Я поеду с вами. Меня зовут Айгуль.
У Алси от страха и облегчения так запрыгало сердце в груди, что она с трудом подавила рыдания. Думитру жив, он здесь, но ему грозит страшная опасность.
– Я хочу его видеть, – сказала она.
– Бейлербея? – изумилась служанка.
– Моего мужа. Я хочу его видеть.
Алси пришлось закусить губы, чтобы не сказать лишнего: умолять, угрожать, обещать все, что угодно, лишь бы хоть на мгновение оказаться рядом с Думитру.
Лицо служанки смягчилось.
– Здесь это невозможно, но не бойтесь, вы скоро его увидите. Бейлербей решил, что вы оба очень слабы и слишком опасны, чтобы отправиться в путь верхом. Завтра утром вы уедете отсюда в карете, вместе. – Она замолчала, потом нерешительно добавила: – Я слышала вашу историю: как он украл вас, дурно обошелся с вами, как вы оскорбили его, но он честно поступил и спас вас от сербов. Это очень романтично и благородно. Я рада, что вы признали его своим господином.
– Да, – сказала Алси на грани истерики, подумав, что подобные идеи Айгуль о благородном браке в Англии встретили бы мало сторонников. – Очень романтично.
Потом, едва сдерживая обуревавшие ее эмоции, она принялась читать трактат, поскольку ничего другого делать не могла.
Думитру, закрыв глаза, сел на кушетку, слишком уставший и слабый, чтобы думать. Как только врач объявил, что угроза смерти миновала и болезнь не заразна, паша Мехмед Рашид три дня допрашивал его, не причиняя вреда здоровью, но толкал и тряс изо всех сил.
Думитру понял, что тут ему повезло. Бейлербей решил, что если станет пытать пленника или убьет, то навлечет на себя недовольство султана, хотя бы по той причине, что тот пожелает совершить это сам. Но у бейлербея не было причин прибегать к крайним методам, поскольку Думитру отвечал так же откровенно, как под пытками. Единственным его требованием была безопасность Алси. В доказательство ему описали ее состояние и поведение, после того как она пришла в себя. Манеры Алси были столь узнаваемы, что Думитру хотелось смеяться и расцеловать закутанную в вуаль женщину, рассказавшую о пленнице, настолько он был убежден, что его жена жива и выздоравливает.
Думитру не был ни патриотом, ни повстанцем. Он всего лишь малозначительный князь со своекорыстными интересами, и сейчас его выгода состояла в том, чтобы ради собственной безопасности не злить бейлербея. Думитру использовал правду как прикрытие, чтобы убедить Мехмеда Рашида в той лжи, которую в основном излагал ему, и с большим удовольствием сообщил о двойной игре Пенева. Он был уверен, что болгарину воздастся по заслугам за вероломство.
В конце третьего дня бейлербей объявил, что Думитру пора продолжить путешествие в Стамбул. Теперь уже под конвоем четвертых похитителей. На вопросы об Алси паша больше не отвечал, и Думитру не настаивал, не желая, чтобы у бейлербея сложилось впечатление, что он что-то утаил, намекая на дополнительную информацию, которой мог бы поделиться в обмен на сведения о жене.
Ничего не объясняя, Думитру втолкнули в турецкую карету, окруженную военным отрядом, состоявшим из болгар и турок.
Дверца кареты снова открылась, и у Думитру едва не остановилось сердце, когда, открыв глаза, он увидел Алси.
Она стала еще тоньше, чем раньше, он сразу заметил это, хоть большая турецкая шаль окутывала ее фигуру, а голову покрывала длинная вуаль. Кожа стала полупрозрачной, как у существа из другого мира, словно Алси – современная чернокудрая Эвридика, вернувшаяся из обители смерти. Ее хрупкость поражала и пугала. Желание защитить Алси охватило Думитру с такой силой, которой он никогда прежде не испытывал. Ее зеленые глаза казались ярче и больше, черты лица стали точеными. Неужели тяжелые испытания окрасили ее красоту новым, необыкновенным светом? Когда Алси впервые появилась в Севериноре, она была олицетворением общепринятого канона красоты, женщиной, мгновенно привлекавшей к себе взгляды и чувства мужчин, но болезнь сотворила с ее внешностью настоящее чудо.
– Это ты, – выдохнула Алси, напряжение тут же охватило ее. – Поверить не могу.
Алси вошла в карету, а следом за ней – высокая закутанная с головы до ног турчанка, которая плотно захлопнула дверцу. Не обращая внимания на служанку, Алси целовала Думитру с пылом, опровергавшим ее внешнюю хрупкость. Господи, ее губы были все такими же сладкими, тело тоненьким, но таким реальным. От нее пахло теперь чужеземными духами, на губах – привкус экзотических специй, но под всем этим был невероятный, присущий только ей вкус и аромат, бывший такой же ее неотъемлемой частью, как живой ум, великолепное тело и неукротимый дух.
