Его могущество было баснословным, он
производил большую часть фундаментальных разработок в Империи. Но ходили
слухи, что то, что публикуется и продается внедренческим и технологическим
фирмам - лишь верхушка айсберга. Подозревали, что у Центра есть еще тайные
лаборатории, тайные производства. Что он работает на какую-то далеко
идущую и только Правлению Центра известную цель. И, наконец, ходил
невероятный слух, что в действительности руководит тайной деятельностью
Центра сам Зоран, который в той экспедиции остался жив и в здравом уме. В
общем, Центр был тайной и легендой Галактики. Завесу секретности над его
деятельностью не удавалось особенно приподнять даже Корпусу Безопасности.
- Так вот, - продолжал Дейн, - предложение Зорана заключалось в том,
что наше Правительство без ведома Империи предоставит часть территории
планеты в лесах неподалеку от Гондора и еще в нескольких местах для
размещения секретных лабораторий.
- Но ведь размещение незарегистрированных в Совете Науки
исследовательских учреждений запрещено законом! - воскликнул я. - Неужели
Вы пошли на прямое нарушение законов Империи?!
- Сумма, которая была предложена за аренду земли, в три с половиной
раза превышала ординарные бюджетные доходы всей планеты. Трудно было
отказаться от столь заманчивого предложения. Мы, конечно, поставили
условиями, чтобы там соблюдались экологические нормы, для очистки совести
указали в договоре, что они не имеют права производить там ничего, что
противоречило бы имперскому законодательству... В общем, так на планете
появились запретные зоны.
- Интересно, и что же случилось с вашим правительством в результате?
Дейн посмотрел на меня угрюмо и задумчиво продолжал:
- Сначала все было в порядке, мы друг другу не мешали. Потом они
усилили режим секретности и стали требовать от нас запрещения туризма, под
предлогом, что инопланетяне чуть ли не проникают на их территории. Они
предлагали скомпенсировать все потери от сокращения туризма, но на это мы
пойти не могли. Туризм - основная у нас индустрия, она дает работу
четверти населения. Сокращение туризма было бы катастрофой. Отношения
между нашим мэром и людьми из Центра накалялись, но члены Совета были не
до конца в курсе всех событий. Затем что-то произошло.
- Что же?
- Сначала убили мэра, а затем на Совете выступил представитель Центра
и заявил, что какие-то эксперименты входят в завершающую стадию, что это
имеет чрезвычайную важность для всей Галактики, и они не могут ставить все
это в зависимость от мелких местных интересов. У нас появился новый мэр, и
наш Совет от неожиданности даже не возражал. А потом возражать стало
поздно - появились серые, и все несогласные стали исчезать, как отец
Лейлы. А потом исчезло даже солнце и мы живем при искусственном. Кстати,
оно скоро зайдет за горизонт.
Действительно вечерело. Я подумал, что узнал уже достаточно для
доклада Командору. Но черт возьми, возвращаться еще рано. Впереди еще три
дня и четыре ночи. За это время можно выяснить черт-те что.
- Всего этого следовало ожидать, - грустно произнес Торн. -
Связываться с учеными и их секретными делами - это всегда самоубийственно.
- Почему, Торн? - удивленно спросила Лейла.
- Мы живем здесь в провинции, вдали от ученых. Мы не сталкивались с
ними до сих пор и знаем о них лишь по выдуманным ими же книжкам об их
прогрессивной роли в истории. Но правда совсем иная: ученые - самые
страшные люди.
Вот так поворотик! Этот Торн у них правда самый умный или завирается?
А впрочем, что же он имеет в виду? Я ведь действительно с этими учеными
почти не встречался в жизни и не могу даже представить, что за люди.
- Во всю историю человечества, - продолжал тем временем Торн, -
ученые пытались свести к познанию мира всю человеческую деятельность. На
самой заре человечества философ Платон выдвинул идею о том, что вся власть
в обществе, само государство, должно принадлежать философам. Они, будучи
самыми мудрыми, смогли бы рационально организовывать и регламентировать
жизнь всех людей. В этом его разумном мире не осталось бы чувств и
человеческой свободы - все было подчинено познанию.
- Но ведь этого ужаса не случилось? - испуганно спросила Лейла.
