Вероятно, только целеустремленность и основательность помогали им постоянно выходить на след, но отнюдь не догадка о ее маскараде.
– Значит, мне выпала счастливая ночь. – бросил на нее чересчур пронзительный взгляд из-под модного котелка, и Розалинда вдруг вспомнила, что он имел лицензию на вождение судов по Миссисипи, где регулярно совершались ночные рейсы. Должно быть, этот человек, словно кошка, видит ночью так же хорошо, как днем.
– Как насчет того, чтобы заехать ко мне и пропустить по стаканчику? – небрежно спросил он. – Может, заодно расскажете какие-нибудь забавные истории о том, как вы вводили ищеек в заблуждение своим костюмом…
Розалинда хранила молчание. Она не могла согласиться на его предложение, и все же ей хотелось провести время с этим мужчиной больше, чем с кем бы то ни было другим.
– Даю слово, что не причиню вам зла, – снова прозвучал в темноте его низкий голос.
За часы, проведенные с Хэлом за карточным столом, Розалинда узнала кое-что о его характере и не имела оснований сомневаться, что он сдержит слово. В конце концов разве не он спас несчастного беспризорного терьера? К тому же ей будет приятно пообщаться с человеком, который знает о ней всю правду. А если случится худшее, то у нее есть оружие и она сумеет дать отпор…
– Ладно. – Розалинда неторопливо кивнула. Это было похоже на вступление в большую игру. Она смотрела прямо перед собой, пытаясь убедить себя, что сумеет выйти из всей этой передряги победителем. Катаясь в экипаже с Дэвидом, она редко теряла разум, но сейчас ее вдруг начали посещать странные мысли. К примеру, что, если положить руку на бедро Линдсея и проверить, такое ли оно твердое, как кажется, или пробежать пальцами по тыльной стороне его ладони, а затем вверх по руке и ощутить различие текстуры кожи и ткани? А еще лучше прижаться в поцелуе к его щеке и уловить ноздрями его запах, потом расстегнуть пуговицы на его рубашке и прильнуть головой к мощной груди, чтобы услышать стук сердца. Уснув в его объятьях, она сможет забыть о страхах и вновь почувствовать себя свободной…
Как же чертовски давно это было, когда она в последний раз находилась в крепких мужских объятиях! Сейчас Розалинда отдала бы все акции тому, кто хотя бы на час огородил ее от тревог.
Съехав с грязной дороги на засыпанную гравием подъездную аллею, коляска остановилась у большого дома, первый этаж которого был обложен известняком. Элегантное здание вполне соответствовало холостяцкому статусу своего хозяина: над изысканно-белым парадным входом с колоннами высился фронтон из бледного известняка, увенчанный огромным веерообразным окном, по обе стороны дома тянулись закрытые белые галереи.
Комфорт и безмятежность дома произвели на Розалинду неизгладимое впечатление; несмотря на внушительный размер, этот дом больше походил на уютное семейное гнездышко, чем на чопорную резиденцию, и Розалинда ничуть бы не удивилась, если бы из дверей навстречу отцу высыпала галдящая орава детей.
Вместо этого из каретного сарая вышел чернокожий мужчина крепкого сложения и приветствовал Линдсея с фамильярностью старого слуги:
– Добрый вечер, сэр.
– Добрый вечер, Сэмюел. – Линдсей спрыгнул с коляски и передал слуге вожжи. Розалинда сошла на землю с другой стороны. Если ей придется бежать отсюда, она сможет взять лошадь в каретном сарае и на ней добраться до города.
– Вы сегодня еще захотите куда-нибудь выехать? – спросил слуга и, скользнув равнодушным взглядом по Розалинде, уставился на хозяина.
В это время в доме тявкнула собака, и Линдсей, прежде чем ответить, прислушался.
– Если мы куда и поедем, то верхом, а не в кабриолете, так что можешь смело отправляться спать.
Собака снова подала голос, и Хэл, прикусив губу, бросил взгляд на дом. Розалинда посмотрела на него в недоумении: во время игры в покер он был сдержанным и молчаливым, даже когда напоследок сорвал банк.
Слова Линдсея утонули в лае, когда он открыл парадную дверь, приглашая гостью войти.
– Добро пожаловать в дом, мисс. Что будете пить?
Розалинда прошла внутрь, но не успела оценить убранство интерьера, поскольку ее вниманием всецело завладел аккуратный ирландский терьер, просунувший голову между балясинами лестницы. На мгновение он умолк, но затем вновь зашелся лаем, не спуская с Линдсея преданных глаз.
– Чтоб ему пусто было! Неужели некому позаботиться о собаке? – проворчал Хэл, вешая шляпу на крючок возле двери. – Эзра! – Воздев глаза к потолку, он ударил кулаком в ладонь. – Черт возьми, он, должно быть, находится в каретном сарае, – пожаловался Линдсей. – О чем только этот Эзра думает?
