Он мог еще кое-как ползти со скоростью не более шестидесяти восьми тысяч миль в час. В таком жалком состоянии он вполне годился для мелких перелетов в пределах Солнечной системы, и копии неполноценного корабля отлично послужили марсианам, штурмовавшим Землю.
Но неполноценный корабль решительно не годился для межгалактического путешествия Сэло.
Так что старый Сэло намертво засел на Титане и был вынужден послать на родной Тральфамадор сообщение о том, что попал в беду. Он послал это сообщение со скоростью света, а это значило, что на Тральфамадоре его примут только через сто пятьдесят тысяч лет по земному счету.
Чтобы не скучать, Сэло придумал себе несколько хобби. Главные из них были скульптура, селекция титанических маргариток и наблюдение за событиями на Земле. Все происходящее на Земле он мог видеть на экране, расположенном на пульте управления космического корабля. Это было настолько мощное устройство, что Сэло мог при желании следить за людьми в земном муравейнике.
Именно на этом экране он и увидел первый ответ с Тральфамадора. Ответ был выложен из громадных камней на равнине, которая теперь стала Англией. Остатки этого ответа сохранились до сих пор, и называются Стоунхендж. По-тральфамадорски Стоунхендж означал, если поглядеть сверху: «_Высылаем_запасную_ _часть_со_всей_возможной_скоростью_»
Сэло получил еще несколько посланий, кроме Стоунхенджа.
Общим счетом их было четыре, и все они были написаны на Земле.
Великая Китайская стена при взгляде сверху означает потральфамадорски: «_Терпение! _Мы_помним_о_тебе_».
Золотой дворец римского императора Нерона означал: «_Стараемся, _как_можем_».
Стены Московского Кремля в первоначальном виде означали: «_Не_успеешь_оглянуться, _как_отправишься_в_путь_».
Дворец Лиги Наций в Женеве, Швейцария, значит вот что: «_Собирай_вещи_и_будь_готов_к_отлету_в_ближайшее_время_».
При помощи простой арифметики можно вычислить, что все эти послания пришли со скоростью, значительно превышающей скорость света. Сэло послал домой просьбу о помощи со скоростью света, и она дошла до Тральфамадора только через сто пятьдесят тысяч лет. А ответ с Тральфамадора пришел меньше чем за пятьдесят тысяч лет.
— Для примитивного земного ума совершенно непостижимо, каким образом осуществлялись эти молниеносные передачи. Единственное, что можно сказать в такой непросвещенной компании, — жители Тральфамадора умели так направлять импульсы Вселенского Стремление Осуществиться, что они, отражаясь от неевклидовых искривлений структуры Вселенной, приобретали скорость, в три раза превышающую скорость света. И тральфамадорцы ухитрялись так фокусировать и формировать эти импульсы, что под их влиянием существа в страшной дали от Тральфамадора делали то, что внушали им тральфамадорцы.
Это был чудодейственный способ управлять местами, которые были далеко-далеко от Тральфамадора. И, разумеется, это был самый скоростной способ.
Но обходился он недешево.
Старый Сэло не мог посылать сообщения и заставлять других делать то, что ему угодно, — даже на небольшом расстоянии. Для этого были нужны громадные количества Вселенского Стремления Осуществиться и колоссальные сооружения, обслуживаемые тысячами инженеров и техников.
При этом даже мощные запасы энергии, многочисленный штат и колоссальные механизмы тральфамадорцев не обеспечивали полной точности. Старый Сэло много раз видел следы этих просчетов на поверхности Земли. На Земле внезапно начинался расцвет той или иной цивилизации, и люди, принимались возводить, циклопические постройки, в которых явно было заложено послание на тральфамадорском языке, — а потом цивилизации внезапно гибли, так и не дописав послание.
Это старый Сэло видел сотни раз.
Старый Сэло рассказал Румфорду очень много интересного о тральфамадорской цивилизации, но он ни словом не обмолвился ни о посланиях, ни о технике их передач.
Он только сказал Румфорду, что послал домой сообщение об аварии и что ждет запасной части со дня на день. Мысли старого Сэло рождались в уме, настолько непохожем на ум Румфорда, что Румфорд не мог их читать.
Старый Сэло был очень рад, что Румфорд не может читать его мысли, — он до смерти боялся, что Румфорд возмутится, когда узнает, как много сородичи Сэло напортили и напутали в истории Земли. Несмотря на то, что Румфорд, попав в хроносинкластический инфундибулум, мог бы, казалось, приобрести более широкий взгляд на события, он, к удивлению Сэло, остался в глубине души настоящим патриархальным землянином.
