Я считаю, что это нехорошо.
— Дай-ка их мне. Беру грех на себя. Можешь драпать куда угодно и делать что угодно. Снимаю тебя с крючка. Давай.
— Нет, мистер Сардаст, может быть, я и непроходимый болван, но сумку верну девушке. Может быть, из-за того, что мы здесь, может быть, из-за нее, может быть, из-за тех, которые остались лежать и, может, умирают, только я теперь считаю, что поступил нехорошо.
— Давай, говорю, мне. Беру весь грех на себя. А ты вместе со своей совестью можешь уматывать и вдоволь порыдать. — Пэттон Сардаст презрительно плюнул. — Баба ты, больше никто!
— Нет, мистер Сардаст. Я отдам деньги ей.
— Заткнись! Давай сюда сумку!
— Я считаю, что он прав, мистер Сардаст, — раздался из-за деревьев голос. — Считаю, что он прав. Лучше отпустите его, мистер Сардаст.
На тропу вышел очень высокий и очень худой мужчина с винтовкой.
Пэттон Сардаст медленно обернулся. Что станет делать Элмер, в данный момент не имеет значения. Сардаст никогда не видел этого человека, но интуиция подсказывала ему, что он влип в неприятности, в большие неприятности.
Сердце стучало медленно, с трудом. Винтовка у бедра, под мышкой. Почти на изготовку. Достаточно дотянуться пальцем до спуска…
— Кто ты, черт, такой?
— Не черт, мистер Сардаст, но вроде него. Могу открыть ворота в преисподнюю. Я Мордекай Сэкетт. Готовы туда отправиться?
Глава 22
Элмер возвращался по тропе, ведущей к вершине. Шагалось ему легко, настроение поднялось. В одном месте он остановился и поглядел сквозь деревья на реку. Стоял, любуясь игрой света и теней. Тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев. Никогда еще он не испытывал такого покоя и умиротворения.
Позади внизу раздался выстрел, следом другой.
Значит, Сардасту конец. А мог бы быть конец ему.
Он видел выражение лица незнакомца и не сомневался в том, кто кого убил.
Тропа ненадолго спустилась к реке, чтобы затем снова пойти в гору. Элмер остановился, поставив саквояж на землю.
Он не знал, как живется в таких местах, но можно однажды вернуться сюда, чтобы просто побродить. Снова пройти по этой тропе, только уже без забот и волнений.
Она появилась перед ним на тропе, и Элмер, подняв саквояж, протянул ей.
— Это твой, — сказал он.
— Спасибо, Элмер. Ты славный малый.
Он покраснел.
— Ну бери. Я просто подумал…
— Спасибо.
Следом подошел Дориан.
— Мы слышали выстрел.
— Да, сэр. Думаю, это он. По-моему, он убил Пэттона Сардаста.
— Убил его? Кто?
— Он вышел из леса словно привидение. И похож на привидение. Сказал, что его зовут Мордекай Сэкетт.
— Мордекай!
Дориан поглядел на нее.
— Он твой родственник?
— Он Сэкетт с Тесных гор. Вроде бы мой кузен.
— Было два выстрела. Пойду посмотрю, не ранен ли он. — Дориан помедлил. — У тебя все будет в порядке.
Он ушел, а я осталась стоять, глядя вслед удалявшемуся по тропе Элмеру. Что на него нашло?
Что он теперь станет делать? Сможет ли вернуться к Джеймсу Уайту? И захочет ли?
Теперь я могу идти домой. Деньги снова у меня, и теперь вся наша жизнь станет веселее. Я подняла саквояж. Передо мной стоял Феликс Хорст, указывая револьвером на ведущую к реке едва заметную тропинку.
— Ступай туда. Если крикнешь, он вернется и не успеет узнать, кто его уложил.
— Он там не один.
— Шагай! И без шуточек. Давай топай!
— С ним Мордекай Сэкетт. Это он разделался с Пэттоном Сардастом.
— Топай, говорю. По этой тропке. Если без шуток, то, может быть, завтра будешь жива.
С саквояжем в руках я пошла вперед. Винтовку оставила на земле — они ее увидят. Хорст, кажется, не обратил на нее внимания. Если бы я попыталась ее поднять, он, скорее всего, убил бы меня. Дориан вернется. Найдет оружие как раз на тропинке, по которой ведет меня Хорст.
Тропинка спускалась к реке. Вскоре стала видна отгороженная от воды купой черных ив и затененная платанами полянка. Из камышей торчал нос ялика. Знал ли он заранее?
