После ее введения ведущие ученые продолжали притворяться, что по-прежнему находятся под воздействием эликсира. Благодаря этому им практически удалось убедить рэмов, что старые технологии окончательно утеряны и возродить их, во всяком случае в ближайшее время, вряд ли удастся. Опасность попадания химического и генетического оружия к таким беспринципным тварям, как рэмы, временно миновала. Но успех не радовал Радия. Чего они достигли? Всего лишь с трудом исправили свою же ошибку, которая едва не стала роковой.
– Все это хорошо, – обратился к собравшимся Радий, – и нам действительно есть чем гордиться. – Он так не думал, но решил приободрить остальных. – Но не пора ли приступить к созданию оружия, которое принесет нам свободу?
– Ты призываешь нас нарушить священные запреты? – одновременно раздалось несколько возмущенных голосов.
– Кто-нибудь из вас слышал, чтобы я произнес слова «химическое» или «генетическое оружие»? – спокойно возразил Радий. – Мы создадим новое оружие, на которое не наложен запрет – Избирательное оружие.
Следующие два часа пролетели в жарких дебатах о том, насколько опасным для рэмов должно стать Избирательное оружие. Поняв, что спорить без толку, Радий в итоге поддержал абсолютно бесполезный вариант. Было решено разработать грибок, который будет воздействовать только на рэмов, вызывая сильное недомогание, но не угрожая их здоровью и жизни. Спорами этого грибка планировалось заразить атмосферу Кимики. После эвакуации рэмов с планеты действие грибка должно прекратиться в течение полугода. Это единственное, что удалось выторговать Радию. Другие предлагали месячный срок, а то и вообще несколько часов.
Радий покинул Центральную лабораторию химических исследований вместе с Фосфорусом, единственным, кто поддержал его во время дебатов. Начинало темнеть, и они по опустевшим вокруг лаборатории районам направились к площади Триумфа Завоевателя. Раньше лаборатория и другие исследовательские институты работали в три смены, и прилегающие улицы даже ночью оставались многолюдны. Сейчас же прохожих было мало, да и те не обращали внимания на двух запоздалых путников. Радий специально выбрал этот маршрут, чтобы они прошли мимо двадцатиметровой статуи Великого Воителя. Так и не проронив ни слова, они достигли подножия монумента и остановились.
– Первое, что мы сделаем, – с чувством в голосе произнес Фосфорос, – это снесем этого истукана!
– Не знаю, – задумчиво произнес Радий, – может, следует его оставить как напоминание о совершенных ошибках.
Через двадцать минут они стояли перед входом в квартиру Радия. Он достал ключ и поднес его к анализатору. На мгновение почувствовался резкий, но приятный запах. Анализатор заработал и, проведя молекулярный анализ вещества в ключе, открыл замок. Войдя вслед за хозяином в квартиру, Фосфорус сразу заметил, что помещение нежилое.
– Где ты живешь? Где твоя семья? – удивленно спросил он.
– Я живу в небольшой квартирке по другую сторону от площади Национального Позора (там находились кварталы для небогатых, нищих на Кимике давно не было), семьи у меня нет, мы расстались, и каждое утро, идя на работу, я делаю крюк, чтобы постоять у статуи Великого Воителя.
– Но зачем все это? – эмоционально отреагировал Фосфорус, и тут же на его лице отразилось понимание. – Я бы не смог. Уважаю твою силу воли. Ты отказался от всего, чтобы не привыкнуть к спокойной и сытой жизни, а проходя мимо памятника, каждый раз таким образом напоминаешь себе, что мы не свободны.
– Спасибо за понимание. Труднее всего было расстаться с семьей, но Магнезия поддержала меня. Мы встречаемся несколько раз в месяц. Семью я навещаю каждую неделю – напомнить себе, что все это я мог бы иметь, будь мы свободны. Выпьешь что-нибудь или предпочитаешь понюхать?
– Выпью, и что-нибудь покрепче.
Радий открыл бар, где стояло множество бутылок со спиртным и другими синтетическими напитками, флаконы для нюханья с дурманящим запахом и пакетики с порошками. Ничего запрещенного, только то, что имело официальный сертификат. Радий остановил свой выбор на темной бутылке, обернутой в серебристую фольгу.
– Не против?
– В самый раз, – последовал ответ.
