Вы сменяйте друг друга у постели больной. Вы обязаны сохранить силы к предстоящему бою. Я сейчас пришлю к вам Наташу.
Смуга удалился. Новицкий тяжело встал и заглянул в палатку. Салли лежала на раскладной кровати под плотно закрытой москитьерой. В слабом свете керосиновой лампы черты ее лица, казалось, обострились, как это бывает у тяжело больных. Новицкий украдкой смахнул слезу, набежавшую на глаза и опять уселся рядом с Томеком.
— Все еще спит, бедняга... — тихо сказал он. — Ты, браток, вздремни хоть немножко. Ведь ты не спишь уже три ночи подряд. Ты обязательно должен отдохнуть перед тем, как начнется проклятый кавардак! От меткости глаза и твердости руки может зависеть жизнь каждого из нас!
— Вы тоже ведь не спите вместе со мной, — ответил Томек. — Я хочу быть рядом с Салли, когда она проснется.
— Ложись спать! — настаивал Новицкий. — Как только Салли откроет глаза, а тебя позову.
Томек подбросил в костер дров и улегся здесь же на земле. Он постепенно перестал отгонять москитов. Серебристые голоса тоундул и неумолчное пение цикад стали постепенно удаляться от него. Усталость взяла верх над горем. Томек заснул. Осторожно накрыв его одеялом, капитан Новицкий на цыпочках вошел в палатку. Сел у койки, на которой лежала Салли. Его взгляд скользнул по бледному, исхудалому личику девушки. Капитан напряг всю силу воли, чтобы не расплакаться, как ребенок.
Вскоре в палатку вошла Наташа. Нежно коснулась рукой моряка. Тот приложил палец к губам, требуя тишины. Наташа уселась рядом с капитаном. Закрыла лицо руками. Она плакала.
Вдруг из уст Салли сорвался глубокий вздох. Она проснулась. Новицкий и заплаканная Наташа сейчас же вскочили с мест. Склонились к ложу больной.
— Где Томми? — тихо спросила Салли.
— Спит у входа в палатку. Я сейчас его разбужу, — поспешно ответил Новицкий. — Он три ночи не спал...
— Не будите его... — шепнула Салли. — Теперь я не хочу его видеть.
— Почему это, голубушка?! — удивился Новицкий. — Томек мне ни за что не простит...
— Пришла, видно, моя смерть, — тихо сказала Салли, слабым, прерывающимся голосом. — Я не хочу, чтобы он это видел.
— Салли, ты не умрешь! — воскликнул Новицкий. — Томек с ума сойдет от горя! А я... я...
Капитан не мог говорить. Он наклонился к больной, схватил ее маленькие ручки в свои большущие лапы. От ужаса у него стали дыбом волосы на голове.
— Поцелуйте меня... от Томека, — попросила Салли. — Скажите ему, что мое единственное желание в жизни — быть вместе с ним. Я надеялась, что мы поженимся. Мне было бы легче умирать, если бы Томек был моим...
Новицкий до крови закусил губы. Он судорожно сжимал руки девушки, будто хотел этим удержать ее от смерти.
— Томек принадлежит только тебе, — глухо сказал он. — Как только мы очутимся на «Сите», я как капитан, сам сочетаю вас браком. Поверь мне!
— Это будет уж слишком поздно, капитан... — шепнула Салли.
— А вы не можете сделать это сейчас? — спросила Наташа. — Ведь и на суше вы остаетесь капитаном!
Видимо, в голове капитана зародилась какая-то идея, потому что у него заискрились глаза. Он наклонился к Салли и спросил:
— Ты окончательно решила выйти замуж за Томека?
— Такова моя последняя воля... — ответила Салли и на губах ее появилась слабая улыбка, осветившая бледное личико.
— Ты будешь его женой! Наташа, разбуди Томека!
Через несколько минут в палатку вошел Томек. Он хорошо владел собой. Уселся на койке рядом с Салли. Обнял ее и прижал к сердцу.
— Салли, дорогая, мне Наташа все сказала! Ты хочешь быть моей женой! — спросил он.
— Очень хочу, Томми...
— Капитан, можете ли вы совершить обряд бракосочетания? — обратился Томек к другу.
— Совершить такой обряд я могу только на судне. Возьми ее на руки и пойдем!
В глазах Томека отразилось удивление, но он, не колеблясь ни минуты, осторожно взял Салли на руки и отправился вслед за капитаном. Головка Салли тяжело склонилась на плечо Томека.
По дороге Новицкий зашел в свою палатку и вышел оттуда в капитанской фуражке на голове. Он повел друзей к берегу острова, где мафулу готовили лодки в дорогу. На воду уже были спущены четыре длинных плота из бамбуковых бревен уложенных поперек двух челнов, выдолбленных из древесных стволов. Мафулу занимались погрузкой на плоты тюков с багажом.
— Зажечь факелы! — громко потребовал Новицкий.
Смуга хотел возразить, но, увидев Томека с Салли на руках и Новицкого в капитанской фуражке, сообразил, что происходит нечто значительное.