- Нет, это была лишь мечта, но и программа. Спустя две тысячи лет в
Европе идея о том, что разум превыше всего, родилась вновь. Ее адепты
четыре столетия атаковали религию и культуру, разрушали все устои
человеческого существования. Они выдвинули программу переоценки ценностей,
посчитав, что чисто умозрительно можно придумывать новые ценности взамен
тех, что были созданы всем человечеством за всю историю, даны богом. Они
провозгласили, что каждый может сам творить свое добро и свое зло.
А потом они пришли к выводу, что познание не самоцель, что дело
заключается не в том, чтобы познать мир, но чтобы изменить его по своему
рациональному плану. Вот зачем нужно познание. Для такого изменения не
должно быть ограничений - считали они - не надо ни перед чем
останавливаться. Так началась на Земле эпоха Агрессии Разума - самая
страшная из всех эпох.
Одни рационалисты стали преобразовывать природу - имя им позитивисты,
а другие посчитали главным изменение человеческих отношений в соответствии
со своими теориями. И те и другие не останавливались ни перед чем для
достижения своих целей. Одни создавали страшное оружие, другие уничтожали
миллионы людей этим оружием ради своих целей и идей. И те и другие ставили
разум превыше всего - и превыше человечности. И только с объединением
Земли накануне космической эры на основе традиционых гуманистических
ценностей, понимание, что человек и его чувства и интересы - всего
превыше, остановило чуму и положило конец эпохе Агрессии Разума.
Все властители нашей Империи шестьсот лет ее существования
поддерживали во всей Галактике мир и стабильность, не давая
гипертрофированно разрастись ничьим интересам, поставив науку на службу
человечеству, а не человечество на службу науке.
Все это особо не рассказывалось, чтобы не возбуждать лишнего
недоверия к ученым, так сильно распространенного в начале космической эры.
Но опасность возобновления их наступления существовала всегда.
Она была предопределена самим характером научного познания как вида
человеческой деятельности. Ибо в основе познания всегда лежит воля к
власти. Неосознанное, вытесненное желание властвовать, которое немногим
дано удовлетворить в миру и в сексе, заставляет людей вставать на стезю
познания, толкает их на овладение все новыми тайнами природы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
производил большую часть фундаментальных разработок в Империи. Но ходили
слухи, что то, что публикуется и продается внедренческим и технологическим
фирмам - лишь верхушка айсберга. Подозревали, что у Центра есть еще тайные
лаборатории, тайные производства. Что он работает на какую-то далеко
идущую и только Правлению Центра известную цель. И, наконец, ходил
невероятный слух, что в действительности руководит тайной деятельностью
Центра сам Зоран, который в той экспедиции остался жив и в здравом уме. В
общем, Центр был тайной и легендой Галактики. Завесу секретности над его
деятельностью не удавалось особенно приподнять даже Корпусу Безопасности.
- Так вот, - продолжал Дейн, - предложение Зорана заключалось в том,
что наше Правительство без ведома Империи предоставит часть территории
планеты в лесах неподалеку от Гондора и еще в нескольких местах для
размещения секретных лабораторий.
- Но ведь размещение незарегистрированных в Совете Науки
исследовательских учреждений запрещено законом! - воскликнул я. - Неужели
Вы пошли на прямое нарушение законов Империи?!
- Сумма, которая была предложена за аренду земли, в три с половиной
раза превышала ординарные бюджетные доходы всей планеты. Трудно было
отказаться от столь заманчивого предложения. Мы, конечно, поставили
условиями, чтобы там соблюдались экологические нормы, для очистки совести
указали в договоре, что они не имеют права производить там ничего, что
противоречило бы имперскому законодательству... В общем, так на планете
появились запретные зоны.
- Интересно, и что же случилось с вашим правительством в результате?
Дейн посмотрел на меня угрюмо и задумчиво продолжал:
- Сначала все было в порядке, мы друг другу не мешали. Потом они
усилили режим секретности и стали требовать от нас запрещения туризма, под
предлогом, что инопланетяне чуть ли не проникают на их территории. Они
предлагали скомпенсировать все потери от сокращения туризма, но на это мы
пойти не могли. Туризм - основная у нас индустрия, она дает работу
четверти населения. Сокращение туризма было бы катастрофой. Отношения
между нашим мэром и людьми из Центра накалялись, но члены Совета были не
до конца в курсе всех событий. Затем что-то произошло.