Старый Сэло боялся, как бы Румфорд не узнал, что тральфамадорцы натворили на Земле: он был уверен, что Румфорд обидится и возненавидит самого Сэло и всех тральфамадорцев. Сэло был уверен, что не переживет этого, — ведь он любил Уинстона Найлса Румфорда.
Ничего непристойного в этой любви не было. То есть никаким гомосексуализмом тут и не пахло. Это было невозможно, так как Сэло вообще не имел пола.
Он был машиной, как и все тральфамадорцы.
Он был собран на скрепках, зажимах, винтиках, шпунтиках и магнитах. Мандариновая кожа, с большой тонкостью передававшая оттенки настроения Сэло, снималась и надевалась так же просто, как земная штормовка. Она застегивалась на магнитную молнию.
Сэло рассказывал, что тральфамадорцы конструировали друг друга. Но никто не знал, как появилась на свет первая машина.
Об этом сохранилась только легенда. Вот она.
Во время оно жили на Тральфамадоре существа, совсем не
похожие на машины. Они были ненадежны. Они были плохо
сконструированы. Они были непредсказуемы. Они были
недолговечны. И эти жалкие существа полагали, что все сущее
должно иметь какую-то цель и что одни цели выше, чем другие.
Эти существа почти всю жизнь тратили на то, чтобы понять,
какова цель их жизни. И каждый раз, как они находили то, что
им казалось целью Жизни, эта цель оказывалась такой ничтожной
и низменной, что существа не знали, куда деваться от стыда и
отвращения.
Тогда, чтобы не служить столь низким целям, существа стали
делать для этих целей машины. Это давало существам
возможность на досуге служить более высоким целям. Но даже
когда они находили более высокую цель, она все же оказывалась
недостаточно высокой.
Тогда они стали делать машины и для более высоких целей.
И машины делали все так безошибочно, что им в конце концов
доверили даже поиски цели жизни самих этих существ.
Машины совершенно честно выдали ответ: по сути дела,
никакой цели жизни у этих существ обнаружить не удалось.
Тогда существа принялись истреблять друг друга, потому что
никак не могли примириться с бесцельностью собственного
существования.
Они сделали еще одно открытие:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Но неполноценный корабль решительно не годился для межгалактического путешествия Сэло.
Так что старый Сэло намертво засел на Титане и был вынужден послать на родной Тральфамадор сообщение о том, что попал в беду. Он послал это сообщение со скоростью света, а это значило, что на Тральфамадоре его примут только через сто пятьдесят тысяч лет по земному счету.
Чтобы не скучать, Сэло придумал себе несколько хобби. Главные из них были скульптура, селекция титанических маргариток и наблюдение за событиями на Земле. Все происходящее на Земле он мог видеть на экране, расположенном на пульте управления космического корабля. Это было настолько мощное устройство, что Сэло мог при желании следить за людьми в земном муравейнике.
Именно на этом экране он и увидел первый ответ с Тральфамадора. Ответ был выложен из громадных камней на равнине, которая теперь стала Англией. Остатки этого ответа сохранились до сих пор, и называются Стоунхендж. По-тральфамадорски Стоунхендж означал, если поглядеть сверху: «_Высылаем_запасную_ _часть_со_всей_возможной_скоростью_»
Сэло получил еще несколько посланий, кроме Стоунхенджа.
Общим счетом их было четыре, и все они были написаны на Земле.
Великая Китайская стена при взгляде сверху означает потральфамадорски: «_Терпение! _Мы_помним_о_тебе_».
Золотой дворец римского императора Нерона означал: «_Стараемся, _как_можем_».
Стены Московского Кремля в первоначальном виде означали: «_Не_успеешь_оглянуться, _как_отправишься_в_путь_».
Дворец Лиги Наций в Женеве, Швейцария, значит вот что: «_Собирай_вещи_и_будь_готов_к_отлету_в_ближайшее_время_».
При помощи простой арифметики можно вычислить, что все эти послания пришли со скоростью, значительно превышающей скорость света. Сэло послал домой просьбу о помощи со скоростью света, и она дошла до Тральфамадора только через сто пятьдесят тысяч лет. А ответ с Тральфамадора пришел меньше чем за пятьдесят тысяч лет.