Продолжая ворчать себе под нос и проклиная на все лады таинственного Эзру, Хэл начал медленно подниматься по ступенькам, тогда как Розалинда, повесив шляпу на крючок, с любопытством наблюдала за происходящим.
Терьер держался на ногах очень неуверенно, но от восторга, казалось, готов был выпрыгнуть из шкуры. Вихляя из стороны в сторону и не отрывая взгляда от Линдсея, он достиг ковровой дорожки, сбегающей вниз по лестнице, и отважно двинулся дальше… но вдруг потерял равновесие.
К счастью, Линдсей успел вовремя подхватить пса, пока он не скатился вниз, однако сам поскользнулся и вытянулся во весь рост на покрытых ковром дубовых ступенях.
– Вот черт, – пробурчал он, неторопливо принимая сидячее положение и по-прежнему не выпуская собаку из рук.
Кашлянув, чтобы скрыть смешок, Розалинда поднялась на лестничную площадку, а в холл тем временем влетел высохший как лист негр.
– Собака… Простите, сэр! Я думал, что она проспит всю ночь…
Линдсей смерил его уничтожающим взглядом, но чернокожий слуга и бровью не повел.
– Какого дьявола пес делает в доме, Эзра?
– Осмелюсь доложить, он продолжал лаять после вашего отъезда, сэр, и только когда я привел его в дом, успокоился. Вам помочь?
– Нет! – Хэл наконец поднялся. – Будь готов завтра явиться на «Красотку», – вновь обратился он к Эзре. – Я сам присмотрю за собакой. А теперь можешь идти.
– Спокойной ночи, сэр! – Эзра исчез не оглядываясь. Даваясь от смеха, Розалинда нагнулась, и тут Линдсей вдруг притянул ее к себе и поцеловал, потом нежно провел языком по ее губам.
Розалинда вздохнула, поддаваясь искушению, и, поняв, что сопротивляться бесполезно, разжала губы. От его умелых ласк она попросту потеряла разум.
Хэл целовал ее как дьявол, вознамерившийся похитить женскую душу; его аккуратная эспаньолка щекотала ей щеки и подбородок, в то время как язык искусно играл с ее языком.
Розалинда застонала и погладила пальцами щетину на лице Хэла. Теплый и настоящий, он, бесспорно, был лучше любых фантазий в одиночестве, особенно когда подхватил ее на руки, как если бы она была легкой пушинкой, а не рослой амазонкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Значит, мне выпала счастливая ночь. – бросил на нее чересчур пронзительный взгляд из-под модного котелка, и Розалинда вдруг вспомнила, что он имел лицензию на вождение судов по Миссисипи, где регулярно совершались ночные рейсы. Должно быть, этот человек, словно кошка, видит ночью так же хорошо, как днем.
– Как насчет того, чтобы заехать ко мне и пропустить по стаканчику? – небрежно спросил он. – Может, заодно расскажете какие-нибудь забавные истории о том, как вы вводили ищеек в заблуждение своим костюмом…
Розалинда хранила молчание. Она не могла согласиться на его предложение, и все же ей хотелось провести время с этим мужчиной больше, чем с кем бы то ни было другим.
– Даю слово, что не причиню вам зла, – снова прозвучал в темноте его низкий голос.
За часы, проведенные с Хэлом за карточным столом, Розалинда узнала кое-что о его характере и не имела оснований сомневаться, что он сдержит слово. В конце концов разве не он спас несчастного беспризорного терьера? К тому же ей будет приятно пообщаться с человеком, который знает о ней всю правду. А если случится худшее, то у нее есть оружие и она сумеет дать отпор…
– Ладно. – Розалинда неторопливо кивнула. Это было похоже на вступление в большую игру. Она смотрела прямо перед собой, пытаясь убедить себя, что сумеет выйти из всей этой передряги победителем. Катаясь в экипаже с Дэвидом, она редко теряла разум, но сейчас ее вдруг начали посещать странные мысли. К примеру, что, если положить руку на бедро Линдсея и проверить, такое ли оно твердое, как кажется, или пробежать пальцами по тыльной стороне его ладони, а затем вверх по руке и ощутить различие текстуры кожи и ткани? А еще лучше прижаться в поцелуе к его щеке и уловить ноздрями его запах, потом расстегнуть пуговицы на его рубашке и прильнуть головой к мощной груди, чтобы услышать стук сердца. Уснув в его объятьях, она сможет забыть о страхах и вновь почувствовать себя свободной…
Как же чертовски давно это было, когда она в последний раз находилась в крепких мужских объятиях! Сейчас Розалинда отдала бы все акции тому, кто хотя бы на час огородил ее от тревог.
