За ней последовали и другие экс­педиции, что, естественно, понравиться начальству Блэка не могло.
Блэк очень надеялся на то, что точка зрения Фонда Рок­феллера на его деятельность постепенно изменится. Так и произошло, причем события, к этому приведшие, заслужива­ют отдельного рассказа.
В конце 1922 года Блэк передал на рассмотрение дирек­тору медицинского колледжа д-ру Генри Хьютону (Henry S. Houghton) план экспедиции в Таиланд. В нем он весьма убеди­тельно связал свое увлечение палеоантропологией с задачами колледжа. Хьютон написал коммерческому директору колле­джа Роджеру Грину (Roger Greene): «Хотя я и не убежден в практической пользе проекта, предлагаемого Блэком, должен признаться, что меня сильно впечатляют… те ценные контак­ты, которые ему удалось установить между нашим факульте­том анатомии и целым рядом научных учреждений и органи­заций, осуществляющих в Китае плодотворную деятельность в области, непосредственно связанной с антропологическими исследованиями. С этой точки зрения я бы рекомендовал удовлетворить его просьбу». Безусловно, здесь сыграли свою роль соображения интеллектуального престижа. Традицион­ная медицина представляется весьма прозаическим занятием по сравнению с почти мистическими изысканиями в вопросе о происхождении человека, который со времен Дарвина не пе­реставал будоражить лучшие научные умы всего земного ша­ра. Неудивительно, что Хьютон поддался на уговоры Блэка. Экспедиция была организована во время летних каникул 1923 года, но, к сожалению, оказалась безрезультатной.
В 1926 году Блэк посетил то самое научное собрание, на котором Гуннар Андерсон в присутствии наследного принца Швеции прочел доклад о зубах, три года назад обнаруженных Жданским в Чжоукоудяне. Потрясенный этим сообщением, он без колебаний принял предложение Андерсона продолжить раскопки в Чжоукоудяне под совместным патронажем швед­ского ведомства по геологическим изысканиям в Китае и Пе­кинского медицинского колледжа при Фонде Рокфеллера. Сотрудник этого ведомства д-р Амадей Грабау (Amadeus Grabau) назвал объект исследований «Пекинским человеком». На просьбу о финансировании раскопок Фонд Рокфеллера, к вящей радости Блэка, выделил весьма щедрые субсидии.
К весне 1927 года, в разгар гражданской войны в Китае, работы в Чжоукоудяне уже велись полным ходом. Однако ме­сяцы кропотливых изысканий не принесли никаких откры­тий, относящихся к древним гоминидам. Единственный зуб человекоподобного существа был обнаружен, когда уже заря­дили холодные осенние дожди, положив конец первому этапу раскопок. На основании этой находки, а также двух других зу­бов, обнаруженных Жданским (и находившихся теперь у Блэ­ка), Блэк во всеуслышание объявил об открытии ранее неиз­вестного ископаемого человека, которого он назвал Sinanthropus – «китайский человек».
Блэку не терпелось поведать о своей находке всему миру. Путешествуя со своим зубом по разным странам, он с удивлением обнаружил, что далеко не все разделяют его эн­тузиазм относительно синантропа. Так, несколько членов Американской ассоциации анатомов на своем ежегодном со­брании в 1928 году подвергли Блэка резкой критике за про­возглашение нового биологического вида при наличии таких скудных доказательств.
Блэк, тем не менее, продолжал демонстрировать зуб: сначала Алешу Грдличке в США, а затем в Англии сэру Ар­туру Киту и сэру Артуру Смиту Вудворду. В Британском му­зее Блэк сделал слепки с коренных зубов пекинского челове­ка для раздачи их другим исследователям. Впоследствии такого рода пропаганда была взята на вооружение авторами открытий, стремящимися привлечь к себе внимание научного сообщества: приемы политической борьбы оказались не чуж­дыми и ученым.
По возвращении в Китай Блэк продолжал внимательно следить за продолжавшимися в Чжоукоудяне раскопками. Шли месяцы, а результатов не было. 5 декабря 1928 года Блэк сообщил в письме сэру Киту: «Похоже, в последних днях каж­дого сезона раскопок таится нечто мистическое. За два дня до их завершения (как и в прошлый раз) Болин обнаружил пра­вую половину нижней челюсти синантропа с тремя постоянными коренными зубами в их гнездах».
Метаморфозы Фонда Рокфеллера
Но тут возникли финансовые трудности: поддерживавшие изыскания субсидии Фонда Рокфеллера должны были прекратиться к апрелю 1929 года. В январе Блэк направил Совету директоров фонда письмо с просьбой мате­риально поддержать раскопки в Чжоукоудяне путем созда­ния исследовательской лаборатории эры кайнозоя (кайнозой охватывает периоды от палеоцена до голоцена), и в апреле средства были предоставлены.
Всего несколько лет назад руководители Фонда Рокфел­лера довольно энергично отговаривали Блэка от чрезмерного увлечения палеоантропологическими исследованиями, те­перь же они поддержали его безоговорочно – вплоть до фор­мирования специального подразделения для поисков ископа­емых останков дальних предков человека. Чем же объясняется столь радикальная перемена в отношении Фонда Рокфеллера к Блэку и его деятельности? Вопрос этот заслу­живает внимания, поскольку финансовым вливаниям различ­ных фондов суждено сыграть решающую роль в исследовани­ях проблемы эволюции человека, проводимых учеными типа Блэка. Кроме того, без финансовой поддержки распростране­ние информации о находках и их значении было бы довольно затруднительно.
Вот что писал в 1967 году Уоррен Уивер (Warren Weaver), деятель науки и один из руководителей Фонда Рок­феллера: «Чтобы идею можно было родить, вскормить, сооб­щить всем и каждому, подвергнуть критическому анализу, довести до совершенства, поставить на службу человечеству, и все это без какой-либо финансовой поддержки – сначала мир должен достичь абсолютного совершенства. В прагматич­ном мире, в котором мы живем, такое встречается крайне редко, если вообще встречается».
Относя модные в то время проекты ускорителей элемен­тарных частиц или космические программы к области науч­ной фантастики, Уивер придавал колоссальное значение во­просам биологии. Приведем еще одну цитату: «Осмысление природы живых существ таит в себе невиданные возможнос­ти, должным образом не изученные до сих пор. Еще в 1932 го­ду, когда Фонд Рокфеллера приступил к реализации рассчи­танной на четверть века программы в этой области, было ясно, что биологи и медики ждут помощи со стороны физиков… Теперь же в их распоряжении есть средства, позволяющие ис­следовать деятельность центральной нервной системы чело­века на самом точном, молекулярном уровне, изучать механизмы мышления, обучения, запоминания и потери па­мяти… Потенциал таких исследований огромен как с чисто практической точки зрения, так и в плане познания природы взаимодействия души, мозга и тела человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122