Я считаю это низостью, однако ты, вероятно, называешь это иначе.
– Ты не спала, – выдавил он, злясь все сильнее.
– Нет, спала, во всяком случае, сначала!
– Ты разговаривала со мной, когда я целовал тебя, и знала, кто я. Ты отвечала на мои поцелуи.
– Я думала, что ты Том Принс, которого я вижу во сне, – защищалась Мэгги.
– Я он и есть, – произнес он.
– Ты принц Томазо Скорсолини, и знай я, что делаю, никогда не позволила бы тебе прикоснуться ко мне!
– Ты лжешь, потому что сама умоляла меня о ласках.
Воспоминания о собственном поведении вчерашней ночью не умерили пыл Мэгги, так же как и мысли о том, какую пустоту она ощутила после свершения своей мечты.
– Думай что хочешь, мне наплевать! Ты слышишь? Я не могу поверить, что позволяла тебе меня ласкать, – Мэгги потеряла самообладание, слезы жгли ей глаза, она с трудом сдерживала их. Шесть лет назад она уже плакала из-за этого человека, больше такое не повторится! – Воспользоваться спящей женщиной может только сексуально озабоченный человек. Я не могу поверить в то, что ты стал таким!
– Что?! Я не озабоченный! – Томазо едва не начал буйствовать.
– Называй как хочешь, мне все равно.
– Ты раздражена, и, вероятно, этим можно объяснить твои слова, но знай – я не потерплю подобных оскорблений.
– Ты думаешь, меня это волнует? Ты не сможешь меня уволить, потому что я ухожу сама!
Мэгги не верила в то, что говорит. Она судорожно глотнула воздух, понимая, что больше не сможет работать на этого человека.
– Однажды ты уже пыталась уйти и не смогла. За расторжение подписанного двухгодичного контракта я подам на тебя в суд, – мрачно сказал он.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Услышав угрозу, Мэгги разъярилась и выпрыгнула из кровати. Подлетев к Томазо, она ударила его кулаком в грудь.
– Подавай на меня в суд, отправляй в тюрьму, мне плевать! Я пары дней не проживу с тобой в этом доме, не говоря уже о двух годах!
– Ты ведешь себя крайне неразумно, – потрясенный Томазо с изумлением смотрел на нее. – Раньше я что-то не замечал у тебя такого поведения.
– Раньше? Что ты имеешь в виду? До того, как ты стал такой дрянью?
Томазо вздрогнул, будто от удара.
– Я понимаю, что болезненные месячные служат извинением твоему неоправданному раздражению, но ты заходишь слишком далеко. Поверь, мое терпение небезгранично, так что прекрати обзываться.
– Ты похож на насильника, который обвиняет; свою жертву в соблазнении. К твоему сведению, у меня нет месячных. Не могу даже поверить в то, что ты говоришь о таких интимных вещах.
– То, чем мы занимались прошлой ночью, намного интимнее.
– Но не для такого человека, как ты! – сказала Мэгги.
Его глаза угрожающе сверкнули, и он схватил ее за плечи.
– Что это значит? Расскажи мне, я хочу знать твою версию, – тихо произнес он.
– Я думала, это очевидно. Я неопытна в сексуальных отношениях.
– Если это так, я рад, потому что ты была просто великолепна!
– Ты не веришь мне? Я не привыкла лгать.
– Ты лгала, говоря, что не помнишь прошлой ночи. Ты наврала насчет месячных.
– Нет! Я лишь притворилась, говоря, что не понимаю, о чем ты заявляешь. Я надеялась, что ты не помнишь прошлой ночи. Что ты был в таком же полусонном состоянии, что и я. В остальном я говорила правду.
– Я не понимаю, почему ты это скрываешь. На простыне я увидел кровь. Ты можешь мне объяснить?
Мэгги лишь решительно покачала головой. Наступило гробовое молчание. Что-то в выражении ее лица натолкнуло Томазо на мысль, от которой он побледнел.
– Я не причинил тебе боли? – запоздало спросил он.
– Вообще-то ты сделал мне больно, и даже очень! – выпалила Мэгги, защищаясь.
Лицо Томазо стало совсем бескровным, и она уже решила прекратить нападки, хотя он и заслуживал осуждения.
– По меньшей мере, ты не виноват в этом, ты не был груб со мной. Очевидно, боли и крови было не избежать…
– Как это?.. – Он все еще был бледен.
– В первый раз всегда больно, так мне говорили, – пробормотала Мэгги, отводя взгляд.
– Ты была невинна?! – Томазо издал странный звук, и Мэгги изумленно уставилась на него. Казалось, его напугала эта новость. – Невероятно, ведь тебе двадцать шесть лет!..
– Я не понимаю, при чем здесь мой возраст? Женская девственность не имеет срока годности, – сказала она, а потом прибавила: – Я не распутница.
Томазо присел на край постели, ноги будто отказались слушаться его. Внезапно Мэгги вспомнила, что на ней только пижама из тонкого услышать ответы на некоторые свои вопросы до того, как вернутся дети.
