Рик коротко объяснил ей суть проблемы и план действий. Выслушав его, она задала пару вопросов, а потом высказала весьма дельное предложение.
Рик принялся названивать на склад и, подняв глаза, увидел на пороге Микеле. Тот, недовольно насупив брови, следил, как Моника со свойственным ей усердием и энтузиазмом изучает колонку цифр и делает пометки, не замечая его присутствия.
Рик пытался привлечь ее внимание, но у него ничего не вышло. Он попросил менеджера подождать и, прикрыв трубку ладонью, спросил:
— Босс, у вас ко мне вопрос?
Моника подняла глаза и улыбнулась дяде. Тот улыбнулся в ответ, но, как только она снова углубилась в бумаги, нахмурился.
— Рик, ты привезешь Артура из аэропорта? Артур. Черт! Ну напрочь из головы вон, что сегодня он возвращается! Нет, у него точно едет крыша. Рик кивнул.
— Конечно, встречу.
— Тогда я распоряжусь, чтобы часам к семи мою машину подогнали к подъезду. — И, показав жестом, чтобы Рик пришел к нему в офис, когда закончит разговор, босс вышел в холл.
Черт!
По сравнению с тем, что ему предстояло в кабинете Микеле, разговор с менеджером показался безобидной разминкой. Уладив вопрос, Рик извинился перед Моникой и отправился к боссу.
Темнее тучи Микеле сидел за столом и, услышав его вежливое покашливание, поднял глаза от газеты и буркнул:
— Закрой дверь.
Дурной знак. Рик затворил дверь и подошел к столу.
— Садись.
Рик нервно пригладил рукой волосы и, сев в черное кожаное кресло напротив босса, спросил:
— В чем дело?
— В чем дело?! — с ходу возмутился тот. — Это ты у меня спрашиваешь? А я хотел у тебя спросить.
— О чем? — уточнил Рик, решив ни под каким видом не допускать утечки информации. Кто знает, что на уме у босса?
Микеле нетерпеливо махнул рукой.
— С чего это вдруг моя племянница обрядилась в мужской костюм?
Рик опешил.
— Как это? Но ведь она в юбке и жакете.
— Вот именно! Это костюм. А женщинам не пристало носить такую одежду.
Рик чудом не хохотнул.
— Но у нас чуть ли не все рекламные агенты и менеджеры по сбыту ходят в костюмах.
— Это совсем другое дело. Приличные итальянские девушки должны одеваться так, как подобает будущим женам и матерям.
Рик покачал головой. С Микеле точно не соскучишься! Получается, в джинсах ходить можно, а в стильном деловом костюме нельзя.
— Босс, это на вас непохоже. Микеле вздохнул.
— Видно, я слишком долго живу в Штатах. Совсем забыл старые привычки. Нехорошо!
С чего это он впал в меланхолию? Наверное, все никак не придет в себя после смерти жены. София, хотя и прожила в Нью-Йорке чуть ли не всю сознательную жизнь, истово придерживалась старых традиций.
— Микеле, но ведь Моника уже взрослая. Ну что страшного в том, что она надела костюм? По-моему, это ничуть не умаляет ее женственности.
— Вот именно, по-твоему. — Микеле хмыкнул. — Смейся-смейся! Ну что ты понимаешь? Ведь ты не член семьи.
Бьет по больному, подумал Рик. Впрочем, это ведь не новость.
— Разве я смеюсь? Просто вы огорчены, вот я и пытаюсь поднять вам настроение. Как могу.
Микеле достал из кармана сигару и, выдвинув ящик стола, извлек оттуда пузырек с аспирином.
— Моника сидит с тобой рядом, смотрит накладные, задает вопросы… Зачем? Какое ей дело до семейного бизнеса?
— Как это зачем? Она умная и образованная молодая женщина. И нет ничего удивительного в том, что она интересуется семейным бизнесом. Ведь она, можно сказать, в нем выросла.
Микеле с презрением фыркнул.
— Ну и что из этого? Ее мать и все двоюродные сестры тоже в этом выросли. Однако им не лезут в голову дурацкие мысли. Я всегда говорил, что ей зря позволили учиться в колледже!
Ну и мракобес! Рик покачал головой. Нет, это уму непостижимо!
— А все ты! — Микеле уставил в него указательный палец. — Ведь я говорил тебе, что не хочу, чтобы она лезла в дела. Я тебе доверился, а ты? Нанес мне удар в спину.
— Минуточку. — При слове «доверился» Рик чуть не поперхнулся и угрызения совести начали мучить его с новой силой. — Ну, при чем тут я? Микеле, ей-богу, вы несколько преувеличиваете мое значение.
— Преувеличиваю? Нет уж, мой дорогой, позволь мне самому судить.
Рик опустил глаза. Босс в скверном расположении духа. Видно, опять перебрал вчера спиртного. Лучше помолчать. Пусть себе выпускает пар, а он посидит и послушает. Глядишь, настроение у Микеле и улучшится.
— Ну что молчишь? Нечего возразить? — Микеле пробурчал что-то на итальянском, зажег сигару и сделал глубокую затяжку. — Сам знаешь, что я прав. — И он выдохнул омерзительно вонючий дым. — Рик, ты меня разочаровал. Очень разочаровал.
