На примере своих предков Лэнс хорошо знал, что бывает с женщиной, которая после страстного романа остается одна с ребенком на руках. Мужчины клана Трэворов были известны своей порочной склонностью давать жизнь внебрачным детям, и Лэнс поставил себе целью доказать, что он не такой, подняться выше своего имени, которое было чем-то вроде клейма, наложенного уже в момент рождения. Сейчас, по прошествии многих лет, Лэнс понимал, где лежали корни его настойчивого стремления жениться на Бренде, но подозревал, что, если бы ситуация повторилась, он снова поступил бы так же.
Его отец всегда сурово критиковал не слишком твердые моральные устои некоторых членов клана Трэворов. В детстве Лэнс не раз слышал, как родители приглушенно обсуждают неожиданное появление еще одного члена семьи, который далеко не всегда носил фамилию настоящего отца. И мать, и отец Лэнса осуждали эту сторону семейного наследия, и Лэнс усвоил их взгляды.
Мелинда обняла отца и поцеловала в щеку, возвращая его к реальности.
– Я рада, что мы об этом поговорили. – В голосе девушки прозвучали взрослые, почти материнские нотки. – Надеюсь, ты когда-нибудь встретишь подходящую женщину и женишься на ней. Кстати, мне очень понравилась Челси Эппентайр, а тебе?
Лэнс нахмурился, но, прежде чем он успел возразить дочери, что, даже если бы он искал себе новую жену, Челси Эппентайр не в его вкусе, вернулась агент, и разговор пришлось прекратить.
Десять минут спустя все три машины одна за другой отъехали от дома. Первой ехала Челси, за ней – агент на своем «шевроле», и последним – Лэнс. Ведя «БМВ» по направлению к центру города, Лэнс мысленно взял себе на заметку, что нужно будет связаться с Роджером Эппентайром и попросить подготовить документы на покупку квартиры. Теперь, когда решение о покупке было принято, ему хотелось поскорее покончить с формальностями и обосноваться на новом месте.
В это время Челси, выезжая с подъездной дороги на улицу, думала о том, что новая квартира всем хороша, вот только сосед… Ну почему ее соседом по этажу не оказался кто-нибудь другой, кто угодно, лишь бы не Лэнс Трэвор! Хотя вряд ли они будут часто сталкиваться. Судя по тому, как обрадовалась Мелинда появлению отца, новая работа отнимает у него много времени и он мало бывает дома, кроме того, он явно не был в восторге от ее соседства, как и она – от его.
Интересно, какая у него жена? Наверное, очень красивая, искушенная, сексуальная – только такая ему и нужна. Лэнс Трэвор буквально излучал сексуальность всеми своими порами. Он совсем не похож на Спенсера, Спенсер из тех, с кем приятно посидеть вечером у уютно потрескивающего камина. Рядом со Спенсером ей всегда было спокойно, уютно и безопасно… Никому и в голову не пришло бы применить все эти эпитеты к Лэнсу Трэвору, особенно не вяжется с ним слово «безопасность». Впрочем, это неудивительно, если вспомнить репутацию его семьи.
Казалось, Лэнса окружает вибрирующая аура сексуальной энергии, именно это и заставило Челси насторожиться, пробудило в ней неожиданно острые чувства и странный, в общем-то ничем не обоснованный антагонизм по отношению к нему. Рядом с Лэнсом она вся ощетинилась иголками как еж. Ее настораживало даже то, как Лэнс на нее смотрел.
Челси напряглась, пытаясь прогнать воспоминание об испугавших ее ощущениях, которые она испытала в лифте. Поразительно: ей очень отчетливо почудилось, словно она ощущает его дыхание на своем лице, его губы на своих…
Вероятно, Лэнс смог бы объяснить это явление научно, не зря же он занимается биохимией. В отличие от нее он наверняка хорошо разбирается в сложнейшей смеси химических веществ и происходящих с ними реакций, которые менее компетентные и рациональные люди называют эмоциями;
Направляясь к дому родителей, Челси свернула на перекрестке налево и, посмотрев в зеркало заднего вида, с облегчением увидела, что «БМВ» свернул в противоположную сторону.
3
– Ммм, как вкусно пахнет! – воскликнула Челси, входя в кухню, где ее мать что-то готовила.
Мэриэнн Эппентайр происходила из семьи фермеров и умела делать все, что традиционно полагается уметь делать хозяйке. Некоторое время, в самом начале своей семейной жизни, она этого даже стеснялась, считая себя скучной и старомодной. Когда все без ума от худосочных манекенщиц, таких хрупких, что их впору только на руках носить, кому нужна здоровая румяная женщина, умеющая и вырастить овощи, и заготовить на зиму? Мэриэнн понадобилось время, чтобы понять, что Роджер, ее муж, полюбил ее именно такой, какая она есть.
