Длиннющий, с окрашенными в зеленый цвет стенами коридор вызывал у него чувство омерзения.
Прежде чем лечь спать, он положил на пол около кровати браунинг, данный ему ван Хаахом. С пулей в стволе. Ведь никогда не знаешь, что ждет тебя даже в ближайшие часы. Образ Йоханны все еще стоял перед его глазами, образ неотвязный, страшный!
Габороне, небольшой нарядный городок на равнинной местности посреди пустыни, оказался гнездом гадюк! Гродно, Лиль, советские из КГБ мало чем рисковали ввиду нейтралитета страны. Вдруг он снова подумал о таинственной Ванде. Это был последний след, который оставалось изучить. Если только она существовала... Он решил поговорить об этом с Хаахом на следующий день. Быть может, тому — через посредство ботсванской полиции — удастся что-нибудь разузнать. С этой мыслью он и погрузился в крепчайший сон.
А вот Джо Гродно никак не удавалось заснуть. Ему не нужен был длительный сон — хватало четырех-пяти часов. Особенно после смерти его жены. Он поставил на столик у постели альбом, который он только что листал. Альбом, открытый на фотоснимке замка Нойшванштейн. Его буквально завораживал «букет» горделивых средневековых башенок на фоне гор. Было тихо, но он все же прислушался. Двое вооруженных до зубов телохранителей на всякий случай оберегали его покой, и кроме того, для пущей безопасности, он регулярно устанавливал у двери взрывное устройство, используя при этом гранату. Под подушку он прятал также заряженный пистолет. Вместе с тем он прекрасно понимал, что все эти меры предосторожности окажутся равными нулю, если его враги будут иметь явное численное превосходство. Ну что ж, он убьет одного или двух, и это все. Он еще раз дал себе слово побывать в своем любимом замке, когда порученное дело будет доведено до конца. В Габороне он чувствовал себя как в западне, не имея возможности контролировать ситуацию. А все это вместе взятое вынуждало его все больше и больше рисковать. В частности, здесь, хотя он прибыл сюда не больше, чем на сорок восемь часов. И у него не было никаких вестей от Гудрун Тиндорф! Он снял свои очки и закрыл глаза, пытаясь заснуть.
Ферди уже был во власти третьей порции коньяка «Гастон де Лагранж», когда он заметил, что она направлялась к нему. Она улыбнулась Ферди, и в ответ он тоже улыбнулся. Ему нужно было хотя бы немного человеческого участия, и кроме того, алкоголь уже начал оказывать свое действие, снимая немало всякого рода ограничений. У себя, в Претории, он се даже не заметил бы: любой африканер в привычной обстановке не взглянул бы на цветную девку. Здесь все было иначе. Глаза Ферди опустились до уровня роскошных грудей, плотно облегаемых блузкой. Остроносых, как снаряды. Во рту и в горле у Ферди вдруг пересохло, и они уподобились труту, применяемому при высекании огня. Он услышал собственный голос:
— Выпьете со мной стаканчик?
К его величайшему удивлению, она отрицательно качнула головой:
— Спасибо, не могу: здесь слишком много народу.
По какой-то непонятной причине Ферди испытал в тот момент неимоверное чувство неудовлетворенности. Тем более что проститутка, протиснувшись сквозь толкучку, еще ближе подошла к нему, и он почувствовал, как одна из ее пышных и плотных грудей врезалась ему в руку. Живот девки уперся в его бедро, и он испытал нечто вроде электрического разряда. От проститутки исходила какая-то ядовитая, животная чувственность, с которой он никогда еще не сталкивался. То, что он долго, в течение десятилетий, подавлял в себе, как бы взорвалось у него в низу живота. Он мог бы тут же опрокинуть девку на стол, чтобы овладеть ею. Он услышал словно в дурмане:
— Если вы пожелаете, то мы сможем поехать выпить стаканчик в другом месте. На Нкрума Драйв есть отличная дискотека.
— Поехали туда, — с неудержимой страстью в голосе произнес Ферди, отодвигая свой стаканчик коньяка «Гастон де Лагранж».
— У меня нет машины, — сказала шлюха.
— А у меня она есть, — сообщил Ферди.
— Где?
— На автостоянке.
Их разговор то и дело прерывался клиентами бара и их ночными подругами, которые, толкая их, то входили, то выходили из заведения.
— Я пойду первой, — сказала шлюха. — Предпочитаю, чтобы нас не видели вместе. Я подожду вас на автостоянке.
