Кара, в человеческом обличье, присоединилась к ним. Шатулио примостился на корме, которая под его весом опустилась почти вровень с водой, изогнул медную шею, блестевшую в лучах весеннего солнца, и опустил голову ближе к собравшимся на палубе товарищам.
Павел посмотрел на обоих драконов и сказал:
– Может, кто-нибудь из вас лучше меня сможет разъяснить то. что мы обнаружили.
Кара сидела, прислонившись к мачте, пытаясь найти удобное положение. Видимо, раны все еще причиняли ей боль.
– Вы образованный человек, – сказала она. Уилл фыркнул. – К тому же эта история затрагивает… ммм, темы, позорящие драконов нашего рода. И обсуждение довольно тягостно. Так что начните вы, пожалуйста.
– Хорошо.
Поиски утомили Павела, но он не поддавался усталости. Этому он учил послушников до того, как покинул монастырь ради странствий.
– Давным-давно, еще до основания Северной Крепости, и даже до Войн Короны… – начал он.
– Каких войн? – перебил Уилл.
– Череда губительных войн между древними народами эльфов, неуч. В общем, на заре истории, когда миром по большей части правили драконы, и правили жестоко. Другие расы были их рабами или в лучшем случае жили в постоянном страхе перед ними. Первые мраморные плиты показывают тот век во всем его ужасе.
– Мы металлические драконы, – сказал Шатулио, впервые голос его звучал серьезно, – всегда думали, что правили не так бесчеловечно, как красные, зеленые или черные, но, может, это просто ложь, облегчавшая наше чувство вины. Во всяком случае, раньше мы были другими существами, не такими, как сейчас. Мы не были милосердными и великодушными. Наверное, нам нужна была хорошая взбучка, чтобы смирить гордыню и обрести мудрость.
– О чем и рассказывают последующие плиты, – сказал Уилл.
– Видимо, так, – сказал Павел. От порыва холодного ветра он поежился в своих влажных одеждах. – На третьей плите мы видим собравшихся в круг заклинателей из числа эльфов, по всей видимости призывающих мощные магические силы. На четвертой мы видим то, что похоже на кульминационный момент ритуала и на то, что было вызвано колдовством.
– Сеть линий, – сказал Рэрун, с трудом расчесывая свои длинные, спутанные космы деревянным гребнем.
– Да, – сказал Павел. – Трудно понять, что в точности означает этот рисунок, но начиная с пятой плиты мы видим результаты магических действий.
– Змеи начали сходить с ума, – сказал Дорн.
– Маги эльфов наслали на них проклятие в виде бешенства. Вот откуда оно пошло.
– Забавный способ решить проблему, – Сказал Уилл. – Мы боимся драконов, они убивают и едят нас, так давайте сделаем их еще отвратительнее и подлее.
– Думаю, – сказала Кара, – это был единственный доступный им способ нанести удар по всей моей расе разом. Эльфы и другие вассальные народы должны были платить им непомерную цену. Но сумасшествие делало драконов уязвимыми. А иногда безумие побуждает нас уничтожать собственные кладки яиц и убивать своих же сородичей и, возможно, толкает тиранов нападать на свои собственные армии. В конечном счете драконов стало намного меньше, их королевства развалились и они утратили господство над Фаэруном. В последних записях мы видим, что эльфы и великаны основывают свои собственные большие и независимые королевства.
– Сегодня, – продолжала Кара, – мудрецы знают, что происходит, но не знают почему. Даже эльфы уже не помнят, как когда-то низвергли мой народ. И теперь мы можем только предполагать, что магические чары еще продолжают действовать, ввергая драконов в приступы безумия, подобно тому как колесо заброшенной мельницы крутится, хотя мельник давно умер.
– Мне кажется, – сказал Дорн, – что колдуны спрятали заклинание в таком месте, чтобы быть уверенными, что змеи больше никогда не смогут захватить мир. Во всяком случае я бы поступил так.
– Или оно продолжает действовать, – заметил Уилл, – потому что они не знали, как его остановить. Либо просто забыли о нем. Важно то, что наш друг Саммастер нашел место, где сосредоточены волшебные чары и где заклинатель может контролировать их, а также выяснил, как усилить действие магической формулы.
– Похоже на то, – нахмурившись, сказал Павел, – хотя все это очень сложно. Известно, что магия древних отличается от той силы, которой обладают нынешние колдуны. Но даже сейчас высшая магия эльфов – особая, присущая только им. Как Саммастер, родившийся человеком, учившийся колдовству всего несколько сотен лет назад, сумел завладеть силами настолько могущественными, что их действие, возникшее на заре истории, и по сей день оказывает влияние на всех драконов мира?