За последние несколько лет, начиная с полувекового юбилея Роджера, их брак словно переживал второе рождение, Мэриэнн и Роджер снова чувствовали себя молодоженами. Мэриэнн сохранила почти девическую стройность, но если в молодости она была стеснительной и немного неловкой, то в зрелые годы обрела уверенность в себе, основанную не только на любви и уважении мужа и всех близких, но и на обретенном ощущении умиротворения.
– Я готовлю ужин. Ты не забыла, что сегодня у нас неофициальный прием?
Челси виновато развела руками.
– Господи, мама, я совсем забыла! Неделя была такой суматошной, а тут еще у Сюзанны заболела дочка, и вся ее работа перешла ко мне.
– К счастью, врач сказал, что это обычная простуда, а не менингит, как опасалась Сюзанна, – заметила Мэриэнн. – Но ты ведь выйдешь к гостям?
– Конечно, выйду. Во сколько ожидаются гости?
– Примерно через час.
– Хорошо, я только приму душ и переоденусь, а потом приду тебе помогать. Папа уже вернулся?
– Да.
Челси потянулась за булочками, которые мать недавно вынула из духовки и оставила на доске остывать. Мэриэнн шутливо шлепнула дочь по руке.
– Подожди, пока остынут, а то заработаешь несварение желудка. Между прочим, сегодня утром я разговаривала по телефону с Селиной.
Челси, уже выходившая из кухни, замерла, сердце забилось чаще. Любое упоминание о Селине и Спенсере причиняло ей боль, напоминая о том, как пуста ее жизнь по сравнению с жизнью сестры.
– Как ты знаешь, – продолжала Мэриэнн, – мы вскоре собираемся устроить большой прием в честь юбилея твоего деда. Сомерсет, правда, не желает приглашать посторонних и устраивать официальное празднование, говорит, что восьмидесятилетие – скорее грустное, чем радостное событие. Но мы с Лорен решили, что стоит пригласить всех членов семьи. Сомерсет стареет, а ему так важно видеть вокруг себя родные лица… Уверена, он будет тронут.
Челси скептически вскинула брови и сухо заметила:
– Если семья много для него значит, то он это умело скрывает. У меня сложилось впечатление, что ему ни до кого дела нет, кроме Эдварда и, конечно, Джулиана.
– О, ты не представляешь, как он всеми вами гордится!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Его отец всегда сурово критиковал не слишком твердые моральные устои некоторых членов клана Трэворов. В детстве Лэнс не раз слышал, как родители приглушенно обсуждают неожиданное появление еще одного члена семьи, который далеко не всегда носил фамилию настоящего отца. И мать, и отец Лэнса осуждали эту сторону семейного наследия, и Лэнс усвоил их взгляды.
Мелинда обняла отца и поцеловала в щеку, возвращая его к реальности.
– Я рада, что мы об этом поговорили. – В голосе девушки прозвучали взрослые, почти материнские нотки. – Надеюсь, ты когда-нибудь встретишь подходящую женщину и женишься на ней. Кстати, мне очень понравилась Челси Эппентайр, а тебе?
Лэнс нахмурился, но, прежде чем он успел возразить дочери, что, даже если бы он искал себе новую жену, Челси Эппентайр не в его вкусе, вернулась агент, и разговор пришлось прекратить.
Десять минут спустя все три машины одна за другой отъехали от дома. Первой ехала Челси, за ней – агент на своем «шевроле», и последним – Лэнс. Ведя «БМВ» по направлению к центру города, Лэнс мысленно взял себе на заметку, что нужно будет связаться с Роджером Эппентайром и попросить подготовить документы на покупку квартиры. Теперь, когда решение о покупке было принято, ему хотелось поскорее покончить с формальностями и обосноваться на новом месте.
В это время Челси, выезжая с подъездной дороги на улицу, думала о том, что новая квартира всем хороша, вот только сосед… Ну почему ее соседом по этажу не оказался кто-нибудь другой, кто угодно, лишь бы не Лэнс Трэвор! Хотя вряд ли они будут часто сталкиваться. Судя по тому, как обрадовалась Мелинда появлению отца, новая работа отнимает у него много времени и он мало бывает дома, кроме того, он явно не был в восторге от ее соседства, как и она – от его.
