Барнабас много учился, даже Майло прилично занимался. Я же не знаю ничего, кроме как пользоваться шестизарядником, ездить на лошади и выслеживать дичь… или людей.
Джейк Фланнер исчез. Иоганн Дакетт тоже. Их никто не видел, а все эти крутые парни, которых нанял Фланнер, быстренько распрощались с нашей округой. Салун и отель Фланнера перекупила Долорес Аррибас, а у Кона Веллингтона торговля шла полным ходом.
Однако от нечего делать я размышлял и, подумав, совсем не был уверен, что эти двое сбежали. Человек, так горящий желанием отомстить, как Фланнер, человек, который много потрудился и много вложил в это дело, не так-то просто сдается, даже когда проигрывает. Что касается Дакетта, то он, похоже, готов сделать все, что захочет Фланнер.
Пеннивелл с удовольствием хлопотала по хозяйству. Она сделала новую прическу и строила глазки всем нам троим, хотя, пожалуй, больше Тэлонам. Эм наблюдала и посмеивалась. Барнабас, казалось, относится к ней так же, как и к любому другому человеку, а Майло, я подметил, пару раз заинтересованно посмотрел на нее.
Эм съездила в город, купила материал и сшила себе обновки. Мужчины подремонтировали ранчо и выпустили скот на равнину, чтобы не пропала та трава, что еще не выгорела. Я валялся в постели, смотрел в потолок и думал о будущем. Прежде такие мысли меня не посещали, но теперь, когда появилось много времени, пока заживали раны, стал об этом размышлять, к тому же заметил, как изменилась жизнь этого большого дома и людей в нем. Между Майло и Барнабасом ощущалась сильная привязанность, хотя они были совсем не похожи и по внешности, и по характеру, а, судя по рассказам, в детстве дрались, как кошка с собакой. Все же приятно было видеть братьев вместе. Они составляли хорошую пару, и в их руках «Эмпти» стала приходить в норму.
Наверное, я лежал чуть дольше, чем следовало. Просто очень не хотелось покидать этот огромный дом, Пеннивелл, Эм и всех остальных. Моя семья распалась рано: каждый пошел своей дорогой. У нас очень сильные родственные чувства, но семью тем не менее раскидало в разные стороны. Даже Нолана, своего брата-близнеца, не видел тысячу лет.
Пришло время уезжать. И в одно прекрасное утро я выкатился из постели и надел шляпу. Кажется, в коровьих краях ковбой первым делом надевает шляпу. Я скользнул в джинсы. Ох и видок у них, хотя и Пеннивелл, и Эм старались привести их в божеский вид. Мою рубашку они заштопали. Эм пыталась дать мне рубашку кого-нибудь из сыновей, но никакая не подошла: я слишком широк в плечах и груди.
Я уже застегивал оружейный пояс, когда вошла Пеннивелл. Она кинула один только взгляд и позвала:
— Эм! Миссис Тэлон! Логан встал!
Вошла Эм Тэлон и долго смотрела на меня:
— Я так и знала — ни одного Сакетта нельзя удержать в постели надолго. Спускайся, сынок, и позавтракай. Для крови тебе нужно побольше мяса, ты ведь много ее потерял.
— Да, мэм, — сказал я и пошел.
17
Три дня я ничего не делал — только сидел на крыльце и смотрел в сторону Сиваша. На «Эмпти» все изменилось: скот пасся в прерии, куда его не выпускали с тех пор, как появился Фланнер, ранчо обновилось, а Эм впервые за долгое время покинула тревога. Она теперь спала по ночам и не волновалась. Пеннивелл тоже.
Большую часть времени братья Тэлон проводили на пастбищах, клеймя телят и выискивая по ущельям отбившихся и заблудившихся коров. Некоторые гуляли годами — с тех пор, как за «Эмпти» перестали как следует ухаживать.
А я сидел на крыльце и старался отгадать, что на уме у Джейка Фланнера с Иоганном Дакеттом. Тем не менее все чаще вспоминал Калифорнию. Скоро совсем поправлюсь и смогу уехать. Больше меня здесь ничего не держало. Парни вернулись. Теперь никому в голову не придет отнимать у Эм Тэлон ранчо, даже если с ней останется один Майло. Я пару раз наблюдал, как он расправляется со своими врагами.
За эти три дня сидения на крыльце не увидел ничего, что могло бы вызвать беспокойство. По правде говоря, я не видел ничего, кроме травы, коров и белых облаков, медленно плывущих по небу. На четвертый день встал и направился в корраль, где братья обычно объезжали лошадей. Я больше не мог сидеть на одном месте. Скоро растолстею как боров.
Я взял лассо, вытряхнул петлю и поймал своего чалого. Он немного попрыгал, но, почувствовав на шее лассо, успокоился. Я приласкал его, поговорил, угостил морковкой и набросил седло. Он чуть выгнул спину, но к тому времени мы уже подружились, поэтому он не особенно сопротивлялся. Во всяком случае, отношения выяснили: он знал, кто из нас хозяин.
