Я хочу получить сведения, которых ожидают так же и господа присяжные. Я не рвал на себе рубашки, когда прокурор максимально тянул допрос свидетеля Джилли, стараясь настроить Суд против обвиняемого. Что хорошо для попа, то должно быть хорошо и для попадьи.
Губы судьи Хартли задрожали в едва сдерживаемом смехе.
– Отклоняю протест. Прошу продолжать вопросы, господин адвокат.
– От кого вы получили ключ, который дал вам возможность войти в офис «Южноафриканской Компании Добычи и Импорта Драгоценных Камней»?
– Я вам не скажу.
– Почему?
– Потому что ответ на этот вопрос может быть использован против меня.
– Вы обсуждали этот вопрос с окружным прокурором?
– Высокий Суд, – энергично вмешался Гамильтон Бергер. – Это все та же шахматная игра, которой часто пользуется защитник. Конечно же я разговаривал со свидетелем на эту тему. Я не вызвал бы мисс Джордан на место свидетеля, если бы не был уверен в том, что ее показания будут существенны и будут относиться к делу. А только личная беседа могла убедить меня в этом.
Мейсон не спускал глаз с девушки.
– Вы оговаривали этот вопрос с окружным прокурором? – настаивал он.
– Да.
– А вы говорили также о том, что случится, если в Суде спросят об имени человека, давшего вам ключ?
– Да.
– И вы сказали ему, что откажетесь от ответа, потому что ответ мог бы послужить для обвинения вас?
– Да.
– Это вы дали такое заявление окружному прокурору, или же он убедил вас, что вы должны отвечать по упомянутому ранее мотиву?
– Что... я... я... знаю свои права.
– Но вы только что сказали, – спокойно продолжал Мейсон, – что не понимали, что вход в чей-то офис с целью забрать принадлежащие вам вещи является преступлением.
– С точки зрения права, то... может быть, в этом что-то есть. Сейчас я понимаю это. Офис... комната, которая открыта для посетителей, отличается от частной квартиры. Но если моя собственность...
Мейсон усмехнулся.
– Следовательно, вы занимаете твердую позицию, что вход в офис «Южноафриканской Компании» не был преступлением?
– Нет.
– Нет? Следовательно, вы считаете, что входя в офис вы совершили преступление?
– Я понимаю теперь, при каких обстоятельства... Отказываюсь отвечать, на том основании, что ответ может быть использован против меня.
– Другими словами, господин прокурор сообщил вам, что это было преступлением и поэтому вы можете отказаться отвечать на некоторые вопросы?
– Мы разговаривали на эту тему.
– И господин прокурор внушил вам, что при такого рода обстоятельствах вы можете отказаться отвечать на некоторые мои вопросы?
– Я заявила ему, что есть некоторые вопросы, на которые я не отвечу.
– А он сказал, что вы можете уклониться от ответов на том основании, что вас нельзя заставить обвинить саму себя?
– Ну... может немного другими словами.
– Когда вы вышли из офиса, – бескомпромисно продолжал Мейсон, – у вас было при себе два бриллианта?
– Да.
– Но они не принадлежали вам? Верно?
– Мне их дали?
– Кто вам их дал?
– Мистер Ирвинг. Он сказал, чтобы я их забрала.
– Он сказал вам, почему вы должны забрать их?
– Он сказал, чтобы я забрала их и держала язык за зубами.
– Вы взяли бриллианты?
– Да.
– И держали язык за зубами?
– Я не понимаю, что вы имеете в виду?
– Вы сказали кому-нибудь об этих бриллиантах?
– Тогда, нет.
– Вы отдавали себе отчет в их ценности?
– Я не так глупа, господин адвокат.
– Именно. Вы знали, что это бриллианты и знали, что они представляют большую ценность?
– Конечно.
– И вы их взяли?
– Да.
– А что вы с ними сделали?
– Я уже сказала вам о том, что я с ними сделала. Приклеила их снизу к столу, на котором стояла пишущая машинка у вас в приемной.
– Зачем? – голос Мейсона звучал теперь очень мягко.
– Потому что я хотела их где-то спрятать.
– Вы могли положить их в сумочку. Могли сунуть их в карман.
– Я... я не хотела. Я не хотела объяснять, каким образом они у меня оказались.
– Объяснять? Кому?
– Каждому, кто может меня об этом спросить, господин адвокат. Я сознавала, что попала в ловушку и что меня обвинят в краже двух бриллиантов.
– Но ведь их вам предложили?
– Да, но я не надеялась, что кто-то в это поверит.
– В таком случае, вы, наверное, не надеетесь и на то, что сейчас Суд поверит в эту историю?
– Вношу протест, – встал Гамильтон Бергер. – Аргумент спорный.
