Может быть, ему удастся пристроить ее в семью, которая обучит ее хорошим манерам, подобающим юной леди? Пройдя курс обучения, она сможет стать гувернанткой.
— Вылезай, Тиа, а я пока подброшу в камин дров, чтобы ты не замерзла.
Положив простыню на край ванны, Бен подошел к камину и вдруг услышал глухой стук и громкий вскрик. Резко обернувшись, он увидел Тиа, распростертую на полу. Не зная о луже, которая образовалась рядом с ванной во время мытья, Тиа ступила прямо в нее и, поскользнувшись, грохнулась на спину. Вид девушки во всей ее юной нагой красоте лишил Бена дара речи. Бело-розовая кожа сияла чистотой, волосы отливали золотом в отблесках пламени. Несмотря на невысокий рост, ее ноги были длинными и стройными, талия неправдоподобно тонкой, что подчеркивало округлость бедер. Она была худенькой от постоянного недоедания, но, судя по полным грудям с коралловыми сосками, далеко не ребенком, как подумал сначала Бен. Скользя взглядом по ее телу, он увидел между ее ногами треугольник курчавых волос, которые были темнее, чем волосы на голове, и почувствовал, как его захлестывает желание. Тиа попыталась подняться, но не смогла и снова, застонав, опустилась на пол. Этот стон заставил Бена очнуться. Его состояние можно было определить одним словом — шок, когда он увидел юную красавицу в полном расцвете женственности. Ее тело полностью сформировалось и было необыкновенно прекрасным. Ко всему прочему у нее было лицо ангела, которое она успешно скрывала под слоем грязи. А глаза! Они были изумительного зелено-голубого цвета. Таких глаз он никогда не видел. Они сияли как драгоценные камни, и оправой им служили длинные темно-золотистые ресницы, а поверх всего этого великолепия красовались арки густых бровей того же оттенка, что и ресницы. Как он умудрился раньше не заметить эти пухлые яркие губки? Или кожу, такую нежную и бархатистую, что ее хотелось все время гладить?
— Ты ушиблась?
Тиа чуть не взорвалась от злости, когда увидела, с каким жадным любопытством рассматривает ее этот верзила. Ей это чертовски не нравилось. Злость кипела в ней, и она набросилась на него, как бешеная кошка:
— Ты, грязный извращенец, перестань на меня пялиться! Я ничем не отличаюсь от других женщин.
Нахмурившись, Бен поднял простыню, накинул ее на обнаженное тело девушки и помог ей подняться.
— Вам придется кое-что объяснить мне, молодая леди.
— Что объяснить? — гневно выпалила Тиа, туго закутываясь в простыню. — Я говорила, что я не ребенок, но ты мне не поверил.
— Черт возьми, ведь ты такая маленькая — что, по-твоему, я должен был подумать? К тому же с трудом верится, чтобы молодая леди могла так сквернословить. Сколько тебе лет?
— Я уже говорила: восемнадцать.
— Все равно ты еще ребенок, — пренебрежительно хмыкнул Бен.
По какой-то непонятной причине ему не хотелось думать, что эта маленькая мегера уже взрослая женщина. С каждой минутой он все больше впадал в панику. Он мог найти семью для ребенка, но куда, черт возьми, он пристроит эту особу? Вошедший в комнату Дживерз с подносом, уставленным едой, на время прервал их разговор, но как только он ушел, Бен возобновил расспросы:
— Как давно ты живешь на улице?
— Достаточно давно.
— Разве это ответ?
— Послушай, ваша честь, я хочу жрать. Пока ты здесь треплешься, вся еда остынет, и у меня заболит брюхо.
Бен в бессильной ярости заскрипел зубами.
— Прекрати называть меня ваша честь! Мое имя Бен. Ешь, я подожду.
Дополнительного приглашения не потребовалось, Схватив вилку, Тиа набросилась на еду так жадно, что у Бена дрогнуло сердце. «Бедная девушка, должно быть, изголодалась», — подумал он с жалостью.
Когда тарелки опустели, Тиа удовлетворенно вздохнула и откинулась на стуле.
— Мне бы теперь поспать, а, Бен? — Она бросила нетерпеливый взгляд на кровать. Как же давно она не спала на пуховой перине, в которой можно утонуть! «Жаль, что я не смогу воспользоваться ею», — подумала Тиа, отводя взгляд.
— Всему свое время, — остановил ее Бен. — Твоя грубая речь и сквернословие заставляют думать, что ты выросла в трущобах Лондона. Ты всегда жила в таких ужасных условиях?
Страдальческое выражение исказило прекрасное личико Тиа. Ее красота околдовывала, и ему было странно, что он не заметил этого сразу. Черты ее лица были аристократически утонченными, а не грубыми и тяжелыми, какие обычно бывают у детей простолюдинов. «О чем она думает?» — задавался он вопросом. В какие-то минуты глубоко запрятанные эмоции всплывали на поверхность, отражаясь на нежном личике и говоря о ней больше, чем ей бы хотелось. Вот как сейчас. Бен готов был поклясться, что Тиа что-то скрывает от него — нечто такое, что в корне могло бы изменить ее жизнь.
