Нечто совершенно неожиданное.
— Так я и поняла. Я поняла, что вы вернулись так скоро не без причины. Я…
Только тогда Маргарет осознала, что из кареты выбирается еще один человек — явно мужчина и, несомненно, шотландец, это было видно с первого взгляда. Герцогиня отступила в замешательстве, когда незнакомец вышел из кареты.
Первой ее мыслью было удивление — как они втроем сумели поместиться внутри. Шотландец был высок и свиреп на вид, он стоял гордо под взглядами тут же устремившихся на него глаз всех присутствующих. На нем были клетчатый килт и плед, небрежно наброшенный на плечи, рубашка из грубого полотна, открывающая шею. Темные волосы были стянуты узлом на затылке, а глаза, как заметила Маргарет, не упустили ничего из незнакомой обстановки.
Это был мужчина. Это был шотландец. И совершенно замечательный в своем роде.
— Девочки, — удалось наконец вымолвить герцогине, — я вижу, вы привезли к нам в дом гостя, представьте же его.
— Да, именно это я и собиралась сделать, — проговорила Элизабет. — Папа, мама, сестрички… я хочу познакомить вас с Дугласом Дабом Маккинноном. Он с острова Скай…
Герцогиня тут же протянула руку для рукопожатия:
— Мистер Маккиннон, рада познакомиться…
— И еще он мой муж.
Последнее, что услышала герцогиня перед тем, как упасть в обморок, был яростный рев ее супруга.
Восьмилетняя Кэролайн Дрейтон была большой мастерицей легко забираться в самые немыслимые места. То это оказывалась кладовка в подвале, где стояли ящики с припасами и куда она пробиралась за вкусным печеньем, то гардероб сестрицы Матильды или кровать домоправительницы миссис Барнаби, под которой она пряталась.
Эта способность весьма полезна в том случае, если тебе хочется узнать, что происходит в твоей семье, а при этом считается, что предмет не предназначен для твоих ушей по причине малолетства. Из своей спальни на третьем этаже Кэролайн могла выбраться через окно и прокрасться незаметно по хитросплетениям скрещивающихся фронтонов прямо до центральной части дома. А там уже можно было спуститься куда душе угодно — в гостиную, где любила сидеть за вышивкой ее матушка, или даже вниз, на кухню, где она однажды подсмотрела, как лакей Гарри целуется с Мег, горничной. Кэро не совсем поняла, зачем ему понадобилось сунуть руку ей под юбки, но как бы то ни было, Мег не особенно возражала. Вместо того чтобы оттолкнуть лакея, она только застонала — совсем как сестрица Кэтрин, когда ест свой любимый клубничный десерт, политый сладким кремом. С того дня Кэролайн не давал покоя вопрос, так же ли вкусны поцелуи Гарри, как клубника со сладким кремом.
На сей раз Кэролайн выбрала окно, открывающееся в верхний коридор, прямо перед дверью отцовского кабинета. Опыт подсказывал ей, что, если все ушли в дом и матушка уже оправилась от обморока, именно в кабинете и состоится безотлагательный разбор происшедшего. Именно в этой комнате обсуждалось все самое важное, и Кэро обнаружила, что можно узнать страшно много чего, просто-напросто забравшись в огромную китайскую вазу, стоявшую в дальнем углу у окна. Нужно только снять обручи кринолина и все нижние юбки, кроме одной.
Ей только что удалось проделать все это, и она опустила ножки в туфельках в вазу, как вдруг услышала шаги в коридоре. Значит, вот-вот дверь распахнется и раскроется во всех подробностях, почему Бесс оказалась замужем за этим шотландцем со странным именем. Кэролайн не терпелось все услышать.
Она согнула ноги в коленях и протиснулась в вазу, спрятав голову как раз в тот момент, когда дверь на противоположном конце комнаты отворилась и все вошли в кабинет.
— Прекрасно. Младших отослали в их комнаты, — услышала девчушка голос матери. — Теперь мы сядем и все спокойно обсудим.
Обладай Кэро способностью видеть сквозь стенку вазы, она увидела бы, что мать при этих словах смотрит на отца.
— Спокойно? Вы в своем уме, жена? Ваша дочь только что сообщила нам, что она замужем за совершенно незнакомым человеком! Хуже того — за шотландцем!
— Аларик, говорите тише. Окна открыты. Он вас услышит.
— Да он внизу, в гостиной, рассматривает, поди, фарфор и прикидывает, что можно украсть. Вы же знаете, все они воры. И разбойники!
— Отец, это неправда, — сказала Элизабет. — Он вовсе не разбойник, а гуртовщик.
— Вы полагаете, мне от этого легче? Ведь теперь он мой зять! Но я хочу знать, Элизабет Реджина Дрейтон, как вам пришла в голову дурацкая мысль выйти замуж за этого человека?
