– Ты, может, и гостья, но я-то простая служащая.
– Зачем ты так себя принижаешь? Ты ведь будешь компаньонкой крошки Флоры. Тебе потребуется разделять с ней светскую жизнь, а значит, и одеваться соответственно.
– Я и так не в обносках хожу, – возмутилась Дженет. – А ты купила мне новое вечернее платье. Больше мне ничего не нужно.
Жаклин выразительно возвела глаза к потолку.
– Господи, ну как можно быть такой упрямой – и такой слепой? Ты что, и вправду не понимаешь, какие возможности перед тобой открываются?
– Да просто очередная работа с надеждой на неплохое вознаграждение, – хладнокровно отозвалась ее крестница.
– Но на этой работе тебе предстоит встречаться со многими людьми. – Жаклин всплеснула руками, едва не разлив аперитив. – Это способно изменить всю твою жизнь.
Дженет бесстрастно поглядела на нее.
– Позволь уточнить. Говоря «люди», ты имеешь в виду мужчин?
– И что тут такого? – приподняла бровки Жаклин. – Что тут невозможного? Ты же красивая девушка. Ну почему ты так упорно не хочешь этого признавать?
– Наверное потому, что знаю, какую малую роль это играет. – Дженет пыталась говорить беззаботно. – Карл, например, только и твердил, что прекраснее меня во всем белом свете не найти. Однако это не помешало ему предпочесть Ульрику Траут, главное украшение которой – папенькины миллионы. – Она криво улыбнулась. – Сразу выяснилось, что для брака красота не главное.
– Так вот что там у вас произошло! – Глаза Жаклин светились сочувствием. – Раньше ты мне этого не рассказывала.
– Не знаю, зачем я и сейчас-то тебе рассказала. – На Дженет вдруг навалилась невероятная усталость. – Должно быть, оттого что у нас на глазах очередную сделку пытаются замаскировать под брак, вот и вспомнилось.
– Дженет, вовсе не все мужчины такие, как этот твой Карл. Ты еще непременно встретишь того, кто полюбит тебя ради тебя самой и даже задумываться не станет, сколько денег ты ему принесешь.
– Надеюсь. – Молодая женщина вздохнула. – Но держу пари, что встречу я его не в замке Элеоноры. Там живут по иным правилам. – Она помолчала, а потом сменила тему: – Может, пора домой? Мне еще надо упаковать свои обноски.
– Нет, ты просто невозможное существо!
– Сама-то ты хороша, – не осталась в долгу Дженет. – Скажи на милость, что побудило тебя принять предложение Леона де Астена? Ведь ты никогда никуда не ездишь в это время года.
Мадам Ориво пожала плечами.
– Он из тех, кому нелегко отказать… как ты, дорогая, уже сама убедилась. А кроме того, так нам не придется разлучаться. Очень даже великодушно с его стороны.
– О да, настоящий добрый самаритянин, – иронично согласилась Дженет. – И, само собой, – не удержалась она от легкого укола, – ты ведь тоже будешь встречаться с разными… людьми. Кто знает, может, это ты у нас начнешь новую жизнь.
– А вот теперь уже ты болтаешь глупости! – с неожиданной резкостью оборвала ее Жаклин. – Тебе ведь прекрасно известно, что я и не помышляю о новом замужестве.
– Ну да, ты всегда так говоришь, – пошла на попятную Дженет. – Но ведь всякое случается.
– Только не со мной! – Жаклин явно сердилась. – И вообще, этот разговор начинает действовать мне на нервы. – Она взяла сумочку. – Так что, коли ты готова, пойдем. И не забывай, – бросила она через плечо, – ты сама передумала.
Дженет послушно пошла за ней к машине, гадая, откуда вдруг у крестной такой приступ дурного настроения. Должно быть, виной всему – замок Элеоноры. Это место на все набрасывает свою мрачную, разрушительную тень. А с завтрашнего дня ей там жить. Ох, и какой же эффект окажет этот замок на нее, на Дженет?
По спине у нее пробежал холодок, сердце сжалось.
6
Дженет проснулась внезапно и еще несколько секунд лежала неподвижно, гадая, что же ее разбудило.
В прошлый раз, когда сон ее столь же бесцеремонно потревожили, виновником оказался не кто иной, как этот несносный Леон де Астен. Молодая женщина почти всерьез боялась повернуть голову: а вдруг и сейчас в каком-нибудь уголке притаилась высокая фигура, не спускающая с нее глаз.
Да у тебя, моя милая, паранойя, сердито сказала она сама себе, заставляя приподняться и обвести взором спальню. И вправду – покой комнаты не нарушало ничто, кроме игры солнечных зайчиков на потолке да пения птиц за окном.
