Все оказалось очень просто: господин Лоридан жил в доме №19 в одном из дортуаров - городов-спутников.
Кар вернулся на вокзал, зашел в бюро компании «Герц» и взял напрокат недорогую машину.
Он медленно катил по улицам города. Курортный сезон еще не начался, и бездельников было мало - констатировал Кар. В основном то были обычные прохожие, спешившие по каким-то своим делам, не очень богато одетые, не очень молодые. Лишь изредка попадались стайки студентов, все больше девушки, в джинсах, свитерах, кедах. Многие с сигаретами в зубах, порядком растрепанные. Они кричали, смеялись, что-то оживленно обсуждали… Порой с ними шли долговязые парни. Кар миновал центр с его густыми бульварами и широкой центральной площадью. Теперь он ехал окраинными улицами в районе новостроек, где стояли похожие как близнецы шестиэтажные дома. Все балконы были увешаны сушившимся бельем, крыши напоминали бамбуковые заросли - столько там теснилось телевизионных антенн. Зелени не было совсем, между домами пролегали пыльные пустыри, кое-где висели качели, стояли машины, детские коляски, мотоциклы и велосипеды, множество маленьких ребятишек, галдя, носились по пустырю, гоняли мяч, визжали, что-то строили из консервных банок, ревели, дрались, играли… Немногие женщины, больше старухи, усиленно жестикулируя, громко разговаривали, кричали на детей, перекрикивались из дома в дом. Иногда из подъезда торопливо выходил мужчина, дожевывая на ходу, забирался в свою подержанную машину и запускал мотор или шагал к остановке автобуса. Брели какие-то старички с сумками. И повсюду носилось множество собак и кошек, по-видимому вполне уживавшихся друг с другом.
Еще километров семь-восемь Кар проехал по великолепному, бежавшему вдоль моря шоссе. Пляжи были пустынны, в кафешках и ресторанчиках, что тянулись вдоль шоссе, посетителей тоже было немного. Свежий ветерок залетал в открытое окно машины, из приемника лилась тихая музыка…
Кар почувствовал, как он выражался, благолепие (что случалось с ним все реже и реже). Вот он на родине, угроза смерти и ран осталась позади. В бумажнике похрустывают купюры, в банке кое-что еще лежит. Красивый город, хороший, большой. Он едет к другу, который уж как-нибудь позаботится о нем. Сейчас они выпьют по стаканчику, вспомнят старые общие дела, веселые и печальные дни. А потом съездят в бар Лоридана (и чего он прицепился к этому бару?), еще хлебнут немного, а со следующей недели он приступит к работе - надо же хоть два-три дня отдохнуть! Да, вот такую бы работенку, как тот охранник в банке.
Наконец он подъехал к распахнутым воротам частного поселка, носившего помпезное название Солнечный. У въезда возвышалась двухэтажная кирпичная будка, где сидели частные охранники в коричневых куртках и бежевых брюках, с эмблемой поселка на рукаве и пистолетом у пояса. Возле будки стояла тоже коричнево-бежевая машина с такой же эмблемой на дверце и синим фонарем на крыше. Патруль. С утра до вечера несколько таких машин колесили по улицам Солнечного, бдительно следя за порядком.
Видимо, ни машина Кара, ни он сам не внушили охране тревоги, потому что никто его не остановил. Машина покатила дальше, тяжело перевалившись через перегораживавшие дорогу врытые в асфальт сверкающие бамбушки, похожие на шляпки огромных винтов, которые остряки прозвали «мертвый полицейский».
Некоторое время Кар рыскал по дортуару, разыскивая дом № 19.
По обеим сторонам улиц стояли совершенно одинаковые двухэтажные дома розового, коричневого, бурого цвета, перед каждым - безупречно подстриженный газон, позади угадывался небольшой садик. Над подъездом - балкон, сбоку железные воротца в подземный гараж, возле дорожки из широких плит, ведущих к дому, несколько кустов ярких синих, желтых, красных цветов.
Кар остановил машину, выключил мотор и несколько минут сидел неподвижно, разглядывая дом. Он слегка волновался.
Окна дома были зашторены, точнее, затянуты тюлевыми занавесками, никаких признаков жизни ни жильцов, ни собак, ни кошек.
Он вылез из машины, подошел к подъезду и позвонил. Никто не отозвался, позвонил снова. Тот же результат. Подождав немного, он решил обойти дом.
Садик оказался еще меньше, чем он думал. Три-четыре дерева, несколько кустов, отделявших участок от такого же, выходившего на другую улицу. Под деревьями летняя мебель: стол, стулья, шезлонг. А в шезлонге дремала молодая женщина. На ней был зеленый купальный костюм и огромная соломенная шляпа. Она, видимо, почувствовала постороннее присутствие и открыла глаза.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Потом женщина вскочила в глазах ее плеснулся страх.
- Кто вы? - голос у нее срывался. - Что вы делаете в моем доме?