— Зажечь факелы, — повторил он приказ капитана.
Мафулу немедленно подняли с земли бамбуковые жерди. В расколотых концах жердей, торчали смолистые щепки. Это были факелы, подготовленные мафулу на случай ночной атаки врага. Вскоре красноватый свет факелов осветил берег острова.
Держа на руках Салли, Томек подошел к отцу.
— Папа, Салли и я решили вступить в брак, — спокойно заявил Томек. — Просим твоего родительского благословения.
Вильмовский с нежностью взглянул на бледное личико больной девушки. Осторожно взял ее на руки.
— Неси ее на лодку, Андрей, — спешно потребовал Новицкий. — Как капитан, я могу сочетать их браком только на судне.
— Хорошо, пусть будет по-твоему, — серьезно ответил Вильмовский. — Потом в ближайшем порту мы этот брак утвердим официально.
Наташа уже успела уведомить всех о критическом состоянии Салли и о ее последней воле. Поэтому друзья Томека шли вслед за Вильмовским в полном сознании важности события.
Бальмор и Збышек расстелили на одном из плотов одеяло. Вильмовский положил Салли на эту временную постель. Томек стал на колени, рядом с лежащей Салли. Одним прыжком около них очутился Динго. Новицкий присел на фальшборт, ограждающий плот.
Смуга объявил боевую тревогу... Он приказал вооруженным мафулу окружить плот тесным кольцом, и сам взял в руки винтовку. Новицкий достал из кармана подручный корабельный журнал, носивший явные следы стрелы, выпущенной некогда Элеле Когхе. Нашел чистую страницу и стал задавать вопросы:
— Хотите ли вы стать мужем и женой?
— О, да, дорогой капитан, да! — шепнула Салли.
— Мы твердо решили, — заявил Томек.
— Я давно это предвидел, поэтому эти вопросы задал вам только потому, что этого требуют формальные правила, — сказал Новицкий. — Где свидетели?
— Я буду одним из них, — вызвался Вильмовский. — Пожалуйста, капитан, я отдаю молодоженам обручальные кольца — мое и покойной жены.
— А я буду вторым свидетелем, — сказал Смуга.
Новицкий вручил Салли меньшее обручальное кольцо.
— Немного великовато, — буркнул он. — Носи его на среднем пальце, а то потеряешь.
— Хорошо, — шепнула Салли.
— Будешь ли ты любить и уважать Салли и не оставишь ее до смерти? — обратился капитан к Томеку.
— Буду всегда ее уважать и не хочу больше жить без нее, — ответил молодой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Смуга удалился. Новицкий тяжело встал и заглянул в палатку. Салли лежала на раскладной кровати под плотно закрытой москитьерой. В слабом свете керосиновой лампы черты ее лица, казалось, обострились, как это бывает у тяжело больных. Новицкий украдкой смахнул слезу, набежавшую на глаза и опять уселся рядом с Томеком.
— Все еще спит, бедняга... — тихо сказал он. — Ты, браток, вздремни хоть немножко. Ведь ты не спишь уже три ночи подряд. Ты обязательно должен отдохнуть перед тем, как начнется проклятый кавардак! От меткости глаза и твердости руки может зависеть жизнь каждого из нас!
— Вы тоже ведь не спите вместе со мной, — ответил Томек. — Я хочу быть рядом с Салли, когда она проснется.
— Ложись спать! — настаивал Новицкий. — Как только Салли откроет глаза, а тебя позову.
Томек подбросил в костер дров и улегся здесь же на земле. Он постепенно перестал отгонять москитов. Серебристые голоса тоундул и неумолчное пение цикад стали постепенно удаляться от него. Усталость взяла верх над горем. Томек заснул. Осторожно накрыв его одеялом, капитан Новицкий на цыпочках вошел в палатку. Сел у койки, на которой лежала Салли. Его взгляд скользнул по бледному, исхудалому личику девушки. Капитан напряг всю силу воли, чтобы не расплакаться, как ребенок.
Вскоре в палатку вошла Наташа. Нежно коснулась рукой моряка. Тот приложил палец к губам, требуя тишины. Наташа уселась рядом с капитаном. Закрыла лицо руками. Она плакала.
Вдруг из уст Салли сорвался глубокий вздох. Она проснулась. Новицкий и заплаканная Наташа сейчас же вскочили с мест. Склонились к ложу больной.
— Где Томми? — тихо спросила Салли.
— Спит у входа в палатку. Я сейчас его разбужу, — поспешно ответил Новицкий. — Он три ночи не спал...
— Не будите его... — шепнула Салли. — Теперь я не хочу его видеть.
— Почему это, голубушка?! — удивился Новицкий. — Томек мне ни за что не простит...
— Пришла, видно, моя смерть, — тихо сказала Салли, слабым, прерывающимся голосом. — Я не хочу, чтобы он это видел.
— Салли, ты не умрешь! — воскликнул Новицкий. — Томек с ума сойдет от горя! А я... я...