В бутылке находилась «Улыбка Морфия», самое крепкое из официально разрешенных вещество. Напиток представлял собой смесь алкоголя, синтетических добавок и легкого наркотика и обладал приятным дурманящим запахом. Он быстро испарялся на свету, поэтому его наливали в маленькие темные стопки и выпивали залпом, наслаждаясь запахом, который долго не выветривался. Опрокинув по второй, они приступили к беседе.
– Почему ты так быстро согласился на этот вариант? – начал Фосфорус. – Ведь этот путь заведет нас в тупик.
– Я рад, что теперь у меня есть единомышленник, так же хорошо понимающий ситуацию, а спорить с остальными – это только пустая трата времени. Мы попытаемся их переубедить, каждого поодиночке.
Радий рассказал Фосфорусу про химические торпеды, про Изотопуса, группу «Радуга» и, наконец, про «Возрожденную Радугу», в которую и предложил ему вступить.
– Как давно существует «Возрожденная Радуга» и сколько в ней членов? – спросил Фосфорус уже после того, как дал свое согласие.
– Теперь нас уже двое, – ответил Радий, наполняя стопки.
– За свободу!
– За свободу!
– И все же на что ты… вернее, мы, – поправился Фосфорус, – рассчитываем? Это оружие бесполезно, так же как и химические торпеды с десятичасовым циклом разрушения кораблей.
– Ты возглавишь этот проект. Втайне от остальных мы разработаем Избирательное оружие на гибкой основе. Это означает, что, меняя концентрацию и используя различные добавки, мы сможем варьировать его воздействие на рэмов. В открытом для всех членов правительства варианте оно будет вызывать лишь сильное недомогание, не угрожая при этом здоровью и жизни, со сроком выздоровления шесть месяцев. В базовом варианте, известном только членам «Возрожденной Радуги», оно уже станет вызывать болезнь со смертельным исходом на третий день. Вполне достаточный срок, чтобы убраться с нашей планеты. При своевременной эвакуации больной поправится через год без последствий для здоровья. Но если он снова появится на Кимике, его ждет мгновенная смерть от повторного заболевания. Вполне гуманно, и они не смогут повторно принимать участие в боевых действиях.
– А если они догадаются и начнут тотальное уничтожение?
– В этом случае придется запустить секретный вариант. О нем будем знать только мы вдвоем.
– Доведение концентрации до предельной и введение добавок, приводящих к мгновенной смерти любого рэма на Кимике?
– Да, но это не все. Космический флот. Они держат минимальное количество боевых кораблей в нашей звездной системе, не опасаясь восстания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Все это хорошо, – обратился к собравшимся Радий, – и нам действительно есть чем гордиться. – Он так не думал, но решил приободрить остальных. – Но не пора ли приступить к созданию оружия, которое принесет нам свободу?
– Ты призываешь нас нарушить священные запреты? – одновременно раздалось несколько возмущенных голосов.
– Кто-нибудь из вас слышал, чтобы я произнес слова «химическое» или «генетическое оружие»? – спокойно возразил Радий. – Мы создадим новое оружие, на которое не наложен запрет – Избирательное оружие.
Следующие два часа пролетели в жарких дебатах о том, насколько опасным для рэмов должно стать Избирательное оружие. Поняв, что спорить без толку, Радий в итоге поддержал абсолютно бесполезный вариант. Было решено разработать грибок, который будет воздействовать только на рэмов, вызывая сильное недомогание, но не угрожая их здоровью и жизни. Спорами этого грибка планировалось заразить атмосферу Кимики. После эвакуации рэмов с планеты действие грибка должно прекратиться в течение полугода. Это единственное, что удалось выторговать Радию. Другие предлагали месячный срок, а то и вообще несколько часов.
Радий покинул Центральную лабораторию химических исследований вместе с Фосфорусом, единственным, кто поддержал его во время дебатов. Начинало темнеть, и они по опустевшим вокруг лаборатории районам направились к площади Триумфа Завоевателя. Раньше лаборатория и другие исследовательские институты работали в три смены, и прилегающие улицы даже ночью оставались многолюдны. Сейчас же прохожих было мало, да и те не обращали внимания на двух запоздалых путников. Радий специально выбрал этот маршрут, чтобы они прошли мимо двадцатиметровой статуи Великого Воителя. Так и не проронив ни слова, они достигли подножия монумента и остановились.
– Первое, что мы сделаем, – с чувством в голосе произнес Фосфорос, – это снесем этого истукана!
