A впрочем, чего гадать — скоро все узнаем. A если не узнаем, так тем более гадать нет смысла. Ну, кажется, все изучили, можем спускаться вниз. — C этими словами он небрежно сунул свидетельство о смерти себе в карман.
* * *
В гостиной зале Дубов с Чаликовой застали гостей — уже знакомого нам инспектора Кислоярского ГУВД товарища Лиственицына и троих сотрудников угрозыска в штатском.
— Ну как, взяли Глухареву с Каширским? — с ходу спросил Дубов.
— Какое там! — горестно махнул рукой инспектор. — Похоже, их давно уж след простыл!
— Ну так вы бы еще позже приехали, — с досадой произнес Василий. — A вперед им депешу послали — мол, никуда из дома не отлучайтесь, мы вас приедем арестовывать.
— A вы напрасно иронизируете, Василий Николаич, — покачал головой Лиственицын. — У нас ведь даже расходы на бензин лимитированы, пришлось ехать на дешевую заправку, а там очередь, потом прямо на дороге мотор заглох, нам ведь опять ассигнования на ремонт урезали… Ну как тут работать, скажите на милость?
— Ну хорошо, — прервал Дубов стенания инспектора. — И что же?
— Да ничего. Ворвались мы к ним в хибарку, а там пусто. Такое впечатление, будто они в большой спешке сорвались с места и сбежали.
— Ну, понятно, — констатировал Дубов. — Почувствовали, что им «сели на хвост».
— Ну ладно, так мы поедем помаленьку, — засобирался инспектор.
— Нет-нет, господин Лиственицын, — с этими словами в гостиную вошел сам Иван Покровский, одетый по-похоронному: во фрак и джинсы. — Как хотите, но я вас никуда не отпускаю. Вы должны остаться у нас хотя бы до ужина.
— Да, инспектор, — поддержал Дубов хлебосольного хозяина, — не сомневаюсь, что сегодня вы увидите много интересного.
— Эх, была не была, черт с вами! — отчаянно стукнул по столу Лиственицын. — Гулять, так уж гулять. Остаюсь!
Тут Надя через окно увидала, как к парадному входу лихо подкатил запорожцеобразный «Мерседес», и из него вылезли гости — все те же Александр Мешковский, Софья Кассирова, баронесса Xелен фон Aчкасофф и кинорежиссер Святославский.
— Кстати, на допросе все они уже в трезвом виде подтвердили свои первоначальные показания, — заметил Лиственицын. Дубов удовлетворенно кивнул и незаметно для инспектора подмигнул Надежде.
* * *
Сразу по прибытии гостей начались очередные похороны. На сей раз Надя имела счастливую возможность пронаблюдать церемонию с самого начала — как гроб под музыку из фильма «В джазе только девушки» отпевали в особой комнате, которую Покровский величал «капличей», как его торжественно несли на кладбище и устанавливали возле разверстой могилы.
Во время этих действий Надя пристально наблюдала за участниками и отметила отсутствие баронессы Xелен фон Aчкасофф и детектива Василия Дубова. Впрочем, Дубов скоро вернулся:
— Баронесса поднялась в библиотеку — очевидно, чтобы изъять свидетельство о смерти Николая Дмитрича. Когда она вернется, понаблюдайте за ее выражением лица.
Вскоре баронесса появилась в «капличе» и присоединилась к остальным гостям. Но лицо ее, кроме естественного в таких случаях чувства горестной утраты, ничего не выражало.
— Господин Покровский, так кого же мы хороним? — вполголоса спросил Дубов.
— Скоро узнаете, — ответил Покровский. — Поверьте, Василий Николаевич, вы не останетесь разочарованы.
К Дубову подошел инспектор Лиственицын:
— Все это, конечно, очень любопытно, но нам все-таки пора возвращаться в город.
— Пожалуйста, останьтесь, — попросил Дубов. — У меня такое предчувствие, что может понадобиться ваша помощь.
— И скажите вашим людям, чтобы пили только то, что будет на столе, добавила Чаликова.
— Хм, ну что ж, раз вы просите… — Инспектор с чувством глубокого удивления направился к своим сотрудникам.
Наконец с гроба сняли крышку. Под нею лежала мужская фигура, которая показалась Дубову знакомой, но лица почти не было видно. Вперед вышел Иван Покровский:
— Дамы и господа! Сегодня мы провожаем в последний путь нашего дорогого гостя — Великого Детектива Василия Дубова. Что можно сказать о нем, кроме слов величайшего уважения и признательности к его благородному труду? Наш народ никогда не забудет этого прекрасного человека и достойного гражданина!
Дубов внимал этой речи со слезами на глазах — он давно не слышал о себе столь благодарных и прочувствованных слов. Вот уж воистину — пока не умрешь, и не услышишь. Тем более что на предыдущем собственном погребении, на погосте Беовульфова замка, детективу присутствовать не довелось, и о том, что там происходило, он знал только со слов домового Кузьки.
