Может, она еще движется, и ее удастся поймать на ходу. А может, она легла где-то недалеко…
СПАСАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ
– Слушайте! – крикнул Боря. – Нужно спасти лодку… Вы понимаете? Пруд неглубок.
И тут он увидел, что Наташка, сбросив свое огненное с деревянными пуговицами-палочками пальто на траву, подбежала к пруду и ладонями принялась вычерпывать воду па берег. И другие ребята, особенно девчонки, стали делать то же.
– Вы что это? – крикнул Боря. – Очумели?
– А мы сейчас всю воду выльем! – ответила Наташка. – Вот увидишь!
Вода между тем благополучно стекала обратно в пруд.
– Прекратите! – напряг голос Боря. – Кто из вас умеет плавать, немедленно раздевайтесь и ищите лодку…
Наташка первая стала стаскивать с себя платье.
– Стоп, только не ты! – испугался Боря. – Все, кроме девчонок!
Мальчишки как в лихорадке принялись снимать туфли, скидывать куртки и рубахи. Боря посмотрел на небо: солнце грело сильно, пожалуй, не простудятся… Да и вода в пруду непроточная и уже, наверно, успела прогреться.
Первым, скинув кожанку, брюки и рубаху, нырнул Андрей, за ним, весь белый, полноватый, но плотный, плюхнулся Глеб, потом, как лягушата, сиганули Митя с Витей, затем другие ребята, и все они, баламутя воду, стали барахтаться, хохотать, хватать друг друга за ноги, фыркать, подныривать друг под друга.
«Не утонули бы», – подумал Боря и крикнул:
– Занимайтесь делом, а не балуйтесь! Поглубже ныряйте!
В воздухе раздался вдруг новый взрыв. Ребята бросились врассыпную к берегу, и над ними медленно опадали фиолетовые хлопья.
– Что я натворил! – Гена стукнул себя кулаками по лбу. – Я не помню, сколько запрограммировал выстрелов! Лодка вышла из повиновения и стала неуправляемой… И это все ты, ты! – Он показал пальцем на Борю, а Боря на всякий случай отпрыгнул еще метров на пять от него.
– Куда вы, вперед! – напустился на ребят Боря, опасаясь, что из-за этих ракет прекратятся спасательные работы. – Вперед! На поиски!
– А сам чего не идешь? – крикнул вдруг Андрей, выскакивая на берег, облепленный трусами, в пупырышках гусиной кожи, с дрожащими посиневшими губами. – Ребята, за мной!
И не успел Боря опомниться, как его схватили, подняли, и он, качаясь, поплыл в воздухе.
– Что вы делаете?! – взвыл он, дергаясь и плача. – У меня же приборчик!..
Но вокруг были сердитые глаза, мокрые, слипшиеся челки па лбах, сведенные холодом трясущиеся губы. И уши… Уши, уши, уши! Его схватили за руки и за ноги и, не с самого берега, а метрах в трех от него, стали раскачивать, считая вслух: «Раз, два…» На счет «три» Боря взлетел в воздух и, прежде чем зажмуриться, увидел на мгновение, как к нему бежит мужчина с собакой, и со всего размаха шлепнулся в воду. И пошел на дно. Холод скрутил дыхание. Стал задыхаться. Схватился за горло… Выдохнул! И сразу вскочил. Руку – на карман с приборчиком: на месте! И, утопая в вязком илистом дне, весь закоченевший и тяжелый, побежал к берегу. С него текло, от холода и страха зуб не попадал на зуб, фуражки на голове не было – утонула, видно, – одежда жала, связывала движения, а с берега на него наступали мальчишки, и рты их были разинуты в крике, уши напряжены, глаза вытаращены. Они что-то кричали и, кажется, не хотели выпускать его на берег, а требовали, чтоб он сам искал свою лодку, чтоб он нырял, шарил по дну руками и глотал пиявок…
Боря побежал от них вдоль берега, по воде… С разгона хотел одолеть небольшой откос, но здесь на него налетел Глеб, крича что-то бессвязное, и руками стал толкать в грудь. И, наверно, столкнул бы, если бы не тот человек с догом.
