– Лихорадка на Уолл-стрит. Индекс Доу-Джонса сильно поднялся во второй половине дня.
– У-гм, – буркнул Тоцци, коротко кивнув.
Роксана выпучила на него глаза – опять что-то не так. Неужели его нерасположение к богачам так заметно? Чтобы загладить промах, Тоцци изобразил самую любезную улыбку.
Роксана разлилась соловьем.
– Ничего страшного, мистер Халбасиан. Нам не пришлось долго ждать. – Она нажимала на британский акцент, вероятно, полагая, что юный Халбасиан съест это и еще попросит. Все американцы, стремящиеся к власти и богатству, именно таковы. Так Роксана сказала в машине, когда они ехали сюда. Считается, что это высший класс, шик, гвоздь сезона. Черт, пусть он подавится этим акцентом, если только это поможет Тоцци заполучить квартиру.
Роксана подошла еще на шаг к Грозному Деннису.
– Я должна сказать вам, мистер Халбасиан, что мы совершенно очарованы квартирой. Ремонт сделан чудесно. И район просто великоле-е-е...
Личико юного Халбасиана просветлело, как у Крошки Тима на рождественском утреннике. Клюнул, глупый гуппи. Тоцци ликовал.
Юный Халбасиан сцепил руки за спиной и выпятил грудь.
– Я рад, миссис Тоцци, что квартира вам понравилась. В ремонт этого здания было вложено много труда. Ноя полагаю, что нельзя еще ставить точку, пока не подобрались подходящие жильцы. Я крайне ценю атмосферу. Я считаю, что это очень и очень важно. Нам нужны люди, которые создают атмосферу, соответствующую образу нового Хобокена.
Этот маленький паршивец что, клеится к Роксане? Спятил он или как? Черт его дери. Вот что получается, когда соплякам дают гражданские права. Они не обращают внимания на частности, такие, например, как внезапно напрягшаяся челюсть Тоцци. А потом обижаются понапрасну.
– Скажите-ка, мистер Халбасиан, – перебил Тоцци. – Под «атмосферой» вы понимаете то, что обычно сдаете только белым, перспективным людям? Или же вы подбираете себе разных жильцов – черных, белых, испано-говорящих, индейцев, богатых, бедных, – чтобы создать более богемную обстановку?
– Боюсь, мистер Тоцци, я вас не вполне понимаю.
– Ну, не столь уж многие могут позволить себе такую квартирную плату. Думается, что ваша «атмосфера» предполагает людей обеспеченных, раз уж вы дерете такую... квартирную плату.
Воцарилась напряженная тишина – все, конечно, поняли, куда клонит Тоцци. Халбасиан покосился на Роксану и миссис Карлсон и смерил Тоцци испепеляющим взглядом. Он казался разобиженным вконец, как маленький мальчик, срезавшийся перед училкой, в которую влюблен. Ну и чего же ты от меня хочешь? – подумал Тоцци. Не я тебя вырастил вымогателем квартирной платы и расистом.
Чувствуя, что комиссионные испаряются на глазах, миссис Карлсон решилась нарушить тишину.
– Я понимаю ваше беспокойство, мистер Тоцци, и заверяю вас, что ни мистер Халбасиан, ни компания, которую я представляю, никогда не потерпят какой бы то ни было дискриминации на любом уровне. Это противоречило бы закону, который мы чтим. Что же касается денежного вопроса, то вся квартирная плата в Хобокене регулируется Муниципальной комиссией по сдаче квартир внаем. Вы можете пойти в муниципалитет и просмотреть документы, касающиеся этого здания. Вы увидите, заверяю вас, что мистер Халбасиан оценил квартиру, ориентируясь на постановления комиссии.
– Угу, – кивнул Тоцци, глядя на юного Халбасиана сверху вниз, нарочно подчеркивая разницу в росте.
Роксана снова сделала ему большие глаза, но Тоцци уже плевать хотел на квартиру. Очень уж забавно было дразнить недоростка.
– Я не хотел вас лично обидеть, мистер Халбасиан, но поскольку я работаю в федеральных правоохранительных органах, то мой долг – задавать такие вопросы. Видите ли, если я сниму квартиру на каких-либо сомнительных с точки зрения закона условиях, это дурно отразится на моей карьере. Уверен, вы правильно поймете меня. – Он взглянул на Халбасиана сверху вниз с покровительственным видом.
– О конечно, не беспокойтесь. Я вполне понимаю ваше положение. – Парнишка весь кипел. На лице у него было написано, как ненавидит он Тоцци со всеми его потрохами.
И тут вдруг Тоцци одумался. Какого черта он это делает? Господи Боже, ему ведь нужна квартира! Нельзя же пригласить такую женщину, как Роксана, в дерьмовую комнатенку, где он живет сейчас. Может, Иверс прав? Может, у него и впрямь проблемы с образом власти? Вдруг все же еще не поздно все уладить? Тоцци изобразил самую любезную улыбку, на какую только был способен, и принялся нахваливать ремонт. Роксана подхватила, зачирикала вовсю, но Халбасиан выглядел недовольным. Казалось, он сейчас возьмет свой мячик и пойдет домой.