Наконец Алси со вздохом отстранилась, и Думитру усадил ее рядом с собой. Она буквально упала на сиденье, выдав свою слабость, несмотря на силу поцелуя. Обмякнув, Алси прижалась к мужу.
– Я думала, что никогда тебя не увижу, – по-французски сказала она, взглянув на их компаньонку, которая пыталась спрятать жгучий интерес за неодобрительной миной. Думитру заметил, что глаза турчанки блестят от любопытства.
– Я тоже, – признался он.
Алси прижалась к нему.
– Я боюсь, Думитру, – еще тише сказала она.
– Не надо. – У него сердце сжалось от ее слов.
– Не уверяй меня, что бояться нечего, – посерьезнев, возразила Алси. – Я знаю, куда мы едем. И понимаю, что султан сделает с тобой.
«Милая, ты даже вообразить себе этого не можешь», – с иронией отчаяния подумал Думитру. А вслух сказал:
– Я хотел сказать, что от страха нет никакого толку.
Алси долго молчала, потом сказала:
– Нам не сбежать, верно? Мне говорили, что ты тоже болел, и я вижу это по твоему лицу. Я хотела сказать тебе, чтобы ты бежал без меня, но теперь понимаю, что это невозможно. – Она печально улыбнулась. – Надо было нам под конвоем сербов ближе подобраться к Стамбулу и тогда бежать.
– Я не уйду без тебя, даже если подвернется шанс, – спокойно ответил Думитру.
– Это глупо, – с горящими глазами возразила Алси.
– Я с этим не спорю, – согласился он. – Но теперь это бесполезно обсуждать.
– Да, – призналась она. – К лучшему или к худшему, мы снова вместе.
Раздался приказ начальника отряда, и вооруженная охрана заняла место в строю.
– У меня есть кое-что, принадлежащее тебе, – сказал Думитру и вытащил из-под сюртука сверток с деньгами Алси.
– Чем они мне помогут? – удивленно спросила Алси и сунула деньги между юбок.
Должно быть, там потайной карман, подумал Думитру. Умница, ухитрилась его сделать. Или юбки с внутренним карманом попали к ней случайно?
– Учитывая то, куда мы направляемся, сомневаюсь, но все может случиться. Ты распорядишься деньгами лучше меня, это я знаю наверняка.
– Я сделаю все, что смогу, – горячо сказала Алси. – Не знаю, как смогу изменить наше положение, но если представится хоть малейшая возможность, я ее не упущу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
У Алси от страха и облегчения так запрыгало сердце в груди, что она с трудом подавила рыдания. Думитру жив, он здесь, но ему грозит страшная опасность.
– Я хочу его видеть, – сказала она.
– Бейлербея? – изумилась служанка.
– Моего мужа. Я хочу его видеть.
Алси пришлось закусить губы, чтобы не сказать лишнего: умолять, угрожать, обещать все, что угодно, лишь бы хоть на мгновение оказаться рядом с Думитру.
Лицо служанки смягчилось.
– Здесь это невозможно, но не бойтесь, вы скоро его увидите. Бейлербей решил, что вы оба очень слабы и слишком опасны, чтобы отправиться в путь верхом. Завтра утром вы уедете отсюда в карете, вместе. – Она замолчала, потом нерешительно добавила: – Я слышала вашу историю: как он украл вас, дурно обошелся с вами, как вы оскорбили его, но он честно поступил и спас вас от сербов. Это очень романтично и благородно. Я рада, что вы признали его своим господином.
– Да, – сказала Алси на грани истерики, подумав, что подобные идеи Айгуль о благородном браке в Англии встретили бы мало сторонников. – Очень романтично.
Потом, едва сдерживая обуревавшие ее эмоции, она принялась читать трактат, поскольку ничего другого делать не могла.
Думитру, закрыв глаза, сел на кушетку, слишком уставший и слабый, чтобы думать. Как только врач объявил, что угроза смерти миновала и болезнь не заразна, паша Мехмед Рашид три дня допрашивал его, не причиняя вреда здоровью, но толкал и тряс изо всех сил.
Думитру понял, что тут ему повезло. Бейлербей решил, что если станет пытать пленника или убьет, то навлечет на себя недовольство султана, хотя бы по той причине, что тот пожелает совершить это сам. Но у бейлербея не было причин прибегать к крайним методам, поскольку Думитру отвечал так же откровенно, как под пытками. Единственным его требованием была безопасность Алси. В доказательство ему описали ее состояние и поведение, после того как она пришла в себя. Манеры Алси были столь узнаваемы, что Думитру хотелось смеяться и расцеловать закутанную в вуаль женщину, рассказавшую о пленнице, настолько он был убежден, что его жена жива и выздоравливает.