— Я умею разговаривать так же культурно, как и ты, — с достоинством проговорила Тиа.
— Что? Что ты сказала?
— Ты хорошо меня слышал, — ответила она приятным голосом, избегая сленга и грубых выражений. — Я устала от твоих насмешек.
— Кто же ты такая, черт побери?
— Тиа, А ты кто?
— Возможно, ты и умеешь говорить грамотно, но все равно остаешься маленькой проституткой, — с отвращением произнес Бен.
— Я не проститутка! — закричала Тиа. — Как ты смеешь судить, если ничего обо мне не знаешь?!
— Тогда почему бы тебе не рассказать о себе? — спросил Бен более ласковым тоном. — Кто тебя научил сквернословить? И если ты не принадлежишь к низам общества, то почему живешь на улице и зарабатываешь себе на жизнь, опустошая чужие карманы?
Вопросы Бена не понравились Тиа. Взгляд ее зелено-голубых глаз посуровел, а губы крепко сжались.
— Это не твое дело, — отрезала она.
— Я просто хочу помочь, — объяснил он, видя, что Тиа не собирается ничего рассказывать.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи! — буркнула она.
— Судя по твоей активности всего несколько часов назад, я бы сказал, что тебе пригодится любая помощь, какая только есть на свете. Ты от кого-то убежала? Может, от родителей?
Тиа сжалась и посмотрела на него взглядом загнанного зверька.
— Я говорила тебе, что у меня нет родителей. Они давно умерли.
— Черт возьми, Тиа, как я могу решить, что для тебя лучше, если ты постоянно лжешь?
— Отпусти меня. Обещаю больше никогда не попадаться тебе на глаза.
— Я не могу этого сделать, — вздохнул Бен, — Несмотря на грязь и эти жалкие лохмотья, под которыми ты прячешь свое тело, ты молодая красивая женщина, Я не могу вышвырнуть тебя на улицу, чтобы ты продолжала вести преступную жизнь. Однажды кто-нибудь догадается, что ты не парень, и что тогда? Ты готова к такому, повороту событий? Хочешь стать проституткой, если еще ею не стала, и продавать себя, зарабатывая на жизнь?
— В мои намерения не входит оставаться воровкой всю жизнь. Когда наступит время, я… — Она вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— Вылезай, Тиа, а я пока подброшу в камин дров, чтобы ты не замерзла.
Положив простыню на край ванны, Бен подошел к камину и вдруг услышал глухой стук и громкий вскрик. Резко обернувшись, он увидел Тиа, распростертую на полу. Не зная о луже, которая образовалась рядом с ванной во время мытья, Тиа ступила прямо в нее и, поскользнувшись, грохнулась на спину. Вид девушки во всей ее юной нагой красоте лишил Бена дара речи. Бело-розовая кожа сияла чистотой, волосы отливали золотом в отблесках пламени. Несмотря на невысокий рост, ее ноги были длинными и стройными, талия неправдоподобно тонкой, что подчеркивало округлость бедер. Она была худенькой от постоянного недоедания, но, судя по полным грудям с коралловыми сосками, далеко не ребенком, как подумал сначала Бен. Скользя взглядом по ее телу, он увидел между ее ногами треугольник курчавых волос, которые были темнее, чем волосы на голове, и почувствовал, как его захлестывает желание. Тиа попыталась подняться, но не смогла и снова, застонав, опустилась на пол. Этот стон заставил Бена очнуться. Его состояние можно было определить одним словом — шок, когда он увидел юную красавицу в полном расцвете женственности. Ее тело полностью сформировалось и было необыкновенно прекрасным. Ко всему прочему у нее было лицо ангела, которое она успешно скрывала под слоем грязи. А глаза! Они были изумительного зелено-голубого цвета. Таких глаз он никогда не видел. Они сияли как драгоценные камни, и оправой им служили длинные темно-золотистые ресницы, а поверх всего этого великолепия красовались арки густых бровей того же оттенка, что и ресницы. Как он умудрился раньше не заметить эти пухлые яркие губки? Или кожу, такую нежную и бархатистую, что ее хотелось все время гладить?
— Ты ушиблась?
Тиа чуть не взорвалась от злости, когда увидела, с каким жадным любопытством рассматривает ее этот верзила. Ей это чертовски не нравилось. Злость кипела в ней, и она набросилась на него, как бешеная кошка:
— Ты, грязный извращенец, перестань на меня пялиться! Я ничем не отличаюсь от других женщин.
Нахмурившись, Бен поднял простыню, накинул ее на обнаженное тело девушки и помог ей подняться.
— Вам придется кое-что объяснить мне, молодая леди.
