разве могло столько жидкости вместиться в одного человека? – Уличные съемки кончились. Опять была студия и безэмоциональное лицо диктора. – Примерно в это же время поступило сообщение от дорожно-патрульной службы города, что введен план «Перехват» для поимки трех черных иномарок предположительно с государственными номерами. Мы…
Макс вырубил телевизор.
– Нам всем надо отдохнуть, господа, – хлопнул он по коленям. – Пойду… поем, что ли. – Он нехотя встал и направился на кухню. – Серега, ты будешь?
Я закрыл глаза и повалился на подушку.
– Сначала посплю. Вы мне… оставьте немного.
Друг кивнул и вышел. Шокер, схватив бутылку мартини, заторопился следом. Когда он пробегал мимо двери в ванную, то несколько раз ударил по ней кулачищем:
– Стас, мать твою, ты не утонул? Давай в темпе!
Из кухни сначала раздался легкий звон, а потом характерное хлюпанье.
Я накрыл голову подушкой и попытался забыться.
ГЛАВА XIV
И треснул мир напополам – дымит разлом…
«Ума Турман».
Ближе к вечеру следующего дня я проснулся и первым делом подкрепился. Подкрепился кровью девушки, как бы мне не было противно. Затем, вернувшись в комнату, увидел почищенную одежду и вспомнил, что, черт побери, в кармане лежала очень нужная мне вещь! Я запустил руку, поводил ее внутри плаща, но ничего не обнаружил.
Сзади послышался легкий кашель, я обернулся и встретился взглядом с Топором. В руках он держал Медальон Бескровия и стержень усилителя. Только сейчас я понял, что с момента моего пробуждения и Стас, и Леха, и Макс не спускали с меня пристального взгляда.
– Это, если не ошибаюсь, Медальон Бескровия? – угрюмо спросил Стас.
Я забрал у него вещи, окинул комнату тяжелым взором и плюхнулся на диван.
– Мне как раз надо кое-что рассказать вам, ребята, – начал я осторожно, потому что лица боевиков мне не нравились. – Кое-что, касающееся минувшего взрыва.
– Валяй, – позволил Стас. – Ты не думай, что мы не благодарны тебе за спасение, ведь если б события развивались по-другому… Впрочем, мы все хотим, чтобы ты рассказал нам, Сергей, какую игру ведешь. Если Медальон Бескровия, заговоренный негельносами, все еще у тебя, то, черт побери, что же в таком случае подкинуло «Носферату» до небес?
Я поднес блестящий золотой диск к глазам, полюбовался игрой света на камнях, погладил неровную поверхность, испещренную знаками.
– Когда я вернулся в город, то сразу же сообщил Игорю о задании, навязанном Андреем.
Глаза Топора и Шокера стали намного круглее обычного. Даже челюсти их приоткрылись, показывая длинные сильные зубы.
– Вместе с ним и Старейшиной мы выработали простой, но коварный план – вернуть подарок негельносов самим негельносам, а чтобы эффект от взрыва был сильнее, и чтобы негельносы получили по заслугам за свою подлую выходку, Игорь дал мне это. – Я продемонстрировал цилиндрик. Никогда бы не подумал, что черная палочка весом граммов двести может быть грозным оружием массового поражения. – Эта штуковина – усилитель. Как она работает, я понятия не имею, но Игорь заверил, что при взрыве Медальона сдетонирует и усилитель, увеличивая мощность взрыва в пять раз.
Из слушавшей меня тройки лишь у Макса взгляд был не пронзительным и тяжелым, а каким-то отрешенным, что ли. Как будто он обо всем давно догадался, но ждал подтверждения догадки.
– И ты поперся с бомбой в пять раз сильнее той, что была первоначально, к нам? – икнул от удивления Стас.
– Успокойся, усилитель не только делает взрыв опаснее, но и защищает всех оуросов от действия магии. Никто из нас четверых не пострадал бы в любом случае.
Леха перекинул ногу на ногу и стал похож на следователя, ведущего допрос подозреваемого в преступлении века. Наморщив переносицу, он спросил:
– Но ведь клуб и Старейшина уничтожены? Тогда кто или что их уничтожило, раз Медальон по-прежнему с тобой?
– Дело в том, – стал я покорно объяснять, – что до разговора с Игорем я сумел сделать точную копию Медальона. Реплику, практически неотличимую ни внешне, ни энергетически.
– Ты что, сумел скопировать заклинания? – удивился Стас.
– Не я, а гадалка, на которую случайно вышел. И она не копировала заклинаний, а перенесла их на реплику. Перенесла все заклятия, наложенные негельносами.
– Ни хрена себе, гадалка! – подивился Леха. – Ты хоть представляешь, что это такое – перенос защитных и взрывных заклятий?