- Что же?
- Сначала убили мэра, а затем на Совете выступил представитель Центра
и заявил, что какие-то эксперименты входят в завершающую стадию, что это
имеет чрезвычайную важность для всей Галактики, и они не могут ставить все
это в зависимость от мелких местных интересов. У нас появился новый мэр, и
наш Совет от неожиданности даже не возражал. А потом возражать стало
поздно - появились серые, и все несогласные стали исчезать, как отец
Лейлы. А потом исчезло даже солнце и мы живем при искусственном. Кстати,
оно скоро зайдет за горизонт.
Действительно вечерело. Я подумал, что узнал уже достаточно для
доклада Командору. Но черт возьми, возвращаться еще рано. Впереди еще три
дня и четыре ночи. За это время можно выяснить черт-те что.
- Всего этого следовало ожидать, - грустно произнес Торн. -
Связываться с учеными и их секретными делами - это всегда самоубийственно.
- Почему, Торн? - удивленно спросила Лейла.
- Мы живем здесь в провинции, вдали от ученых. Мы не сталкивались с
ними до сих пор и знаем о них лишь по выдуманным ими же книжкам об их
прогрессивной роли в истории. Но правда совсем иная: ученые - самые
страшные люди.
Вот так поворотик! Этот Торн у них правда самый умный или завирается?
А впрочем, что же он имеет в виду? Я ведь действительно с этими учеными
почти не встречался в жизни и не могу даже представить, что за люди.
- Во всю историю человечества, - продолжал тем временем Торн, -
ученые пытались свести к познанию мира всю человеческую деятельность. На
самой заре человечества философ Платон выдвинул идею о том, что вся власть
в обществе, само государство, должно принадлежать философам. Они, будучи
самыми мудрыми, смогли бы рационально организовывать и регламентировать
жизнь всех людей. В этом его разумном мире не осталось бы чувств и
человеческой свободы - все было подчинено познанию.
- Но ведь этого ужаса не случилось? - испуганно спросила Лейла.
- Нет, это была лишь мечта, но и программа. Спустя две тысячи лет в
Европе идея о том, что разум превыше всего, родилась вновь. Ее адепты
четыре столетия атаковали религию и культуру, разрушали все устои
человеческого существования. Они выдвинули программу переоценки ценностей,
посчитав, что чисто умозрительно можно придумывать новые ценности взамен
тех, что были созданы всем человечеством за всю историю, даны богом. Они
провозгласили, что каждый может сам творить свое добро и свое зло.
А потом они пришли к выводу, что познание не самоцель, что дело
заключается не в том, чтобы познать мир, но чтобы изменить его по своему
рациональному плану. Вот зачем нужно познание. Для такого изменения не
должно быть ограничений - считали они - не надо ни перед чем
останавливаться. Так началась на Земле эпоха Агрессии Разума - самая
страшная из всех эпох.
Одни рационалисты стали преобразовывать природу - имя им позитивисты,
а другие посчитали главным изменение человеческих отношений в соответствии
со своими теориями. И те и другие не останавливались ни перед чем для
достижения своих целей. Одни создавали страшное оружие, другие уничтожали
миллионы людей этим оружием ради своих целей и идей. И те и другие ставили
разум превыше всего - и превыше человечности. И только с объединением
Земли накануне космической эры на основе традиционых гуманистических
ценностей, понимание, что человек и его чувства и интересы - всего
превыше, остановило чуму и положило конец эпохе Агрессии Разума.
Все властители нашей Империи шестьсот лет ее существования
поддерживали во всей Галактике мир и стабильность, не давая
гипертрофированно разрастись ничьим интересам, поставив науку на службу
человечеству, а не человечество на службу науке.
Все это особо не рассказывалось, чтобы не возбуждать лишнего
недоверия к ученым, так сильно распространенного в начале космической эры.
Но опасность возобновления их наступления существовала всегда.
Она была предопределена самим характером научного познания как вида
человеческой деятельности. Ибо в основе познания всегда лежит воля к
власти. Неосознанное, вытесненное желание властвовать, которое немногим
дано удовлетворить в миру и в сексе, заставляет людей вставать на стезю
познания, толкает их на овладение все новыми тайнами природы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34