— Эту мысль подала ей я, отец. По сути, это я заставила ее с ним обвенчаться.
Белла?
— Мне показалось, что это наилучший, единственный способ выбраться из сложного положения. Элизабет… — Она запнулась. — Вчера вечером в трактире Элизабет заболела. Что-то такое съела… или скорее, выпила…
— Элизабет, — сказала герцогиня, мгновенно всполошившись, — вы плохо себя чувствуете?
— Нет, мама. Я чувствую себя прекрасно. Разве что немного болит голова…
— Что вы там такое выпили, черт побери? — вмешался герцог.
— Это называется уисге-бита. Вечер был холодный, а служанка в трактире сказала, что это нас согреет, но, наверное, напиток был испорчен. Он был отвратителен на вкус.
— Виски? Вы напились виски?
— Очевидно, так, отец, но вам будет легче, если вы узнаете, что мне оно не понравилось. Совсем не понравилось. В голове у меня стало как-то странно, словно она отделилась от тела, и в желудке тоже было нехорошо. Потом я пошла спать и оставалась в постели до самого утра.
— Это еще не объясняет, почему вы вернулись домой и заявили, что вышли замуж за какого-то шотландца, тогда как вам надлежит держать путь в поместье лорда Перфойла.
— Потому что когда я проснулась утром, он оказался в моей постели.
— Он? Вы имеете в виду этого шотландца? Вы хотите сказать… — герцог с шумом втянул в себя воздух, — что спали с этим человеком?
Тут герцог что-то разбил, и, судя по звуку, это что-то было сделано из стекла и стоило уйму денег. Кэролайн в своей вазе пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не закричать.
— Я была в бреду! — закричала Элизабет. — Я не понимала, что делаю. Я даже не помню, что сама предложила ему лечь в мою постель.
— Что?! Господи, Изабелла, возьмите мой дуэльный пистолет и застрелите меня на месте.
— Аларик!
— По правде говоря, отец, я думаю, что ничего не произошло. Мы оба просто крепко уснули.
— Ну разумеется. Еще чего! Это такая же правда, как то, что я — король Англии.
Тут в разговор вмешалась герцогиня:
— Аларик, вы побагровели, а это не к добру. Сейчас вы сядете и успокоитесь, а потом мы будем слушать дальше.
— Господи, — прохрипел герцог, — есть что-то еще?
Кэролайн услышала, что отец несколько раз судорожно вздохнул. Никто в комнате не проронил ни слова.
Наконец заговорила Изабелла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Так я и поняла. Я поняла, что вы вернулись так скоро не без причины. Я…
Только тогда Маргарет осознала, что из кареты выбирается еще один человек — явно мужчина и, несомненно, шотландец, это было видно с первого взгляда. Герцогиня отступила в замешательстве, когда незнакомец вышел из кареты.
Первой ее мыслью было удивление — как они втроем сумели поместиться внутри. Шотландец был высок и свиреп на вид, он стоял гордо под взглядами тут же устремившихся на него глаз всех присутствующих. На нем были клетчатый килт и плед, небрежно наброшенный на плечи, рубашка из грубого полотна, открывающая шею. Темные волосы были стянуты узлом на затылке, а глаза, как заметила Маргарет, не упустили ничего из незнакомой обстановки.
Это был мужчина. Это был шотландец. И совершенно замечательный в своем роде.
— Девочки, — удалось наконец вымолвить герцогине, — я вижу, вы привезли к нам в дом гостя, представьте же его.
— Да, именно это я и собиралась сделать, — проговорила Элизабет. — Папа, мама, сестрички… я хочу познакомить вас с Дугласом Дабом Маккинноном. Он с острова Скай…
Герцогиня тут же протянула руку для рукопожатия:
— Мистер Маккиннон, рада познакомиться…
— И еще он мой муж.
Последнее, что услышала герцогиня перед тем, как упасть в обморок, был яростный рев ее супруга.
Восьмилетняя Кэролайн Дрейтон была большой мастерицей легко забираться в самые немыслимые места. То это оказывалась кладовка в подвале, где стояли ящики с припасами и куда она пробиралась за вкусным печеньем, то гардероб сестрицы Матильды или кровать домоправительницы миссис Барнаби, под которой она пряталась.
Эта способность весьма полезна в том случае, если тебе хочется узнать, что происходит в твоей семье, а при этом считается, что предмет не предназначен для твоих ушей по причине малолетства. Из своей спальни на третьем этаже Кэролайн могла выбраться через окно и прокрасться незаметно по хитросплетениям скрещивающихся фронтонов прямо до центральной части дома. А там уже можно было спуститься куда душе угодно — в гостиную, где любила сидеть за вышивкой ее матушка, или даже вниз, на кухню, где она однажды подсмотрела, как лакей Гарри целуется с Мег, горничной. Кэро не совсем поняла, зачем ему понадобилось сунуть руку ей под юбки, но как бы то ни было, Мег не особенно возражала. Вместо того чтобы оттолкнуть лакея, она только застонала — совсем как сестрица Кэтрин, когда ест свой любимый клубничный десерт, политый сладким кремом. С того дня Кэролайн не давал покоя вопрос, так же ли вкусны поцелуи Гарри, как клубника со сладким кремом.