– Принято, – кивнул головой судья Хартли.
– Разве не правда, – спросил Мейсон, – что кто-то дал вам ключ от офиса, в который вы проникли нелегально и незаконно, дал вам так же пачечку, в которой были бриллианты и поручил подложить именно в этом офисе и в таком месте, чтобы при первом же обыске они были найдены полицией?
– Нет.
– Разве не правда, что бриллианты, завернутые в бумажку, вы принесли с собой в здание? И после того, как распаковали их и спрятали в офисе обвиняемого, вдруг вынуждены были быстро убегать, потому что поняли, что кто-то предупредил полицию? А затем уже, после того, как начали работать в моем офисе, вы проверили содержимое сумочки и, к своему ужасу, обнаружили в ней оставшиеся два бриллианта и в панике постарались избавиться от них точно таким способом, который вы нам описали?
– Минуточку! – закричал вне себя Гамильтон Бергер. – Вношу протест на основании того, что этого рода вопросы предполагают факты, для которых нет доказательств, что это неправильный способ допроса свидетеля и что нет оснований для предположений, что...
– Отклоняю протест, – сердито отрезал судья Хартли.
– Разве не правда, – повторил еще раз Мейсон, – что вы сделали именно так, как я описал?
– Совершенно не так. Я не взяла с собой никаких бриллиантов, когда шла в тот офис. У меня не было их при себе, когда я вошла туда.
– Но вы боитесь сказать нам, кто вам дал ключ от офиса «Южноафриканской Компании»?
– Я отказываюсь отвечать на вопросы, относящиеся к этой теме.
– Благодарю, – кивнул головой Мейсон. – У меня нет больше вопросов.
Когда Мэй Джордан уходила с места для свидетелей, ее провожали несколько скептические взгляды присяжных.
Гамильтон Бергер вызвал очередных свидетелей, которые установили технические подробности, то есть точное положение туристического судна в заливе в то время, когда Бакстер спрыгнул с палубы. Затем допросил пассажиров, находившихся в этот момент на палубе, а также владельца барки, плывшей поблизости от судна. Полицейские эксперты, дававшие показания после них, заявили, что пятна крови в лодке Джилли и пятна крови на ноже человеческого происхождения.
Мейсон, сидевший до сих пор в молчании, обратился с вопросом к последнему свидетелю:
– Когда были проведены исследования?
– Девятнадцатого июня.
– То есть тогда, когда пятна крови находились на упомянутых предметах уже от десяти дней до двух недель?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Губы судьи Хартли задрожали в едва сдерживаемом смехе.
– Отклоняю протест. Прошу продолжать вопросы, господин адвокат.
– От кого вы получили ключ, который дал вам возможность войти в офис «Южноафриканской Компании Добычи и Импорта Драгоценных Камней»?
– Я вам не скажу.
– Почему?
– Потому что ответ на этот вопрос может быть использован против меня.
– Вы обсуждали этот вопрос с окружным прокурором?
– Высокий Суд, – энергично вмешался Гамильтон Бергер. – Это все та же шахматная игра, которой часто пользуется защитник. Конечно же я разговаривал со свидетелем на эту тему. Я не вызвал бы мисс Джордан на место свидетеля, если бы не был уверен в том, что ее показания будут существенны и будут относиться к делу. А только личная беседа могла убедить меня в этом.
Мейсон не спускал глаз с девушки.
– Вы оговаривали этот вопрос с окружным прокурором? – настаивал он.
– Да.
– А вы говорили также о том, что случится, если в Суде спросят об имени человека, давшего вам ключ?
– Да.
– И вы сказали ему, что откажетесь от ответа, потому что ответ мог бы послужить для обвинения вас?
– Да.
– Это вы дали такое заявление окружному прокурору, или же он убедил вас, что вы должны отвечать по упомянутому ранее мотиву?
– Что... я... я... знаю свои права.
– Но вы только что сказали, – спокойно продолжал Мейсон, – что не понимали, что вход в чей-то офис с целью забрать принадлежащие вам вещи является преступлением.
– С точки зрения права, то... может быть, в этом что-то есть. Сейчас я понимаю это. Офис... комната, которая открыта для посетителей, отличается от частной квартиры. Но если моя собственность...
Мейсон усмехнулся.
– Следовательно, вы занимаете твердую позицию, что вход в офис «Южноафриканской Компании» не был преступлением?
– Нет.
– Нет? Следовательно, вы считаете, что входя в офис вы совершили преступление?
– Я понимаю теперь, при каких обстоятельства... Отказываюсь отвечать, на том основании, что ответ может быть использован против меня.
– Другими словами, господин прокурор сообщил вам, что это было преступлением и поэтому вы можете отказаться отвечать на некоторые вопросы?