Человек дернул Глеба за руку, Боря выбрался из пруда и побежал с этого пустыря к улице, к своему дому. Там было спасение. Он несся изо всех сил, а за ним бежали они. Он летел, не чуя под собой ног и собственного веса. И уже увидел впереди людей.
Но что это? Люди, заметив Борю и мальчишек, преследовавших его, остановились, захохотали, показывая на пего пальцами, и один даже бросил па землю, в лужу, свой портфель и в приступе смеха запрыгал в туче брызг по воде. Хитрый глаз – он опять виной всему! Все страдания из-за него!
И, не снижая скорости, Боря вытащил из кармана мокрый приборчик и, тяжело дыша, можно сказать, задыхаясь, нажал другую белую кнопку – с черной цифрой «4».
УРА, СПАСЕН!
Спасет его эта кнопка? Или будет еще хуже? Да может ли быть хуже?!
Боря па огромной скорости сунул в карман приборчик. И удивительное дело: люди, показавшиеся впереди, стали потягиваться, позевывать, а головы их клониться к плечам. А один прислонился к забору и, сдвинув на глаза кепку, чтоб солнце не било в глаза, и, поплевывая, принялся с любопытством наблюдать, как Боря, чуть не падая от усталости, с перекошенным лицом проносится мимо, и голова его тоже прилегла на плечо…
А топот сзади не умолкал. Он летел за ним. Был все ближе и ближе. Голоса Андрея и Глеба били его по ушам:
– Стой! Держите его!..
– За пятки ловите! За уши!..
– Ты не уйдешь!..
Андрей – он раньше терпеть не мог Глеба, а теперь он заодно с ним…
Что делать? Как уйти? Обмануть бы их! Успеть бы на красный свет перебежать проспект. Далеко до проспекта – догонят.
Но почему стоящие впереди не хотят ему помочь? Преградили б им путь, вызвали б милицию…
Или… Или опять все дело в Хитром глазе?..
И Боря с ослабевшими ногами и колотящимся сердцем вдруг резко повернулся лицом к преследователям. И сразу мальчишки – в мокрых трусах, босые, взъерошенные – умерили бег, и бежали они теперь, судя по всему, только по инерции. И головы их клонились то вправо, то влево. Боря – бледный, трясущийся, тоже весь мокрый – па всякий случай пятился, отходил назад.
Скоро толпа мальчишек и девчонок остановилась. А когда Боря увидел, что они потеряли к нему всякий интерес и не кучно, а вразброд, поодиночке поплелись обратно к пруду, где лежала их одежда, показал им спину и помчался домой.
Ура, спасен! Приборчик чуть не погубил его, но он же и спас. Уж, видно, новая кнопка ничем не грозит ему. А не поможет ли она ему в чем-нибудь?
В чем? Нужно достать подводную лодку, и это главное!
И Боря решил не идти домой, а тайком, в обход, сбегать на пруд и посмотреть. Может, и правда, лишенная точного управления, выбросилась она где-то па берег, и ее могут увидеть и забрать мальчишки или даже тот человек с собакой. Но от холода ногу его сводила судорога, и Боря побежал к своему подъезду.
Хорошо хоть, никого, кроме Костика, не было дома.
Боря шел по коридору, и с него сильно текло на паркет.
– Угодил под поливалку, – сказал он Костику. – Чтоб маме ни слова. И подотри, пожалуйста.
И стал переодеваться. Быстро выкрутил над ванной одежду и, чтоб не сразу бросилась она маме в глаза, свернул в узел и сунул на дно ящика для грязного белья. Вместо любимой куртки с «молниями» Боря надел тесноватый старый пиджак, переобулся, переложил приборчик и выбежал из дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
СПАСАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ
– Слушайте! – крикнул Боря. – Нужно спасти лодку… Вы понимаете? Пруд неглубок.
