Мэйс прикоснулся губами к ее глазам, щекам, а потом к мягким нежным губам, которые раскрылись под его напором.
- Не стыдись, любовь моя, - подбадривал он, тело его слегка двигалось, и вот она ощутила у своего бедра его напрягшуюся плоть.
Стыдиться? Нет. Доставить ему удовольствие, равное получаемому. С радостной развязностью она стала выполнять призывы, которые он хрипло нашептывал на ухо, и отвечала поцелуем на поцелуй, прикосновением на прикосновение. Скоро Мэйс уже шептал, что не может больше выносить эту сладостную пытку.
Очень медленно он повернулся на спину, увлекая и ее за собой; сделал легкое, но удивительно быстрое движение, которое не оставляло никаких сомнений в его желаниях.
Руки его остановились на ее талии, а кончики сильных широко раздвинутых пальцев надавливали на нежные возвышенности ее ягодиц. Он больше ничего не делал, но Робин все поняла. Мэйс ждал от нее первого движения. Она так упорно боролась за равенство, что, казалось, он теперь бросил ей вызов. Пусть она возьмет то, что хотела…
Осознание случившегося поразило женщину и наполнило ощущением силы. Это было ново, но не совсем приятно.
Робин наклонилась и прикоснулась губами к его лицу.
- Я не хочу превосходства. Веди, а я с удовольствием последую за тобой, - прошептала она.
- Куда подевалась моя маленькая распутница? - подзадорил он, пытаясь нежным прикосновением губ заглушить красноречие любимой. Мэйс постарался дать понять, что она ничего не теряет, допуская его лидерство здесь. Легко придерживая ее за талию, он начал сам двигаться, одновременно с наслаждением лаская и показывая новые па в танце любви.
Сладостный и знакомый порыв чувств охватил любовников и прокатился по телу горячей волной возбуждения.
- Ты прекрасна. И ты… моя. - В голосе не было ничего собственнического, только смесь удивления и восхищения. Мэйс медленно наклонял Робин, пока ее груди не прижались к его груди; губы жадно набросились на ее губы, а язык скользил по зубам, мягко касаясь языка и вызывая наслаждение.
Ее покрасневшее, вспотевшее тело инстинктивно двигалось, но его ненасытная страсть все росла.
- О, что ты со мной делаешь, ангел мой! - Губы приоткрылись, и она в ответ тоже раздвинула губы, обещая отдать ему во владение каждый сладостный уголок рта.
- О, Боже! Крошка моя… - Он хотел навечно продлить охватившее его острейшее возбуждение, но уже потерял контроль над собой; впился пальцами в мягкую плоть ее ягодиц и увеличил темп своих телодвижений, увлекая ее к новым высотам блаженства. Высшая степень ее наслаждения совпала с вершиной его переживаний. Пространство и время исчезли; мир существовал только для них…
Лениво улыбаясь, Мэйс улегся рядом, ее голова, словно на подушке, лежала на его руке. Нежно касаясь слегка припухших губ кончиком пальца, он прошептал:
- Подобно старому вину, с возрастом ты становишься все лучше. - Он улыбнулся, и в уголках глаз появились морщинки.
- У меня хороший учитель.
- Все дело в тебе самой, - возразил Мэйс. Поскольку глаза Робин закрылись, она не могла увидеть, как сузились его глаза, а на лбу пролегла морщинка.
Когда мысли Робин снова заработали, она приподнялась и, привалившись к его груди, попыталась заглянуть в глаза. Еще в Сан-Франциско некоторые вещи не давали ей покоя, и она готовилась открыто их обсудить сегодня вечером.
Робин водила пальцами по его груди.
- Ты думаешь о чем-то очень приятном и соблазнительном, да?
- Угадай, о чем.
- Хорошо. - Она как раз и надеялась на возможность задавать вопросы.
- Называй первое, что приходит тебе в голову.
Секунду она молчала, а потом осторожно продолжала.
- Мне.
- Нам;
- Я.
- Мы.
- Обед.
- Танцы.
- Танцы? - Робин нахмурилась.
- Да. - Он криво улыбнулся. - Я бы хотел тебя завтра пригласить на обед, а потом на танцы.
- Хорошо.
- Плохо?
- Нет!
- Да!
Боже, он специально себя так отвратительно ведет.
- Давай начнем сначала.
- Это потрясающая мысль. Давай. - Его пальцы поползли вверх, к ее голове, и стали теребить волосы. - Возвращайся домой, ко мне.
Так хотелось сказать «да», но Робин еще не была готова беседовать о возвращении насовсем.
- Давай опять играть.
Прежде чем ответить, он долго размышлял. Робин тщательно подбирала произносимые ею слова и старалась поселить в нем ложное чувство веселья.
- Ричард. - Она жадно за ним наблюдала, но следить за проявлениями его реакции не было никакой необходимости, потому что тело его напряглось при одном упоминании этого имени.
- Блам - выпалил он.
- Чэндлер, - спокойно возразила она. - Есть Ричард Чэндлер и Ричард Чэндлер-младший. - Пока Робин ехала из Сан-Франциско, она решила открыто показать ему его ревность и заставить понять, что в ней нет необходимости.
- Но ты не имела в виду ни Рика, ни Рики. Если бы у нее была хоть капля здравого смысла, она бы восприняла как предупреждение, что на его лице появилось сердитое выражение, зубы стиснулись. Но ее желание выложить все карты на стол оказалось сильнее.
- Нет, не имела. Я имела в виду Ричарда Блама. Я хочу…
- Я не хочу обсуждать его, - резко сказал он.
- А я хочу.
Мэйс отстранил ее, уложил подушки к спинке кровати и откинулся на них.
- Между Ричардом и мной ничего нет. Никогда не было и никогда не будет. Я отклонила его предложение работать в «Блам Паблишинг» еще до того, как он его сделал.
- Я слышал, он хочет открыть офис на Западном побережье. - Скрытый смысл этой фразы заключался в том, что Робин может изменить свое мнение, когда Ричард переедет на запад.
- Нет, не откроет. Пока я остаюсь незамужней и живу в Калифорнии. - В глазах ее забегали шаловливые огоньки, и когда он вытаращил на нее глаза, плутовка не смогла сдержаться и захихикала. Потом успокоилась и все объяснила.
- Мне повезло, - с иронией произнес он. - Предполагаю, что Питер Пэн все-таки предпочтительнее, чем маменькин сыночек. Не так ли?
Робин нетерпеливо возразила:
- Ненамного. - Она не могла позволить любимому считать, что существовала необходимость выбирать между ними. - Я никогда не принимала Ричарда в расчет. Если и приходилось делать выбор, то между возможностью вернуться к тебе или жить одной. - Женщина опустилась ему на грудь.
Некоторое время они лежали тихо, а потом Робин позвала:
- Мэйс?
- Х-м-м-м.
- Скажи мне, что ты не приложил руку к тому, что я получила работу в «Уорлд Вью».
Ей надо было это знать, иначе она бы так не поставила вопрос.
- Да, я позвонил Кэлли, но единственное, что я сказал, что ты без работы. Остальное сделала ты.
Но, по словам Кэлли, Мэйс сделал гораздо больше. Однако в тот момент Робин предпочла удовлетвориться предоставленным объяснением.
- А теперь расскажи мне о Раднгане. Ты имеешь отношение к его неожиданному отъезду из Сан-Франциско?
Он нервно закусил нижнюю губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33