Поэтому, как правило, собак приводили ко мне рано утром, в течение дня я лечила их, а на ночь их уводили. В тот понедельник в восемь часов утра собаку доставили ко мне, а в девять вечера за ней должен был приехать мистер Ферни. Когда в девять он не приехал, я подумала, что его что-то задержало, и решила подождать его звонка. Мне пришлось ждать почти полтора часа, да и то позвонил не мистер Ферни, а какой-то мужчина, который сказал, что звонит от имени мистера Ферни и что тот неожиданно задержался. Он спросил, не могу ли я подготовить собаку к отправке домой, несмотря на позднее время, потому что мистер Ферни уже едет ко мне.
- Вы согласились?
- Да. Я сказала, что собака будет в моей машине. Вывести ее и погрузить - дело пяти минут.
- Вы так и сказали?
- Да.
- Когда приехал мистер Ферни?
- Я только-только завела собаку в машину. Он поставил свою машину у меня перед домом, а к Бордену мы приехали на моей.
- Как далеко вы живете от дома Бордена?
- Чуть больше двух миль.
- Что было потом? - спросил Мейсон.
- Мы подъехали к калитке. Мистер Ферни ключом открыл ее и взял от меня собаку. Я сказала ему, что хотела бы поговорить с мистером Борденом об этой собаке, посоветовать ему сделать ей операцию. Мистер Ферни предложил мне войти с ним в дом и узнать, есть ли возможность поговорить с хозяином.
- Дальше?
- Мы вошли в дом. Вскоре мистер Ферни сказал, что в своем кабинете мистера Бордена нет, но, наверное, он наверху, в студии, он пойдет поищет его...
Тут секретарь суда стукнул молотком по столу:
- Всем встать!
Пока Эрвуд занимал свое место за судейским столом, Мейсон шепотом продолжал расспрашивать доктора Коллисон:
- Когда вы уезжали, Ферни поехал с вами?
- Да.
- Оставался ли он один, вне вашего поля зрения, пока вы находились в доме?
- Да. Завыла сирена охранного устройства, и он вышел узнать, что случилось, отозвать собак и выключить прожектора. Именно в тот момент я ответила на телефонный звонок, сказав, что мистер Борден просил его не беспокоить. Я решила, что какой-то любопытный бездельник хулиганит у ворот. Кроме того, мне было известно, что мистера Бордена действительно нельзя беспокоить, если он этого не хочет.
- А оставался ли Ферни вне вашего поля зрения внутри дома?
- Только тогда, когда поднялся на несколько ступеней, чтобы постучать в дверь студии.
- Вы слышали стук?
- Да.
- Вы слышали какие-нибудь голоса?
- Нет.
- Не мог он войти туда?
- Конечно нет. Для этого у него не было времени. Я услышала стук, потом он сразу же спустился вниз. Вы знаете, мистер Мейсон, когда он спустился ко мне, у него был какой-то совершенно ошарашенный вид. Он сказал, что Борден в студии и велел его не беспокоить. Еще он сказал...
- Прошу тишины в зале суда, - громко произнес судебный пристав. Можно сесть.
Эрвуд занял свое место и взглянул на окружного прокурора:
- Магнитная лента готова, мистер окружной прокурор?
- Да, ваша честь. Но я еще раз хочу заявить о нашем возражении на основании того, что недопустимо пользоваться доказательством, подлинность которого не установлена. Это некомпетентно, несущественно и в настоящий момент не имеет отношения к делу.
- Магнитная запись действительно та самая, которая найдена в доме Бордена?
- Да, ваша честь.
- Тогда возражение отклоняется. Мы прослушаем ее. Гамильтон Бюргер с оскорбленным видом занялся магнитофоном. Затем в течение десяти минут в зале суда через динамик звучали голоса Джорджа Анслея и Меридита Бордена.
В конце беседы голос Анслея произнес:
- Ну, думаю, мне пора уходить. Голос Бордена ответил:
- Я рад, что вы посетили меня, Анслей, и позабочусь о вас, как смогу. Полагаю, что у вас больше не будет неприятностей с инспекторами. Они, как и все остальные, не любят, когда о них идет дурная слава, а ведь это в основном зависит от меня.
Затем послышался смех Бордена, в этом смехе чувствовалась ирония.
- Я сам могу найти дорогу, - сказал голос Анслея.
- Нет-нет, я провожу вас до двери. - К сожалению, сегодня я один в доме.
Магнитная лента с шипением крутилась еще секунд десять, потом раздался странный глухой звук, после которого все шумы на пленке исчезли, хотя кассета продолжала крутиться.
Гамильтон Бюргер подошел к магнитофону и стал перематывать ленту назад.
- Это все, ваша честь, - сказал он. Эрвуд задумчиво нахмурился и спросил:
- Что означают эти потрескивающие звуки, которые слышны на пленке после того, как исчезли голоса, мистер окружной прокурор?
- Они возникли оттого, что пленка продолжала крутиться, а микрофон был включен на запись.
- А что это за глухой звук?
- Это звук того выстрела, который убил Меридита Бордена, - ответил Гамильтон Бюргер и с жаром добавил:
- С разрешения суда, мы заявляем, что нас вынудили раскрыть наши карты. Мы намеревались предъявить это доказательство в высшей инстанции суда, который будет судить обвиняемого.
- Защита имела право предъявить пленку в качестве одного из доказательств, - ответил Эрвуд, - и сделано это было по приказанию суда в ответ на требование защиты.
- Теперь запись услышали, - недовольно признал Бюргер. - И к тому времени, когда обвиняемому придется давать показания перед судом присяжных, у него будет готово подходящее объяснение, которое ему придумают.
- Здесь не место для подобных замечаний, мистер окружной прокурор, ответил Эрвуд. - Защита для того и существует, чтобы предъявлять суду свои доказательства.
- Но в данном случае, - сердито настаивал Бюргер, - она пользуется доказательствами обвинения,
- Прекратите спорить, - резко оборвал его судья. - У вас есть еще свидетели, мистер Мейсон?
- Да, ваша честь, - кивнул адвокат. - Я хочу еще раз вызвать мистера Ферни для дальнейшего перекрестного допроса.
- Мы возражаем, - запротестовал Бюргер. - Защита только и делает, что вызывает свидетелей повторно. Закон не предусматривает, что можно допрашивать их бесконечное число раз.
- Еще что-нибудь, мистер прокурор? - спросил судья.
- Нет, ваша честь, это все, что я хотел сказать.
- Возражение отклоняется. Решать вопрос о возможности повторного допроса свидетелей - компетенция суда. Мистер Ферни, подойдите сюда.
Ферни, который, очевидно, все еще чувствовал себя не в своей тарелке, возвратился на свидетельское место.
- Я прошу вас, - обратился к нему Мейсон, - еще раз вспомнить вечер восьмого числа этого месяца. Около одиннадцати часов вы находились в доме Бордена вместе с доктором Коллисон. Говорили ли вы доктору, что поднимались к фотостудии и мистер Борден просил вас его не беспокоить? Я имею в виду смысл сказанного.
- Возражаем на основании того, что это показания с чужих слов, это не истинный перекрестный допрос, - заявил Гамильтон Бюргер.
- Отклоняется, - резко сказал судья Эрвуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45