Пускай Пилар запоминает все, что говорит ей наставник, и не слушает того, чему учит ее мать. Возможно, через год или два, когда она подрастет, он возьмет ее с собой.
Пилар начала протестовать, но капитан рассмеялся и покачал головой:
– Нет, девочка, пока что эта жизнь слишком опасна для тебя.
– Я не боюсь!
– Я знаю, что моя малышка Пилер ничего не боится. Она не боится даже меня!
– Пожалуйста, капитан, – взмолилась Пилар, – возьми меня с собой!
– Надеешься упросить меня, хитрая девчонка? Если Богу будет угодно, ты еще отправишься со мной в плавание, Пиллер, но не сейчас. Не огорчайся. Время летит быстро. Скоро я вернусь, а ты жди меня.
– Это Петрок подговорил тебя не брать меня с собой?
– Он прав, малышка Пиллер. Я пытался этого не замечать, но он меня убедил.
– Я его ненавижу! – воскликнула Пилар.
– Не стоит так уж сильно его ненавидеть, – загадочно улыбнулся капитан.
– А я все равно его ненавижу! И всегда буду ненавидеть!
Капитан разразился хохотом.
– Пожалуй, ты права, – сказал он. – Петрок – дерзкий парень. Его нужно держать в строгости, и думаю, тебе это удастся, разрази меня гром!
Он снова рассмеялся, радуясь своей шутке. Но Пилар была сердита и не хотела даже смотреть на Петрока, что забавляло и его и капитана.
«Я покажу им, как смеяться надо мной!» – думала Пилар. И она начала строить план.
Темнело.
С наступлением отлива корабль должен был отплыть.
В трюме под грудой мешков лежала Пилар. Она смеялась про себя, думая о том, что они скажут, обнаружив ее присутствие. Но это должно произойти, когда корабль будет находиться уже далеко от берега. Капитан захохочет, хлопнет себя по бедру и скажет, что сам так поступил в детстве и того же ждал от нее, так как она дочь корсара и будет таким же корсаром, как он.
Пилар докажет Петроку, что он не может распоряжаться ее жизнью. Возможно, в его глазах она всего лишь маленькая девочка, но он увидит, что эта девочка привыкла поступать по-своему.
Пилар была убеждена, что проделала все очень ловко. Она явилась на корабль проститься с отцом, плакала и сердилась, что он не берет ее с собой, потом отправилась к нему в каюту, где все выпили на прощанье. Пилар попрощалась и сказала, будто ее отвезет на берег старый Джо, хотя раньше предупредила его, что это сделают другие.
Хорошо, что ее отец к тому времени был уже здорово пьян.
Пилар считала, что он напился с горя из-за их разлуки, и радовалась, что ему не придется горевать.
Внезапно послышались шаги и голоса. Кто-то спускался в трюм.
Пилар съежилась под мешками.
– Она должна быть где-то здесь, – сказал какой-то мужчина, и Пилар задрожала, узнав голос Петрока.
– Маленькая чертовка где-нибудь спряталась, – отозвался другой голос.
– Девчонка нуждается в хорошей порке, – заметил Петрок. – Но мы найдем ее, прежде чем поднимем якорь.
Пилар ощутила горькое разочарование. Она думала, что они уже в море.
В этот момент Петрок поднял мешок, под которым она пряталась, и рассмеялся:
– Вот и конец поискам.
– Черт возьми, сэр, вы оказались правы!
– Конечно. Последние дни я по ее глазам видел, что она задумала. Ну-ка вставай! – приказал он Пилар.
– Нет!
В ответ две сильных руки подняли ее и поставили на ноги.
– Я велю заковать тебя в кандалы! – крикнула Пилар.
– Ты пока еще не капитан, – ответил Петрок, и оба моряка захохотали.
Не в силах сдержать слезы, Пилар бросилась на Петрока и стала молотить его кулаками, но он зажал ее под мышкой.
– Что будем делать, сэр? – спросил матрос.
– Как что? Отвезем ее на берег.
– Отведите меня к капитану! – закричала Пилар. – Я хочу видеть капитана! Где он? Капитан прикажет, что бы меня оставили на борту!
Двое мужчин посмотрели друг на друга.
– Отойди в сторону, – сказал Петрок, – и я вынесу ее отсюда.
– Отпусти меня, ты, деревенщина! Как ты смеешь? Я скажу отцу, чтобы он заковал тебя в кандалы!
Он расхохотался, и она решила, что никогда в жизни не простит ему этот смех.
– Я тебя убью! – пригрозила Пилар.
– Она еще ребенок, – сказал Петрок матросу, весело подмигнув, – иначе мы бы наказали ее так, как обычно наказываем «зайцев».
Пилар внезапно обуяло любопытство.
– А как вы их наказываете? – осведомилась она.
– Пятьюдесятью ударами плетью и месяцем на хлебе и воде. Все еще хотите остаться, мадам Пиллер?
Петрок выволок ее из трюма. Пилар отбивалась рука ми и ногами, но он только смеялся. Внезапно она вы рвалась и побежала к капитанской каюте с криком: «Отведите меня к капитану!»
