Ты просто помешан на «трынканьи».
Еще одно выражение, которое он не выносил. Биргитта смотрела на него с иронией и невинным видом и он сразу понял, что она врет.
Он всегда чувствовал, когда кто-нибудь говорил не правду. Это была его профессия. Он не стал настаивать так как нельзя было поставить ей вопрос прямо в лоб тем более что он точно не знал, почему она врет.
– Сегодня вечером, – сказал он приветливым голосом, – я приглашаю тебя на ужин в «Двадцать пятый час». В девять часов.
* * *
Малко смотрел, как корова меланхолично щипала траву в канаве напротив Голубой мечети. Почти четыре часа он прогуливался по Кабулу, в машине и пешком и убедился, что за ним никто не следит. Это означало что полковник Пильц ничего не заподозрил. Он подозвал такси и сел в него. Это был забрызганный грязью старый «плимут» с потрескавшимся ветровым стеклом, без внутренней обшивки. Одетый в лохмотья бородатый шофер обернулся и сказал, улыбаясь во весь рот:
– Ноу гуд!
Точнее не скажешь. Жестами Малко показал ему дорогу к американскому посольству. К счастью, он уже начал ориентироваться на улицах Кабула.
Затем, уже не прячась, он велел остановиться перед посольством и вошел в него. Томас Сэндс сидел в своем кабинете. Как только секретарша закрыла за Малко дверь, он торжественно заявил:
– Все в порядке!
– Что в порядке?
– Якуб узнал все про этот конвой. Проводником там будет один из его двоюродных братьев.
– Один из его двоюродных братьев? Но в таком случае...
– Поэтому ему и удалось получить все сведения. Афганцы заплатили 400 000 афгани. Кроме обычной охраны, там будет двенадцать сотрудников «Масуният Милли», их секретной полиции. Все они имеют при себе современное оружие: автоматические винтовки Г-3 и два пулемета. Особенно они опасаются русских, и поэтому приказали начальнику конвоя не включать в его состав ни одно из подразделений регулярной армии.
– И Якуб будет стрелять в своего двоюродного брата? – с ужасом спросил Малко.
Томас Сэндс пробормотал фразу, означающую, что тому наплевать на семейные связи. Судя по всему, Якуб не испытывал особо нежных чувств к своему двоюродному брату.
Малко вдруг подумал о другом.
– А они не боятся, что Линь Бяо от них удерет?
Томас Сэндс отрицательно покачал головой.
– Он ранен. Его несут в носилках, под охраной нескольких китайцев. На пакистанской территории конвой встретят другие китайцы.
Малко воздел глаза к небу.
– Выходит, что вам придется привлечь для проведения операции, можно сказать, целую армию.
– Якуб подобрал пятерку верных людей.
Американец, судя по всему, говорил это на полном серьезе.
Малко показалось, что он ослышался.
– Пять человек?! И вы собираетесь атаковать с ними людей, вооруженных пулеметами и автоматами?
В раскосых глазах Сэндса загорелся почти сатанинский блеск.
– Здесь есть одна хитрость, – отрезал он.
– Какая хитрость?
– Когда потребуется, Якуб вам все объяснит.
– Надеюсь, эта хитрость сработает. В противном случае во второй раз вам уже не удастся ее применить.
– Не мне, а вам. Малко буквально онемел.
– Вы хотите сказать, что сами вы не будете участвовать в операции?
– Совершенно точно. – Губы американца расплылись в ангельской улыбке. – Я являюсь седьмым советником посольства Соединенных Штатов в Кабуле. Если там найдут мой труп, это создаст определенные трудности для моего правительства. А вы «вольный» журналист. Надеюсь, разница вам хорошо понятна...
Малко всегда немного поражали прагматизм и жестокость американцев. Хотя ему самому был не чужд определенный цинизм, ему никак не удавалось избавиться от унаследованных им от высокородных предков понятий о благородстве и порядочности.
– Надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы мне было обеспечено достойное погребение.
– Не говорите ерунды, – грубо прервал его Сэндс. – Все будет нормально. Мне все говорили, что вы потрясающий парень. Что вам всегда везет.
– Думаю, что мне здесь понадобится все мое везение, – вздохнул Малко. – Предположим, что нас не перебьют. Что я должен делать с генералом Линь Бяо?
На стене кабинета висела большая карта Афганистана. Сэндс взял линейку и указал ею на две синие кнопки, пришпиленные рядом с пакистанской границей.
– Вот здесь, примерно, должна быть осуществлена операция, – сказал он, показав линейкой на первую кнопку. – Отсюда Якуб приведет вас к тому месту, где вас будут ждать вертолеты. Мы добились разрешения на их пролет над пакистанской территорией под предлогом проведения маневров. Вертолеты вылетят из Кандагара, полетят на юг и затем обратно на север, параллельно границе. Они пересекут ее в районе Гесарака.
