Морвенна взяла Рэйчел с собой во Францию. И Рок столь часто навещал их там, что Дебора даже опасалась, не женится ли он на Рэйчел…
Я была уверена, что контролирую свои чувства, но, видно, не смогла утаить их от мужа. Однажды он объявил, что собирается взять меня на прогулку. Я не должна воображать, что знаю Корнуолл, сказал он, лишь потому, что увидела один из его уголков. На этот раз он отвезет меня подальше от дома.
Когда мы выехали из Пендоррик-холла на его «даймлере», в воздухе висела осенняя утренняя дымка. Но Рок заверил, что к полудню солнце прорвется сквозь эти заслоны, и оказался прав. Какое-то время мы ехали по знакомой дороге по болотам, затем повернули на север и, доехав до сельской гостиницы, остановились пообедать там. И вскоре я поняла, что Рок специально привез меня сюда, чтобы без помех серьезно поговорить.
— Ну, а теперь, — сказал он, наполнив мой бокал золотистым «скабли», — выкладывай.
— Что именно?
— То, что тебя так беспокоит?
— Меня?
— Дорогая, ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. Последнюю неделю ты смотришь на меня так, словно я — Синяя Борода, а ты моя девятая по счету жена.
— Знаешь, Рок, — ответила я, — хотя мы и женаты какое-то время, но иногда мне кажется, что я совсем не знаю тебя.
— Разве я один из тех, кто при ближайшем знакомстве производит все более и более неприятное впечатление?
Как всегда, шутки мужа были заразительны, его настроение передалось и мне. Сомнения, так мучившие меня, в его присутствии отступили на второй план.
— Ты по-прежнему загадка для меня.
— Считаешь, это плохо?
— Между нами не должно быть секретов…
Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.
— Согласен. Я знаю, что тебя тревожит. Ты выяснила, что до женитьбы я был далеко не монахом, и это абсолютно верно. Тебе нужны подробности каждого прошлого увлечения?
— Нет, — парировала я, — не каждого, только самых основных.
— Встретив тебя, я понял, что все, что происходило до этого, не имеет абсолютно никакого значения.
— И после женитьбы ты не вернулся к своим прежним привычкам?
— Клянусь, я верен тебе во всем, вплоть до мыслей. Вот так. Надеюсь, ты удовлетворена?
— Да, но…
— Значит, все же нет.
— Некоторые люди, по-моему, не понимают, что те отношения, которые когда-то существовали между вами, теперь всего лишь дружба.
— Знаю, ты имеешь в виду Алтею.
— Да, ну и что?
— Когда она впервые появилась в Полхорган-холле у твоего деда, я решил, что это самая красивая женщина из тех, которые когда-либо встречались мне. Мы подружились. Семья настаивала, что мне необходимо жениться. Морвенна уже несколько лет была замужем, и мне не раз давали понять, что я, глава семьи, просто обязан жениться. Но я не видел вокруг себя ни одной женщины, с которой мне бы захотелось создать семью.
— Пока не встретил Алтею?!
— Нет, к счастью, до этого не дошло. Но можно сказать, что идея вступить с ней в законный брак иногда приходила мне в голову. Однако вскоре я пришел к выводу, что не хочу жениться на Алтее Грей. Это случилось еще до того, как твой дедушка предложил мне съездить на Капри. А когда я впервые увидел тебя, то решение пришло само собой. С тех пор других женщин для меня просто не существует.
— Должно быть. Алтея была не слишком довольна…
Она безразлично пожал плечами.
— Что поделать? Для брака нужны двое.
— Я начинаю кое-что понимать. Вероятно, ты вплотную подошел к помолвке с Алтеей Грей, прежде, чем передумал. А как насчет Дины Бонд?
— А что насчет Дины? Она посвящена в таинства любви многих молодых людей в округе.
— Понятно. Ничего серьезного?
— Абсолютно.
— А Рэйчел Бектив?
— Никогда, — почти свирепо ответил муж. Он снова наполнил мой бокал. — Допрос окончен? Фейвэл, я уже начинаю подумывать, уж не ревнуешь ли ты?
— Не беспокойся, я не стала бы ревновать без серьезных на то причин.
— Ну, теперь, когда ты убедилась, что причин для ревности нет…
— Рок, — я заколебалась, и он жестом попросил меня продолжить, — этот мальчик, которого я встретила в Бедивер-хауз…
— Ну и что?
— Он так похож на Пендорриков.
— Знаю, ты мне уже говорила об этом. Надеюсь, ты не думаешь, что этот мальчик — живое свидетельство моего грешного прошлого?
— И все же мне хотелось бы знать, кто он.
— Знаешь, дорогая, тебе просто нечем заняться. На уик-енд я поеду по делам на север, поедем со мной. Пару дней мы проведем вне дома.
— Отлично.
— Что-нибудь еще?
