Внезапно открылась входная дверь, и веселый голос пропел:
— Привет, милая!
Миссис Докси поднялась с места:
— У нас гости, Герберт.
— Я увидел припаркованную машину снаружи, но не знал, что это к нам… О, привет, мистер Мейсон. Что вы здесь делаете? И мисс Стрит? Очень приятно.
— Я пытался выяснить кое-что о том, что же произошло после встречи директоров третьего числа.
Приветливость Докси заметно поубавилась.
— Моя жена ничего не знает о бизнесе.
— Так она мне и говорила. Но мистер Латтс, очевидно, подозревал о том, кто был мой клиент, когда я занялся этой сделкой с акциями.
— Да. Он знал, кто это был, но не сказал мне. Я это уже объяснял вам.
— Когда вы его видели в последний раз?
— В тот день, после встречи директоров. Мы пошли в ресторан и съели там по паре гамбургеров. Вы все это знаете, мистер Мейсон. Я вам рассказывал.
— Он обсуждал с вами мою покупку акций?
— Ни о чем другом мы больше не говорили. О чем же нам еще было говорить?
— И тогда он высказал какие-то предположения о том, кто был моим клиентом?
— Конечно. Нас это интересовало. Это был вопрос номер один, но ответа мы не находили. Я склонялся к тому, что это Элкинс. Дэдди Латтс думал, что это кто-то со стороны. Потом ему в голову пришла какая-то идея, и Дэдди Латтс пошел звонить. Он узнал что-то, но мне рассказывать не захотел.
— Вы знаете миссис Клаффин?
— Конечно.
— Вы встречались с ней несколько раз?
— Что это за чертовщина? Перекрестный допрос? Да, я ее знаю. Но зачем вам это?
— Вы когда-нибудь говорили с ней о том, что я купил акции?
— Я ее не видел уже… Энни Харлан ее деловой агент, и почти все дела я имел с ним.
— А как насчет телефонных разговоров?
— Конечно, я разговаривал с Харланом по телефону.
— С ним вы обсуждали, кто мог быть моим клиентом?
— С его стороны — да, с моей — нет. Он пытался выпытать у меня информацию, но я ответил, что ничего не знаю.
— Другими словами, — сказал Мейсон, — вы никому не говорили, что я мог представлять какого-то клиента?
— Мне не нравится ваше поведение: прийти сюда и задавать моей жене, а потом мне массу вопросов, — ответил Докси.
— Вы — секретарь компании, — сказал Мейсон. — Я — держатель акций. Я имею право знать то, что меня интересует.
— Вы хотите это знать не потому, что вы держатель акций, а потому, что вы представляете миссис Харлан в деле об убийстве.
— Ладно. Но ведь это факт, что вы секретарь компании, акциями которой я владею.
— Хорошо, и что из этого?
— Я хочу знать, вы делились какими-либо идеями с Энрайтом Харланом или миссис Клаффин относительно личности моего клиента?
— Ответ отрицательный. Это все, что вы хотели узнать?
— Все, — согласился Мейсон.
— Герберт, — сказала миссис Докси, — мистер Мейсон был очень вежлив и предупредителен. Не нужно злиться.
— Я и не злюсь, — ответил Докси.
— Хорошо, — сказал ему Мейсон, — очень вам признателен.
— Не за что, — саркастически бросил Докси и проводил Мейсона и Деллу до дверей.
По дороге в офис Делла Стрит спросила Мейсона:
— В конце концов, какое это имеет значение?
— Может иметь.
— Почему?
— Еще не знаю, но Докси определенно изменил свое отношение ко мне.
— Да, теперь он стал вашим врагом, шеф.
— Верно. И это мне интересно: почему он взорвался?
— Ему просто не понравилось, что ему задают вопросы. И если Энрайт Харлан сказал, что миссис Клаффин получила информацию от кого-то, то это вовсе не означает, что она узнала об этом именно оттуда.
Мейсон припарковал машину. Поднявшись лифтом на свой этаж, он вначале заглянул в офис Дрейка.
— Привет, Пол, — сказал ему Мейсон. — Как тебе понравилась Ла-Джолла?
— Отлично, — саркастично ответил Дрейк. — Я пробыл там целых пятнадцать минут, а потом получил твое распоряжение возвращаться.
— Ну, это дело оказалось для меня не столь важным, — сказал Мейсон.
— Да, — сухо ответил Дрейк, — я читал об этом. Водитель такси совсем растерялся при даче показаний и не мог никого опознать, так что и в самом деле мне не стоило вылезать.
— Я не об этом говорю. То дело, из-за которого я посылал тебя в Ла-Джоллу, не имеет отношения к водителю такси.
— Да, знаю, знаю, — сказал Дрейк. — Просто совпадение. Разве не смешно тебя поймали, Перри? В этом вопросе не было бы ошибочного заключения, если бы суд не основывался на косвенных уликах.
— Забудь это, — посоветовал Мейсон. — Что ты узнал о людях из того списка, что я тебе дал?
— Третьего числа в полпятого вечера, — ответил Дрейк, — Герберт Докси находился дома со своей женой. Он прибыл туда незадолго до четырех. Он принимал солнечную ванну в солярии на заднем дворе. Его обгоревшая на солнце спина это подтверждает. Энрайт Харлан и Рокси Клаффин были вместе. — Ты уверен?
— Уверен.
— Откуда ты знаешь?
— Они были в доме Рокси. Она отвечала на телефонные звонки. Рокси говорила по телефону незадолго до четырех, а потом снова — в четверть пятого. Энрайт Харлан приехал туда за несколько минут до половины пятого. Сразу после пяти у них была назначена встреча с адвокатом по имени Артур Небитт Хаган, из дома Рокси они уехали сразу после половины пятого.
— Теперь Неффс, — продолжал Дрейк. — Ты не поверишь, но Неффс был в детективном агентстве «Сан-белт», где нанимал детектива, чтобы следить за определенными людьми. По его теории, твоим клиентом мог оказаться один человек из дюжины, и он решил выяснить, кто это. Клив Ректор совещался наедине с Джимом Бантри из «Бантри контракшн энд пэйвинг компани».
— В полпятого? — спросил Мейсон.
— Ну, здесь у нас небольшая трудность. Ясно, он оставил Бантри примерно в четыре часа. Он говорит, что задержался в баре за коктейлем, а потом отправился в свой офис, куда прибыл примерно в пять часов.
— Вы не могли проверить его слова и выяснить, где он находился между четырьмя и пятью? — спросил Мейсон.
— Ну, мы знаем, что в четыре он был у подрядчика, а в пять — в своем офисе. Еще мы знаем, что от одного места до другого примерно двадцать пять минут езды. За это время он не мог натворить слишком много. Но, строго говоря, Перри, у нас нет свидетельства, дающего ему алиби.
— А я и не хочу давать ему алиби, — сказал Мейсон. — Пусть он сам создает себе алиби. Мне важно знать, как он его будет доказывать.
— Ясно, что он его пытался доказать. Он дал имя бармена, подававшего ему коктейль. Но бармен был в это время очень занят. В слова Ректора не слишком трудно поверить. Если расспросить бармена, то Ректор мог там быть, а мог и не быть.
— Ладно, — остановил его Мейсон. — Остается Эзекил Элкинс. Что с ним?
— Ну, этот лакомый кусочек я оставил напоследок, — сказал Дрейк. — С Эзекилом Элкинсом все очень и очень таинственно. Сам он ничего не говорит.
— Никому?
— Никому из моих людей. Мы использовали с ним все известные приемы, но он не говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50