Во двор вышла Пеннивелл, вытирая руки кухонным полотенцем:
— Логан, вы, должно быть, сошли с ума, если хотите прогуляться верхом в вашем состоянии. Немедленно привяжите коня и идите сюда!
— Подошло время ехать дальше по тропе, мэм. Я нигде не задерживаюсь надолго, а здесь побыл достаточно.
— Катучий камень мхом не обрастает, — нахально съязвила она,
— Я видел мох только на мертвых деревьях да вросших в землю камнях, — сказал я, — и, между прочим, пчелка много летает — мед собирает.
— Много у вас меда!
— Вы его не видите, потому что засмотрелись на Майло. Но я не обижаюсь: он намного симпатичней меня.
— Смотря для кого, — сказала она. Пеннивелл увидела, что я развернул коня:
— Вы куда? Эм уехала в город. Она расстроится.
— Кто с ней поехал? Она одна или нет?
— Так ведь все разъехались. Барнабас уехал в горы на охоту, а перед этим они с Майло и Элом разведывали верхние луга. Эм может сама за себя постоять.
Я собрал свои седельные сумки и перекинул их через седло, затем взял винтовку:
— Скажите ребятам, что я попрощался. С Эм увидимся в Сиваше.
Вскочив в седло, взял галопом по тропе к Сивашу. Я испугался, но, может, оттого, что болен? Эм поехала одна. Именно этого ждал Фланнер. Ребята думали, что он уехал отсюда, но я не соглашался. Он по натуре человек мстительный. Эм его искалечила. Ко всему прочему, заставила отступиться от ранчо. Возможно, он и уехал, но я так не думал.
Чалый долго не выходил из корраля и был готов скакать куда угодно. Мы направились к Сивашу.
Я сразу же нашел следы мула. Эм вела его шагом и, похоже, ни на что не обращала внимания. Во всяком случае, судя по следам, она позволила мулу самому выбирать шаг. А он никуда не спешил.
Тем временем осмотрел дорогу до Сиваша. Никого и ничего. Ни облачка пыли… Наверху, как обычно, по чистому небу плыли кудрявые облака — как белые ягнята на голубом пастбище. Чалый пронес меня через лощину, и я проехал несколько сот ярдов, прежде чем до меня дошло, что следов нет… они пропали.
Проехал чуть дальше, изучая тропу, но ничего не обнаружил. Этот мул со старухой вдруг перестал оставлять следы. До городка оставалось с полмили, поэтому дал чалому шенкеля и влетел в город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Джейк Фланнер исчез. Иоганн Дакетт тоже. Их никто не видел, а все эти крутые парни, которых нанял Фланнер, быстренько распрощались с нашей округой. Салун и отель Фланнера перекупила Долорес Аррибас, а у Кона Веллингтона торговля шла полным ходом.
Однако от нечего делать я размышлял и, подумав, совсем не был уверен, что эти двое сбежали. Человек, так горящий желанием отомстить, как Фланнер, человек, который много потрудился и много вложил в это дело, не так-то просто сдается, даже когда проигрывает. Что касается Дакетта, то он, похоже, готов сделать все, что захочет Фланнер.
Пеннивелл с удовольствием хлопотала по хозяйству. Она сделала новую прическу и строила глазки всем нам троим, хотя, пожалуй, больше Тэлонам. Эм наблюдала и посмеивалась. Барнабас, казалось, относится к ней так же, как и к любому другому человеку, а Майло, я подметил, пару раз заинтересованно посмотрел на нее.
Эм съездила в город, купила материал и сшила себе обновки. Мужчины подремонтировали ранчо и выпустили скот на равнину, чтобы не пропала та трава, что еще не выгорела. Я валялся в постели, смотрел в потолок и думал о будущем. Прежде такие мысли меня не посещали, но теперь, когда появилось много времени, пока заживали раны, стал об этом размышлять, к тому же заметил, как изменилась жизнь этого большого дома и людей в нем. Между Майло и Барнабасом ощущалась сильная привязанность, хотя они были совсем не похожи и по внешности, и по характеру, а, судя по рассказам, в детстве дрались, как кошка с собакой. Все же приятно было видеть братьев вместе. Они составляли хорошую пару, и в их руках «Эмпти» стала приходить в норму.
Наверное, я лежал чуть дольше, чем следовало. Просто очень не хотелось покидать этот огромный дом, Пеннивелл, Эм и всех остальных. Моя семья распалась рано: каждый пошел своей дорогой. У нас очень сильные родственные чувства, но семью тем не менее раскидало в разные стороны. Даже Нолана, своего брата-близнеца, не видел тысячу лет.
Пришло время уезжать. И в одно прекрасное утро я выкатился из постели и надел шляпу. Кажется, в коровьих краях ковбой первым делом надевает шляпу. Я скользнул в джинсы. Ох и видок у них, хотя и Пеннивелл, и Эм старались привести их в божеский вид. Мою рубашку они заштопали. Эм пыталась дать мне рубашку кого-нибудь из сыновей, но никакая не подошла: я слишком широк в плечах и груди.