— Мне многое неясно. Рок. Мысленно возвращаясь к моменту нашей встречи, я понимаю, что именно с того времени все и начало меняться в моей жизни.
— Это вполне естественно, ведь мы буквально сошли с ума друг от друга.
— Нет, Рок, я не то имела в виду. Кажется, мой отец, и тот изменился с твоим появлением в студии. Его лицо стало сумрачным. Казалось, он что-то решал для себя. Затем сказал:
— Ты не все знаешь о своем отце, Фейвэл.
— Не все?
— Да, кое-что он утаил от тебя.
— Не может быть. Папа всегда доверял мне свои секреты. Мы были очень близки: моя мать, он и я.
Рок отрицательно покачал головой.
— Моя дорогая, начать хотя бы с того, что он не рассказал тебе о своем письме лорду Полхоргану.
Я была вынуждена признать его правоту, но попыталась оправдать отца:
— Думаю, папа решил, что нам пора познакомиться друг с другом.
— Почему же он девятнадцать лет не считал это необходимым? Я не хотел говорить тебе, Фейвэл. Даже решил, что не обмолвлюсь ни единым словом до тех пор, пока тебе не исполнится лет пятьдесят и ты не станешь бабушкой. Я надеялся, что тогда события давно минувших дней не так ранят тебя. Но за последние полчаса я передумал. Ты права, между нами действительно не должно быть секретов.
— Конечно, пожалуйста, расскажи, что тебе известно об отце?
— Он написал твоему деду потому, что заболел.
— Заболел? Чем?
— Он заразился от твоей матери, ведь они все время были вместе, старались делать вид, что ничего не происходит. Мистер Фарингтон ухаживал за женой на протяжении всей ее болезни, вплоть до самого конца. Он сказал, что, если бы твоя мать легла в больницу, то возможно тоже прожила бы чуть дольше. Но она не захотела этого.
— И папа тоже? Но он ничего не говорил мне.
— Мистер Фарингтон не хотел, чтобы ты знала. Он очень беспокоился за твою судьбу, именно поэтому и сообщил лорду Полхоргану о твоем существовании. Надеялся, что старик пригласит тебя в Корнуолл. Твой отец остался бы на Капри, и, когда болезнь действительно бы осложнилась, тебя бы уже не было рядом. Мистер Фарингтон не хотел подвергать тебя риску.
— Но он мог бы лечиться, поехать в санаторий.
— В этом я и пытался убедить его и не сомневался, что именно так он и сделает.
— И отец сказал все это тебе, а не своей родной дочери?
— Дорогая, обстоятельства вынудили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Я была уверена, что контролирую свои чувства, но, видно, не смогла утаить их от мужа. Однажды он объявил, что собирается взять меня на прогулку. Я не должна воображать, что знаю Корнуолл, сказал он, лишь потому, что увидела один из его уголков. На этот раз он отвезет меня подальше от дома.
Когда мы выехали из Пендоррик-холла на его «даймлере», в воздухе висела осенняя утренняя дымка. Но Рок заверил, что к полудню солнце прорвется сквозь эти заслоны, и оказался прав. Какое-то время мы ехали по знакомой дороге по болотам, затем повернули на север и, доехав до сельской гостиницы, остановились пообедать там. И вскоре я поняла, что Рок специально привез меня сюда, чтобы без помех серьезно поговорить.
— Ну, а теперь, — сказал он, наполнив мой бокал золотистым «скабли», — выкладывай.
— Что именно?
— То, что тебя так беспокоит?
— Меня?
— Дорогая, ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. Последнюю неделю ты смотришь на меня так, словно я — Синяя Борода, а ты моя девятая по счету жена.
— Знаешь, Рок, — ответила я, — хотя мы и женаты какое-то время, но иногда мне кажется, что я совсем не знаю тебя.
— Разве я один из тех, кто при ближайшем знакомстве производит все более и более неприятное впечатление?
Как всегда, шутки мужа были заразительны, его настроение передалось и мне. Сомнения, так мучившие меня, в его присутствии отступили на второй план.
— Ты по-прежнему загадка для меня.
— Считаешь, это плохо?
— Между нами не должно быть секретов…
Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.
— Согласен. Я знаю, что тебя тревожит. Ты выяснила, что до женитьбы я был далеко не монахом, и это абсолютно верно. Тебе нужны подробности каждого прошлого увлечения?
— Нет, — парировала я, — не каждого, только самых основных.
— Встретив тебя, я понял, что все, что происходило до этого, не имеет абсолютно никакого значения.
— И после женитьбы ты не вернулся к своим прежним привычкам?
— Клянусь, я верен тебе во всем, вплоть до мыслей. Вот так. Надеюсь, ты удовлетворена?
— Да, но…
— Значит, все же нет.
— Некоторые люди, по-моему, не понимают, что те отношения, которые когда-то существовали между вами, теперь всего лишь дружба.
— Знаю, ты имеешь в виду Алтею.