– Не знаю, – задумчиво произнес Радий, – может, следует его оставить как напоминание о совершенных ошибках.
Через двадцать минут они стояли перед входом в квартиру Радия. Он достал ключ и поднес его к анализатору. На мгновение почувствовался резкий, но приятный запах. Анализатор заработал и, проведя молекулярный анализ вещества в ключе, открыл замок. Войдя вслед за хозяином в квартиру, Фосфорус сразу заметил, что помещение нежилое.
– Где ты живешь? Где твоя семья? – удивленно спросил он.
– Я живу в небольшой квартирке по другую сторону от площади Национального Позора (там находились кварталы для небогатых, нищих на Кимике давно не было), семьи у меня нет, мы расстались, и каждое утро, идя на работу, я делаю крюк, чтобы постоять у статуи Великого Воителя.
– Но зачем все это? – эмоционально отреагировал Фосфорус, и тут же на его лице отразилось понимание. – Я бы не смог. Уважаю твою силу воли. Ты отказался от всего, чтобы не привыкнуть к спокойной и сытой жизни, а проходя мимо памятника, каждый раз таким образом напоминаешь себе, что мы не свободны.
– Спасибо за понимание. Труднее всего было расстаться с семьей, но Магнезия поддержала меня. Мы встречаемся несколько раз в месяц. Семью я навещаю каждую неделю – напомнить себе, что все это я мог бы иметь, будь мы свободны. Выпьешь что-нибудь или предпочитаешь понюхать?
– Выпью, и что-нибудь покрепче.
Радий открыл бар, где стояло множество бутылок со спиртным и другими синтетическими напитками, флаконы для нюханья с дурманящим запахом и пакетики с порошками. Ничего запрещенного, только то, что имело официальный сертификат. Радий остановил свой выбор на темной бутылке, обернутой в серебристую фольгу.
– Не против?
– В самый раз, – последовал ответ.
В бутылке находилась «Улыбка Морфия», самое крепкое из официально разрешенных вещество. Напиток представлял собой смесь алкоголя, синтетических добавок и легкого наркотика и обладал приятным дурманящим запахом. Он быстро испарялся на свету, поэтому его наливали в маленькие темные стопки и выпивали залпом, наслаждаясь запахом, который долго не выветривался. Опрокинув по второй, они приступили к беседе.
– Почему ты так быстро согласился на этот вариант? – начал Фосфорус. – Ведь этот путь заведет нас в тупик.
– Я рад, что теперь у меня есть единомышленник, так же хорошо понимающий ситуацию, а спорить с остальными – это только пустая трата времени. Мы попытаемся их переубедить, каждого поодиночке.
Радий рассказал Фосфорусу про химические торпеды, про Изотопуса, группу «Радуга» и, наконец, про «Возрожденную Радугу», в которую и предложил ему вступить.
– Как давно существует «Возрожденная Радуга» и сколько в ней членов? – спросил Фосфорус уже после того, как дал свое согласие.
– Теперь нас уже двое, – ответил Радий, наполняя стопки.
– За свободу!
– За свободу!
– И все же на что ты… вернее, мы, – поправился Фосфорус, – рассчитываем? Это оружие бесполезно, так же как и химические торпеды с десятичасовым циклом разрушения кораблей.
– Ты возглавишь этот проект. Втайне от остальных мы разработаем Избирательное оружие на гибкой основе. Это означает, что, меняя концентрацию и используя различные добавки, мы сможем варьировать его воздействие на рэмов. В открытом для всех членов правительства варианте оно будет вызывать лишь сильное недомогание, не угрожая при этом здоровью и жизни, со сроком выздоровления шесть месяцев. В базовом варианте, известном только членам «Возрожденной Радуги», оно уже станет вызывать болезнь со смертельным исходом на третий день. Вполне достаточный срок, чтобы убраться с нашей планеты. При своевременной эвакуации больной поправится через год без последствий для здоровья. Но если он снова появится на Кимике, его ждет мгновенная смерть от повторного заболевания. Вполне гуманно, и они не смогут повторно принимать участие в боевых действиях.
– А если они догадаются и начнут тотальное уничтожение?
– В этом случае придется запустить секретный вариант. О нем будем знать только мы вдвоем.
– Доведение концентрации до предельной и введение добавок, приводящих к мгновенной смерти любого рэма на Кимике?
– Да, но это не все. Космический флот. Они держат минимальное количество боевых кораблей в нашей звездной системе, не опасаясь восстания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145