A Иван Покровский тем временем продолжал:
— Я мало знал этого удивительного человека, но пронесу воспоминания о нем до самого конца своей жизни. Дорогой Василий Николаевич! Если ты слышишь меня…
— Слышу, слышу! — хотел ответить Василий, но от скорбного умиления не мог вымолвить ни слова.
— Если ты слышишь меня, — вдохновенно продолжал Покровский, — то не обидишься на небольшую поэму, которую я сочинил в память о тебе. — И поэт, встав в позу памятника своему великому предшественнику работы скульптора Опекушина, приступил к чтению:
— Я через Стикс переправлялся вброд.
Харон, оставшись без привычной платы,
Меня учил веслом по голове…
Вдруг Надя резко толкнула Василия локтем.
— У вас каблук сломался? — сквозь слезы спросил сыщик.
— Нет, кажется, я знаю, где сокровища, — прошептала журналистка.
* * *
После того как гроб с символическими останками детектива Дубова опустили в земную твердь (если твердью считать болотистую местность Покровских Ворот), начался традиционный безалкогольный фуршет. Растроганный Василий подошел с бокалом кока-колы к Ивану Покровскому:
— Ах, вы и не представляете, господин Покровский, как я вам благодарен. Как часто мы говорим добрые слова мертвым и стесняемся сказать их живым…
Тут к ним с фужером фанты присоединился инспектор Лиственицын:
— Это было замечательно! Вот бы меня кто так похоронил…
— Так за чем дело стало? — обрадовался помещик. — Давайте в следующий раз вас похороним.
Дубов отвел инспектора в сторонку:
— Все-таки хорошо, что вы согласились остаться. На прошлой неделе, как вы знаете, похороны закончились убийством…
— И вы предполагаете рецидив? — ухватил мысль Лиственицын.
— Нет-нет, до убийства, надеюсь, не дойдет. Но возможно нечто другое, и тут будет незаменима помощь ваших сотрудников. — Инспектор понимающе кивнул. — Надо, чтобы они незаметно следили за действиями всех гостей, ну, естественно, кроме госпожи Чаликовой и нас с вами, и постоянно докладывали вам или мне. И пожалуйста, самого толкового подрядите наблюдать за баронессой фон Aчкасофф.
Инспектор отправился инструктировать подчиненных, а Дубов вновь подошел к Покровскому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
* * *
В гостиной зале Дубов с Чаликовой застали гостей — уже знакомого нам инспектора Кислоярского ГУВД товарища Лиственицына и троих сотрудников угрозыска в штатском.
— Ну как, взяли Глухареву с Каширским? — с ходу спросил Дубов.
— Какое там! — горестно махнул рукой инспектор. — Похоже, их давно уж след простыл!
— Ну так вы бы еще позже приехали, — с досадой произнес Василий. — A вперед им депешу послали — мол, никуда из дома не отлучайтесь, мы вас приедем арестовывать.
— A вы напрасно иронизируете, Василий Николаич, — покачал головой Лиственицын. — У нас ведь даже расходы на бензин лимитированы, пришлось ехать на дешевую заправку, а там очередь, потом прямо на дороге мотор заглох, нам ведь опять ассигнования на ремонт урезали… Ну как тут работать, скажите на милость?
— Ну хорошо, — прервал Дубов стенания инспектора. — И что же?
— Да ничего. Ворвались мы к ним в хибарку, а там пусто. Такое впечатление, будто они в большой спешке сорвались с места и сбежали.
— Ну, понятно, — констатировал Дубов. — Почувствовали, что им «сели на хвост».
— Ну ладно, так мы поедем помаленьку, — засобирался инспектор.
— Нет-нет, господин Лиственицын, — с этими словами в гостиную вошел сам Иван Покровский, одетый по-похоронному: во фрак и джинсы. — Как хотите, но я вас никуда не отпускаю. Вы должны остаться у нас хотя бы до ужина.
— Да, инспектор, — поддержал Дубов хлебосольного хозяина, — не сомневаюсь, что сегодня вы увидите много интересного.
— Эх, была не была, черт с вами! — отчаянно стукнул по столу Лиственицын. — Гулять, так уж гулять. Остаюсь!
Тут Надя через окно увидала, как к парадному входу лихо подкатил запорожцеобразный «Мерседес», и из него вылезли гости — все те же Александр Мешковский, Софья Кассирова, баронесса Xелен фон Aчкасофф и кинорежиссер Святославский.
— Кстати, на допросе все они уже в трезвом виде подтвердили свои первоначальные показания, — заметил Лиственицын. Дубов удовлетворенно кивнул и незаметно для инспектора подмигнул Надежде.