Вздохнув, Дженет взяла со столика в изголовье кровати часы. Ой, как рано! В доме еще все спят. Да и ей бы спать еще и спать – вот только это смутное беспокойство мешает. С другой стороны, снова пытаться заснуть толку нет, проснешься с головной болью. Сев на постели, она обняла руками колени и задумалась.
Да что же такое с ней происходит? Откуда вдруг бессонница, раньше-то она спала – пушками не разбудишь. А просыпаясь, никогда не помнила, что ей снилось и снилось ли вообще хоть что-нибудь. И уж точно эти сны никогда не преследовали ее неотвязными призраками весь следующий день.
Но сегодня видения минувшей ночи никуда не исчезли – они все так же роились вокруг, застилая утренний свет, и никак не желали уходить. К досаде Дженет, ей снова приснился Карл. Он улыбался ей своей очаровательной улыбкой и нежно, ласково втолковывал, что его женитьба ничего не значит и отношения их должны остаться прежними.
А она, не веря собственным ушам, растерянно слушала, как он расписывает перспективы их будущей двойной жизни. Сидела и смотрела, как он постепенно отступает куда-то в потайные туннели ее непослушного воображения, с каждым шагом становясь все меньше и меньше, пока совсем не исчез вдали.
Воспоминания об этом до сих пор больно ранили ее.
В действительности, конечно, она вовсе не сидела, растерянно внимая ему. Они чудовищно поссорились, и он наговорил ей много ужасных слов. Сказал, что она безмозглая романтичная мещаночка, которая никак не желает взрослеть, и что он вернется к ней, когда она созреет для нормальной взрослой жизни.
«Созрею для жизни во лжи, ты имел в виду?» – гневно бросила ему вслед Дженет. Злость помогла ей сдержать слезы до его ухода.
Но во сне она лишь молчала, не в силах ни заговорить, ни пошевелиться и ощущая безмерную боль от его предательства, ужас от сознания того, что Карл – ее Карл, которого она так любила и которому так верила! – оказался способен пожертвовать ею и всем, что у них было, ради низменной выгоды. Своей красотой, умом и любовью она заслужила всего лишь роль любовницы, тщательно скрываемой от глаз света, тогда как уродливая и глупая Ульрика деньгами купила себе почетную роль жены.
«Ну что ты, дорогая, я ее вовсе не люблю, я люблю тебя, – снова и снова твердил ей Карл. – Ты же сама знаешь. Но всегда считалось, что мы с ней в конце концов поженимся. Наши семьи договорились уже много лет назад. Понимаешь, у моего отца дела с ее отцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Зачем ты так себя принижаешь? Ты ведь будешь компаньонкой крошки Флоры. Тебе потребуется разделять с ней светскую жизнь, а значит, и одеваться соответственно.
– Я и так не в обносках хожу, – возмутилась Дженет. – А ты купила мне новое вечернее платье. Больше мне ничего не нужно.
Жаклин выразительно возвела глаза к потолку.
– Господи, ну как можно быть такой упрямой – и такой слепой? Ты что, и вправду не понимаешь, какие возможности перед тобой открываются?
– Да просто очередная работа с надеждой на неплохое вознаграждение, – хладнокровно отозвалась ее крестница.
– Но на этой работе тебе предстоит встречаться со многими людьми. – Жаклин всплеснула руками, едва не разлив аперитив. – Это способно изменить всю твою жизнь.
Дженет бесстрастно поглядела на нее.
– Позволь уточнить. Говоря «люди», ты имеешь в виду мужчин?
– И что тут такого? – приподняла бровки Жаклин. – Что тут невозможного? Ты же красивая девушка. Ну почему ты так упорно не хочешь этого признавать?
– Наверное потому, что знаю, какую малую роль это играет. – Дженет пыталась говорить беззаботно. – Карл, например, только и твердил, что прекраснее меня во всем белом свете не найти. Однако это не помешало ему предпочесть Ульрику Траут, главное украшение которой – папенькины миллионы. – Она криво улыбнулась. – Сразу выяснилось, что для брака красота не главное.
– Так вот что там у вас произошло! – Глаза Жаклин светились сочувствием. – Раньше ты мне этого не рассказывала.
– Не знаю, зачем я и сейчас-то тебе рассказала. – На Дженет вдруг навалилась невероятная усталость. – Должно быть, оттого что у нас на глазах очередную сделку пытаются замаскировать под брак, вот и вспомнилось.
– Дженет, вовсе не все мужчины такие, как этот твой Карл. Ты еще непременно встретишь того, кто полюбит тебя ради тебя самой и даже задумываться не станет, сколько денег ты ему принесешь.
– Надеюсь. – Молодая женщина вздохнула. – Но держу пари, что встречу я его не в замке Элеоноры. Там живут по иным правилам. – Она помолчала, а потом сменила тему: – Может, пора домой? Мне еще надо упаковать свои обноски.
– Нет, ты просто невозможное существо!