- Успокойтесь, - Кар улыбнулся. - Я не грабитель, во всяком случае, пока. Я ищу своего фронтового друга Лоридана. Мне дали этот адрес. Я звонил в дверь, вы не слышали.
Женщина облегченно вздохнула и тоже улыбнулась.
- Господи, как вы меня напугали! - Она покачала головой. - Знаете, сейчас такие времена… Месяц назад у нас в поселке убили человека, ограбили дом. Да что ж мы стоим! Идемте. - Она бросила взгляд на часы. - Лор скоро приедет обедать. - Она снова улыбнулась.
Кар внимательно разглядывал женщину. Она не отличалась особенной красотой, в ее лице была какая-то не женская твердость, даже жестокость, которую не могла стереть приветливая улыбка. Красивая фигура, но впечатление портила слишком мощная мускулатура. Сколько ей лет? Под тридцать, прикинул Кар. Не удержавшись, он спросил:
- Вы, наверное, занимались кэтчем или дзюдо? Женщина рассмеялась:
- Заметно? Вижу, у вас глаз наметанный. Я действительно одно время участвовала в матчах по кэтчу. Но вовремя остановилась - видите, все зубы и волосы целы. - Она улыбнулась еще шире, обнажив ряд таких ослепительно белых зубов, что Кар грешным делом подумал, не фарфоровые ли они. Женщина сняла свою огромную шляпу, и густые черные волосы рассыпались по плечам.
- Идемте, - сказала она и повела Кара в дом. Не оборачиваясь, она представилась: - Меня зовут Элизабет, Бет для друзей. Я жена Лора.
Жена? Быстро же его друг завел семью, хотя почему быстро, уже больше года прошло, как Лор демобилизовался. И тут Кар почему-то вспомнил ее первые слова: «…в моем доме…» В ее доме. Может, она очень богата, и Лор погнался за этим? А ведь и он не беден. Странно. Но в конце концов, какое ему, Кару, дело? Мысль о том, что его друг мог жениться по любви, даже не пришла ему в голову.
- А меня зовут Альберт Кар, - объяснял он ее затылку. - Мы вместе с Лором воевали, в одном взводе (черт, как трудно говорить с человеком, который обращен к тебе спиной!). Потом он уехал, а меня ранило, и я там задержался в госпитале, а потом…
Он замолчал, злясь на себя - ну к чему он тут рассказывает все эти, наверняка совершенно неинтересные ей, подробности своей совершенно неинтересной ей жизни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Кар вернулся на вокзал, зашел в бюро компании «Герц» и взял напрокат недорогую машину.
Он медленно катил по улицам города. Курортный сезон еще не начался, и бездельников было мало - констатировал Кар. В основном то были обычные прохожие, спешившие по каким-то своим делам, не очень богато одетые, не очень молодые. Лишь изредка попадались стайки студентов, все больше девушки, в джинсах, свитерах, кедах. Многие с сигаретами в зубах, порядком растрепанные. Они кричали, смеялись, что-то оживленно обсуждали… Порой с ними шли долговязые парни. Кар миновал центр с его густыми бульварами и широкой центральной площадью. Теперь он ехал окраинными улицами в районе новостроек, где стояли похожие как близнецы шестиэтажные дома. Все балконы были увешаны сушившимся бельем, крыши напоминали бамбуковые заросли - столько там теснилось телевизионных антенн. Зелени не было совсем, между домами пролегали пыльные пустыри, кое-где висели качели, стояли машины, детские коляски, мотоциклы и велосипеды, множество маленьких ребятишек, галдя, носились по пустырю, гоняли мяч, визжали, что-то строили из консервных банок, ревели, дрались, играли… Немногие женщины, больше старухи, усиленно жестикулируя, громко разговаривали, кричали на детей, перекрикивались из дома в дом. Иногда из подъезда торопливо выходил мужчина, дожевывая на ходу, забирался в свою подержанную машину и запускал мотор или шагал к остановке автобуса. Брели какие-то старички с сумками. И повсюду носилось множество собак и кошек, по-видимому вполне уживавшихся друг с другом.
Еще километров семь-восемь Кар проехал по великолепному, бежавшему вдоль моря шоссе. Пляжи были пустынны, в кафешках и ресторанчиках, что тянулись вдоль шоссе, посетителей тоже было немного. Свежий ветерок залетал в открытое окно машины, из приемника лилась тихая музыка…
Кар почувствовал, как он выражался, благолепие (что случалось с ним все реже и реже). Вот он на родине, угроза смерти и ран осталась позади. В бумажнике похрустывают купюры, в банке кое-что еще лежит. Красивый город, хороший, большой. Он едет к другу, который уж как-нибудь позаботится о нем. Сейчас они выпьют по стаканчику, вспомнят старые общие дела, веселые и печальные дни. А потом съездят в бар Лоридана (и чего он прицепился к этому бару?), еще хлебнут немного, а со следующей недели он приступит к работе - надо же хоть два-три дня отдохнуть! Да, вот такую бы работенку, как тот охранник в банке.