Интересно, какая у него жена? Наверное, очень красивая, искушенная, сексуальная – только такая ему и нужна. Лэнс Трэвор буквально излучал сексуальность всеми своими порами. Он совсем не похож на Спенсера, Спенсер из тех, с кем приятно посидеть вечером у уютно потрескивающего камина. Рядом со Спенсером ей всегда было спокойно, уютно и безопасно… Никому и в голову не пришло бы применить все эти эпитеты к Лэнсу Трэвору, особенно не вяжется с ним слово «безопасность». Впрочем, это неудивительно, если вспомнить репутацию его семьи.
Казалось, Лэнса окружает вибрирующая аура сексуальной энергии, именно это и заставило Челси насторожиться, пробудило в ней неожиданно острые чувства и странный, в общем-то ничем не обоснованный антагонизм по отношению к нему. Рядом с Лэнсом она вся ощетинилась иголками как еж. Ее настораживало даже то, как Лэнс на нее смотрел.
Челси напряглась, пытаясь прогнать воспоминание об испугавших ее ощущениях, которые она испытала в лифте. Поразительно: ей очень отчетливо почудилось, словно она ощущает его дыхание на своем лице, его губы на своих…
Вероятно, Лэнс смог бы объяснить это явление научно, не зря же он занимается биохимией. В отличие от нее он наверняка хорошо разбирается в сложнейшей смеси химических веществ и происходящих с ними реакций, которые менее компетентные и рациональные люди называют эмоциями;
Направляясь к дому родителей, Челси свернула на перекрестке налево и, посмотрев в зеркало заднего вида, с облегчением увидела, что «БМВ» свернул в противоположную сторону.
3
– Ммм, как вкусно пахнет! – воскликнула Челси, входя в кухню, где ее мать что-то готовила.
Мэриэнн Эппентайр происходила из семьи фермеров и умела делать все, что традиционно полагается уметь делать хозяйке. Некоторое время, в самом начале своей семейной жизни, она этого даже стеснялась, считая себя скучной и старомодной. Когда все без ума от худосочных манекенщиц, таких хрупких, что их впору только на руках носить, кому нужна здоровая румяная женщина, умеющая и вырастить овощи, и заготовить на зиму? Мэриэнн понадобилось время, чтобы понять, что Роджер, ее муж, полюбил ее именно такой, какая она есть.
За последние несколько лет, начиная с полувекового юбилея Роджера, их брак словно переживал второе рождение, Мэриэнн и Роджер снова чувствовали себя молодоженами. Мэриэнн сохранила почти девическую стройность, но если в молодости она была стеснительной и немного неловкой, то в зрелые годы обрела уверенность в себе, основанную не только на любви и уважении мужа и всех близких, но и на обретенном ощущении умиротворения.
– Я готовлю ужин. Ты не забыла, что сегодня у нас неофициальный прием?
Челси виновато развела руками.
– Господи, мама, я совсем забыла! Неделя была такой суматошной, а тут еще у Сюзанны заболела дочка, и вся ее работа перешла ко мне.
– К счастью, врач сказал, что это обычная простуда, а не менингит, как опасалась Сюзанна, – заметила Мэриэнн. – Но ты ведь выйдешь к гостям?
– Конечно, выйду. Во сколько ожидаются гости?
– Примерно через час.
– Хорошо, я только приму душ и переоденусь, а потом приду тебе помогать. Папа уже вернулся?
– Да.
Челси потянулась за булочками, которые мать недавно вынула из духовки и оставила на доске остывать. Мэриэнн шутливо шлепнула дочь по руке.
– Подожди, пока остынут, а то заработаешь несварение желудка. Между прочим, сегодня утром я разговаривала по телефону с Селиной.
Челси, уже выходившая из кухни, замерла, сердце забилось чаще. Любое упоминание о Селине и Спенсере причиняло ей боль, напоминая о том, как пуста ее жизнь по сравнению с жизнью сестры.
– Как ты знаешь, – продолжала Мэриэнн, – мы вскоре собираемся устроить большой прием в честь юбилея твоего деда. Сомерсет, правда, не желает приглашать посторонних и устраивать официальное празднование, говорит, что восьмидесятилетие – скорее грустное, чем радостное событие. Но мы с Лорен решили, что стоит пригласить всех членов семьи. Сомерсет стареет, а ему так важно видеть вокруг себя родные лица… Уверена, он будет тронут.
Челси скептически вскинула брови и сухо заметила:
– Если семья много для него значит, то он это умело скрывает. У меня сложилось впечатление, что ему ни до кого дела нет, кроме Эдварда и, конечно, Джулиана.
– О, ты не представляешь, как он всеми вами гордится!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38