– Сама-то ты хороша, – не осталась в долгу Дженет. – Скажи на милость, что побудило тебя принять предложение Леона де Астена? Ведь ты никогда никуда не ездишь в это время года.
Мадам Ориво пожала плечами.
– Он из тех, кому нелегко отказать… как ты, дорогая, уже сама убедилась. А кроме того, так нам не придется разлучаться. Очень даже великодушно с его стороны.
– О да, настоящий добрый самаритянин, – иронично согласилась Дженет. – И, само собой, – не удержалась она от легкого укола, – ты ведь тоже будешь встречаться с разными… людьми. Кто знает, может, это ты у нас начнешь новую жизнь.
– А вот теперь уже ты болтаешь глупости! – с неожиданной резкостью оборвала ее Жаклин. – Тебе ведь прекрасно известно, что я и не помышляю о новом замужестве.
– Ну да, ты всегда так говоришь, – пошла на попятную Дженет. – Но ведь всякое случается.
– Только не со мной! – Жаклин явно сердилась. – И вообще, этот разговор начинает действовать мне на нервы. – Она взяла сумочку. – Так что, коли ты готова, пойдем. И не забывай, – бросила она через плечо, – ты сама передумала.
Дженет послушно пошла за ней к машине, гадая, откуда вдруг у крестной такой приступ дурного настроения. Должно быть, виной всему – замок Элеоноры. Это место на все набрасывает свою мрачную, разрушительную тень. А с завтрашнего дня ей там жить. Ох, и какой же эффект окажет этот замок на нее, на Дженет?
По спине у нее пробежал холодок, сердце сжалось.
6
Дженет проснулась внезапно и еще несколько секунд лежала неподвижно, гадая, что же ее разбудило.
В прошлый раз, когда сон ее столь же бесцеремонно потревожили, виновником оказался не кто иной, как этот несносный Леон де Астен. Молодая женщина почти всерьез боялась повернуть голову: а вдруг и сейчас в каком-нибудь уголке притаилась высокая фигура, не спускающая с нее глаз.
Да у тебя, моя милая, паранойя, сердито сказала она сама себе, заставляя приподняться и обвести взором спальню. И вправду – покой комнаты не нарушало ничто, кроме игры солнечных зайчиков на потолке да пения птиц за окном.
Вздохнув, Дженет взяла со столика в изголовье кровати часы. Ой, как рано! В доме еще все спят. Да и ей бы спать еще и спать – вот только это смутное беспокойство мешает. С другой стороны, снова пытаться заснуть толку нет, проснешься с головной болью. Сев на постели, она обняла руками колени и задумалась.
Да что же такое с ней происходит? Откуда вдруг бессонница, раньше-то она спала – пушками не разбудишь. А просыпаясь, никогда не помнила, что ей снилось и снилось ли вообще хоть что-нибудь. И уж точно эти сны никогда не преследовали ее неотвязными призраками весь следующий день.
Но сегодня видения минувшей ночи никуда не исчезли – они все так же роились вокруг, застилая утренний свет, и никак не желали уходить. К досаде Дженет, ей снова приснился Карл. Он улыбался ей своей очаровательной улыбкой и нежно, ласково втолковывал, что его женитьба ничего не значит и отношения их должны остаться прежними.
А она, не веря собственным ушам, растерянно слушала, как он расписывает перспективы их будущей двойной жизни. Сидела и смотрела, как он постепенно отступает куда-то в потайные туннели ее непослушного воображения, с каждым шагом становясь все меньше и меньше, пока совсем не исчез вдали.
Воспоминания об этом до сих пор больно ранили ее.
В действительности, конечно, она вовсе не сидела, растерянно внимая ему. Они чудовищно поссорились, и он наговорил ей много ужасных слов. Сказал, что она безмозглая романтичная мещаночка, которая никак не желает взрослеть, и что он вернется к ней, когда она созреет для нормальной взрослой жизни.
«Созрею для жизни во лжи, ты имел в виду?» – гневно бросила ему вслед Дженет. Злость помогла ей сдержать слезы до его ухода.
Но во сне она лишь молчала, не в силах ни заговорить, ни пошевелиться и ощущая безмерную боль от его предательства, ужас от сознания того, что Карл – ее Карл, которого она так любила и которому так верила! – оказался способен пожертвовать ею и всем, что у них было, ради низменной выгоды. Своей красотой, умом и любовью она заслужила всего лишь роль любовницы, тщательно скрываемой от глаз света, тогда как уродливая и глупая Ульрика деньгами купила себе почетную роль жены.
«Ну что ты, дорогая, я ее вовсе не люблю, я люблю тебя, – снова и снова твердил ей Карл. – Ты же сама знаешь. Но всегда считалось, что мы с ней в конце концов поженимся. Наши семьи договорились уже много лет назад. Понимаешь, у моего отца дела с ее отцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43