Съехав с грязной дороги на засыпанную гравием подъездную аллею, коляска остановилась у большого дома, первый этаж которого был обложен известняком. Элегантное здание вполне соответствовало холостяцкому статусу своего хозяина: над изысканно-белым парадным входом с колоннами высился фронтон из бледного известняка, увенчанный огромным веерообразным окном, по обе стороны дома тянулись закрытые белые галереи.
Комфорт и безмятежность дома произвели на Розалинду неизгладимое впечатление; несмотря на внушительный размер, этот дом больше походил на уютное семейное гнездышко, чем на чопорную резиденцию, и Розалинда ничуть бы не удивилась, если бы из дверей навстречу отцу высыпала галдящая орава детей.
Вместо этого из каретного сарая вышел чернокожий мужчина крепкого сложения и приветствовал Линдсея с фамильярностью старого слуги:
– Добрый вечер, сэр.
– Добрый вечер, Сэмюел. – Линдсей спрыгнул с коляски и передал слуге вожжи. Розалинда сошла на землю с другой стороны. Если ей придется бежать отсюда, она сможет взять лошадь в каретном сарае и на ней добраться до города.
– Вы сегодня еще захотите куда-нибудь выехать? – спросил слуга и, скользнув равнодушным взглядом по Розалинде, уставился на хозяина.
В это время в доме тявкнула собака, и Линдсей, прежде чем ответить, прислушался.
– Если мы куда и поедем, то верхом, а не в кабриолете, так что можешь смело отправляться спать.
Собака снова подала голос, и Хэл, прикусив губу, бросил взгляд на дом. Розалинда посмотрела на него в недоумении: во время игры в покер он был сдержанным и молчаливым, даже когда напоследок сорвал банк.
Слова Линдсея утонули в лае, когда он открыл парадную дверь, приглашая гостью войти.
– Добро пожаловать в дом, мисс. Что будете пить?
Розалинда прошла внутрь, но не успела оценить убранство интерьера, поскольку ее вниманием всецело завладел аккуратный ирландский терьер, просунувший голову между балясинами лестницы. На мгновение он умолк, но затем вновь зашелся лаем, не спуская с Линдсея преданных глаз.
– Чтоб ему пусто было! Неужели некому позаботиться о собаке? – проворчал Хэл, вешая шляпу на крючок возле двери. – Эзра! – Воздев глаза к потолку, он ударил кулаком в ладонь. – Черт возьми, он, должно быть, находится в каретном сарае, – пожаловался Линдсей. – О чем только этот Эзра думает?
Продолжая ворчать себе под нос и проклиная на все лады таинственного Эзру, Хэл начал медленно подниматься по ступенькам, тогда как Розалинда, повесив шляпу на крючок, с любопытством наблюдала за происходящим.
Терьер держался на ногах очень неуверенно, но от восторга, казалось, готов был выпрыгнуть из шкуры. Вихляя из стороны в сторону и не отрывая взгляда от Линдсея, он достиг ковровой дорожки, сбегающей вниз по лестнице, и отважно двинулся дальше… но вдруг потерял равновесие.
К счастью, Линдсей успел вовремя подхватить пса, пока он не скатился вниз, однако сам поскользнулся и вытянулся во весь рост на покрытых ковром дубовых ступенях.
– Вот черт, – пробурчал он, неторопливо принимая сидячее положение и по-прежнему не выпуская собаку из рук.
Кашлянув, чтобы скрыть смешок, Розалинда поднялась на лестничную площадку, а в холл тем временем влетел высохший как лист негр.
– Собака… Простите, сэр! Я думал, что она проспит всю ночь…
Линдсей смерил его уничтожающим взглядом, но чернокожий слуга и бровью не повел.
– Какого дьявола пес делает в доме, Эзра?
– Осмелюсь доложить, он продолжал лаять после вашего отъезда, сэр, и только когда я привел его в дом, успокоился. Вам помочь?
– Нет! – Хэл наконец поднялся. – Будь готов завтра явиться на «Красотку», – вновь обратился он к Эзре. – Я сам присмотрю за собакой. А теперь можешь идти.
– Спокойной ночи, сэр! – Эзра исчез не оглядываясь. Даваясь от смеха, Розалинда нагнулась, и тут Линдсей вдруг притянул ее к себе и поцеловал, потом нежно провел языком по ее губам.
Розалинда вздохнула, поддаваясь искушению, и, поняв, что сопротивляться бесполезно, разжала губы. От его умелых ласк она попросту потеряла разум.
Хэл целовал ее как дьявол, вознамерившийся похитить женскую душу; его аккуратная эспаньолка щекотала ей щеки и подбородок, в то время как язык искусно играл с ее языком.
Розалинда застонала и погладила пальцами щетину на лице Хэла. Теплый и настоящий, он, бесспорно, был лучше любых фантазий в одиночестве, особенно когда подхватил ее на руки, как если бы она была легкой пушинкой, а не рослой амазонкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80