– Если ты была невинна, зачем просила меня целовать тебя и… все остальное? – Он нахмурился.
– Господи! Я же говорила тебе: мне казалось, будто я вижу сон.
– О Томе Принсе? – К Томазо вернулась его надменность. – Но ты не спала, а теперь говоришь, что я воспользовался тобой. Я был уверен, что ты все понимаешь, в противном случае не прикоснулся бы к тебе, пальцем бы тебя не тронул!
Мэгги пожала плечами, в глубине души понимая, что он говорит правду.
– Ты хотела меня, была очень восприимчивой к ласкам, – растерянно оправдывался он. – Я не знал, что ты невинна, поэтому овладел тобой слишком быстро…
– Тебе вообще не следовало этого делать.
Он пристально смотрел на нее несколько секунд.
– Ты, должно быть, часто видела эротические сны, если так вела себя вчера, – произнес он.
– Не твое дело!
– Ты никогда не забывала обо мне, – Томазо улыбнулся, сразу став похожим на прежнего Тома, отчего ее сердце заныло, – и не хотела, чтобы дружба между нами заканчивалась.
– Так зачем, как ты думаешь, я все-таки разрушила нашу дружбу?
– Из-за Лианы, – Томазо прищурился и самодовольно улыбнулся.
– Ты явно льстишь себе, – сказала она.
Несколько мгновений Томазо молча смотрел на нее, потом беспечное выражение лица исчезло, оно стало серьезным.
– А может быть, твой рассказ о сне – уловка, и ты решила с помощью своей невинности заполучить корону? Маневр хорош!
Мэгги ахнула, шокированная его цинизмом, и даже не рассердилась на его слова.
– Ты в самом деле веришь в это? – печально спросила она.
– Такая возможность не исключается, – он отвернулся и поднялся на ноги, не в силах выдерживать близость к Мэгги. – На протяжении всей истории человечества женщины часто пользовались своей невинностью, чтобы получить королевский титул.
– Я уверена, что в наше время это уже анахронизм.
– Если ты беременна от меня… – Томазо прервался.
Мэгги растерялась, подумав о беременности. Неужели у нее будет своя семья? Разве она может забеременеть после всего одной близости с мужчиной?
– Я вижу, ты еще не думала об этом, – Томазо странно взглянул на нее, а она задалась вопросом, не считает ли он ее растерянность притворной. Мэгги молча покачала головой. – Почему ты так встревожена? Ребенок – самый важный козырь в таких делах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Ты не спала, – выдавил он, злясь все сильнее.
– Нет, спала, во всяком случае, сначала!
– Ты разговаривала со мной, когда я целовал тебя, и знала, кто я. Ты отвечала на мои поцелуи.
– Я думала, что ты Том Принс, которого я вижу во сне, – защищалась Мэгги.
– Я он и есть, – произнес он.
– Ты принц Томазо Скорсолини, и знай я, что делаю, никогда не позволила бы тебе прикоснуться ко мне!
– Ты лжешь, потому что сама умоляла меня о ласках.
Воспоминания о собственном поведении вчерашней ночью не умерили пыл Мэгги, так же как и мысли о том, какую пустоту она ощутила после свершения своей мечты.
– Думай что хочешь, мне наплевать! Ты слышишь? Я не могу поверить, что позволяла тебе меня ласкать, – Мэгги потеряла самообладание, слезы жгли ей глаза, она с трудом сдерживала их. Шесть лет назад она уже плакала из-за этого человека, больше такое не повторится! – Воспользоваться спящей женщиной может только сексуально озабоченный человек. Я не могу поверить в то, что ты стал таким!
– Что?! Я не озабоченный! – Томазо едва не начал буйствовать.
– Называй как хочешь, мне все равно.
– Ты раздражена, и, вероятно, этим можно объяснить твои слова, но знай – я не потерплю подобных оскорблений.
– Ты думаешь, меня это волнует? Ты не сможешь меня уволить, потому что я ухожу сама!
Мэгги не верила в то, что говорит. Она судорожно глотнула воздух, понимая, что больше не сможет работать на этого человека.
– Однажды ты уже пыталась уйти и не смогла. За расторжение подписанного двухгодичного контракта я подам на тебя в суд, – мрачно сказал он.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Услышав угрозу, Мэгги разъярилась и выпрыгнула из кровати. Подлетев к Томазо, она ударила его кулаком в грудь.
– Подавай на меня в суд, отправляй в тюрьму, мне плевать! Я пары дней не проживу с тобой в этом доме, не говоря уже о двух годах!
– Ты ведешь себя крайне неразумно, – потрясенный Томазо с изумлением смотрел на нее. – Раньше я что-то не замечал у тебя такого поведения.
– Раньше? Что ты имеешь в виду? До того, как ты стал такой дрянью?
Томазо вздрогнул, будто от удара.
