапс, например, или желание
почесаться.
- Искать облезлого не разумно!
- А мне, - сказал Одиссей, потом подумал и сурово добавил, - и даже
очень!
- Это иллюзия! Вот подтверди ему, что это иллюзия!!!
- СТОП! - сказал Одиссей. - Сам ты, как я погляжу, иллюзия. А как
Иллюзия может судить об иных Иллюзиях? - и тут же, довольный сам собой и
ответил: - Только - иллюзорно! А значит...
- Ничего это не значит... - поспешно выпалил "шовинист". - Ну что же
ты молчишь? Подтверди ему!
- А вот я закрою сейчас глаза, а потом открою... и вас не будет
вообще! - обрадовано объявил Одиссей и тут же закрыл глаза...
Когда он их открыл, его оппонентов действительно не было, зато прямо
у входа в пещеру сидела птичка, размерами не уступающая молодому бегемоту,
только в перьях и с крыльями. Птичка задумчиво глядела на Одиссея, по
куриному наклонив голову набок.
- Ты чего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24