– Это один из тех вопросов, ответ на которые мы должны найти, – сказал Уилл.
– Может быть, – сказал Павел, – нам следует попросить весь мир помочь нам в поисках ответов.
– Нет, – сказал Дорн. – Кто знает, сможем ли мы убедить других людей в том, что все это серьезно. Но даже если нам это удастся, то это займет месяцы, годы, а у нас нет времени. К тому же мы ведь не хотим привлекать к себе внимание Культа Дракона и приспешников Ларета. Я считаю, что к лучшему или к худшему, но это работа Кары, Шатулио, наших партнеров в Фентии и наша.
– В таком случае, – вздохнув, сказал Павел, – мне остается только молиться, чтобы мы справились с такой сложной задачей.
– Это охота, – сказал Рэрун. – Это то, что мы делали всегда.
Эпилог
Зеленотравье, год Бешеных Драконов
Из кухни Олпары Миндл доносился грохот кастрюль и звяканье посуды. Развалившись на приземистом диване, стоявшем в общей комнате, Тэган поморщился. Он заметил полки, навешенные под потолком по всему периметру комнаты, на которых жена Коркори хранила кастрюли и сковороды, и ему так и представлялось, что это волшебный дракон играет, сбрасывая кухонную утварь на пол. Выяснив намерения Тэгана, Дживекс настоял на том, чтобы сопровождать своего нового товарища в Лирабар, где он, никогда раньше не видевший города и даже домов, всюду совал свой любопытный нос.
И действительно, из дверей кухни, словно спасаясь от мертвяка, пулей вылетел Дживекс. За ним с метлой в руке выбежала пухлая маленькая Олпара. Змей с грохотом устремился вверх по лестнице на второй этаж. Крошка Олпара, она была из хафлингов, топнула ногой в притворной ярости, но в уголках ее губ играла улыбка. Она вернулась на кухню, откуда доносились пряные, соблазнительные ароматы, и снова принялась за стряпню.
– Выкладывайте до конца свою историю, – взглянув на гостя, сказал Коркори.
– Как пожелаешь, – сказал Тэган. – Я как раз подошел к самой важной части рассказа. Раз мы выиграли битву, мне, естественно, пришло в голову, что солдаты королевской армии могут конфисковать все богатства Культа, чтобы наполнить казну Самбрил или вернуть украденные вещи их владельцам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Павел посмотрел на обоих драконов и сказал:
– Может, кто-нибудь из вас лучше меня сможет разъяснить то. что мы обнаружили.
Кара сидела, прислонившись к мачте, пытаясь найти удобное положение. Видимо, раны все еще причиняли ей боль.
– Вы образованный человек, – сказала она. Уилл фыркнул. – К тому же эта история затрагивает… ммм, темы, позорящие драконов нашего рода. И обсуждение довольно тягостно. Так что начните вы, пожалуйста.
– Хорошо.
Поиски утомили Павела, но он не поддавался усталости. Этому он учил послушников до того, как покинул монастырь ради странствий.
– Давным-давно, еще до основания Северной Крепости, и даже до Войн Короны… – начал он.
– Каких войн? – перебил Уилл.
– Череда губительных войн между древними народами эльфов, неуч. В общем, на заре истории, когда миром по большей части правили драконы, и правили жестоко. Другие расы были их рабами или в лучшем случае жили в постоянном страхе перед ними. Первые мраморные плиты показывают тот век во всем его ужасе.
– Мы металлические драконы, – сказал Шатулио, впервые голос его звучал серьезно, – всегда думали, что правили не так бесчеловечно, как красные, зеленые или черные, но, может, это просто ложь, облегчавшая наше чувство вины. Во всяком случае, раньше мы были другими существами, не такими, как сейчас. Мы не были милосердными и великодушными. Наверное, нам нужна была хорошая взбучка, чтобы смирить гордыню и обрести мудрость.
– О чем и рассказывают последующие плиты, – сказал Уилл.
– Видимо, так, – сказал Павел. От порыва холодного ветра он поежился в своих влажных одеждах. – На третьей плите мы видим собравшихся в круг заклинателей из числа эльфов, по всей видимости призывающих мощные магические силы. На четвертой мы видим то, что похоже на кульминационный момент ритуала и на то, что было вызвано колдовством.
– Сеть линий, – сказал Рэрун, с трудом расчесывая свои длинные, спутанные космы деревянным гребнем.
– Да, – сказал Павел. – Трудно понять, что в точности означает этот рисунок, но начиная с пятой плиты мы видим результаты магических действий.
