Все радостное настроение внезапно пропало. В душе сделалось мрачно, и сад показался вдруг мрачным-мрачным… И все вокруг словно потеряло прелесть.
Он хотел уверить себя, что это голос брата или отца… Наконец какой-нибудь хороший знакомый… Но этот голос… этот подлый голос звучал какими-то торжествующими звуками, наполнявшими сердце Весеньева тоской.
«Разве уйти?» – подумал он.
Но сам подвигался вперед, замедляя шаги и чувствуя, как замирает сердце, словно бы его ожидало несчастье.
Он ищет жадными, лихорадочно загоревшимися глазами эти две знакомые секвойи… и они в нескольких шагах.
Между ними протянут гамак, и в нем, вся в белом, словно окутанная пеной, эта маленькая женщина… Белые туфельки видны из-под юбки. Голова лежит на подушке… Глаза полузакрыты… И это матовой белизны лицо кажется еще прелестнее.
А около, почти у самой головы Джильды, на складном стуле сидел плотный коренастый господин лет под сорок, хлыщеватого вида, с лицом, которое показалось Весеньеву до невозможности пошлым и глупым.
А между тем этот пошляк-янки, в каком-то ярко-зеленом пиджаке, взял волосатою грубою рукой маленькую бледную руку Джильды и жадно поцеловал эту руку своими толстыми сочными губами раз, другой, третий…
Скрытый деревьями молодой человек все это видел и чуть не вскрикнул от негодования.
Напрасно он старался побороть жгучую, острую боль ревнивого чувства, охватившего его. Напрасно он хотел изобразить на своем лице презрительное равнодушие.
Он имел самый жалкий, страдальческий и растерянный вид, когда, перейдя дорожку, подошел к гамаку и, почтительно поклонившись, проговорил глухим, точно чужим голосом:
– Здравствуйте, миссис Браун.
Джильда слабо вскрикнула. В ее глазах блеснула радость, и в то же время что-то виноватое промелькнуло в этом взгляде.
– Вот неожиданно. Я очень рада вас видеть!
Она крепко сжимала руку молодого человека, но, несмотря на слова о радости, лицо ее было грустно.
– Мистер Блэк… Мистер Весеньев, русский моряк, – проговорила Джильда.
– Тот самый, что ходил к вам каждый день, миссис Джильда? – с бесцеремонным смехом выпалил янки.
И, смерив молодого человека далеко не дружелюбным взглядом, протянул ему руку.
– Мистер Блэк не особенно воспитанный человек! – смущенно промолвила Джильда, взглядывая на Весеньева.
– Еще бы! Я не белоручка из Европы, а янки! – дерзко проговорил мистер Блэк.
– Пойдемте-ка, господа, лучше в дом… Здесь жарко.
Джильда спустилась с гамака и взяла под руку Весеньева:
– Мне некогда… Я на минутку только, – пролепетал он.
Джильда значительно взглянула на молодого человека и ласково проговорила:
– Куда вы? Посидите, прошу вас…
– А я ухожу, мне некогда. До свидания, дорогая миссис Джильда. До завтра, не правда ли? Завтра едем в Сакраменто ? – говорил мистер Блэк и на прощание поцеловал несколько раз руку молодой женщины.
Весеньева передернуло.
Джильда смущенно высвободила свою руку из руки мистера Блэка.
– Я не поеду с вами в Сакраменто, мистер Блэк! – проговорила она.
– А почему, позвольте узнать, вы не поедете? Ведь вы хотели ехать.
– Я передумала.
Мистер Блэк засмеялся гадким смехом и пристально поглядел на Джильду.
– Это решительно? – спросил он.
– Решительно.
Янки еле кивнул головой Весеньеву и ушел, насвистывая какой-то мотив.
Когда он вышел за калитку, Джильда умоляюще посмотрела на Весеньева и спросила:
– Что с вами? Вы сердитесь на меня?.. Вы… не доверяете мне?.. О, я вперед знала, что это будет! – печально промолвила молодая женщина, и по лицу ее пробежала грустная усмешка.
– Скажите, что это за идиот был у вас? – едва владея собой, спросил Весеньев.
– Один мой знакомый…
– Нечего сказать, хорош! Он вам очень нравится?
Джильда грустно усмехнулась.
– Отвечайте. Нравится?
– Нет, нет! – повторила молодая женщина.
– Но в вас он, конечно, влюблен?
– Да! – виновато шепнула Джильда.
– И бывает у вас каждый день?
– Бывает.
– И целует ваши руки?
– Целует! – покорно отвечала она.
– И вы обещали с ним ехать в Сакраменто?
– Обещала.
– А между тем вы писали, что любите меня…
– Писала…
– Но как же в таком случае вы принимаете этого болвана и позволяете ему думать?..
– Скучно одной. Я говорила вам: я нехорошая… Я люблю, когда за мной ухаживают…
Молодой лейтенант недоверчиво взглянул на Джильду.
– И только целуют руки? – негодующе спросил он.
– Вы мне не верите. Вы что-то подозреваете? А я никогда не лгу…
– И вы, в самом деле, говорите правду, что любите меня и пойдете за меня замуж?
– Люблю. Но, мне кажется, свадьбы не будет. Я несчастная. И вы мне не верите! – сказала она, и все в ней говорило о какой-то тоске.
– Верю… верю! – вдруг порывисто воскликнул Весеньев, забывая все под чарами любви.
И, умиленный, стал целовать лицо маленькой женщины.
Она просветлела и нежно-благодарным взглядом ласкала молодого Весеньева.
Они пошли в полутемную прохладную гостиную. Джильда, по обыкновению, улеглась на широкий диван, Весеньев сел около. Он говорил о свадьбе. Он торопил ее скорей сказать мужу и потребовать развода.
– Он не даст… Он и Блэк убьют вас.
– В таком случае уедем тихонько. Согласна?
Они решили уехать вместе тайно в Нью-Йорк и оттуда на пароходе в Европу. Весеньев по болезни спишется с «Чайки». Его наверно отпустят.
– Только уедем скорей… Мне все не верится, что мы уедем, что ты меня любишь… Говори, что любишь! Говори! – шептала Джильда.
И Джильда горячо целовала жениха.
Решено было уехать через три недели. В седьмом часу Весеньев ушел от Джильды, еще более влюбленный, обещая быть завтра вечером.
V
Через два дня Весеньев привез к Джильде своего друга Оленича.
Оленич уже успел собрать справки у русского консула о миссис Браун, и справки эти были не особенно благоприятны. По словам консула, миссис Джильда женщина сомнительной репутации. Ее часто встречают с посторонними мужчинами. Что же касается до мужа, то это профессиональный шулер и человек вообще очень подозрительный.
Несмотря на неблагоприятные отзывы, Оленич был решительно очарован этой маленькой, бледной женщиной с большими темными глазами. Далеко не красавица, она показалась Оленичу пленительной с ее маленькой ленивой и грациозной фигуркой. В этой женщине было что-то привлекающее, точно магнит. Она, по обыкновению, и с Оленичем говорила мало, больше слушала, подавая реплики и задавая вопросы, говорящие о тонком уме и отзывчивости, и при этом словно бы ласкала взглядом, полным чего-то манящего, загадочного и грустного. В этих глазах точно были и правда и обман…
И Оленич после визита, сам восхищенный, тем не менее пришел к заключению, что друг его делает величайшую глупость, собираясь жениться на Джильде.
1 2 3 4 5 6