Наконец он подъехал к распахнутым воротам частного поселка, носившего помпезное название Солнечный. У въезда возвышалась двухэтажная кирпичная будка, где сидели частные охранники в коричневых куртках и бежевых брюках, с эмблемой поселка на рукаве и пистолетом у пояса. Возле будки стояла тоже коричнево-бежевая машина с такой же эмблемой на дверце и синим фонарем на крыше. Патруль. С утра до вечера несколько таких машин колесили по улицам Солнечного, бдительно следя за порядком.
Видимо, ни машина Кара, ни он сам не внушили охране тревоги, потому что никто его не остановил. Машина покатила дальше, тяжело перевалившись через перегораживавшие дорогу врытые в асфальт сверкающие бамбушки, похожие на шляпки огромных винтов, которые остряки прозвали «мертвый полицейский».
Некоторое время Кар рыскал по дортуару, разыскивая дом № 19.
По обеим сторонам улиц стояли совершенно одинаковые двухэтажные дома розового, коричневого, бурого цвета, перед каждым - безупречно подстриженный газон, позади угадывался небольшой садик. Над подъездом - балкон, сбоку железные воротца в подземный гараж, возле дорожки из широких плит, ведущих к дому, несколько кустов ярких синих, желтых, красных цветов.
Кар остановил машину, выключил мотор и несколько минут сидел неподвижно, разглядывая дом. Он слегка волновался.
Окна дома были зашторены, точнее, затянуты тюлевыми занавесками, никаких признаков жизни ни жильцов, ни собак, ни кошек.
Он вылез из машины, подошел к подъезду и позвонил. Никто не отозвался, позвонил снова. Тот же результат. Подождав немного, он решил обойти дом.
Садик оказался еще меньше, чем он думал. Три-четыре дерева, несколько кустов, отделявших участок от такого же, выходившего на другую улицу. Под деревьями летняя мебель: стол, стулья, шезлонг. А в шезлонге дремала молодая женщина. На ней был зеленый купальный костюм и огромная соломенная шляпа. Она, видимо, почувствовала постороннее присутствие и открыла глаза.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Потом женщина вскочила в глазах ее плеснулся страх.
- Кто вы? - голос у нее срывался. - Что вы делаете в моем доме?
- Успокойтесь, - Кар улыбнулся. - Я не грабитель, во всяком случае, пока. Я ищу своего фронтового друга Лоридана. Мне дали этот адрес. Я звонил в дверь, вы не слышали.
Женщина облегченно вздохнула и тоже улыбнулась.
- Господи, как вы меня напугали! - Она покачала головой. - Знаете, сейчас такие времена… Месяц назад у нас в поселке убили человека, ограбили дом. Да что ж мы стоим! Идемте. - Она бросила взгляд на часы. - Лор скоро приедет обедать. - Она снова улыбнулась.
Кар внимательно разглядывал женщину. Она не отличалась особенной красотой, в ее лице была какая-то не женская твердость, даже жестокость, которую не могла стереть приветливая улыбка. Красивая фигура, но впечатление портила слишком мощная мускулатура. Сколько ей лет? Под тридцать, прикинул Кар. Не удержавшись, он спросил:
- Вы, наверное, занимались кэтчем или дзюдо? Женщина рассмеялась:
- Заметно? Вижу, у вас глаз наметанный. Я действительно одно время участвовала в матчах по кэтчу. Но вовремя остановилась - видите, все зубы и волосы целы. - Она улыбнулась еще шире, обнажив ряд таких ослепительно белых зубов, что Кар грешным делом подумал, не фарфоровые ли они. Женщина сняла свою огромную шляпу, и густые черные волосы рассыпались по плечам.
- Идемте, - сказала она и повела Кара в дом. Не оборачиваясь, она представилась: - Меня зовут Элизабет, Бет для друзей. Я жена Лора.
Жена? Быстро же его друг завел семью, хотя почему быстро, уже больше года прошло, как Лор демобилизовался. И тут Кар почему-то вспомнил ее первые слова: «…в моем доме…» В ее доме. Может, она очень богата, и Лор погнался за этим? А ведь и он не беден. Странно. Но в конце концов, какое ему, Кару, дело? Мысль о том, что его друг мог жениться по любви, даже не пришла ему в голову.
- А меня зовут Альберт Кар, - объяснял он ее затылку. - Мы вместе с Лором воевали, в одном взводе (черт, как трудно говорить с человеком, который обращен к тебе спиной!). Потом он уехал, а меня ранило, и я там задержался в госпитале, а потом…
Он замолчал, злясь на себя - ну к чему он тут рассказывает все эти, наверняка совершенно неинтересные ей, подробности своей совершенно неинтересной ей жизни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84