Я не представлял, что это такое, да и не хотел вникать в дела, меня не касающиеся. Однако, я понял, что Шокер, по крайней мере, догадался, что и как взорвалось.
– Как бы там ни было, я сказал Игорю и про реплику. Не сказал лишь, что вместе с сигнализирующими заклинаниями на муляж перенеслась и бомба.
– Выходит, Игорь не знал о том, что реплика – это бомба! – ахнул Стас. – Он продолжал думать, что бомба спрятана в Медальоне, а на самом деле… Дьявол, ты в своем уме, Сергей! Я думал, ты идешь на это дело, потому что нет выбора. Ты спасал свою шкуру, наши шкуры, и мне это кажется достаточной причиной, но на самом деле ты затеял какую-то свою темную и мне непонятную игру!
Я подождал, пока Топор выскажется и выругается, поделится всеми мыслями, которые скопились под костями его черепа и касались обсуждаемого вопроса. Наконец, Топор остановился, чтобы перевести дух, и я воспользовался случайной паузой, чтобы попытаться оправдать себя:
– Я поступил так, как должен был поступить. Понимаете…
– Но зачем? Если у тебя была возможность спасти наших, зачем ты их убил? – взревел Топор, инстинктивно – я знал – пытаясь вытащить томагавк. Он не накинулся на меня с кулаками только потому, что Стас вовремя придержал друга за руку.
– Вспомни день, когда ты стал вампиром! – закричал я в ответ. – Вспомните все! Что вы чувствовали тогда, а? Вы были довольны переменой? Я готов спорить, что никто из вас не стал вампиром добровольно!
Ответом мне было общее молчание. Может быть, я выбрал верное направление.
– Боль, страх, ненависть, отчаяние – вот те чувства, которые сопровождали наше перевоплощение. Первый глоток крови – как ножом по собственному сердцу, первое убийство – как кошмарный сон. Понимание того, что душа навек проклята – невыносимо! Разве не так было у вас, парни? – Я сбавил громкость голоса, чтобы охранники не подумали, будто у нас проблемы. – Я не хотел становиться вампиром, понимаете? Если бы Игорь спросил, хочу ли, и ответом было б мое согласие – тогда пожалуйста. Но меня, черт вашу мать, никто ни о чем не спрашивал!
– Что ж получается, ты уничтожил столько вампиров только из мести? Это был акт возмездия, да? – сказал Стас голосом, не обещающим хорошего.
– Да! Это была месть! – Я опять вскричал. – Месть за всех тех, кого я убил против своей воли! За тех, кого убили другие! Знаете, я как-то раз повстречал родственников одной девчонки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Макс вырубил телевизор.
– Нам всем надо отдохнуть, господа, – хлопнул он по коленям. – Пойду… поем, что ли. – Он нехотя встал и направился на кухню. – Серега, ты будешь?
Я закрыл глаза и повалился на подушку.
– Сначала посплю. Вы мне… оставьте немного.
Друг кивнул и вышел. Шокер, схватив бутылку мартини, заторопился следом. Когда он пробегал мимо двери в ванную, то несколько раз ударил по ней кулачищем:
– Стас, мать твою, ты не утонул? Давай в темпе!
Из кухни сначала раздался легкий звон, а потом характерное хлюпанье.
Я накрыл голову подушкой и попытался забыться.
ГЛАВА XIV
И треснул мир напополам – дымит разлом…
«Ума Турман».
Ближе к вечеру следующего дня я проснулся и первым делом подкрепился. Подкрепился кровью девушки, как бы мне не было противно. Затем, вернувшись в комнату, увидел почищенную одежду и вспомнил, что, черт побери, в кармане лежала очень нужная мне вещь! Я запустил руку, поводил ее внутри плаща, но ничего не обнаружил.
Сзади послышался легкий кашель, я обернулся и встретился взглядом с Топором. В руках он держал Медальон Бескровия и стержень усилителя. Только сейчас я понял, что с момента моего пробуждения и Стас, и Леха, и Макс не спускали с меня пристального взгляда.
– Это, если не ошибаюсь, Медальон Бескровия? – угрюмо спросил Стас.
Я забрал у него вещи, окинул комнату тяжелым взором и плюхнулся на диван.
– Мне как раз надо кое-что рассказать вам, ребята, – начал я осторожно, потому что лица боевиков мне не нравились. – Кое-что, касающееся минувшего взрыва.
– Валяй, – позволил Стас. – Ты не думай, что мы не благодарны тебе за спасение, ведь если б события развивались по-другому… Впрочем, мы все хотим, чтобы ты рассказал нам, Сергей, какую игру ведешь. Если Медальон Бескровия, заговоренный негельносами, все еще у тебя, то, черт побери, что же в таком случае подкинуло «Носферату» до небес?
Я поднес блестящий золотой диск к глазам, полюбовался игрой света на камнях, погладил неровную поверхность, испещренную знаками.