Она тотчас же удалилась, горделиво проскальзывая между другими проститутками. Ферди обалдело сидел перед стаканчиком своего коньяка. Он был убежден, что эта девка готова провести с ним ночь, занимаясь любовью. Однако он пока что чуточку колебался — его еще удерживало чувство верности своей супруге. Он решил в конце концов, что вместе со шлюхой поедет в дискотеку, но выпьет только рюмашку и вернется в гостиницу только для того, чтобы лечь спать, а подумав, решил, что, может быть, потанцует еще с этой девкой, чтобы ощутить ее обольстительное тело... Он протянул бармену купюру в десять пул и вышел. В соседнем с баром помещении он подошел к игровому автомату и стал испытывать свою судьбу.
«Клинг-клннг-клинг».
Посыпалась груда монет. Но теперь Ферди и дела не было до этого. Он даже не притронулся к деньгам и направился к выходу на улицу. Затем он прошагал вдоль фасада гостиницы. Свежий воздух слегка отрезвил его, и он чуть не сделал второго полукруга, но видение роскошных грудей проститутки остановило его. «Выпью с ней только стаканчик», — повторил он про себя.
Ферди завернул за угол здания, вдали от оживления, царившего у входа в бар.
На автостоянке было темно и пустынно. Но вот раздался звук шагов, и та самая девка возникла перед ним и тут же прислонилась к кузову машины.
— Как мило, что вы пришли! — произнесла она негромко.
— Поехали? — спросил Ферди с неожиданной для самого себя грубостью.
— Разумеется.
Но она не сдвинулась с места и стояла, опершись на дверцу автомобиля, слегка покачивая бедрами, вся такая соблазнительная. Не отдавая себе отчета, он вплотную прижался к ее божественному телу, наклонился, и его губы коснулись ее влажных губ, теплых и нежных, как у него самого.
И вот тогда-то Ферди испытал самое сладострастное ощущение, которого до сих пор не знал. По его подбрюшью словно бегали дивные мурашки, и он подумал, что вот прямо сейчас, немедленно он насладится этой прекрасной шлюхой, — так она его возбуждала. Поэтому он ничего не видел и не слышал, кроме красавицы-метиски. Не увидел и не услышал он, как к нему приблизилась какая-то тень, словно призрак. И последнее, что он испытал, рухнув на землю, был крепчайший удар по затылку. Широким шагом, не оборачиваясь, проститутка удалилась с места происшествия. Из тьмы возник еще один призрак, на этот раз настоящий гигант! Вооруженный огромной дубиной, он обрушил ее изо всех своих сил на Ферди, очнувшегося на какие-то секунды и тщетно пытавшегося заслонить руками лицо, на которое прежде всего и обрушил гигант свое орудие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Прежде чем лечь спать, он положил на пол около кровати браунинг, данный ему ван Хаахом. С пулей в стволе. Ведь никогда не знаешь, что ждет тебя даже в ближайшие часы. Образ Йоханны все еще стоял перед его глазами, образ неотвязный, страшный!
Габороне, небольшой нарядный городок на равнинной местности посреди пустыни, оказался гнездом гадюк! Гродно, Лиль, советские из КГБ мало чем рисковали ввиду нейтралитета страны. Вдруг он снова подумал о таинственной Ванде. Это был последний след, который оставалось изучить. Если только она существовала... Он решил поговорить об этом с Хаахом на следующий день. Быть может, тому — через посредство ботсванской полиции — удастся что-нибудь разузнать. С этой мыслью он и погрузился в крепчайший сон.
А вот Джо Гродно никак не удавалось заснуть. Ему не нужен был длительный сон — хватало четырех-пяти часов. Особенно после смерти его жены. Он поставил на столик у постели альбом, который он только что листал. Альбом, открытый на фотоснимке замка Нойшванштейн. Его буквально завораживал «букет» горделивых средневековых башенок на фоне гор. Было тихо, но он все же прислушался. Двое вооруженных до зубов телохранителей на всякий случай оберегали его покой, и кроме того, для пущей безопасности, он регулярно устанавливал у двери взрывное устройство, используя при этом гранату. Под подушку он прятал также заряженный пистолет. Вместе с тем он прекрасно понимал, что все эти меры предосторожности окажутся равными нулю, если его враги будут иметь явное численное превосходство. Ну что ж, он убьет одного или двух, и это все. Он еще раз дал себе слово побывать в своем любимом замке, когда порученное дело будет доведено до конца. В Габороне он чувствовал себя как в западне, не имея возможности контролировать ситуацию. А все это вместе взятое вынуждало его все больше и больше рисковать. В частности, здесь, хотя он прибыл сюда не больше, чем на сорок восемь часов. И у него не было никаких вестей от Гудрун Тиндорф! Он снял свои очки и закрыл глаза, пытаясь заснуть.