Русские радары не смогут их обнаружить, так как они будут лететь на высоте менее тысячи футов. Они вас будут ждать с шести утра до полудня. Если все пройдет удачно, то генерал Линь Бяо сразу же улетит на «707» ВВС США, а вы вернетесь в Кабул вместе с Якубом.
Малко посмотрел на карту. План был безумно смелым. В последние годы ЦРУ крайне редко осуществляло нечто подобное. Если все это получит огласку, то последствия могут быть просто катастрофическими.
– А русские? – спросил он. – Вы не боитесь, что они нападут на ваш «707»?
Томас Сэндс хладнокровно улыбнулся.
– Его будут сопровождать в полете двенадцать «фантомов». Они сегодня утром прибыли в Тегеран. Русские не рискнут использовать свои «МиГи-23», чтобы напасть на американские самолеты над территорией нейтральной страны.
Малко погрузился в раздумье. Контраст между средствами, задействованными для официальной части операции, и теми, которые используются для осуществления ее неофициальной части, был просто потрясающим...
– Какова будет официальная версия? – спросил он.
– Вы, естественно, вообще не существуете, – ответил Сэндс. – Официально генерал Линь Бяо явился в наше посольство и попросил политического убежища в Соединенных Штатах. Если мы заполучим этого китайца, то Дэвид Уайз будет вам за это признателен всю свою оставшуюся жизнь.
Признательность Дэвида Уайза... Малко не особо в это верил. Патрон Отдела оперативного планирования Центрального разведывательного управления был сентиментален не более, чем какой-нибудь компьютер. Малко надеялся лишь заработать достаточно долларов, чтобы оплатить счет за переделку крыши своего замка и купить несколько ящиков «Дом Периньона» и «Моэт-и-Шандон», чтобы иметь возможность достойно принимать у себя своих друзей. Но такое не доступно пониманию Томаса Сэндса.
– Нам остается обсудить несколько деталей, – сказал американец. – Вы встретитесь с Якубом на базаре драгоценностей. Через час.
* * *
Биргитта, раздосадованная, повесила трубку. Номер Малко в «Хилтоне» не отвечал.
Она накинула на себя свою «пустину» и вышла из «Грин-отеля», куда зашла позвонить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Еще одно выражение, которое он не выносил. Биргитта смотрела на него с иронией и невинным видом и он сразу понял, что она врет.
Он всегда чувствовал, когда кто-нибудь говорил не правду. Это была его профессия. Он не стал настаивать так как нельзя было поставить ей вопрос прямо в лоб тем более что он точно не знал, почему она врет.
– Сегодня вечером, – сказал он приветливым голосом, – я приглашаю тебя на ужин в «Двадцать пятый час». В девять часов.
* * *
Малко смотрел, как корова меланхолично щипала траву в канаве напротив Голубой мечети. Почти четыре часа он прогуливался по Кабулу, в машине и пешком и убедился, что за ним никто не следит. Это означало что полковник Пильц ничего не заподозрил. Он подозвал такси и сел в него. Это был забрызганный грязью старый «плимут» с потрескавшимся ветровым стеклом, без внутренней обшивки. Одетый в лохмотья бородатый шофер обернулся и сказал, улыбаясь во весь рот:
– Ноу гуд!
Точнее не скажешь. Жестами Малко показал ему дорогу к американскому посольству. К счастью, он уже начал ориентироваться на улицах Кабула.
Затем, уже не прячась, он велел остановиться перед посольством и вошел в него. Томас Сэндс сидел в своем кабинете. Как только секретарша закрыла за Малко дверь, он торжественно заявил:
– Все в порядке!
– Что в порядке?
– Якуб узнал все про этот конвой. Проводником там будет один из его двоюродных братьев.
– Один из его двоюродных братьев? Но в таком случае...
– Поэтому ему и удалось получить все сведения. Афганцы заплатили 400 000 афгани. Кроме обычной охраны, там будет двенадцать сотрудников «Масуният Милли», их секретной полиции. Все они имеют при себе современное оружие: автоматические винтовки Г-3 и два пулемета. Особенно они опасаются русских, и поэтому приказали начальнику конвоя не включать в его состав ни одно из подразделений регулярной армии.
– И Якуб будет стрелять в своего двоюродного брата? – с ужасом спросил Малко.
Томас Сэндс пробормотал фразу, означающую, что тому наплевать на семейные связи. Судя по всему, Якуб не испытывал особо нежных чувств к своему двоюродному брату.
Малко вдруг подумал о другом.
– А они не боятся, что Линь Бяо от них удерет?
