«Бастион» и крепостные стены вроде бы устояли, но главная улица превратилась в мелководную речку. На доме коменданта обломился флагшток и все здание слегка накренилось к западу. Весь пляж размыло волнами. Не уцелело ни единой лодки. Даже бетонный причал почти полностью обрушился.
Я простоял на «вдовьей дорожке» всего несколько минут, как вдруг послышался новый звук – глухой рев, надвигавшийся с востока. Сперва я не мог понять, откуда он исходит, – казалось, его порождает горизонт, где свинцовое небо слипалось со свинцовым морем. Но шов между морем и небом раздвигался, становился все толще, и океан как будто набухал этим звуком.
Вдруг голубой свод над моей головой сорвало, и ветер вновь подул с такой силой, что я едва успел ухватиться за ограждение. Глухой рев на востоке становился все громче, лента горизонта почернела. Еще немного – и она превратилась в низкую, широкую стену. Ветер словно пытался обогнать эту преграду, завывая от ужаса.
И тут я понял, что это такое: черная стена – это гребень высочайшей волны, несущейся к острову Святого Иуды.
Я хотел вернуться в дом и предупредить Чэпменов, но ветер наглухо захлопнул дверь. Я дергал и дергал, пока ручка не осталась в моих руках. Я бил в дверь кулаками и кричал во весь голос, но никто не знал, что я вышел наружу, и никто не мог расслышать меня за шумом бури и скрипом балок.
Дождь замолотил меня бесчисленными кулаками. В виске возникла пронзительная боль, словно голова лопалась. Со всех сторон доносились странные хлопки и щелчки: это рвались оконные рамы и сами окна, двери, а под конец – и стены. За моей спиной дверь чердака раскололась надвое, но я все-таки не смог войти в дом, потому что со всех сторон в меня полетели гвозди – как стрелы из засады. Я почувствовал, как дом начинает проседать под моими ногами, словно воздушный шар, из которого постепенно уходит воздух.
Весь мир вокруг меня проваливался в бездну.
Я прижался спиной к ограждению и вцепился в него, видя, что дом разваливается. Меня что-то ударило сзади, я погрузился в зеленое чрево волны, захлебнулся, прорвался сквозь её плотную мембрану в шум и хаос. Я по-прежнему цеплялся руками за ограждение, и маленькая платформа все еще оставалась у меня под ногами.
Но платформа не была более соединена с домом Чэпменов. Это я понял, хотя мало что мог разглядеть вокруг: в три часа дня потемнело, как ночью. «Вдовья дорожка» превратилась в плот, уносимый волной к горе, чьи смутные очертания я едва различал в темноте. Поначалу я надеялся, что мой плот зацепится за склон, и я смогу там остановиться, но перед горой волна разделилась надвое, и мой плот пронесло мимо южного склона. В сумраке я видел, как мимо меня плывут куски балок, кресла, листы фанеры. Я видел и тела, плывшие лицом вниз, обнаженные – одежду с них сорвало. Потом я увидел длинный деревянный ящик без крышки, наполовину заполненный водой. Это был пустой гроб.
На следующий вечер, на закате, впередсмотрящий «Нелли», которая лежала в дрейфе, пережидая шторм, заметил в бинокль странный обломок кораблекрушения – деревянную площадку с перилами, а на ней мальчишку, привязавшего себя к перилами подтяжками. Шторм то ли улегся, то ли пронесся мимо, оставив мой плот позади.
«Нелли» подобрала меня, и я проспал двенадцать часов подряд на сухой шконке. Когда я проснулся, ярко светило солнце, и вдали поднималась гора Святого Иуды.
В полдень пароход бросил якорь на рейде, и на берег высадилась спасательная партия, прихватив меня в качестве проводника.
Там, где был прежде город, не осталось ничего – поселение исчезло, словно его стряхнули с тарелки в океан. Высокие волны не только разрушили стены, но разметали даже лежавшие в их основании валуны лавы. Дом Чэпменов исчез с лица земли, как и все остальные. От него и соседних зданий уцелели только самые концы балок, торчавшие из пучины лавы, точно сломанные зубочистки.
Я сказал офицеру, возглавлявшему поиски, что на горе есть и другие выжившие. Вопреки очевидности я надеялся найти там Чэпменов живыми и невредимыми. Мы прошли мимо того места, где располагалось кладбище – «го смыло целиком, образовался лишь прямоугольный котлован размером с футбольное поле. Далее мы прошли мимо дома тети Лиззи – ни от него, ни от огорода не осталось и следа. Сцена преступления наконец-то была уничтожена.
Добравшись до горы, мы увидели, что склон, примерно до уровня пятидесяти футов, усыпан обломками, которые занесла сюда волна. Затем мы услышали взывавшие к нам голоса. Из зарослей вышли уцелевшие – с полдюжины детей и взрослых, но Чэпменов среди них не было. Мгновение – и спасенные, спотыкаясь, устремились к нам. Я едва мог поверить глазам – впереди бежал доктор Хебблтуэйт, и сигарета свисала с его губ, а за ним поспешала жена. Позади них – Мария!
Я окликнул ее, спросил, видела ли она Чэпменов. Мария покачала головой. Я направился к ней, но между нами встала миссис Хебблтуэйт.
– Уберите от нас этого парня! – сказала она офицеру. – От него только неприятности.
Доктор Хебблтуэйт сердито глянул на свою супругу.
– Боюсь, Эндрю, Чэпменов мы не видели, – сказал он. – Мне очень жаль.
Доктор рассказал офицеру с «Нелли», что всего спаслось десять человек. Две другие семьи, тоже успевшие укрыться на горе, во время краткого затишья решили вернуться домой. Они начали спуск по лавовой долине и были на полпути к городу, когда увидели надвигавшуюся волну. Повернувшись, они бросились обратно, но волна легко догнала и поглотила их.
Хебблтуэйты и немногие уцелевшие видели это с безопасной высоты над уровнем волн.
В ту ночь, когда «Нелли» взяла курс на север, я долго не мог уснуть. Сон не шел, разум мой уподобился вечно бодрствующей акуле. Я гадал, что станется теперь со мной. Я оплакивал смерть Чэпменов. Потом мои мысли обратились к миссис Хебблтуэйт и ее загадочной враждебности. Я гадал, рассказала ли ей Мария о наших прогулках в бухту. Впрочем, ее мать невзлюбила меня с первой минуты, как только увидела у двери «Бастиона». Возможно, сочла меня тем самым чужаком, который живет за крепостными стенами и навлечет на город гибель. Столько ужасов сопутствовало мне в жизни на каждом шагу: погибли мои сестра и родители, тетя и дядя, а теперь и Чэпмены. Город разрушен. Может, я – бомба замедленного действия или противопехотная мина, которую во что бы то ни стало нужно обойти стороной?
Эти мысли изнурили меня. Грустный, подавленный, я вновь превратился в обломок кораблекрушения – на этот раз в безграничном и темном океане сна.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
В том долгом и печальном пути на север Хебблтуэйты и другие спасенные с острова и близко не подпускали меня к себе: даже еду мне подавали в каюту. Капитан «Нелли», дружелюбный человек с загорелым лицом и крючковатым носом, дал ясно понять, что мне запрещено с ними разговаривать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60