— Для примитивного земного ума совершенно непостижимо, каким образом осуществлялись эти молниеносные передачи. Единственное, что можно сказать в такой непросвещенной компании, — жители Тральфамадора умели так направлять импульсы Вселенского Стремление Осуществиться, что они, отражаясь от неевклидовых искривлений структуры Вселенной, приобретали скорость, в три раза превышающую скорость света. И тральфамадорцы ухитрялись так фокусировать и формировать эти импульсы, что под их влиянием существа в страшной дали от Тральфамадора делали то, что внушали им тральфамадорцы.
Это был чудодейственный способ управлять местами, которые были далеко-далеко от Тральфамадора. И, разумеется, это был самый скоростной способ.
Но обходился он недешево.
Старый Сэло не мог посылать сообщения и заставлять других делать то, что ему угодно, — даже на небольшом расстоянии. Для этого были нужны громадные количества Вселенского Стремления Осуществиться и колоссальные сооружения, обслуживаемые тысячами инженеров и техников.
При этом даже мощные запасы энергии, многочисленный штат и колоссальные механизмы тральфамадорцев не обеспечивали полной точности. Старый Сэло много раз видел следы этих просчетов на поверхности Земли. На Земле внезапно начинался расцвет той или иной цивилизации, и люди, принимались возводить, циклопические постройки, в которых явно было заложено послание на тральфамадорском языке, — а потом цивилизации внезапно гибли, так и не дописав послание.
Это старый Сэло видел сотни раз.
Старый Сэло рассказал Румфорду очень много интересного о тральфамадорской цивилизации, но он ни словом не обмолвился ни о посланиях, ни о технике их передач.
Он только сказал Румфорду, что послал домой сообщение об аварии и что ждет запасной части со дня на день. Мысли старого Сэло рождались в уме, настолько непохожем на ум Румфорда, что Румфорд не мог их читать.
Старый Сэло был очень рад, что Румфорд не может читать его мысли, — он до смерти боялся, что Румфорд возмутится, когда узнает, как много сородичи Сэло напортили и напутали в истории Земли. Несмотря на то, что Румфорд, попав в хроносинкластический инфундибулум, мог бы, казалось, приобрести более широкий взгляд на события, он, к удивлению Сэло, остался в глубине души настоящим патриархальным землянином.
Старый Сэло боялся, как бы Румфорд не узнал, что тральфамадорцы натворили на Земле: он был уверен, что Румфорд обидится и возненавидит самого Сэло и всех тральфамадорцев. Сэло был уверен, что не переживет этого, — ведь он любил Уинстона Найлса Румфорда.
Ничего непристойного в этой любви не было. То есть никаким гомосексуализмом тут и не пахло. Это было невозможно, так как Сэло вообще не имел пола.
Он был машиной, как и все тральфамадорцы.
Он был собран на скрепках, зажимах, винтиках, шпунтиках и магнитах. Мандариновая кожа, с большой тонкостью передававшая оттенки настроения Сэло, снималась и надевалась так же просто, как земная штормовка. Она застегивалась на магнитную молнию.
Сэло рассказывал, что тральфамадорцы конструировали друг друга. Но никто не знал, как появилась на свет первая машина.
Об этом сохранилась только легенда. Вот она.
Во время оно жили на Тральфамадоре существа, совсем не
похожие на машины. Они были ненадежны. Они были плохо
сконструированы. Они были непредсказуемы. Они были
недолговечны. И эти жалкие существа полагали, что все сущее
должно иметь какую-то цель и что одни цели выше, чем другие.
Эти существа почти всю жизнь тратили на то, чтобы понять,
какова цель их жизни. И каждый раз, как они находили то, что
им казалось целью Жизни, эта цель оказывалась такой ничтожной
и низменной, что существа не знали, куда деваться от стыда и
отвращения.
Тогда, чтобы не служить столь низким целям, существа стали
делать для этих целей машины. Это давало существам
возможность на досуге служить более высоким целям. Но даже
когда они находили более высокую цель, она все же оказывалась
недостаточно высокой.
Тогда они стали делать машины и для более высоких целей.
И машины делали все так безошибочно, что им в конце концов
доверили даже поиски цели жизни самих этих существ.
Машины совершенно честно выдали ответ: по сути дела,
никакой цели жизни у этих существ обнаружить не удалось.
Тогда существа принялись истреблять друг друга, потому что
никак не могли примириться с бесцельностью собственного
существования.
Они сделали еще одно открытие:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68