Капитан не мог говорить. Он наклонился к больной, схватил ее маленькие ручки в свои большущие лапы. От ужаса у него стали дыбом волосы на голове.
— Поцелуйте меня... от Томека, — попросила Салли. — Скажите ему, что мое единственное желание в жизни — быть вместе с ним. Я надеялась, что мы поженимся. Мне было бы легче умирать, если бы Томек был моим...
Новицкий до крови закусил губы. Он судорожно сжимал руки девушки, будто хотел этим удержать ее от смерти.
— Томек принадлежит только тебе, — глухо сказал он. — Как только мы очутимся на «Сите», я как капитан, сам сочетаю вас браком. Поверь мне!
— Это будет уж слишком поздно, капитан... — шепнула Салли.
— А вы не можете сделать это сейчас? — спросила Наташа. — Ведь и на суше вы остаетесь капитаном!
Видимо, в голове капитана зародилась какая-то идея, потому что у него заискрились глаза. Он наклонился к Салли и спросил:
— Ты окончательно решила выйти замуж за Томека?
— Такова моя последняя воля... — ответила Салли и на губах ее появилась слабая улыбка, осветившая бледное личико.
— Ты будешь его женой! Наташа, разбуди Томека!
Через несколько минут в палатку вошел Томек. Он хорошо владел собой. Уселся на койке рядом с Салли. Обнял ее и прижал к сердцу.
— Салли, дорогая, мне Наташа все сказала! Ты хочешь быть моей женой! — спросил он.
— Очень хочу, Томми...
— Капитан, можете ли вы совершить обряд бракосочетания? — обратился Томек к другу.
— Совершить такой обряд я могу только на судне. Возьми ее на руки и пойдем!
В глазах Томека отразилось удивление, но он, не колеблясь ни минуты, осторожно взял Салли на руки и отправился вслед за капитаном. Головка Салли тяжело склонилась на плечо Томека.
По дороге Новицкий зашел в свою палатку и вышел оттуда в капитанской фуражке на голове. Он повел друзей к берегу острова, где мафулу готовили лодки в дорогу. На воду уже были спущены четыре длинных плота из бамбуковых бревен уложенных поперек двух челнов, выдолбленных из древесных стволов. Мафулу занимались погрузкой на плоты тюков с багажом.
— Зажечь факелы! — громко потребовал Новицкий.
Смуга хотел возразить, но, увидев Томека с Салли на руках и Новицкого в капитанской фуражке, сообразил, что происходит нечто значительное.
— Зажечь факелы, — повторил он приказ капитана.
Мафулу немедленно подняли с земли бамбуковые жерди. В расколотых концах жердей, торчали смолистые щепки. Это были факелы, подготовленные мафулу на случай ночной атаки врага. Вскоре красноватый свет факелов осветил берег острова.
Держа на руках Салли, Томек подошел к отцу.
— Папа, Салли и я решили вступить в брак, — спокойно заявил Томек. — Просим твоего родительского благословения.
Вильмовский с нежностью взглянул на бледное личико больной девушки. Осторожно взял ее на руки.
— Неси ее на лодку, Андрей, — спешно потребовал Новицкий. — Как капитан, я могу сочетать их браком только на судне.
— Хорошо, пусть будет по-твоему, — серьезно ответил Вильмовский. — Потом в ближайшем порту мы этот брак утвердим официально.
Наташа уже успела уведомить всех о критическом состоянии Салли и о ее последней воле. Поэтому друзья Томека шли вслед за Вильмовским в полном сознании важности события.
Бальмор и Збышек расстелили на одном из плотов одеяло. Вильмовский положил Салли на эту временную постель. Томек стал на колени, рядом с лежащей Салли. Одним прыжком около них очутился Динго. Новицкий присел на фальшборт, ограждающий плот.
Смуга объявил боевую тревогу... Он приказал вооруженным мафулу окружить плот тесным кольцом, и сам взял в руки винтовку. Новицкий достал из кармана подручный корабельный журнал, носивший явные следы стрелы, выпущенной некогда Элеле Когхе. Нашел чистую страницу и стал задавать вопросы:
— Хотите ли вы стать мужем и женой?
— О, да, дорогой капитан, да! — шепнула Салли.
— Мы твердо решили, — заявил Томек.
— Я давно это предвидел, поэтому эти вопросы задал вам только потому, что этого требуют формальные правила, — сказал Новицкий. — Где свидетели?
— Я буду одним из них, — вызвался Вильмовский. — Пожалуйста, капитан, я отдаю молодоженам обручальные кольца — мое и покойной жены.
— А я буду вторым свидетелем, — сказал Смуга.
Новицкий вручил Салли меньшее обручальное кольцо.
— Немного великовато, — буркнул он. — Носи его на среднем пальце, а то потеряешь.
— Хорошо, — шепнула Салли.
— Будешь ли ты любить и уважать Салли и не оставишь ее до смерти? — обратился капитан к Томеку.
— Буду всегда ее уважать и не хочу больше жить без нее, — ответил молодой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65