Ферди уже был во власти третьей порции коньяка «Гастон де Лагранж», когда он заметил, что она направлялась к нему. Она улыбнулась Ферди, и в ответ он тоже улыбнулся. Ему нужно было хотя бы немного человеческого участия, и кроме того, алкоголь уже начал оказывать свое действие, снимая немало всякого рода ограничений. У себя, в Претории, он се даже не заметил бы: любой африканер в привычной обстановке не взглянул бы на цветную девку. Здесь все было иначе. Глаза Ферди опустились до уровня роскошных грудей, плотно облегаемых блузкой. Остроносых, как снаряды. Во рту и в горле у Ферди вдруг пересохло, и они уподобились труту, применяемому при высекании огня. Он услышал собственный голос:
— Выпьете со мной стаканчик?
К его величайшему удивлению, она отрицательно качнула головой:
— Спасибо, не могу: здесь слишком много народу.
По какой-то непонятной причине Ферди испытал в тот момент неимоверное чувство неудовлетворенности. Тем более что проститутка, протиснувшись сквозь толкучку, еще ближе подошла к нему, и он почувствовал, как одна из ее пышных и плотных грудей врезалась ему в руку. Живот девки уперся в его бедро, и он испытал нечто вроде электрического разряда. От проститутки исходила какая-то ядовитая, животная чувственность, с которой он никогда еще не сталкивался. То, что он долго, в течение десятилетий, подавлял в себе, как бы взорвалось у него в низу живота. Он мог бы тут же опрокинуть девку на стол, чтобы овладеть ею. Он услышал словно в дурмане:
— Если вы пожелаете, то мы сможем поехать выпить стаканчик в другом месте. На Нкрума Драйв есть отличная дискотека.
— Поехали туда, — с неудержимой страстью в голосе произнес Ферди, отодвигая свой стаканчик коньяка «Гастон де Лагранж».
— У меня нет машины, — сказала шлюха.
— А у меня она есть, — сообщил Ферди.
— Где?
— На автостоянке.
Их разговор то и дело прерывался клиентами бара и их ночными подругами, которые, толкая их, то входили, то выходили из заведения.
— Я пойду первой, — сказала шлюха. — Предпочитаю, чтобы нас не видели вместе. Я подожду вас на автостоянке.
Она тотчас же удалилась, горделиво проскальзывая между другими проститутками. Ферди обалдело сидел перед стаканчиком своего коньяка. Он был убежден, что эта девка готова провести с ним ночь, занимаясь любовью. Однако он пока что чуточку колебался — его еще удерживало чувство верности своей супруге. Он решил в конце концов, что вместе со шлюхой поедет в дискотеку, но выпьет только рюмашку и вернется в гостиницу только для того, чтобы лечь спать, а подумав, решил, что, может быть, потанцует еще с этой девкой, чтобы ощутить ее обольстительное тело... Он протянул бармену купюру в десять пул и вышел. В соседнем с баром помещении он подошел к игровому автомату и стал испытывать свою судьбу.
«Клинг-клннг-клинг».
Посыпалась груда монет. Но теперь Ферди и дела не было до этого. Он даже не притронулся к деньгам и направился к выходу на улицу. Затем он прошагал вдоль фасада гостиницы. Свежий воздух слегка отрезвил его, и он чуть не сделал второго полукруга, но видение роскошных грудей проститутки остановило его. «Выпью с ней только стаканчик», — повторил он про себя.
Ферди завернул за угол здания, вдали от оживления, царившего у входа в бар.
На автостоянке было темно и пустынно. Но вот раздался звук шагов, и та самая девка возникла перед ним и тут же прислонилась к кузову машины.
— Как мило, что вы пришли! — произнесла она негромко.
— Поехали? — спросил Ферди с неожиданной для самого себя грубостью.
— Разумеется.
Но она не сдвинулась с места и стояла, опершись на дверцу автомобиля, слегка покачивая бедрами, вся такая соблазнительная. Не отдавая себе отчета, он вплотную прижался к ее божественному телу, наклонился, и его губы коснулись ее влажных губ, теплых и нежных, как у него самого.
И вот тогда-то Ферди испытал самое сладострастное ощущение, которого до сих пор не знал. По его подбрюшью словно бегали дивные мурашки, и он подумал, что вот прямо сейчас, немедленно он насладится этой прекрасной шлюхой, — так она его возбуждала. Поэтому он ничего не видел и не слышал, кроме красавицы-метиски. Не увидел и не услышал он, как к нему приблизилась какая-то тень, словно призрак. И последнее, что он испытал, рухнув на землю, был крепчайший удар по затылку. Широким шагом, не оборачиваясь, проститутка удалилась с места происшествия. Из тьмы возник еще один призрак, на этот раз настоящий гигант! Вооруженный огромной дубиной, он обрушил ее изо всех своих сил на Ферди, очнувшегося на какие-то секунды и тщетно пытавшегося заслонить руками лицо, на которое прежде всего и обрушил гигант свое орудие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60