Думитру не был ни патриотом, ни повстанцем. Он всего лишь малозначительный князь со своекорыстными интересами, и сейчас его выгода состояла в том, чтобы ради собственной безопасности не злить бейлербея. Думитру использовал правду как прикрытие, чтобы убедить Мехмеда Рашида в той лжи, которую в основном излагал ему, и с большим удовольствием сообщил о двойной игре Пенева. Он был уверен, что болгарину воздастся по заслугам за вероломство.
В конце третьего дня бейлербей объявил, что Думитру пора продолжить путешествие в Стамбул. Теперь уже под конвоем четвертых похитителей. На вопросы об Алси паша больше не отвечал, и Думитру не настаивал, не желая, чтобы у бейлербея сложилось впечатление, что он что-то утаил, намекая на дополнительную информацию, которой мог бы поделиться в обмен на сведения о жене.
Ничего не объясняя, Думитру втолкнули в турецкую карету, окруженную военным отрядом, состоявшим из болгар и турок.
Дверца кареты снова открылась, и у Думитру едва не остановилось сердце, когда, открыв глаза, он увидел Алси.
Она стала еще тоньше, чем раньше, он сразу заметил это, хоть большая турецкая шаль окутывала ее фигуру, а голову покрывала длинная вуаль. Кожа стала полупрозрачной, как у существа из другого мира, словно Алси – современная чернокудрая Эвридика, вернувшаяся из обители смерти. Ее хрупкость поражала и пугала. Желание защитить Алси охватило Думитру с такой силой, которой он никогда прежде не испытывал. Ее зеленые глаза казались ярче и больше, черты лица стали точеными. Неужели тяжелые испытания окрасили ее красоту новым, необыкновенным светом? Когда Алси впервые появилась в Севериноре, она была олицетворением общепринятого канона красоты, женщиной, мгновенно привлекавшей к себе взгляды и чувства мужчин, но болезнь сотворила с ее внешностью настоящее чудо.
– Это ты, – выдохнула Алси, напряжение тут же охватило ее. – Поверить не могу.
Алси вошла в карету, а следом за ней – высокая закутанная с головы до ног турчанка, которая плотно захлопнула дверцу. Не обращая внимания на служанку, Алси целовала Думитру с пылом, опровергавшим ее внешнюю хрупкость. Господи, ее губы были все такими же сладкими, тело тоненьким, но таким реальным. От нее пахло теперь чужеземными духами, на губах – привкус экзотических специй, но под всем этим был невероятный, присущий только ей вкус и аромат, бывший такой же ее неотъемлемой частью, как живой ум, великолепное тело и неукротимый дух.
Наконец Алси со вздохом отстранилась, и Думитру усадил ее рядом с собой. Она буквально упала на сиденье, выдав свою слабость, несмотря на силу поцелуя. Обмякнув, Алси прижалась к мужу.
– Я думала, что никогда тебя не увижу, – по-французски сказала она, взглянув на их компаньонку, которая пыталась спрятать жгучий интерес за неодобрительной миной. Думитру заметил, что глаза турчанки блестят от любопытства.
– Я тоже, – признался он.
Алси прижалась к нему.
– Я боюсь, Думитру, – еще тише сказала она.
– Не надо. – У него сердце сжалось от ее слов.
– Не уверяй меня, что бояться нечего, – посерьезнев, возразила Алси. – Я знаю, куда мы едем. И понимаю, что султан сделает с тобой.
«Милая, ты даже вообразить себе этого не можешь», – с иронией отчаяния подумал Думитру. А вслух сказал:
– Я хотел сказать, что от страха нет никакого толку.
Алси долго молчала, потом сказала:
– Нам не сбежать, верно? Мне говорили, что ты тоже болел, и я вижу это по твоему лицу. Я хотела сказать тебе, чтобы ты бежал без меня, но теперь понимаю, что это невозможно. – Она печально улыбнулась. – Надо было нам под конвоем сербов ближе подобраться к Стамбулу и тогда бежать.
– Я не уйду без тебя, даже если подвернется шанс, – спокойно ответил Думитру.
– Это глупо, – с горящими глазами возразила Алси.
– Я с этим не спорю, – согласился он. – Но теперь это бесполезно обсуждать.
– Да, – призналась она. – К лучшему или к худшему, мы снова вместе.
Раздался приказ начальника отряда, и вооруженная охрана заняла место в строю.
– У меня есть кое-что, принадлежащее тебе, – сказал Думитру и вытащил из-под сюртука сверток с деньгами Алси.
– Чем они мне помогут? – удивленно спросила Алси и сунула деньги между юбок.
Должно быть, там потайной карман, подумал Думитру. Умница, ухитрилась его сделать. Или юбки с внутренним карманом попали к ней случайно?
– Учитывая то, куда мы направляемся, сомневаюсь, но все может случиться. Ты распорядишься деньгами лучше меня, это я знаю наверняка.
– Я сделаю все, что смогу, – горячо сказала Алси. – Не знаю, как смогу изменить наше положение, но если представится хоть малейшая возможность, я ее не упущу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77