Петрок помчался следом.
В каюте Пилар увидела отца, полусонного и с остекленевшим взглядом. Он был мертвецки пьян.
Она схватила его за руку.
– Я здесь, капитан!
Но отец не узнал Пилар, а Петрок снова схватил ее и вытащил из каюты.
– Когда капитан недееспособен, мадам Пиллер, – сказал он, – кораблем командую я.
Всхлипывающая Пилар смогла только крикнуть:
– Я тебя ненавижу! Когда-нибудь… я убью тебя! Но в ее голосе отсутствовала уверенность, и, прежде чем Петрок доставил ее на берег в шлюпке, она поняла, что потерпела поражение.
Часть четвертая
ИСПАНИЯ
Глава 1
1585 год
Когда Бласко прибыл в дом своего отца и ему сообщили новости, он сначала был полностью ошеломлен и ограничился тем, что просил повторить всю историю, задавал вопросы родителям, спрашивал, почему это сделано, а то не сделано.
Потом он повернулся к дрожащему Матиасу:
– Выходит, ты мне солгал! Ты сказал мне, что Бьянка сбежала!
– Да, сеньор… Ведь цыганки всегда убегают. Они не могут жить в доме, как мы…
Не будь Бласко настолько убит горем, он избил бы беднягу до полусмерти.
– Ты не смог бы сделать ничего, как и мы, – сказала ему мать. – Сеньор де Арис лишился жизни, потому, что действовал необдуманно, а в результате сеньора де Арис потеряла не только мужа, но и дочь.
– Что-то наверняка можно было предпринять! – упорствовал Бласко.
Но родители только качали головой.
– Убирайся прочь, – сказал Бласко Матиасу. – Что бы я больше никогда не видел твоей рожи. Иначе в один прекрасный день меня может обуять такой гнев, что я тебя прикончу.
Понурив голову, Матиас удалился.
Теперь с Бласко была Жюли – его жена. Они об венчались в одной из гугенотских крепостей, мимо ко торой проезжали. Только после брачной церемонии Жюли снова смогла высоко держать голову.
Когда они пересекли границу Испании, Бласко осознал, что Жюли станет для него самой большой из проблем, с какими ему приходилось сталкиваться. Жюли никогда не освоится в Испании, она всегда будет чувствовать себя чужестранкой. Парижанке куда легче было бы жить в семье Каррамадино, чем простой девушке из Беарна.
Им овладело глубокое уныние. Он понимал, что, каким бы храбрым и благородным поступком ни был проход по залитым кровью парижским улицам со спрятанной в мешке девушкой-гугеноткой, теперь ему потребуется куда больше мужества, опыта и терпения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Пилар начала протестовать, но капитан рассмеялся и покачал головой:
– Нет, девочка, пока что эта жизнь слишком опасна для тебя.
– Я не боюсь!
– Я знаю, что моя малышка Пилер ничего не боится. Она не боится даже меня!
– Пожалуйста, капитан, – взмолилась Пилар, – возьми меня с собой!
– Надеешься упросить меня, хитрая девчонка? Если Богу будет угодно, ты еще отправишься со мной в плавание, Пиллер, но не сейчас. Не огорчайся. Время летит быстро. Скоро я вернусь, а ты жди меня.
– Это Петрок подговорил тебя не брать меня с собой?
– Он прав, малышка Пиллер. Я пытался этого не замечать, но он меня убедил.
– Я его ненавижу! – воскликнула Пилар.
– Не стоит так уж сильно его ненавидеть, – загадочно улыбнулся капитан.
– А я все равно его ненавижу! И всегда буду ненавидеть!
Капитан разразился хохотом.
– Пожалуй, ты права, – сказал он. – Петрок – дерзкий парень. Его нужно держать в строгости, и думаю, тебе это удастся, разрази меня гром!
Он снова рассмеялся, радуясь своей шутке. Но Пилар была сердита и не хотела даже смотреть на Петрока, что забавляло и его и капитана.
«Я покажу им, как смеяться надо мной!» – думала Пилар. И она начала строить план.
Темнело.
С наступлением отлива корабль должен был отплыть.
В трюме под грудой мешков лежала Пилар. Она смеялась про себя, думая о том, что они скажут, обнаружив ее присутствие. Но это должно произойти, когда корабль будет находиться уже далеко от берега. Капитан захохочет, хлопнет себя по бедру и скажет, что сам так поступил в детстве и того же ждал от нее, так как она дочь корсара и будет таким же корсаром, как он.
Пилар докажет Петроку, что он не может распоряжаться ее жизнью. Возможно, в его глазах она всего лишь маленькая девочка, но он увидит, что эта девочка привыкла поступать по-своему.
Пилар была убеждена, что проделала все очень ловко. Она явилась на корабль проститься с отцом, плакала и сердилась, что он не берет ее с собой, потом отправилась к нему в каюту, где все выпили на прощанье. Пилар попрощалась и сказала, будто ее отвезет на берег старый Джо, хотя раньше предупредила его, что это сделают другие.
Хорошо, что ее отец к тому времени был уже здорово пьян.