– Когда я вернулся в город, то сразу же сообщил Игорю о задании, навязанном Андреем.
Глаза Топора и Шокера стали намного круглее обычного. Даже челюсти их приоткрылись, показывая длинные сильные зубы.
– Вместе с ним и Старейшиной мы выработали простой, но коварный план – вернуть подарок негельносов самим негельносам, а чтобы эффект от взрыва был сильнее, и чтобы негельносы получили по заслугам за свою подлую выходку, Игорь дал мне это. – Я продемонстрировал цилиндрик. Никогда бы не подумал, что черная палочка весом граммов двести может быть грозным оружием массового поражения. – Эта штуковина – усилитель. Как она работает, я понятия не имею, но Игорь заверил, что при взрыве Медальона сдетонирует и усилитель, увеличивая мощность взрыва в пять раз.
Из слушавшей меня тройки лишь у Макса взгляд был не пронзительным и тяжелым, а каким-то отрешенным, что ли. Как будто он обо всем давно догадался, но ждал подтверждения догадки.
– И ты поперся с бомбой в пять раз сильнее той, что была первоначально, к нам? – икнул от удивления Стас.
– Успокойся, усилитель не только делает взрыв опаснее, но и защищает всех оуросов от действия магии. Никто из нас четверых не пострадал бы в любом случае.
Леха перекинул ногу на ногу и стал похож на следователя, ведущего допрос подозреваемого в преступлении века. Наморщив переносицу, он спросил:
– Но ведь клуб и Старейшина уничтожены? Тогда кто или что их уничтожило, раз Медальон по-прежнему с тобой?
– Дело в том, – стал я покорно объяснять, – что до разговора с Игорем я сумел сделать точную копию Медальона. Реплику, практически неотличимую ни внешне, ни энергетически.
– Ты что, сумел скопировать заклинания? – удивился Стас.
– Не я, а гадалка, на которую случайно вышел. И она не копировала заклинаний, а перенесла их на реплику. Перенесла все заклятия, наложенные негельносами.
– Ни хрена себе, гадалка! – подивился Леха. – Ты хоть представляешь, что это такое – перенос защитных и взрывных заклятий?
Я не представлял, что это такое, да и не хотел вникать в дела, меня не касающиеся. Однако, я понял, что Шокер, по крайней мере, догадался, что и как взорвалось.
– Как бы там ни было, я сказал Игорю и про реплику. Не сказал лишь, что вместе с сигнализирующими заклинаниями на муляж перенеслась и бомба.
– Выходит, Игорь не знал о том, что реплика – это бомба! – ахнул Стас. – Он продолжал думать, что бомба спрятана в Медальоне, а на самом деле… Дьявол, ты в своем уме, Сергей! Я думал, ты идешь на это дело, потому что нет выбора. Ты спасал свою шкуру, наши шкуры, и мне это кажется достаточной причиной, но на самом деле ты затеял какую-то свою темную и мне непонятную игру!
Я подождал, пока Топор выскажется и выругается, поделится всеми мыслями, которые скопились под костями его черепа и касались обсуждаемого вопроса. Наконец, Топор остановился, чтобы перевести дух, и я воспользовался случайной паузой, чтобы попытаться оправдать себя:
– Я поступил так, как должен был поступить. Понимаете…
– Но зачем? Если у тебя была возможность спасти наших, зачем ты их убил? – взревел Топор, инстинктивно – я знал – пытаясь вытащить томагавк. Он не накинулся на меня с кулаками только потому, что Стас вовремя придержал друга за руку.
– Вспомни день, когда ты стал вампиром! – закричал я в ответ. – Вспомните все! Что вы чувствовали тогда, а? Вы были довольны переменой? Я готов спорить, что никто из вас не стал вампиром добровольно!
Ответом мне было общее молчание. Может быть, я выбрал верное направление.
– Боль, страх, ненависть, отчаяние – вот те чувства, которые сопровождали наше перевоплощение. Первый глоток крови – как ножом по собственному сердцу, первое убийство – как кошмарный сон. Понимание того, что душа навек проклята – невыносимо! Разве не так было у вас, парни? – Я сбавил громкость голоса, чтобы охранники не подумали, будто у нас проблемы. – Я не хотел становиться вампиром, понимаете? Если бы Игорь спросил, хочу ли, и ответом было б мое согласие – тогда пожалуйста. Но меня, черт вашу мать, никто ни о чем не спрашивал!
– Что ж получается, ты уничтожил столько вампиров только из мести? Это был акт возмездия, да? – сказал Стас голосом, не обещающим хорошего.
– Да! Это была месть! – Я опять вскричал. – Месть за всех тех, кого я убил против своей воли! За тех, кого убили другие! Знаете, я как-то раз повстречал родственников одной девчонки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80