Доналд снова указал на телефон:
— Позвони, оператор все сделает. Но часть экипажа на палубе.
— Боюсь, там им и придется остаться. Смены не будет. Я иду к Мэри, — решительно заявил он.
Кил промолчал. Какое это в самом деле имеет значение? Доналд и без того уже провел с Мэри полночи. Именно ему она сказала, что вроде подхватила простуду. Именно Доналд заметил, что она вся пылает от жара и что гланды у нее набухли.
Гланды, или бубоны, и дали название чуме, как объяснил Тривитт. Чуме, уносящей огромное количество жизней…
Но на сей раз удалось захватить ее на очень ранней стадии. Направляясь вслед за Пикаром в каюту Доналда, Тривитт сказал, что, может быть, это всего лишь единичный случай и что все, даст Бог, будет хорошо. Но конечно, добавил он под конец, надо, чтобы каждый по возможности был изолирован.
Кил начал прикидывать, как это лучше сделать. Мэри — певица. Только вчера вечером она выступала, и одному лишь Богу известно, сколько народа ее слушало.
Да он и сам, возможно, тоже подцепил эту гадость — от Доналда. И вообще все в опасности. Как поверить, что в двадцатом веке можно стать жертвой средневековой болезни. Злая ирония судьбы. Слишком злая? Пикар протягивал ему трубку.
— Конгрессмен, надо что-нибудь сказать пассажирам. Пусть все остаются у себя, по крайней мере пока не появятся люди из Центра медицинского контроля. А там уж они скажут, что делать.
Кил на мгновение задержал трубку в руке, пытаясь сбросить напряжение, чтобы говорить как можно спокойнее. Он медленно покачал головой:
— Знаете, я придумал кое-что получше. Если в три часа утра разбудить людей телефонным звонком, наверняка поднимется паника. Может, это и слишком, но все равно мне кажется, что надо просто запереть всех у себя в каютах. Ты как, не против, Доналд?
Тот кивнул:
— Да, но что подумают люди, когда обнаружат, что их заперли?
— Вот тогда я и сделаю объявление. А пока нам нужны только несколько членов экипажа, чтобы не сбиться с курса. Надеюсь, помощь подоспеет прежде, чем большинство пассажиров проснется.
— Хорошо, — медленно выговорил Доналд. Пикар тоже кивнул в знак согласия.
— В таком случае мне нужен капитан, а потом я потолкую с матросами, — сказал Кил.
— Действуй. Будешь за главного. А я отправляюсь к Мэри. Доктор Пикар, вы со мной?
— Минуту, — вмешался Кил. — Доктор Пикар мне самому понадобится — на тот случай, если кто-нибудь еще заболеет. Как вы думаете, доктор Тривитт сможет поухаживать за Мэри?
— Разумеется, — уверенно сказал Пикар. — Диагноз он поставил безупречно и, уж конечно, сможет сбить жар и дать лекарства, которые у нас есть, пока не подвезут сульфадимезин и стрептомицин.
Кил поднялся вслед за Доналдом и посмотрел на Пикара:
— Вы пока посидите у телефона, доктор, а я поговорю с капитаном и матросами и провожу Доналда в каюту.
Капитану велели позвать дежурных членов экипажа, и Доналд остался вместе с Килом, ожидая их.
— И все же это невозможно, — заговорил он. — Если я не ошибаюсь, доктор Пикар сказал, что чуму разносят крысы, у которых завелись блохи. Блохи кусают людей и тем самым переносят заразу. Но я продолжаю утверждать, что на моем судне нет крыс. — Доналд поднял руку, не давая Килу перебить себя. — Но даже если они каким-нибудь образом появились во время одной из стоянок, то откуда вдруг взялись зараженные крысы? Ни в Майами, ни в Нассау чумы нет. Выходит, только у меня зараженные крысы? На судне, которое при реставрации отдраили до блеска? В это невозможно поверить!
Действительно невозможно, подумал Кил. Да, но откуда тогда взялась бубонная чума? Только от крыс, у которых завелись блохи. Других вариантов нет. Тогда почему у него те же сомнения, что и у Доналда? И откуда это неприятное чувство, что преследует его с самого начала плавания и от которого он бежит, словно зачумленный? Словно зачумленный? Какое странное сравнение! Еще более странное, чем попытка убедить Рину, что дверь в каюту нужно держать запертой. Как будто запертые двери могут остановить Черную Смерть средневековья…
А ну-ка возьми себя в руки, Уэллен, прикрикнул на себя Кил. Мы живем в двадцатом веке, и с такими бедами давно научились справляться.
— Ладно, Доналд, ступай к Мэри. Думаю, тебе будет спокойнее рядом с ней.
Доналд кивнул и быстро зашагал к своей каюте. Кил мельком подумал о Рине — наверное, все ногти уже ободрала о стены, бедняга. Но придется еще немного побыть в одиночестве. Кил пока не хотел приближаться к ней, сначала надо дождаться экспертов. Что это за болезнь, он не очень-то знал, однако же, проведя столько времени в обществе Доналда, который, в свою очередь, долго не расставался с Мэри, не хотел рисковать — а вдруг окажется переносчиком инфекции.
— Да, пусть лучше посидит взаперти, глядишь, все и обойдется, — грустно пробормотал он вслух. К тому же ему предстояло сделать слишком много, чтобы думать о ее переживаниях.
Кил стиснул зубы и поднял голову. Все небо было усыпано звездами, луна — светящийся диск. Дул легкий ветерок. Фантастическая ночь. Внезапно Кил угрожающе вскинул руку:
— Знаешь, Боже, лучше избавь ее от этой доли. Не дай ей умереть. Попробуй только! Ты и так уже заставил ее заплатить. — Кил протяжно вздохнул. Он ведь и сам взял дань с Рины, а с Богом в торговлю не вступают. Это Килу было известно.
— Ну умоляю, пожалуйста… не надо.
Только не Рина, только не с ней. Он этого не перенесет — точно так же, как она так и не смогла примириться с утратой мужа и детей.
— Знаешь, Боже, у нас есть шанс. Так дай нам возможность им воспользоваться. И помоги мне справиться с этим делом, — громко проговорил он.
Кил не мог не вспомнить тот день, когда его пригласили в Овальный кабинет, чтобы он помог избежать катастрофы. Тогда у него ничего не получилось. Люди погибли, превратились в звездную пыль.
Это не должно повториться. На сей раз ответственность только на нем. Ему дают еще одну возможность. На руках полная колода карт. На сей раз он знает все, что нужно. Он не промахнется, просто не имеет права себе этого позволить. Он не врач, лечить чуму не умеет. Но панику предотвратить может. И докопаться до сути происходящего тоже может.
Кил закрыл глаза и сжал кулаки. Молятся наедине с собой, а ему предстоит поговорить с экипажем, и он должен выглядеть спокойно и уверенно. Нельзя, чтобы кто-нибудь увидел, как он напуган. Напуган до колик в животе.
— Конгрессмен.
Подошел капитан. Вид у него был мрачный, но хладнокровный.
— Я собрал ночную смену, остальным велено оставаться у себя. Радиоинженер сделал все, как надо, но мне кажется, вам все же стоит сказать людям несколько слов, особенно имея в виду, что мы запираем каюты и вообще ведем себя так, словно объявлено военное положение. И еще. С вами хочет поговорить некий Боевик, старший, по его словам, офицер охраны на судне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77