Тут вступила миссис Карлсон, отчаянно пытаясь спасти ситуацию.
– Миссис Тоцци работает в Вашингтоне. В парламентской прессе – так, кажется, вы сказали?
– Да, я собираю информацию для нескольких британских концернов. – Вот так, в немногих словах. Пусть воображение юного Халбасиана дорисует все остальное. Умница.
Миссис Карлсон кудахтала над Халбасианом, держа его под своим крылом и не подпуская к Тоцци.
– У них квартира в Вашингтоне. Миссис Тоцци почти все свое время проводит там, да и мистера Тоцци служебные дела часто приводят в столицу.
– И сколько же времени вы будете проводить здесь? – спросил Халбасиан у Тоцци. Маленький поганец не давал себе труда скрывать свои чувства.
Тоцци открыл рот, чтобы ответить, но Роксана перебила, чтобы он опять чего-нибудь не ляпнул.
– Ну, живем мы в Вашингтоне, и к тому же я довольно много разъезжаю. То же самое мой муж. Так что трудно сказать, сколько времени мы будем проводить в Хобокене. – Она посмотрела на Тоцци, взглядом прося не подгадить в последний момент. – Может быть, недели по две в месяц?
Тоцци пожал плечами.
– Когда больше, когда меньше. Зависит от работы.
Юный Халбасиан кивнул, покосившись на Тоцци. Либо он обдумывал, как отделаться от мужа и сдать квартиру жене, либо прикидывал, как тишком сдать квартиру на те недели, когда их тут не будет. Маленький жадный сукин сын.
– Квартира поистине великоле-е-е... – выпалила Роксана, внезапно повернувшись к Тоцци. – Я видела прелестные эстампы Лоры Эшли – они прекрасно подойдут к персидскому ковру.
И как ты думаешь, не купить ли нам в столовую тот сосновый буфет, что мы видели у Диллингхема? И поставить его сюда?
Халбасиан повел своим острым носиком и поднял бровь. Он почуял истинный английский дух. И клюнул снова. Тоцци усмехнулся, прикрыв рот рукой.
– А над каминной доской повесить дедушкин портрет? И стеганые кресла по обе стороны. – Роксана повернулась к Халбасиану. – Вы обязательно должны зайти и выпить с нами чаю, когда мы устроимся. Настоящий английский чай у камина. Я пеку вкусные ячменные лепешки, мистер Халбасиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
– У-гм, – буркнул Тоцци, коротко кивнув.
Роксана выпучила на него глаза – опять что-то не так. Неужели его нерасположение к богачам так заметно? Чтобы загладить промах, Тоцци изобразил самую любезную улыбку.
Роксана разлилась соловьем.
– Ничего страшного, мистер Халбасиан. Нам не пришлось долго ждать. – Она нажимала на британский акцент, вероятно, полагая, что юный Халбасиан съест это и еще попросит. Все американцы, стремящиеся к власти и богатству, именно таковы. Так Роксана сказала в машине, когда они ехали сюда. Считается, что это высший класс, шик, гвоздь сезона. Черт, пусть он подавится этим акцентом, если только это поможет Тоцци заполучить квартиру.
Роксана подошла еще на шаг к Грозному Деннису.
– Я должна сказать вам, мистер Халбасиан, что мы совершенно очарованы квартирой. Ремонт сделан чудесно. И район просто великоле-е-е...
Личико юного Халбасиана просветлело, как у Крошки Тима на рождественском утреннике. Клюнул, глупый гуппи. Тоцци ликовал.
Юный Халбасиан сцепил руки за спиной и выпятил грудь.
– Я рад, миссис Тоцци, что квартира вам понравилась. В ремонт этого здания было вложено много труда. Ноя полагаю, что нельзя еще ставить точку, пока не подобрались подходящие жильцы. Я крайне ценю атмосферу. Я считаю, что это очень и очень важно. Нам нужны люди, которые создают атмосферу, соответствующую образу нового Хобокена.
Этот маленький паршивец что, клеится к Роксане? Спятил он или как? Черт его дери. Вот что получается, когда соплякам дают гражданские права. Они не обращают внимания на частности, такие, например, как внезапно напрягшаяся челюсть Тоцци. А потом обижаются понапрасну.
– Скажите-ка, мистер Халбасиан, – перебил Тоцци. – Под «атмосферой» вы понимаете то, что обычно сдаете только белым, перспективным людям? Или же вы подбираете себе разных жильцов – черных, белых, испано-говорящих, индейцев, богатых, бедных, – чтобы создать более богемную обстановку?
– Боюсь, мистер Тоцци, я вас не вполне понимаю.
– Ну, не столь уж многие могут позволить себе такую квартирную плату. Думается, что ваша «атмосфера» предполагает людей обеспеченных, раз уж вы дерете такую... квартирную плату.