Я уже застегивал оружейный пояс, когда вошла Пеннивелл. Она кинула один только взгляд и позвала:
— Эм! Миссис Тэлон! Логан встал!
Вошла Эм Тэлон и долго смотрела на меня:
— Я так и знала — ни одного Сакетта нельзя удержать в постели надолго. Спускайся, сынок, и позавтракай. Для крови тебе нужно побольше мяса, ты ведь много ее потерял.
— Да, мэм, — сказал я и пошел.
17
Три дня я ничего не делал — только сидел на крыльце и смотрел в сторону Сиваша. На «Эмпти» все изменилось: скот пасся в прерии, куда его не выпускали с тех пор, как появился Фланнер, ранчо обновилось, а Эм впервые за долгое время покинула тревога. Она теперь спала по ночам и не волновалась. Пеннивелл тоже.
Большую часть времени братья Тэлон проводили на пастбищах, клеймя телят и выискивая по ущельям отбившихся и заблудившихся коров. Некоторые гуляли годами — с тех пор, как за «Эмпти» перестали как следует ухаживать.
А я сидел на крыльце и старался отгадать, что на уме у Джейка Фланнера с Иоганном Дакеттом. Тем не менее все чаще вспоминал Калифорнию. Скоро совсем поправлюсь и смогу уехать. Больше меня здесь ничего не держало. Парни вернулись. Теперь никому в голову не придет отнимать у Эм Тэлон ранчо, даже если с ней останется один Майло. Я пару раз наблюдал, как он расправляется со своими врагами.
За эти три дня сидения на крыльце не увидел ничего, что могло бы вызвать беспокойство. По правде говоря, я не видел ничего, кроме травы, коров и белых облаков, медленно плывущих по небу. На четвертый день встал и направился в корраль, где братья обычно объезжали лошадей. Я больше не мог сидеть на одном месте. Скоро растолстею как боров.
Я взял лассо, вытряхнул петлю и поймал своего чалого. Он немного попрыгал, но, почувствовав на шее лассо, успокоился. Я приласкал его, поговорил, угостил морковкой и набросил седло. Он чуть выгнул спину, но к тому времени мы уже подружились, поэтому он не особенно сопротивлялся. Во всяком случае, отношения выяснили: он знал, кто из нас хозяин.
Во двор вышла Пеннивелл, вытирая руки кухонным полотенцем:
— Логан, вы, должно быть, сошли с ума, если хотите прогуляться верхом в вашем состоянии. Немедленно привяжите коня и идите сюда!
— Подошло время ехать дальше по тропе, мэм. Я нигде не задерживаюсь надолго, а здесь побыл достаточно.
— Катучий камень мхом не обрастает, — нахально съязвила она,
— Я видел мох только на мертвых деревьях да вросших в землю камнях, — сказал я, — и, между прочим, пчелка много летает — мед собирает.
— Много у вас меда!
— Вы его не видите, потому что засмотрелись на Майло. Но я не обижаюсь: он намного симпатичней меня.
— Смотря для кого, — сказала она. Пеннивелл увидела, что я развернул коня:
— Вы куда? Эм уехала в город. Она расстроится.
— Кто с ней поехал? Она одна или нет?
— Так ведь все разъехались. Барнабас уехал в горы на охоту, а перед этим они с Майло и Элом разведывали верхние луга. Эм может сама за себя постоять.
Я собрал свои седельные сумки и перекинул их через седло, затем взял винтовку:
— Скажите ребятам, что я попрощался. С Эм увидимся в Сиваше.
Вскочив в седло, взял галопом по тропе к Сивашу. Я испугался, но, может, оттого, что болен? Эм поехала одна. Именно этого ждал Фланнер. Ребята думали, что он уехал отсюда, но я не соглашался. Он по натуре человек мстительный. Эм его искалечила. Ко всему прочему, заставила отступиться от ранчо. Возможно, он и уехал, но я так не думал.
Чалый долго не выходил из корраля и был готов скакать куда угодно. Мы направились к Сивашу.
Я сразу же нашел следы мула. Эм вела его шагом и, похоже, ни на что не обращала внимания. Во всяком случае, судя по следам, она позволила мулу самому выбирать шаг. А он никуда не спешил.
Тем временем осмотрел дорогу до Сиваша. Никого и ничего. Ни облачка пыли… Наверху, как обычно, по чистому небу плыли кудрявые облака — как белые ягнята на голубом пастбище. Чалый пронес меня через лощину, и я проехал несколько сот ярдов, прежде чем до меня дошло, что следов нет… они пропали.
Проехал чуть дальше, изучая тропу, но ничего не обнаружил. Этот мул со старухой вдруг перестал оставлять следы. До городка оставалось с полмили, поэтому дал чалому шенкеля и влетел в город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39