Кит, отдав должное этому рассказу, полюбопытствовал, преуспел ли этот предприимчивый отпрыск древнего рода в увеличении своего состояния, но получил ответ, что его вопрос неуместен, потому что этот замечательный человек безвременно окончил свои дни на плахе под именем Благородного Дика.
– Ну, ладно, – сказал он. – Но посмотрите на этого старого рыжеватого типа. Одного из моих троюродных дедушек. Говорят, он убил свою первую жену. Вот она, позади него!
– Конечно, – сказала Кресси, вглядываясь в портрет печальной женщины. – Не удивительно, если он это действительно сделал. Видно, что это унылая женщина, подверженная меланхолии, плаксивая. Кроме того, я могу утверждать, что рыжеволосые люди отличаются неуравновешенностью и несдержанностью.
Однако наибольший интерес у мисс Стейвли вызвал портрет близнецов Фэнкотов, написанный Хоппнером, когда они были школьниками.
– До чего вы похожи! – заметила она, внимательно изучая портрет, который Кит считал одной из лучших работ Хоппнера. – Но когда вглядываешься более тщательно, замечаешь различие. У вас волосы светлее, а ваш брат немного выше. Что-то 9 выражении тоже…
– Вы так думаете? Я думаю, что кажущаяся разница в росте зависит просто от положения, в котором мы находились. А что до выражения, то этот портрет нельзя отнести к удачным вещам кисти Хоппнера, – сказал Кит, безжалостно жертвуя репутацией покойного художника. – Пройдемте дальше и посмотрим на портрет моей матери, написанный Лоренсом.
Она позволила провести ее вперед, однако перед тем, как покинуть галерею, бросила еще один взгляд на портрет Хоппнера, а затем посмотрела исподтишка, но испытующе, на Кита. Впрочем, она ничего не сказала, ни тогда, ни позднее, когда почтенная вдова высказала мнение, что лорд Брамби был несправедлив к своему старшему племяннику.
Вдовствующая особа была возмущена его светлостью.
– Вот увидишь, Кресси, он становится сплетником! Со старыми холостяками это бывает часто. Он души не чает в другом мальчике, и это отражается на его отношении к юному Денвиллу!
– Он не сказал папе ничего предосудительного о Денвилле, мэм, – осмелилась вставить Кресси. – Он ведь говорил только, что, хотя Денвилл немного необуздан, он верит, что нет ничего лучше, чем подходящая женитьба, которая сможет сделать его…
– Вздор! – воскликнула леди Стейвли, зажмурив глаза. – Генри Брамби – старая баба, и я ему об этом скажу! Это выдумка, что мальчик – распутник, он никогда им не был! Думаю, что приключения у него были: не без этого! Но я приобрела жизненный опыт задолго до того, как Брамби приобрел свой, и если он думает, что я не раскушу Развратника, он глубоко ошибается! Ничего подобного я не замечаю в Денвилле, и ты можешь мне верить, девочка! Мне он нравится. А тебе?
Этот внезапный вопрос слегка обескуражил Кресси, но пытаясь оттянуть ответ, она сказала, немного покраснев:
– Да, мне тоже. Много.., много больше, чем с самого начала. Но…
– Но.., что? – задала вопрос почтенная леди, когда Кресси заколебалась. Кресси покачала головой.
– Ничего, мэм! То есть.., да нет, ничего!
Почтенная вдова пристально взглянула на нее и через мгновение изрекла:
– Впрочем, еще рано! Я не хочу настаивать и больше об этом не говорю. Ты не относишься к разряду глупеньких барышень, поэтому вполне можешь оценить преимущества этого брака. Ты знаешь также, что Денвилл – завидный жених, я и раньше так думала. Таким был и его отец, и маленькой дурочке Амабел Клифф очень повезло, когда она поймала его!
Она села, раздумывая секунду, затем резко изменила предмет разговора:
– Я полагаю, что Бонами Риппл собирается приехать сюда завтра. Ну и толст же он! Однако я буду рада видеть его, потому что он хорошо играет в вист и знает все последние сплетни.
Она снова замолчала, а затем нехотя добавила:
– Что до Амабел, то суметь увезти Риппла из Брайтона в это время года – это, скажу тебе, много значит.
Но когда на следующий день сэр Бонами при помощи двух здоровенных лакеев выбрался из дорожной коляски, никто не мог предположить по его поведению, сколь нетрудно было заставить его покинуть Павильон и привезти в уединенный Рейвенхерст. Излучая добродушие, он схватил руку Кита своими коротенькими и толстыми руками и воскликнул, что это великолепно! Немного отдышавшись после усилий, затраченных на спуск из коляски, он стоял, осматриваясь: внушительная, если не нелепая, фигура в изящнейшем деревенском одеянии с накинутым на плечи громадным пальто тускло-коричневого цвета и в касторовой шляпе с низкими полями, лихо надетой набекрень на вьющиеся и напомаженные локоны.
– Очень приятно! – воскликнул он. – Прекрасный вид! Ты знаешь, мой мальчик, я никогда раньше не видел этого летом! Прекрасно! Как раз то, что надо для восстановления здоровья! Я уже чувствую себя свежим, как букет цветов.
В глазах Кита мелькнул огонек.
– Я счастлив приветствовать вас здесь, сэр! Маленькие круглые глазки сэра Бонами на секунду впились в него:
– Премного обязан! Красиво сказано! С опозданием вспомнив, что его брат с трудом выносил преданного обожателя их матери. Кит небрежно произнес:
– Однако я должен предупредить вас, что прелести сельской жизни, возможно, выбьют вас из колеи! Мы обедаем в шесть, сэр!
– Не стоит предупреждать меня, – сказал сэр Бонами, медленно поднимаясь по ступеням. – Я знаю сельские привычки! Но у вас прекрасный повар, и, получив кусочек-другой в полдник, можно спокойно ждать до шести часов, – а на ужин довольствоваться легкой закуской.
– О, мы предложим вам нечто большее, чем легкую закуску! – пообещал Кит. – Вам, без сомнения, потребуется подкрепить силы после игры в вист по вечерам с вдовствующей леди Стейвли!
– Да, это так! – сказал сэр Бонами, останавливаясь наверху лестницы, чтобы перевести дыхание. Его огромная фигура задрожала от смеха. – Теперь я понимаю, почему вы счастливы приветствовать меня! Очень хорошо! Прекрасно! Вы предоставите старую леди моему вниманию! Ах!
Последнее восклицание было вызвано появлением хозяйки дома, которая подала им обоим руки и сказала с обольстительной улыбкой:
– Дорогой Бонами, я знала, что могу рассчитывать на вас! Стыдно приглашать вас в такую ужасную компанию, но я нуждаюсь в вас!
Целуя ее руки и удерживая их в своих, сэр Бонами сказал нежно:
– Ну, ну, моя душечка!.. Вы знаете, как счастлив я слышать это! И вы прекрасно знаете, что я не могу считать компанию, которую украшаете вы, ужасной! Все, что в моих силах, так это обещать повиноваться вам с готовностью. Ивлин только что сказал мне о том, что вы предоставите моему попечению Корнелию Стейвли.
– Да, но это ужасно! – заключила ее светлость. – Я знаю, я должна была предупредить раньше, но не отважилась, так как боялась, что вы откажетесь приехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84