Воцарилась напряженная тишина – все, конечно, поняли, куда клонит Тоцци. Халбасиан покосился на Роксану и миссис Карлсон и смерил Тоцци испепеляющим взглядом. Он казался разобиженным вконец, как маленький мальчик, срезавшийся перед училкой, в которую влюблен. Ну и чего же ты от меня хочешь? – подумал Тоцци. Не я тебя вырастил вымогателем квартирной платы и расистом.
Чувствуя, что комиссионные испаряются на глазах, миссис Карлсон решилась нарушить тишину.
– Я понимаю ваше беспокойство, мистер Тоцци, и заверяю вас, что ни мистер Халбасиан, ни компания, которую я представляю, никогда не потерпят какой бы то ни было дискриминации на любом уровне. Это противоречило бы закону, который мы чтим. Что же касается денежного вопроса, то вся квартирная плата в Хобокене регулируется Муниципальной комиссией по сдаче квартир внаем. Вы можете пойти в муниципалитет и просмотреть документы, касающиеся этого здания. Вы увидите, заверяю вас, что мистер Халбасиан оценил квартиру, ориентируясь на постановления комиссии.
– Угу, – кивнул Тоцци, глядя на юного Халбасиана сверху вниз, нарочно подчеркивая разницу в росте.
Роксана снова сделала ему большие глаза, но Тоцци уже плевать хотел на квартиру. Очень уж забавно было дразнить недоростка.
– Я не хотел вас лично обидеть, мистер Халбасиан, но поскольку я работаю в федеральных правоохранительных органах, то мой долг – задавать такие вопросы. Видите ли, если я сниму квартиру на каких-либо сомнительных с точки зрения закона условиях, это дурно отразится на моей карьере. Уверен, вы правильно поймете меня. – Он взглянул на Халбасиана сверху вниз с покровительственным видом.
– О конечно, не беспокойтесь. Я вполне понимаю ваше положение. – Парнишка весь кипел. На лице у него было написано, как ненавидит он Тоцци со всеми его потрохами.
И тут вдруг Тоцци одумался. Какого черта он это делает? Господи Боже, ему ведь нужна квартира! Нельзя же пригласить такую женщину, как Роксана, в дерьмовую комнатенку, где он живет сейчас. Может, Иверс прав? Может, у него и впрямь проблемы с образом власти? Вдруг все же еще не поздно все уладить? Тоцци изобразил самую любезную улыбку, на какую только был способен, и принялся нахваливать ремонт. Роксана подхватила, зачирикала вовсю, но Халбасиан выглядел недовольным. Казалось, он сейчас возьмет свой мячик и пойдет домой.
Тут вступила миссис Карлсон, отчаянно пытаясь спасти ситуацию.
– Миссис Тоцци работает в Вашингтоне. В парламентской прессе – так, кажется, вы сказали?
– Да, я собираю информацию для нескольких британских концернов. – Вот так, в немногих словах. Пусть воображение юного Халбасиана дорисует все остальное. Умница.
Миссис Карлсон кудахтала над Халбасианом, держа его под своим крылом и не подпуская к Тоцци.
– У них квартира в Вашингтоне. Миссис Тоцци почти все свое время проводит там, да и мистера Тоцци служебные дела часто приводят в столицу.
– И сколько же времени вы будете проводить здесь? – спросил Халбасиан у Тоцци. Маленький поганец не давал себе труда скрывать свои чувства.
Тоцци открыл рот, чтобы ответить, но Роксана перебила, чтобы он опять чего-нибудь не ляпнул.
– Ну, живем мы в Вашингтоне, и к тому же я довольно много разъезжаю. То же самое мой муж. Так что трудно сказать, сколько времени мы будем проводить в Хобокене. – Она посмотрела на Тоцци, взглядом прося не подгадить в последний момент. – Может быть, недели по две в месяц?
Тоцци пожал плечами.
– Когда больше, когда меньше. Зависит от работы.
Юный Халбасиан кивнул, покосившись на Тоцци. Либо он обдумывал, как отделаться от мужа и сдать квартиру жене, либо прикидывал, как тишком сдать квартиру на те недели, когда их тут не будет. Маленький жадный сукин сын.
– Квартира поистине великоле-е-е... – выпалила Роксана, внезапно повернувшись к Тоцци. – Я видела прелестные эстампы Лоры Эшли – они прекрасно подойдут к персидскому ковру.
И как ты думаешь, не купить ли нам в столовую тот сосновый буфет, что мы видели у Диллингхема? И поставить его сюда?
Халбасиан повел своим острым носиком и поднял бровь. Он почуял истинный английский дух. И клюнул снова. Тоцци усмехнулся, прикрыв рот рукой.
– А над каминной доской повесить дедушкин портрет? И стеганые кресла по обе стороны. – Роксана повернулась к Халбасиану. – Вы обязательно должны зайти и выпить с нами чаю, когда мы устроимся. Настоящий английский чай у камина. Я пеку вкусные ячменные лепешки, мистер Халбасиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72