– Змеи начали сходить с ума, – сказал Дорн.
– Маги эльфов наслали на них проклятие в виде бешенства. Вот откуда оно пошло.
– Забавный способ решить проблему, – Сказал Уилл. – Мы боимся драконов, они убивают и едят нас, так давайте сделаем их еще отвратительнее и подлее.
– Думаю, – сказала Кара, – это был единственный доступный им способ нанести удар по всей моей расе разом. Эльфы и другие вассальные народы должны были платить им непомерную цену. Но сумасшествие делало драконов уязвимыми. А иногда безумие побуждает нас уничтожать собственные кладки яиц и убивать своих же сородичей и, возможно, толкает тиранов нападать на свои собственные армии. В конечном счете драконов стало намного меньше, их королевства развалились и они утратили господство над Фаэруном. В последних записях мы видим, что эльфы и великаны основывают свои собственные большие и независимые королевства.
– Сегодня, – продолжала Кара, – мудрецы знают, что происходит, но не знают почему. Даже эльфы уже не помнят, как когда-то низвергли мой народ. И теперь мы можем только предполагать, что магические чары еще продолжают действовать, ввергая драконов в приступы безумия, подобно тому как колесо заброшенной мельницы крутится, хотя мельник давно умер.
– Мне кажется, – сказал Дорн, – что колдуны спрятали заклинание в таком месте, чтобы быть уверенными, что змеи больше никогда не смогут захватить мир. Во всяком случае я бы поступил так.
– Или оно продолжает действовать, – заметил Уилл, – потому что они не знали, как его остановить. Либо просто забыли о нем. Важно то, что наш друг Саммастер нашел место, где сосредоточены волшебные чары и где заклинатель может контролировать их, а также выяснил, как усилить действие магической формулы.
– Похоже на то, – нахмурившись, сказал Павел, – хотя все это очень сложно. Известно, что магия древних отличается от той силы, которой обладают нынешние колдуны. Но даже сейчас высшая магия эльфов – особая, присущая только им. Как Саммастер, родившийся человеком, учившийся колдовству всего несколько сотен лет назад, сумел завладеть силами настолько могущественными, что их действие, возникшее на заре истории, и по сей день оказывает влияние на всех драконов мира?
– Это один из тех вопросов, ответ на которые мы должны найти, – сказал Уилл.
– Может быть, – сказал Павел, – нам следует попросить весь мир помочь нам в поисках ответов.
– Нет, – сказал Дорн. – Кто знает, сможем ли мы убедить других людей в том, что все это серьезно. Но даже если нам это удастся, то это займет месяцы, годы, а у нас нет времени. К тому же мы ведь не хотим привлекать к себе внимание Культа Дракона и приспешников Ларета. Я считаю, что к лучшему или к худшему, но это работа Кары, Шатулио, наших партнеров в Фентии и наша.
– В таком случае, – вздохнув, сказал Павел, – мне остается только молиться, чтобы мы справились с такой сложной задачей.
– Это охота, – сказал Рэрун. – Это то, что мы делали всегда.
Эпилог
Зеленотравье, год Бешеных Драконов
Из кухни Олпары Миндл доносился грохот кастрюль и звяканье посуды. Развалившись на приземистом диване, стоявшем в общей комнате, Тэган поморщился. Он заметил полки, навешенные под потолком по всему периметру комнаты, на которых жена Коркори хранила кастрюли и сковороды, и ему так и представлялось, что это волшебный дракон играет, сбрасывая кухонную утварь на пол. Выяснив намерения Тэгана, Дживекс настоял на том, чтобы сопровождать своего нового товарища в Лирабар, где он, никогда раньше не видевший города и даже домов, всюду совал свой любопытный нос.
И действительно, из дверей кухни, словно спасаясь от мертвяка, пулей вылетел Дживекс. За ним с метлой в руке выбежала пухлая маленькая Олпара. Змей с грохотом устремился вверх по лестнице на второй этаж. Крошка Олпара, она была из хафлингов, топнула ногой в притворной ярости, но в уголках ее губ играла улыбка. Она вернулась на кухню, откуда доносились пряные, соблазнительные ароматы, и снова принялась за стряпню.
– Выкладывайте до конца свою историю, – взглянув на гостя, сказал Коркори.
– Как пожелаешь, – сказал Тэган. – Я как раз подошел к самой важной части рассказа. Раз мы выиграли битву, мне, естественно, пришло в голову, что солдаты королевской армии могут конфисковать все богатства Культа, чтобы наполнить казну Самбрил или вернуть украденные вещи их владельцам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84