— Что объяснить? — гневно выпалила Тиа, туго закутываясь в простыню. — Я говорила, что я не ребенок, но ты мне не поверил.
— Черт возьми, ведь ты такая маленькая — что, по-твоему, я должен был подумать? К тому же с трудом верится, чтобы молодая леди могла так сквернословить. Сколько тебе лет?
— Я уже говорила: восемнадцать.
— Все равно ты еще ребенок, — пренебрежительно хмыкнул Бен.
По какой-то непонятной причине ему не хотелось думать, что эта маленькая мегера уже взрослая женщина. С каждой минутой он все больше впадал в панику. Он мог найти семью для ребенка, но куда, черт возьми, он пристроит эту особу? Вошедший в комнату Дживерз с подносом, уставленным едой, на время прервал их разговор, но как только он ушел, Бен возобновил расспросы:
— Как давно ты живешь на улице?
— Достаточно давно.
— Разве это ответ?
— Послушай, ваша честь, я хочу жрать. Пока ты здесь треплешься, вся еда остынет, и у меня заболит брюхо.
Бен в бессильной ярости заскрипел зубами.
— Прекрати называть меня ваша честь! Мое имя Бен. Ешь, я подожду.
Дополнительного приглашения не потребовалось, Схватив вилку, Тиа набросилась на еду так жадно, что у Бена дрогнуло сердце. «Бедная девушка, должно быть, изголодалась», — подумал он с жалостью.
Когда тарелки опустели, Тиа удовлетворенно вздохнула и откинулась на стуле.
— Мне бы теперь поспать, а, Бен? — Она бросила нетерпеливый взгляд на кровать. Как же давно она не спала на пуховой перине, в которой можно утонуть! «Жаль, что я не смогу воспользоваться ею», — подумала Тиа, отводя взгляд.
— Всему свое время, — остановил ее Бен. — Твоя грубая речь и сквернословие заставляют думать, что ты выросла в трущобах Лондона. Ты всегда жила в таких ужасных условиях?
Страдальческое выражение исказило прекрасное личико Тиа. Ее красота околдовывала, и ему было странно, что он не заметил этого сразу. Черты ее лица были аристократически утонченными, а не грубыми и тяжелыми, какие обычно бывают у детей простолюдинов. «О чем она думает?» — задавался он вопросом. В какие-то минуты глубоко запрятанные эмоции всплывали на поверхность, отражаясь на нежном личике и говоря о ней больше, чем ей бы хотелось. Вот как сейчас. Бен готов был поклясться, что Тиа что-то скрывает от него — нечто такое, что в корне могло бы изменить ее жизнь.
— Я умею разговаривать так же культурно, как и ты, — с достоинством проговорила Тиа.
— Что? Что ты сказала?
— Ты хорошо меня слышал, — ответила она приятным голосом, избегая сленга и грубых выражений. — Я устала от твоих насмешек.
— Кто же ты такая, черт побери?
— Тиа, А ты кто?
— Возможно, ты и умеешь говорить грамотно, но все равно остаешься маленькой проституткой, — с отвращением произнес Бен.
— Я не проститутка! — закричала Тиа. — Как ты смеешь судить, если ничего обо мне не знаешь?!
— Тогда почему бы тебе не рассказать о себе? — спросил Бен более ласковым тоном. — Кто тебя научил сквернословить? И если ты не принадлежишь к низам общества, то почему живешь на улице и зарабатываешь себе на жизнь, опустошая чужие карманы?
Вопросы Бена не понравились Тиа. Взгляд ее зелено-голубых глаз посуровел, а губы крепко сжались.
— Это не твое дело, — отрезала она.
— Я просто хочу помочь, — объяснил он, видя, что Тиа не собирается ничего рассказывать.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи! — буркнула она.
— Судя по твоей активности всего несколько часов назад, я бы сказал, что тебе пригодится любая помощь, какая только есть на свете. Ты от кого-то убежала? Может, от родителей?
Тиа сжалась и посмотрела на него взглядом загнанного зверька.
— Я говорила тебе, что у меня нет родителей. Они давно умерли.
— Черт возьми, Тиа, как я могу решить, что для тебя лучше, если ты постоянно лжешь?
— Отпусти меня. Обещаю больше никогда не попадаться тебе на глаза.
— Я не могу этого сделать, — вздохнул Бен, — Несмотря на грязь и эти жалкие лохмотья, под которыми ты прячешь свое тело, ты молодая красивая женщина, Я не могу вышвырнуть тебя на улицу, чтобы ты продолжала вести преступную жизнь. Однажды кто-нибудь догадается, что ты не парень, и что тогда? Ты готова к такому, повороту событий? Хочешь стать проституткой, если еще ею не стала, и продавать себя, зарабатывая на жизнь?
— В мои намерения не входит оставаться воровкой всю жизнь. Когда наступит время, я… — Она вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72