Пилар считала, что он напился с горя из-за их разлуки, и радовалась, что ему не придется горевать.
Внезапно послышались шаги и голоса. Кто-то спускался в трюм.
Пилар съежилась под мешками.
– Она должна быть где-то здесь, – сказал какой-то мужчина, и Пилар задрожала, узнав голос Петрока.
– Маленькая чертовка где-нибудь спряталась, – отозвался другой голос.
– Девчонка нуждается в хорошей порке, – заметил Петрок. – Но мы найдем ее, прежде чем поднимем якорь.
Пилар ощутила горькое разочарование. Она думала, что они уже в море.
В этот момент Петрок поднял мешок, под которым она пряталась, и рассмеялся:
– Вот и конец поискам.
– Черт возьми, сэр, вы оказались правы!
– Конечно. Последние дни я по ее глазам видел, что она задумала. Ну-ка вставай! – приказал он Пилар.
– Нет!
В ответ две сильных руки подняли ее и поставили на ноги.
– Я велю заковать тебя в кандалы! – крикнула Пилар.
– Ты пока еще не капитан, – ответил Петрок, и оба моряка захохотали.
Не в силах сдержать слезы, Пилар бросилась на Петрока и стала молотить его кулаками, но он зажал ее под мышкой.
– Что будем делать, сэр? – спросил матрос.
– Как что? Отвезем ее на берег.
– Отведите меня к капитану! – закричала Пилар. – Я хочу видеть капитана! Где он? Капитан прикажет, что бы меня оставили на борту!
Двое мужчин посмотрели друг на друга.
– Отойди в сторону, – сказал Петрок, – и я вынесу ее отсюда.
– Отпусти меня, ты, деревенщина! Как ты смеешь? Я скажу отцу, чтобы он заковал тебя в кандалы!
Он расхохотался, и она решила, что никогда в жизни не простит ему этот смех.
– Я тебя убью! – пригрозила Пилар.
– Она еще ребенок, – сказал Петрок матросу, весело подмигнув, – иначе мы бы наказали ее так, как обычно наказываем «зайцев».
Пилар внезапно обуяло любопытство.
– А как вы их наказываете? – осведомилась она.
– Пятьюдесятью ударами плетью и месяцем на хлебе и воде. Все еще хотите остаться, мадам Пиллер?
Петрок выволок ее из трюма. Пилар отбивалась рука ми и ногами, но он только смеялся. Внезапно она вы рвалась и побежала к капитанской каюте с криком: «Отведите меня к капитану!»
Петрок помчался следом.
В каюте Пилар увидела отца, полусонного и с остекленевшим взглядом. Он был мертвецки пьян.
Она схватила его за руку.
– Я здесь, капитан!
Но отец не узнал Пилар, а Петрок снова схватил ее и вытащил из каюты.
– Когда капитан недееспособен, мадам Пиллер, – сказал он, – кораблем командую я.
Всхлипывающая Пилар смогла только крикнуть:
– Я тебя ненавижу! Когда-нибудь… я убью тебя! Но в ее голосе отсутствовала уверенность, и, прежде чем Петрок доставил ее на берег в шлюпке, она поняла, что потерпела поражение.
Часть четвертая
ИСПАНИЯ
Глава 1
1585 год
Когда Бласко прибыл в дом своего отца и ему сообщили новости, он сначала был полностью ошеломлен и ограничился тем, что просил повторить всю историю, задавал вопросы родителям, спрашивал, почему это сделано, а то не сделано.
Потом он повернулся к дрожащему Матиасу:
– Выходит, ты мне солгал! Ты сказал мне, что Бьянка сбежала!
– Да, сеньор… Ведь цыганки всегда убегают. Они не могут жить в доме, как мы…
Не будь Бласко настолько убит горем, он избил бы беднягу до полусмерти.
– Ты не смог бы сделать ничего, как и мы, – сказала ему мать. – Сеньор де Арис лишился жизни, потому, что действовал необдуманно, а в результате сеньора де Арис потеряла не только мужа, но и дочь.
– Что-то наверняка можно было предпринять! – упорствовал Бласко.
Но родители только качали головой.
– Убирайся прочь, – сказал Бласко Матиасу. – Что бы я больше никогда не видел твоей рожи. Иначе в один прекрасный день меня может обуять такой гнев, что я тебя прикончу.
Понурив голову, Матиас удалился.
Теперь с Бласко была Жюли – его жена. Они об венчались в одной из гугенотских крепостей, мимо ко торой проезжали. Только после брачной церемонии Жюли снова смогла высоко держать голову.
Когда они пересекли границу Испании, Бласко осознал, что Жюли станет для него самой большой из проблем, с какими ему приходилось сталкиваться. Жюли никогда не освоится в Испании, она всегда будет чувствовать себя чужестранкой. Парижанке куда легче было бы жить в семье Каррамадино, чем простой девушке из Беарна.
Им овладело глубокое уныние. Он понимал, что, каким бы храбрым и благородным поступком ни был проход по залитым кровью парижским улицам со спрятанной в мешке девушкой-гугеноткой, теперь ему потребуется куда больше мужества, опыта и терпения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98