— Да, ну и что?
— Когда она впервые появилась в Полхорган-холле у твоего деда, я решил, что это самая красивая женщина из тех, которые когда-либо встречались мне. Мы подружились. Семья настаивала, что мне необходимо жениться. Морвенна уже несколько лет была замужем, и мне не раз давали понять, что я, глава семьи, просто обязан жениться. Но я не видел вокруг себя ни одной женщины, с которой мне бы захотелось создать семью.
— Пока не встретил Алтею?!
— Нет, к счастью, до этого не дошло. Но можно сказать, что идея вступить с ней в законный брак иногда приходила мне в голову. Однако вскоре я пришел к выводу, что не хочу жениться на Алтее Грей. Это случилось еще до того, как твой дедушка предложил мне съездить на Капри. А когда я впервые увидел тебя, то решение пришло само собой. С тех пор других женщин для меня просто не существует.
— Должно быть. Алтея была не слишком довольна…
Она безразлично пожал плечами.
— Что поделать? Для брака нужны двое.
— Я начинаю кое-что понимать. Вероятно, ты вплотную подошел к помолвке с Алтеей Грей, прежде, чем передумал. А как насчет Дины Бонд?
— А что насчет Дины? Она посвящена в таинства любви многих молодых людей в округе.
— Понятно. Ничего серьезного?
— Абсолютно.
— А Рэйчел Бектив?
— Никогда, — почти свирепо ответил муж. Он снова наполнил мой бокал. — Допрос окончен? Фейвэл, я уже начинаю подумывать, уж не ревнуешь ли ты?
— Не беспокойся, я не стала бы ревновать без серьезных на то причин.
— Ну, теперь, когда ты убедилась, что причин для ревности нет…
— Рок, — я заколебалась, и он жестом попросил меня продолжить, — этот мальчик, которого я встретила в Бедивер-хауз…
— Ну и что?
— Он так похож на Пендорриков.
— Знаю, ты мне уже говорила об этом. Надеюсь, ты не думаешь, что этот мальчик — живое свидетельство моего грешного прошлого?
— И все же мне хотелось бы знать, кто он.
— Знаешь, дорогая, тебе просто нечем заняться. На уик-енд я поеду по делам на север, поедем со мной. Пару дней мы проведем вне дома.
— Отлично.
— Что-нибудь еще?
— Мне многое неясно. Рок. Мысленно возвращаясь к моменту нашей встречи, я понимаю, что именно с того времени все и начало меняться в моей жизни.
— Это вполне естественно, ведь мы буквально сошли с ума друг от друга.
— Нет, Рок, я не то имела в виду. Кажется, мой отец, и тот изменился с твоим появлением в студии. Его лицо стало сумрачным. Казалось, он что-то решал для себя. Затем сказал:
— Ты не все знаешь о своем отце, Фейвэл.
— Не все?
— Да, кое-что он утаил от тебя.
— Не может быть. Папа всегда доверял мне свои секреты. Мы были очень близки: моя мать, он и я.
Рок отрицательно покачал головой.
— Моя дорогая, начать хотя бы с того, что он не рассказал тебе о своем письме лорду Полхоргану.
Я была вынуждена признать его правоту, но попыталась оправдать отца:
— Думаю, папа решил, что нам пора познакомиться друг с другом.
— Почему же он девятнадцать лет не считал это необходимым? Я не хотел говорить тебе, Фейвэл. Даже решил, что не обмолвлюсь ни единым словом до тех пор, пока тебе не исполнится лет пятьдесят и ты не станешь бабушкой. Я надеялся, что тогда события давно минувших дней не так ранят тебя. Но за последние полчаса я передумал. Ты права, между нами действительно не должно быть секретов.
— Конечно, пожалуйста, расскажи, что тебе известно об отце?
— Он написал твоему деду потому, что заболел.
— Заболел? Чем?
— Он заразился от твоей матери, ведь они все время были вместе, старались делать вид, что ничего не происходит. Мистер Фарингтон ухаживал за женой на протяжении всей ее болезни, вплоть до самого конца. Он сказал, что, если бы твоя мать легла в больницу, то возможно тоже прожила бы чуть дольше. Но она не захотела этого.
— И папа тоже? Но он ничего не говорил мне.
— Мистер Фарингтон не хотел, чтобы ты знала. Он очень беспокоился за твою судьбу, именно поэтому и сообщил лорду Полхоргану о твоем существовании. Надеялся, что старик пригласит тебя в Корнуолл. Твой отец остался бы на Капри, и, когда болезнь действительно бы осложнилась, тебя бы уже не было рядом. Мистер Фарингтон не хотел подвергать тебя риску.
— Но он мог бы лечиться, поехать в санаторий.
— В этом я и пытался убедить его и не сомневался, что именно так он и сделает.
— И отец сказал все это тебе, а не своей родной дочери?
— Дорогая, обстоятельства вынудили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85