– Мы разговаривали на эту тему.
– И господин прокурор внушил вам, что при такого рода обстоятельствах вы можете отказаться отвечать на некоторые мои вопросы?
– Я заявила ему, что есть некоторые вопросы, на которые я не отвечу.
– А он сказал, что вы можете уклониться от ответов на том основании, что вас нельзя заставить обвинить саму себя?
– Ну... может немного другими словами.
– Когда вы вышли из офиса, – бескомпромисно продолжал Мейсон, – у вас было при себе два бриллианта?
– Да.
– Но они не принадлежали вам? Верно?
– Мне их дали?
– Кто вам их дал?
– Мистер Ирвинг. Он сказал, чтобы я их забрала.
– Он сказал вам, почему вы должны забрать их?
– Он сказал, чтобы я забрала их и держала язык за зубами.
– Вы взяли бриллианты?
– Да.
– И держали язык за зубами?
– Я не понимаю, что вы имеете в виду?
– Вы сказали кому-нибудь об этих бриллиантах?
– Тогда, нет.
– Вы отдавали себе отчет в их ценности?
– Я не так глупа, господин адвокат.
– Именно. Вы знали, что это бриллианты и знали, что они представляют большую ценность?
– Конечно.
– И вы их взяли?
– Да.
– А что вы с ними сделали?
– Я уже сказала вам о том, что я с ними сделала. Приклеила их снизу к столу, на котором стояла пишущая машинка у вас в приемной.
– Зачем? – голос Мейсона звучал теперь очень мягко.
– Потому что я хотела их где-то спрятать.
– Вы могли положить их в сумочку. Могли сунуть их в карман.
– Я... я не хотела. Я не хотела объяснять, каким образом они у меня оказались.
– Объяснять? Кому?
– Каждому, кто может меня об этом спросить, господин адвокат. Я сознавала, что попала в ловушку и что меня обвинят в краже двух бриллиантов.
– Но ведь их вам предложили?
– Да, но я не надеялась, что кто-то в это поверит.
– В таком случае, вы, наверное, не надеетесь и на то, что сейчас Суд поверит в эту историю?
– Вношу протест, – встал Гамильтон Бергер. – Аргумент спорный.
– Принято, – кивнул головой судья Хартли.
– Разве не правда, – спросил Мейсон, – что кто-то дал вам ключ от офиса, в который вы проникли нелегально и незаконно, дал вам так же пачечку, в которой были бриллианты и поручил подложить именно в этом офисе и в таком месте, чтобы при первом же обыске они были найдены полицией?
– Нет.
– Разве не правда, что бриллианты, завернутые в бумажку, вы принесли с собой в здание? И после того, как распаковали их и спрятали в офисе обвиняемого, вдруг вынуждены были быстро убегать, потому что поняли, что кто-то предупредил полицию? А затем уже, после того, как начали работать в моем офисе, вы проверили содержимое сумочки и, к своему ужасу, обнаружили в ней оставшиеся два бриллианта и в панике постарались избавиться от них точно таким способом, который вы нам описали?
– Минуточку! – закричал вне себя Гамильтон Бергер. – Вношу протест на основании того, что этого рода вопросы предполагают факты, для которых нет доказательств, что это неправильный способ допроса свидетеля и что нет оснований для предположений, что...
– Отклоняю протест, – сердито отрезал судья Хартли.
– Разве не правда, – повторил еще раз Мейсон, – что вы сделали именно так, как я описал?
– Совершенно не так. Я не взяла с собой никаких бриллиантов, когда шла в тот офис. У меня не было их при себе, когда я вошла туда.
– Но вы боитесь сказать нам, кто вам дал ключ от офиса «Южноафриканской Компании»?
– Я отказываюсь отвечать на вопросы, относящиеся к этой теме.
– Благодарю, – кивнул головой Мейсон. – У меня нет больше вопросов.
Когда Мэй Джордан уходила с места для свидетелей, ее провожали несколько скептические взгляды присяжных.
Гамильтон Бергер вызвал очередных свидетелей, которые установили технические подробности, то есть точное положение туристического судна в заливе в то время, когда Бакстер спрыгнул с палубы. Затем допросил пассажиров, находившихся в этот момент на палубе, а также владельца барки, плывшей поблизости от судна. Полицейские эксперты, дававшие показания после них, заявили, что пятна крови в лодке Джилли и пятна крови на ноже человеческого происхождения.
Мейсон, сидевший до сих пор в молчании, обратился с вопросом к последнему свидетелю:
– Когда были проведены исследования?
– Девятнадцатого июня.
– То есть тогда, когда пятна крови находились на упомянутых предметах уже от десяти дней до двух недель?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45