Вот оно, волшебное слово «разочаровал»! Рик почувствовал тяжесть в груди.
— Микеле, и все-таки вы преувеличиваете, — тихо сказал он.
— Хватит. — Босс поднял руку. — Не надо усугублять. Прошу тебя, больше не забивай Монике голову глупостями, и забудем об этом.
Беда в том, что Рик не собирался забывать об этом. Однако по-прежнему считал, что убеждать Микеле в чем бы то ни было пока не время. Пожалуй, стоит дождаться возвращения Артура: он-то знает все отцовские причуды. Кто знает, может, совместными усилиями им удастся втолковать Микеле, что Моника умная женщина и должна занять достойное место в компании.
— А что это ты сделал такую кислую физиономию? — Микеле нахмурился. — Думаешь, я буду точить на тебя зубы? Нет, я человек широких взглядов. Заметь, ведь я ни единым словом не обмолвился насчет этого твоего… — он покрутил пальцами, — нового увлечения, о котором я недавно узнал.
— Какого увлечения?
— Брось, Рик. Говорю же тебе: я все знаю, но это не мое дело.
— Да что «все»? О чем это вы?
— Ну ладно, для тебя это не новость, а я узнал об этом совсем недавно.
Рик начал беспокоиться. Микеле жутко выглядит. И несет какую-то околесицу. Хорошо, что Артур сегодня вечером будет дома.
— Микеле, я понятия не имею, о чем вы говорите.
Босс прокашлялся и, бросив на него пристальный взгляд, пробормотал:
— О твоей личной жизни.
Рик молчал. Дело дрянь. Неужели старик что-то пронюхал?
Микеле опустил глаза и смущенно буркнул:
— Зря я завел этот разговор.
— Ну, раз уж начали… — Рику стало любопытно. — Ну и что там с моей личной жизнью?
— А то ты сам не знаешь. — Микеле пожал плечами и снова отвел глаза в сторону. — Ну ладно. Я имею в виду твою, как теперь выражаются, нетрадиционную сексуальную ориентацию.
— Что? — Рик все прекрасно слышал, но не верил своим ушам.
— Извини. Я обещал Артуру не затрагивать этой темы.
Рик покачал головой. Так вот почему Моника подумала, будто он голубой. Микеле на самом деле так ей сказал. И никакого недоразумения и недопонимания из-за языкового барьера не было и нет. Непонятно одно: какого черта Микеле ей это ляпнул? А ему сказал Артур? С чего это вдруг?
— И что именно сказал Артур?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Рик принялся названивать на склад и, подняв глаза, увидел на пороге Микеле. Тот, недовольно насупив брови, следил, как Моника со свойственным ей усердием и энтузиазмом изучает колонку цифр и делает пометки, не замечая его присутствия.
Рик пытался привлечь ее внимание, но у него ничего не вышло. Он попросил менеджера подождать и, прикрыв трубку ладонью, спросил:
— Босс, у вас ко мне вопрос?
Моника подняла глаза и улыбнулась дяде. Тот улыбнулся в ответ, но, как только она снова углубилась в бумаги, нахмурился.
— Рик, ты привезешь Артура из аэропорта? Артур. Черт! Ну напрочь из головы вон, что сегодня он возвращается! Нет, у него точно едет крыша. Рик кивнул.
— Конечно, встречу.
— Тогда я распоряжусь, чтобы часам к семи мою машину подогнали к подъезду. — И, показав жестом, чтобы Рик пришел к нему в офис, когда закончит разговор, босс вышел в холл.
Черт!
По сравнению с тем, что ему предстояло в кабинете Микеле, разговор с менеджером показался безобидной разминкой. Уладив вопрос, Рик извинился перед Моникой и отправился к боссу.
Темнее тучи Микеле сидел за столом и, услышав его вежливое покашливание, поднял глаза от газеты и буркнул:
— Закрой дверь.
Дурной знак. Рик затворил дверь и подошел к столу.
— Садись.
Рик нервно пригладил рукой волосы и, сев в черное кожаное кресло напротив босса, спросил:
— В чем дело?
— В чем дело?! — с ходу возмутился тот. — Это ты у меня спрашиваешь? А я хотел у тебя спросить.
— О чем? — уточнил Рик, решив ни под каким видом не допускать утечки информации. Кто знает, что на уме у босса?
Микеле нетерпеливо махнул рукой.
— С чего это вдруг моя племянница обрядилась в мужской костюм?
Рик опешил.
— Как это? Но ведь она в юбке и жакете.
— Вот именно! Это костюм. А женщинам не пристало носить такую одежду.
Рик чудом не хохотнул.
— Но у нас чуть ли не все рекламные агенты и менеджеры по сбыту ходят в костюмах.
— Это совсем другое дело. Приличные итальянские девушки должны одеваться так, как подобает будущим женам и матерям.
Рик покачал головой. С Микеле точно не соскучишься! Получается, в джинсах ходить можно, а в стильном деловом костюме нельзя.