– Я понимаю, что болезненные месячные служат извинением твоему неоправданному раздражению, но ты заходишь слишком далеко. Поверь, мое терпение небезгранично, так что прекрати обзываться.
– Ты похож на насильника, который обвиняет; свою жертву в соблазнении. К твоему сведению, у меня нет месячных. Не могу даже поверить в то, что ты говоришь о таких интимных вещах.
– То, чем мы занимались прошлой ночью, намного интимнее.
– Но не для такого человека, как ты! – сказала Мэгги.
Его глаза угрожающе сверкнули, и он схватил ее за плечи.
– Что это значит? Расскажи мне, я хочу знать твою версию, – тихо произнес он.
– Я думала, это очевидно. Я неопытна в сексуальных отношениях.
– Если это так, я рад, потому что ты была просто великолепна!
– Ты не веришь мне? Я не привыкла лгать.
– Ты лгала, говоря, что не помнишь прошлой ночи. Ты наврала насчет месячных.
– Нет! Я лишь притворилась, говоря, что не понимаю, о чем ты заявляешь. Я надеялась, что ты не помнишь прошлой ночи. Что ты был в таком же полусонном состоянии, что и я. В остальном я говорила правду.
– Я не понимаю, почему ты это скрываешь. На простыне я увидел кровь. Ты можешь мне объяснить?
Мэгги лишь решительно покачала головой. Наступило гробовое молчание. Что-то в выражении ее лица натолкнуло Томазо на мысль, от которой он побледнел.
– Я не причинил тебе боли? – запоздало спросил он.
– Вообще-то ты сделал мне больно, и даже очень! – выпалила Мэгги, защищаясь.
Лицо Томазо стало совсем бескровным, и она уже решила прекратить нападки, хотя он и заслуживал осуждения.
– По меньшей мере, ты не виноват в этом, ты не был груб со мной. Очевидно, боли и крови было не избежать…
– Как это?.. – Он все еще был бледен.
– В первый раз всегда больно, так мне говорили, – пробормотала Мэгги, отводя взгляд.
– Ты была невинна?! – Томазо издал странный звук, и Мэгги изумленно уставилась на него. Казалось, его напугала эта новость. – Невероятно, ведь тебе двадцать шесть лет!..
– Я не понимаю, при чем здесь мой возраст? Женская девственность не имеет срока годности, – сказала она, а потом прибавила: – Я не распутница.
Томазо присел на край постели, ноги будто отказались слушаться его. Внезапно Мэгги вспомнила, что на ней только пижама из тонкого услышать ответы на некоторые свои вопросы до того, как вернутся дети.
– Если ты была невинна, зачем просила меня целовать тебя и… все остальное? – Он нахмурился.
– Господи! Я же говорила тебе: мне казалось, будто я вижу сон.
– О Томе Принсе? – К Томазо вернулась его надменность. – Но ты не спала, а теперь говоришь, что я воспользовался тобой. Я был уверен, что ты все понимаешь, в противном случае не прикоснулся бы к тебе, пальцем бы тебя не тронул!
Мэгги пожала плечами, в глубине души понимая, что он говорит правду.
– Ты хотела меня, была очень восприимчивой к ласкам, – растерянно оправдывался он. – Я не знал, что ты невинна, поэтому овладел тобой слишком быстро…
– Тебе вообще не следовало этого делать.
Он пристально смотрел на нее несколько секунд.
– Ты, должно быть, часто видела эротические сны, если так вела себя вчера, – произнес он.
– Не твое дело!
– Ты никогда не забывала обо мне, – Томазо улыбнулся, сразу став похожим на прежнего Тома, отчего ее сердце заныло, – и не хотела, чтобы дружба между нами заканчивалась.
– Так зачем, как ты думаешь, я все-таки разрушила нашу дружбу?
– Из-за Лианы, – Томазо прищурился и самодовольно улыбнулся.
– Ты явно льстишь себе, – сказала она.
Несколько мгновений Томазо молча смотрел на нее, потом беспечное выражение лица исчезло, оно стало серьезным.
– А может быть, твой рассказ о сне – уловка, и ты решила с помощью своей невинности заполучить корону? Маневр хорош!
Мэгги ахнула, шокированная его цинизмом, и даже не рассердилась на его слова.
– Ты в самом деле веришь в это? – печально спросила она.
– Такая возможность не исключается, – он отвернулся и поднялся на ноги, не в силах выдерживать близость к Мэгги. – На протяжении всей истории человечества женщины часто пользовались своей невинностью, чтобы получить королевский титул.
– Я уверена, что в наше время это уже анахронизм.
– Если ты беременна от меня… – Томазо прервался.
Мэгги растерялась, подумав о беременности. Неужели у нее будет своя семья? Разве она может забеременеть после всего одной близости с мужчиной?
– Я вижу, ты еще не думала об этом, – Томазо странно взглянул на нее, а она задалась вопросом, не считает ли он ее растерянность притворной. Мэгги молча покачала головой. – Почему ты так встревожена? Ребенок – самый важный козырь в таких делах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27