Томас Сэндс отрицательно покачал головой.
– Он ранен. Его несут в носилках, под охраной нескольких китайцев. На пакистанской территории конвой встретят другие китайцы.
Малко воздел глаза к небу.
– Выходит, что вам придется привлечь для проведения операции, можно сказать, целую армию.
– Якуб подобрал пятерку верных людей.
Американец, судя по всему, говорил это на полном серьезе.
Малко показалось, что он ослышался.
– Пять человек?! И вы собираетесь атаковать с ними людей, вооруженных пулеметами и автоматами?
В раскосых глазах Сэндса загорелся почти сатанинский блеск.
– Здесь есть одна хитрость, – отрезал он.
– Какая хитрость?
– Когда потребуется, Якуб вам все объяснит.
– Надеюсь, эта хитрость сработает. В противном случае во второй раз вам уже не удастся ее применить.
– Не мне, а вам. Малко буквально онемел.
– Вы хотите сказать, что сами вы не будете участвовать в операции?
– Совершенно точно. – Губы американца расплылись в ангельской улыбке. – Я являюсь седьмым советником посольства Соединенных Штатов в Кабуле. Если там найдут мой труп, это создаст определенные трудности для моего правительства. А вы «вольный» журналист. Надеюсь, разница вам хорошо понятна...
Малко всегда немного поражали прагматизм и жестокость американцев. Хотя ему самому был не чужд определенный цинизм, ему никак не удавалось избавиться от унаследованных им от высокородных предков понятий о благородстве и порядочности.
– Надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы мне было обеспечено достойное погребение.
– Не говорите ерунды, – грубо прервал его Сэндс. – Все будет нормально. Мне все говорили, что вы потрясающий парень. Что вам всегда везет.
– Думаю, что мне здесь понадобится все мое везение, – вздохнул Малко. – Предположим, что нас не перебьют. Что я должен делать с генералом Линь Бяо?
На стене кабинета висела большая карта Афганистана. Сэндс взял линейку и указал ею на две синие кнопки, пришпиленные рядом с пакистанской границей.
– Вот здесь, примерно, должна быть осуществлена операция, – сказал он, показав линейкой на первую кнопку. – Отсюда Якуб приведет вас к тому месту, где вас будут ждать вертолеты. Мы добились разрешения на их пролет над пакистанской территорией под предлогом проведения маневров. Вертолеты вылетят из Кандагара, полетят на юг и затем обратно на север, параллельно границе. Они пересекут ее в районе Гесарака.
Русские радары не смогут их обнаружить, так как они будут лететь на высоте менее тысячи футов. Они вас будут ждать с шести утра до полудня. Если все пройдет удачно, то генерал Линь Бяо сразу же улетит на «707» ВВС США, а вы вернетесь в Кабул вместе с Якубом.
Малко посмотрел на карту. План был безумно смелым. В последние годы ЦРУ крайне редко осуществляло нечто подобное. Если все это получит огласку, то последствия могут быть просто катастрофическими.
– А русские? – спросил он. – Вы не боитесь, что они нападут на ваш «707»?
Томас Сэндс хладнокровно улыбнулся.
– Его будут сопровождать в полете двенадцать «фантомов». Они сегодня утром прибыли в Тегеран. Русские не рискнут использовать свои «МиГи-23», чтобы напасть на американские самолеты над территорией нейтральной страны.
Малко погрузился в раздумье. Контраст между средствами, задействованными для официальной части операции, и теми, которые используются для осуществления ее неофициальной части, был просто потрясающим...
– Какова будет официальная версия? – спросил он.
– Вы, естественно, вообще не существуете, – ответил Сэндс. – Официально генерал Линь Бяо явился в наше посольство и попросил политического убежища в Соединенных Штатах. Если мы заполучим этого китайца, то Дэвид Уайз будет вам за это признателен всю свою оставшуюся жизнь.
Признательность Дэвида Уайза... Малко не особо в это верил. Патрон Отдела оперативного планирования Центрального разведывательного управления был сентиментален не более, чем какой-нибудь компьютер. Малко надеялся лишь заработать достаточно долларов, чтобы оплатить счет за переделку крыши своего замка и купить несколько ящиков «Дом Периньона» и «Моэт-и-Шандон», чтобы иметь возможность достойно принимать у себя своих друзей. Но такое не доступно пониманию Томаса Сэндса.
– Нам остается обсудить несколько деталей, – сказал американец. – Вы встретитесь с Якубом на базаре драгоценностей. Через час.
* * *
Биргитта, раздосадованная, повесила трубку. Номер Малко в «Хилтоне» не отвечал.
Она накинула на себя свою «пустину» и вышла из «Грин-отеля», куда зашла позвонить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53