— Босс, это на вас непохоже. Микеле вздохнул.
— Видно, я слишком долго живу в Штатах. Совсем забыл старые привычки. Нехорошо!
С чего это он впал в меланхолию? Наверное, все никак не придет в себя после смерти жены. София, хотя и прожила в Нью-Йорке чуть ли не всю сознательную жизнь, истово придерживалась старых традиций.
— Микеле, но ведь Моника уже взрослая. Ну что страшного в том, что она надела костюм? По-моему, это ничуть не умаляет ее женственности.
— Вот именно, по-твоему. — Микеле хмыкнул. — Смейся-смейся! Ну что ты понимаешь? Ведь ты не член семьи.
Бьет по больному, подумал Рик. Впрочем, это ведь не новость.
— Разве я смеюсь? Просто вы огорчены, вот я и пытаюсь поднять вам настроение. Как могу.
Микеле достал из кармана сигару и, выдвинув ящик стола, извлек оттуда пузырек с аспирином.
— Моника сидит с тобой рядом, смотрит накладные, задает вопросы… Зачем? Какое ей дело до семейного бизнеса?
— Как это зачем? Она умная и образованная молодая женщина. И нет ничего удивительного в том, что она интересуется семейным бизнесом. Ведь она, можно сказать, в нем выросла.
Микеле с презрением фыркнул.
— Ну и что из этого? Ее мать и все двоюродные сестры тоже в этом выросли. Однако им не лезут в голову дурацкие мысли. Я всегда говорил, что ей зря позволили учиться в колледже!
Ну и мракобес! Рик покачал головой. Нет, это уму непостижимо!
— А все ты! — Микеле уставил в него указательный палец. — Ведь я говорил тебе, что не хочу, чтобы она лезла в дела. Я тебе доверился, а ты? Нанес мне удар в спину.
— Минуточку. — При слове «доверился» Рик чуть не поперхнулся и угрызения совести начали мучить его с новой силой. — Ну, при чем тут я? Микеле, ей-богу, вы несколько преувеличиваете мое значение.
— Преувеличиваю? Нет уж, мой дорогой, позволь мне самому судить.
Рик опустил глаза. Босс в скверном расположении духа. Видно, опять перебрал вчера спиртного. Лучше помолчать. Пусть себе выпускает пар, а он посидит и послушает. Глядишь, настроение у Микеле и улучшится.
— Ну что молчишь? Нечего возразить? — Микеле пробурчал что-то на итальянском, зажег сигару и сделал глубокую затяжку. — Сам знаешь, что я прав. — И он выдохнул омерзительно вонючий дым. — Рик, ты меня разочаровал. Очень разочаровал.
Вот оно, волшебное слово «разочаровал»! Рик почувствовал тяжесть в груди.
— Микеле, и все-таки вы преувеличиваете, — тихо сказал он.
— Хватит. — Босс поднял руку. — Не надо усугублять. Прошу тебя, больше не забивай Монике голову глупостями, и забудем об этом.
Беда в том, что Рик не собирался забывать об этом. Однако по-прежнему считал, что убеждать Микеле в чем бы то ни было пока не время. Пожалуй, стоит дождаться возвращения Артура: он-то знает все отцовские причуды. Кто знает, может, совместными усилиями им удастся втолковать Микеле, что Моника умная женщина и должна занять достойное место в компании.
— А что это ты сделал такую кислую физиономию? — Микеле нахмурился. — Думаешь, я буду точить на тебя зубы? Нет, я человек широких взглядов. Заметь, ведь я ни единым словом не обмолвился насчет этого твоего… — он покрутил пальцами, — нового увлечения, о котором я недавно узнал.
— Какого увлечения?
— Брось, Рик. Говорю же тебе: я все знаю, но это не мое дело.
— Да что «все»? О чем это вы?
— Ну ладно, для тебя это не новость, а я узнал об этом совсем недавно.
Рик начал беспокоиться. Микеле жутко выглядит. И несет какую-то околесицу. Хорошо, что Артур сегодня вечером будет дома.
— Микеле, я понятия не имею, о чем вы говорите.
Босс прокашлялся и, бросив на него пристальный взгляд, пробормотал:
— О твоей личной жизни.
Рик молчал. Дело дрянь. Неужели старик что-то пронюхал?
Микеле опустил глаза и смущенно буркнул:
— Зря я завел этот разговор.
— Ну, раз уж начали… — Рику стало любопытно. — Ну и что там с моей личной жизнью?
— А то ты сам не знаешь. — Микеле пожал плечами и снова отвел глаза в сторону. — Ну ладно. Я имею в виду твою, как теперь выражаются, нетрадиционную сексуальную ориентацию.
— Что? — Рик все прекрасно слышал, но не верил своим ушам.
— Извини. Я обещал Артуру не затрагивать этой темы.
Рик покачал головой. Так вот почему Моника подумала, будто он голубой. Микеле на самом деле так ей сказал. И никакого недоразумения и недопонимания из-за языкового барьера не было и нет. Непонятно одно: какого черта Микеле ей это ляпнул? А ему сказал Артур? С чего это вдруг?
— И что именно сказал Артур?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51