И тут он увидел, что Наташка, сбросив свое огненное с деревянными пуговицами-палочками пальто на траву, подбежала к пруду и ладонями принялась вычерпывать воду па берег. И другие ребята, особенно девчонки, стали делать то же.
– Вы что это? – крикнул Боря. – Очумели?
– А мы сейчас всю воду выльем! – ответила Наташка. – Вот увидишь!
Вода между тем благополучно стекала обратно в пруд.
– Прекратите! – напряг голос Боря. – Кто из вас умеет плавать, немедленно раздевайтесь и ищите лодку…
Наташка первая стала стаскивать с себя платье.
– Стоп, только не ты! – испугался Боря. – Все, кроме девчонок!
Мальчишки как в лихорадке принялись снимать туфли, скидывать куртки и рубахи. Боря посмотрел на небо: солнце грело сильно, пожалуй, не простудятся… Да и вода в пруду непроточная и уже, наверно, успела прогреться.
Первым, скинув кожанку, брюки и рубаху, нырнул Андрей, за ним, весь белый, полноватый, но плотный, плюхнулся Глеб, потом, как лягушата, сиганули Митя с Витей, затем другие ребята, и все они, баламутя воду, стали барахтаться, хохотать, хватать друг друга за ноги, фыркать, подныривать друг под друга.
«Не утонули бы», – подумал Боря и крикнул:
– Занимайтесь делом, а не балуйтесь! Поглубже ныряйте!
В воздухе раздался вдруг новый взрыв. Ребята бросились врассыпную к берегу, и над ними медленно опадали фиолетовые хлопья.
– Что я натворил! – Гена стукнул себя кулаками по лбу. – Я не помню, сколько запрограммировал выстрелов! Лодка вышла из повиновения и стала неуправляемой… И это все ты, ты! – Он показал пальцем на Борю, а Боря на всякий случай отпрыгнул еще метров на пять от него.
– Куда вы, вперед! – напустился на ребят Боря, опасаясь, что из-за этих ракет прекратятся спасательные работы. – Вперед! На поиски!
– А сам чего не идешь? – крикнул вдруг Андрей, выскакивая на берег, облепленный трусами, в пупырышках гусиной кожи, с дрожащими посиневшими губами. – Ребята, за мной!
И не успел Боря опомниться, как его схватили, подняли, и он, качаясь, поплыл в воздухе.
– Что вы делаете?! – взвыл он, дергаясь и плача. – У меня же приборчик!..
Но вокруг были сердитые глаза, мокрые, слипшиеся челки па лбах, сведенные холодом трясущиеся губы. И уши… Уши, уши, уши! Его схватили за руки и за ноги и, не с самого берега, а метрах в трех от него, стали раскачивать, считая вслух: «Раз, два…» На счет «три» Боря взлетел в воздух и, прежде чем зажмуриться, увидел на мгновение, как к нему бежит мужчина с собакой, и со всего размаха шлепнулся в воду. И пошел на дно. Холод скрутил дыхание. Стал задыхаться. Схватился за горло… Выдохнул! И сразу вскочил. Руку – на карман с приборчиком: на месте! И, утопая в вязком илистом дне, весь закоченевший и тяжелый, побежал к берегу. С него текло, от холода и страха зуб не попадал на зуб, фуражки на голове не было – утонула, видно, – одежда жала, связывала движения, а с берега на него наступали мальчишки, и рты их были разинуты в крике, уши напряжены, глаза вытаращены. Они что-то кричали и, кажется, не хотели выпускать его на берег, а требовали, чтоб он сам искал свою лодку, чтоб он нырял, шарил по дну руками и глотал пиявок…
Боря побежал от них вдоль берега, по воде… С разгона хотел одолеть небольшой откос, но здесь на него налетел Глеб, крича что-то бессвязное, и руками стал толкать в грудь. И, наверно, столкнул бы, если бы не тот человек с догом.