* * *
Сразу по прибытии гостей начались очередные похороны. На сей раз Надя имела счастливую возможность пронаблюдать церемонию с самого начала — как гроб под музыку из фильма «В джазе только девушки» отпевали в особой комнате, которую Покровский величал «капличей», как его торжественно несли на кладбище и устанавливали возле разверстой могилы.
Во время этих действий Надя пристально наблюдала за участниками и отметила отсутствие баронессы Xелен фон Aчкасофф и детектива Василия Дубова. Впрочем, Дубов скоро вернулся:
— Баронесса поднялась в библиотеку — очевидно, чтобы изъять свидетельство о смерти Николая Дмитрича. Когда она вернется, понаблюдайте за ее выражением лица.
Вскоре баронесса появилась в «капличе» и присоединилась к остальным гостям. Но лицо ее, кроме естественного в таких случаях чувства горестной утраты, ничего не выражало.
— Господин Покровский, так кого же мы хороним? — вполголоса спросил Дубов.
— Скоро узнаете, — ответил Покровский. — Поверьте, Василий Николаевич, вы не останетесь разочарованы.
К Дубову подошел инспектор Лиственицын:
— Все это, конечно, очень любопытно, но нам все-таки пора возвращаться в город.
— Пожалуйста, останьтесь, — попросил Дубов. — У меня такое предчувствие, что может понадобиться ваша помощь.
— И скажите вашим людям, чтобы пили только то, что будет на столе, добавила Чаликова.
— Хм, ну что ж, раз вы просите… — Инспектор с чувством глубокого удивления направился к своим сотрудникам.
Наконец с гроба сняли крышку. Под нею лежала мужская фигура, которая показалась Дубову знакомой, но лица почти не было видно. Вперед вышел Иван Покровский:
— Дамы и господа! Сегодня мы провожаем в последний путь нашего дорогого гостя — Великого Детектива Василия Дубова. Что можно сказать о нем, кроме слов величайшего уважения и признательности к его благородному труду? Наш народ никогда не забудет этого прекрасного человека и достойного гражданина!
Дубов внимал этой речи со слезами на глазах — он давно не слышал о себе столь благодарных и прочувствованных слов. Вот уж воистину — пока не умрешь, и не услышишь. Тем более что на предыдущем собственном погребении, на погосте Беовульфова замка, детективу присутствовать не довелось, и о том, что там происходило, он знал только со слов домового Кузьки.
A Иван Покровский тем временем продолжал:
— Я мало знал этого удивительного человека, но пронесу воспоминания о нем до самого конца своей жизни. Дорогой Василий Николаевич! Если ты слышишь меня…
— Слышу, слышу! — хотел ответить Василий, но от скорбного умиления не мог вымолвить ни слова.
— Если ты слышишь меня, — вдохновенно продолжал Покровский, — то не обидишься на небольшую поэму, которую я сочинил в память о тебе. — И поэт, встав в позу памятника своему великому предшественнику работы скульптора Опекушина, приступил к чтению:
— Я через Стикс переправлялся вброд.
Харон, оставшись без привычной платы,
Меня учил веслом по голове…
Вдруг Надя резко толкнула Василия локтем.
— У вас каблук сломался? — сквозь слезы спросил сыщик.
— Нет, кажется, я знаю, где сокровища, — прошептала журналистка.
* * *
После того как гроб с символическими останками детектива Дубова опустили в земную твердь (если твердью считать болотистую местность Покровских Ворот), начался традиционный безалкогольный фуршет. Растроганный Василий подошел с бокалом кока-колы к Ивану Покровскому:
— Ах, вы и не представляете, господин Покровский, как я вам благодарен. Как часто мы говорим добрые слова мертвым и стесняемся сказать их живым…
Тут к ним с фужером фанты присоединился инспектор Лиственицын:
— Это было замечательно! Вот бы меня кто так похоронил…
— Так за чем дело стало? — обрадовался помещик. — Давайте в следующий раз вас похороним.
Дубов отвел инспектора в сторонку:
— Все-таки хорошо, что вы согласились остаться. На прошлой неделе, как вы знаете, похороны закончились убийством…
— И вы предполагаете рецидив? — ухватил мысль Лиственицын.
— Нет-нет, до убийства, надеюсь, не дойдет. Но возможно нечто другое, и тут будет незаменима помощь ваших сотрудников. — Инспектор понимающе кивнул. — Надо, чтобы они незаметно следили за действиями всех гостей, ну, естественно, кроме госпожи Чаликовой и нас с вами, и постоянно докладывали вам или мне. И пожалуйста, самого толкового подрядите наблюдать за баронессой фон Aчкасофф.
Инспектор отправился инструктировать подчиненных, а Дубов вновь подошел к Покровскому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27