Кентавр изучающе разглядывал Глорию большими, блестящими, черными,
округлившимися от удивления глазами. Голова его поворачивалась из стороны
в сторону, явно высматривая Мэлтби. Глория взмахнула пистолетом и пошла
вперед. Существо мгновенно исчезло. Благодаря чувствительным микрофонам
леди Лорр даже отсюда могла слышать, как оно мчится все дальше и дальше.
Внезапно кентавр замедлил бег, и больше до нее не донеслось ни звука.
"Поймал, - подумала Глория. Это произвело на нее впечатление. - Эти
мезоделлиане с их двойным разумом восприимчивы и одарены. Жаль будет, если
предрассудки не позволят им вписаться в галактическую цивилизацию Земной
Империи." Несколько минут спустя она увидела Мэлтби - с помощью
блок-коммуникатора тот пытался объясниться с туземцем. Подняв глаза,
Мэлтби заметил ее и недоуменно покачал головой.
- Он утверждает, что всегда было так же тепло, как сейчас и что живет
он уже тринадцать тысяч лун. Луна - это сорок солнц, то есть сорок дней.
Он предлагает нам пройти немного дальше вдоль долины, но это явно звучит
слишком заманчиво. Наш ход - это сделать осторожный дружеский жест и... -
Он смолк на полуслове.
Прежде, чем Глория смогла хотя бы осмыслить угрозу, разум ее уже был
пленен, а мышцы возбуждены. Ее швырнуло в сторону и вниз с такой
скоростью, что удар о землю причинил невероятную боль. Уже лежа,
оглушенная, она краем глаза успела заметить копье, пропоровшее воздух там,
где она только что стояла. Глория повернулась, перекатилась - воля ее была
вновь свободна - и выбросила руку и пистолетом в том направлении, откуда
прилетело копье. По голому склону мчался галопом второй кентавр. Палец ее
лег на спуск; и вдруг...
- Нет! - голос Мэлтби был тих. - Они выслали разведчика - посмотреть,
что происходит. Свое дело он сделал. Все кончилось. Глория опустила
пистолет, отметив с досадой, что руки у нее трясутся; да и всю ее била
дрожь. Глория уже открыла было рот, чтобы сказать: "Спасибо, вы спасли мне
жизнь!" - но тут же вновь плотно сжала губы, потому что слова тоже были
дрожащими. И еще потому, что он спас ей жизнь! Потрясенный этой мыслью,
разум ее балансировал на краю бездны. Невероятно! - никогда прежде леди
Глория не подвергалась личной опасности, исходившей от конкретного живого
существа. Однажды ее линкор нырнул в хромосферу звезды; не изгладился еще
из памяти и космический катаклизм недавнего шторма. Но этим безликим
опасностям можно было противопоставить изощренную технику и хорошо
обученный экипаж. На этот раз все было иначе.
В продолжение всего обратного пути к корабельному отсеку Глория
пыталась постичь сущность этого различия. И в конце концов это ей,
кажется, удалось.
- Спектр типичный, - говорил Мэлтби в микрофон астровизора. - Линий
поглощения нет совсем; зато две желтые полосы интенсивны до рези в глазах.
Как вы и предполагали, мы, по-видимому, имеем дело с голубым солнцем,
фиолетовое излучение которого задерживается атмосферой. Как бы то ни было,
- закончил он, - уникальность этого эффекта обязана своим происхождением
лишь плотности здешней атмосферы. Еще вопросы?
- Не-ет! - астрофизик казался погруженным в размышления. - И вообще
мне больше нечего вам посоветовать. Надо еще осмыслить все это. Не могли
бы вы пригласить к астровизору леди Лорр? С вашего позволения, мне
хотелось бы поговорить с ней наедине.
- Разумеется.
Уступив место Глории, Мэлтби вышел наружу, сел в кресло и стал
наблюдать за восходящей луной. Тьма - это он подметил еще прошлой ночью -
словно была пропитана какой-то неуловимой, вездесущей фиолетовой дымкой.
Ну, это теперь понятно!
При том расстоянии от центрального светила, на котором указывал его
угловой размер, вместо восьмидесятиградусной жары здесь должен был бы
царить ставосьмидесятиградусный мороз [по Фаренгейту; по шкале Цельсия это
+26,6° и -117,7° соответственно], если, конечно, видимый цвет солнца
соответствовал действительному. Голубое солнце, одно из полумиллиона...
Все это интересно, однако... Мэлтби невесело усмехнулся. "Мне больше
нечего вам посоветовать" капитана Плэнстона звучало признанием
безвыходности положения, в котором... Он невольно поежился.
Мгновение спустя Мэлтби попытался нарисовать в своем воображении
картину - себя самого, так же, как сейчас, сидящего здесь через год,
любуясь восходящей луной. И через десять лет... И через двадцать...
И тут он ощутил присутствие Глории - она стояла в проеме люка,
пристально глядя на него. Он поднял взгляд. Поток белого света, лившийся
изнутри корабля, придавал ее лицу странное выражение; оно казалось
отбеленным - после той железны, которую взгляд уже привык считать
естественной.
- Больше вызовов с корабля не будет, - сказала она и, повернувшись,
исчезла.
Мэлтби равнодушно кивнул. Прекращение связи было безжалостно и
жестоко, однако в данной ситуации полностью соответствовало Уставу.
Робинзоны не должны питать ложных надежд и строить волшебных иллюзий,
порожденных наличием связи, - им следует с полной ясностью осознать, что
они навеки отрезаны. Отныне и навсегда.
Что ж, пусть так. Факт есть факт, и с ним следует смириться. В одной
из книг, прочитанных им на борту линкора, была глава о потерпевших
кораблекрушение. Оттуда он почерпнул сведения о зафиксированных историей
девятистах миллионах человек, заброшенных судьбой на неведомые планеты.
Большинство из этих планет в конце концов были найдены; и не меньше, чем
на десяти тысячах из них возникли целые общества, образованные потомками
жертв космических катастроф. По закону каждый - и мужчины, и женщины,
независимо от положения, занимаемого ими ранее в обществе - в первую
очередь должен был содействовать умножению населения. Потерпевший крушение
обязан был отринуть все личное, забыть о собственных чувствах и думать о
себе исключительно как об орудии космической экспансии человеческой расы.
Для нарушителей этого кодекса предусматривались и наказания; разумеется,
их некому было приводить в исполнение, если поселение робинзонов
оставалось ненайденным; но к обнаруженным робинзонам они применялись со
всей строгостью. Конечно, суд может решить, что человек и робот... что ж,
робот - это особый случай. Прошло уже полчаса, как Мэлтби сидел здесь.
Наконец он поднялся, почувствовав, что голоден. Он совсем забыл об ужине.
Мэлтби разозлился на себя. Черт возьми, нынешняя ночь - не время оказывать
давление на Глорию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47