Человек дернул Глеба за руку, Боря выбрался из пруда и побежал с этого пустыря к улице, к своему дому. Там было спасение. Он несся изо всех сил, а за ним бежали они. Он летел, не чуя под собой ног и собственного веса. И уже увидел впереди людей.
Но что это? Люди, заметив Борю и мальчишек, преследовавших его, остановились, захохотали, показывая на пего пальцами, и один даже бросил па землю, в лужу, свой портфель и в приступе смеха запрыгал в туче брызг по воде. Хитрый глаз – он опять виной всему! Все страдания из-за него!
И, не снижая скорости, Боря вытащил из кармана мокрый приборчик и, тяжело дыша, можно сказать, задыхаясь, нажал другую белую кнопку – с черной цифрой «4».
УРА, СПАСЕН!
Спасет его эта кнопка? Или будет еще хуже? Да может ли быть хуже?!
Боря па огромной скорости сунул в карман приборчик. И удивительное дело: люди, показавшиеся впереди, стали потягиваться, позевывать, а головы их клониться к плечам. А один прислонился к забору и, сдвинув на глаза кепку, чтоб солнце не било в глаза, и, поплевывая, принялся с любопытством наблюдать, как Боря, чуть не падая от усталости, с перекошенным лицом проносится мимо, и голова его тоже прилегла на плечо…
А топот сзади не умолкал. Он летел за ним. Был все ближе и ближе. Голоса Андрея и Глеба били его по ушам:
– Стой! Держите его!..
– За пятки ловите! За уши!..
– Ты не уйдешь!..
Андрей – он раньше терпеть не мог Глеба, а теперь он заодно с ним…
Что делать? Как уйти? Обмануть бы их! Успеть бы на красный свет перебежать проспект. Далеко до проспекта – догонят.
Но почему стоящие впереди не хотят ему помочь? Преградили б им путь, вызвали б милицию…
Или… Или опять все дело в Хитром глазе?..
И Боря с ослабевшими ногами и колотящимся сердцем вдруг резко повернулся лицом к преследователям. И сразу мальчишки – в мокрых трусах, босые, взъерошенные – умерили бег, и бежали они теперь, судя по всему, только по инерции. И головы их клонились то вправо, то влево. Боря – бледный, трясущийся, тоже весь мокрый – па всякий случай пятился, отходил назад.
Скоро толпа мальчишек и девчонок остановилась. А когда Боря увидел, что они потеряли к нему всякий интерес и не кучно, а вразброд, поодиночке поплелись обратно к пруду, где лежала их одежда, показал им спину и помчался домой.
Ура, спасен! Приборчик чуть не погубил его, но он же и спас. Уж, видно, новая кнопка ничем не грозит ему. А не поможет ли она ему в чем-нибудь?
В чем? Нужно достать подводную лодку, и это главное!
И Боря решил не идти домой, а тайком, в обход, сбегать на пруд и посмотреть. Может, и правда, лишенная точного управления, выбросилась она где-то па берег, и ее могут увидеть и забрать мальчишки или даже тот человек с собакой. Но от холода ногу его сводила судорога, и Боря побежал к своему подъезду.
Хорошо хоть, никого, кроме Костика, не было дома.
Боря шел по коридору, и с него сильно текло на паркет.
– Угодил под поливалку, – сказал он Костику. – Чтоб маме ни слова. И подотри, пожалуйста.
И стал переодеваться. Быстро выкрутил над ванной одежду и, чтоб не сразу бросилась она маме в глаза, свернул в узел и сунул на дно ящика для грязного белья. Вместо любимой куртки с «молниями» Боря надел тесноватый старый пиджак, переобулся, переложил приборчик и выбежал из дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34