Узкие моря1 ( 1 Ла-Манш и Ирландское море.) вокруг наших островов, где английские флагманские суда охраняют границы Атлантического океана, отданы во власть буйного Западного Ветра. Назовите его норд-вестом или зюйд-вестом -- это все равно, ибо это лишь две различные стороны одного характера, разные выражения одного и того же лица.
Северное или южное направление ветров, господствующих на море, не имеет никакого значения. Не существует на нашей планете Северного и Южного ветров, играющих сколько-нибудь важную роль. Северные и Южные ветры-лишь маленькие принцы тех династий, которые делают погоду на море. Они никогда не претендуют на господство на обширных пространствах. Они зависят от местных условий -- конфигурации берегов, формы проливов, опасных мест у неприступных мысов, где они разыгрывают свою второстепенную роль. В государстве ветров, как и среди народов земного шара, настоящая борьба происходит лишь между Востоком и Западом.
XXVI
Западный Ветер -- владыка морей, окружающих Соединенное Королевство. И от входов в каналы, с мысов, как с дозорных башен, из морских устьев рек, как из задних калиток, из заливов, проходов, проливов и бухт гарнизон нашего острова и экипажи судов, уходящих и приходящих, обращают взоры на Запад, чтобы по различным оттенкам великолепной мантии заката угадать настроение деспотического владыки. Конец дня -- наиболее подходящее время глядеть в царственный лик Западного Ветра, вершителя судеб наших кораблей. Западный край неба, то великолепный и милостиво ясный, то пышный и зловещий, отражает скрытые от нас помыслы владыки. Облаченный в слепящую золотую мантию или, подобно нищему, прикрытый лишь лохмотьями черных туч, владыка Западный Ветер сидит на троне над западным горизонтом, и вся Северная Атлантика служит подножием его трону, а первые мерцающие звездочки украшают диадемой его чело. А моряки, верноподданные Погоды, соображают, как подготовить свои корабли соответственно настроению владыки. Западный Ветер -- слишком великий монарх, чтобы быть обманщиком: это не расчетливый интриган, в темной душе которого зреют коварные замыслы. Он слишком могуч для мелких каверз. Во всех его прихотях -- страсть, даже в благостной тишине ясных дней, в ласке голубого неба, чья необъятная и беспредельная нежность, отраженная в зеркале вод, обнимает, покоряет, баюкает белопарусные корабли. Западный Ветер -- все для всех океанов мира. Он поэт на троне, величественный и простой; то необузданный как варвар, то меланхолический, великодушный, вспыльчивый, непостоянный, непостижимый, он для тех, кто его понял, всегда один и тот же. Иногда его закаты -- показная пышность карнавала, возбуждающая восторги толпы, и драгоценности его царской сокровищннцы все рассыпаны над морем. Другие закаты подобны интимным признаниям, овеяны грустью, словно в меланхолическом великолепии своем владыка морей предается раздумью о недолговечности затишья на море. Видал я также, как прорывается его с трудом сдерживаемый гнев,-- он заставляет тогда солнце злобно сверкать на бледном, испуганном небе, подобно глазу неумолимого тирана.
Он -- бог войны, он шлет свои батальоны атлантически волн в атаку на наши побережья. Повелительный голос Западного Ветра призывает к себе на службу всю мощь океана. По приказу Западного Ветра в воздухе над нашими островами разыгрывается сильная буря, и на берега стремительным натиском обрушивается громада волн. По небу бегут облака, огромные белые облака, они все больше и больше сгущаются, и вот уже кажутся сплошной броней на твердом своде небес, на сером фоне которого с головокружительной быстротой проносятся гонимые ветром водоросли, тонкие, черные, сердитые. Все гуще и гуще становится громадный купол тумана, все ниже и ниже нависает он над морем, суживая горизонт вокруг корабля. Перед нами типичная картина "Западной погоды" на море в густо-серых дымных, зловещих тонах. Она закрывает от людей горизонт, пронизывает сыростью тело, гнетет душу, пресекает дыхание страшными порывами ветра, оглушает, ослепляет, гонит пляшущее на волнах судно к берегам, скрытым завесой тумана и дождя.
Капризный характер ветров, как и своеволие людей, чреват гибельными последствиями: они переходят в разнузданность. Длительные припадки ярости, сознание своей неограниченной власти портят открытую и щедрую натуру Западного Ветра. Можно подумать, что сердце его отравлено злобой и тайной ненавистью. Тешась своей необузданной силой, он опустошает собственные владения. Юго-запад -- вот та страна света, где видят его омраченный лик. Он изливает бешенство в ужаснейших шквалах и насылает на свое царство настоящее столпотворение туч. Он сеет тревогу на палубах кораблей, придает дряхлый вид исполосованному пеной океану и кропит сединой головы шкиперов на судах, которые держат путь домой, к Ла-Маншу. Западный Ветер, утверждающий свою власть, частенько напоминает помешанного монарха, который с дикими проклятиями преследует своих верноподданных, пока не доведет их до гибели.
Погода при юго-западном ветре -- погода пасмурная, par excellence 1 (1 По преимуществу (фр.) Это не туман, это скорее суживание горизонта. Берега скрыты за таинственной завесой облаков, которые образуют вокруг плывущего судна нечто вроде темницы с низкими сводами. Это не слепота, это только ослабление зрения. Западный Ветер не говорит моряку: "Ты будешь слеп", нет, он только ограничивает поле его зрения и будит в его сердце страх перед неожиданным появлением земли. Это отнимает у моряка половину его сил и работоспособности. Сколько раз, стоя в высоких резиновых сапогах и клеенчатом костюме, с которого ручьями бежа- ла вода, подле моего командира на судне, плывущем домой, и глядя перед собой в серую взбаламученную пустыню, я слышал, как вздох усталости переходил в замечание, сделанное нарочито беспечным тоном:
"В такую погоду немного разглядишь впереди". И я вполголоса механически отвечал: "Это верно, сэр". То была инстинктивно выраженная вслух все та же неотвязная мысль о земле, скрытой где-то впереди, о быстроте, с которой несется к ней судно. Попутный ветер! Попутный ветер! Кто решится роптать на попутный ветер? Ведь это -- милостивый дар Западного Владыки, который деспотически правит в Северной Атлантике от широт Азорских островов до широт мыса Фэруэлл. Попутный ветер -- это великое подспорье для судна, которое кончает удачный рейс. И все-таки никто из нас почему-то не мог заставить себя улыбаться с признательностью верноподданного. Милость эту нам даровали с мрачным угрожающим видом -- таков бывает наш великий самодержец, когда решает задать трепку каким-нибудь судам, а другие суда гнать домой одним своим дыханием, то жестоким, то благодетельным, но всегда одинаково тревожащим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48