На сей раз Кэролайн выбрала окно, открывающееся в верхний коридор, прямо перед дверью отцовского кабинета. Опыт подсказывал ей, что, если все ушли в дом и матушка уже оправилась от обморока, именно в кабинете и состоится безотлагательный разбор происшедшего. Именно в этой комнате обсуждалось все самое важное, и Кэро обнаружила, что можно узнать страшно много чего, просто-напросто забравшись в огромную китайскую вазу, стоявшую в дальнем углу у окна. Нужно только снять обручи кринолина и все нижние юбки, кроме одной.
Ей только что удалось проделать все это, и она опустила ножки в туфельках в вазу, как вдруг услышала шаги в коридоре. Значит, вот-вот дверь распахнется и раскроется во всех подробностях, почему Бесс оказалась замужем за этим шотландцем со странным именем. Кэролайн не терпелось все услышать.
Она согнула ноги в коленях и протиснулась в вазу, спрятав голову как раз в тот момент, когда дверь на противоположном конце комнаты отворилась и все вошли в кабинет.
— Прекрасно. Младших отослали в их комнаты, — услышала девчушка голос матери. — Теперь мы сядем и все спокойно обсудим.
Обладай Кэро способностью видеть сквозь стенку вазы, она увидела бы, что мать при этих словах смотрит на отца.
— Спокойно? Вы в своем уме, жена? Ваша дочь только что сообщила нам, что она замужем за совершенно незнакомым человеком! Хуже того — за шотландцем!
— Аларик, говорите тише. Окна открыты. Он вас услышит.
— Да он внизу, в гостиной, рассматривает, поди, фарфор и прикидывает, что можно украсть. Вы же знаете, все они воры. И разбойники!
— Отец, это неправда, — сказала Элизабет. — Он вовсе не разбойник, а гуртовщик.
— Вы полагаете, мне от этого легче? Ведь теперь он мой зять! Но я хочу знать, Элизабет Реджина Дрейтон, как вам пришла в голову дурацкая мысль выйти замуж за этого человека?
— Эту мысль подала ей я, отец. По сути, это я заставила ее с ним обвенчаться.
Белла?
— Мне показалось, что это наилучший, единственный способ выбраться из сложного положения. Элизабет… — Она запнулась. — Вчера вечером в трактире Элизабет заболела. Что-то такое съела… или скорее, выпила…
— Элизабет, — сказала герцогиня, мгновенно всполошившись, — вы плохо себя чувствуете?
— Нет, мама. Я чувствую себя прекрасно. Разве что немного болит голова…
— Что вы там такое выпили, черт побери? — вмешался герцог.
— Это называется уисге-бита. Вечер был холодный, а служанка в трактире сказала, что это нас согреет, но, наверное, напиток был испорчен. Он был отвратителен на вкус.
— Виски? Вы напились виски?
— Очевидно, так, отец, но вам будет легче, если вы узнаете, что мне оно не понравилось. Совсем не понравилось. В голове у меня стало как-то странно, словно она отделилась от тела, и в желудке тоже было нехорошо. Потом я пошла спать и оставалась в постели до самого утра.
— Это еще не объясняет, почему вы вернулись домой и заявили, что вышли замуж за какого-то шотландца, тогда как вам надлежит держать путь в поместье лорда Перфойла.
— Потому что когда я проснулась утром, он оказался в моей постели.
— Он? Вы имеете в виду этого шотландца? Вы хотите сказать… — герцог с шумом втянул в себя воздух, — что спали с этим человеком?
Тут герцог что-то разбил, и, судя по звуку, это что-то было сделано из стекла и стоило уйму денег. Кэролайн в своей вазе пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не закричать.
— Я была в бреду! — закричала Элизабет. — Я не понимала, что делаю. Я даже не помню, что сама предложила ему лечь в мою постель.
— Что?! Господи, Изабелла, возьмите мой дуэльный пистолет и застрелите меня на месте.
— Аларик!
— По правде говоря, отец, я думаю, что ничего не произошло. Мы оба просто крепко уснули.
— Ну разумеется. Еще чего! Это такая же правда, как то, что я — король Англии.
Тут в разговор вмешалась герцогиня:
— Аларик, вы побагровели, а это не к добру. Сейчас вы сядете и успокоитесь, а потом мы будем слушать дальше.
— Господи, — прохрипел герцог, — есть что-то еще?
Кэролайн услышала, что отец несколько раз судорожно вздохнул. Никто в комнате не проронил ни слова.
Наконец заговорила Изабелла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61