— Ты делаешь большую ошибку, — спокойно заметила я. — Здесь Мордекай. Тебе не выбраться из этих гор.
Он мрачно засмеялся.
— Не будь дурой! Бросай саквояж и отваливай.
— Послушай! Пожалуйста! Там мое голубенькое платье. Отдай хоть его! Мое единственное приличное платьице!
— Ладно, забирай свое барахло и катись ко всем чертям. Только быстро! У меня нет времени на твои глупости!
Я открыла саквояж, сунула в него руки, левой принялась вытаскивать голубое платье и шляпку, а правой взяла свой «даун». Я собиралась стрелять прямо сквозь одежду, но мне стало жаль портить такое прелестное платье.
Отбросив в сторону вещи, я подняла пистолет.
Наступила мертвая тишина; у Хорста тоже был револьвер, но рука опущена. Он ошеломленно глядел на меня, постепенно осознавая, что произошло нечто ужасное и непоправимое. Я выстрелила.
Мгновение бандит стоял, пытаясь поднять револьвер, но он выскользнул из его пальцев. Хорст повалился на колени, медленно нагнулся и рухнул на усыпанную листьями поляну. Одна нога судорожно выпрямилась, пропахав носком землю.
Я подошла к большому платану и села, откинув голову к стволу.
Так и сидела, когда по тропинке вдоль реки подошли они — Мордекай Сэкетт и Дориан Чантри.
Дориан помог мне подняться и обвил руками.
— Все хорошо, — повторял он. — Все в полном порядке.
— Хочу домой.
— Хорошо.
Он сложил голубое платье и шляпку в саквояж. Поднял его, и мы вдвоем пошли прочь. Мордекай нас остановил.
— Глупо топать пешком, когда под рукой ялик. Ничуть не хуже спуститься вниз по реке.
— Спасибо тебе, Мордекай, за помощь.
— Трулав и Мейсон тоже пришли. Подчищают, что осталось. Когда нужно, мы всегда придем, кузина. — Взглянув на Дориана, Мордекай сказал: — В лесу нашел чернокожего.
— Он не ранен?
— В него стреляли. Задело голову, кажется, контузия. Когда я его видел, рядом лежала собака, вроде бы как стерегла. Теперь он уже на ногах, скоро будет здесь.
Мордекай перевел взгляд с Дориана на меня.
— Ты за ним ухлестываешь?
Я посмотрела на Дориана, тот покраснел.
— Можно сказать, да, — ответила я. — Можно сказать, что именно так.
— Надеюсь, что так, — улыбнулся Дориан. — Не хотелось бы возвращаться к дядюшке Финиану с вестью о поражении.
Когда мы под вечер появились на дороге с Тукалуки-Коув, Регал с мамой сидели на крылечке. Регал встал во весь рост, пожал руку Дориану и легонько обнял меня за плечи.
— Мы тут скучали по тебе, голубушка. Нормально добрались?
— Дольше, чем рассчитывали, — ответила я.
— Утром я бы отправился за вами. Останавливался здесь один человек и сказал, что видел вас на пароходе и что вроде бы у вас какие-то неприятности. Его зовут Джинери Вустер. Еще он сказал, что, когда шел через горы, то передал весточку Мордекаю.
— Мы видели его.
— А мне вот ни разу не удалось. Ну, заходите в дом.
Мы задержались на ступеньках, глядя в сторону Клигманз-Доув.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Дай-ка их мне. Беру грех на себя. Можешь драпать куда угодно и делать что угодно. Снимаю тебя с крючка. Давай.
— Нет, мистер Сардаст, может быть, я и непроходимый болван, но сумку верну девушке. Может быть, из-за того, что мы здесь, может быть, из-за нее, может быть, из-за тех, которые остались лежать и, может, умирают, только я теперь считаю, что поступил нехорошо.
— Давай, говорю, мне. Беру весь грех на себя. А ты вместе со своей совестью можешь уматывать и вдоволь порыдать. — Пэттон Сардаст презрительно плюнул. — Баба ты, больше никто!
— Нет, мистер Сардаст. Я отдам деньги ей.
— Заткнись! Давай сюда сумку!
— Я считаю, что он прав, мистер Сардаст, — раздался из-за деревьев голос. — Считаю, что он прав. Лучше отпустите его, мистер Сардаст.
На тропу вышел очень высокий и очень худой мужчина с винтовкой.
Пэттон Сардаст медленно обернулся. Что станет делать Элмер, в данный момент не имеет значения. Сардаст никогда не видел этого человека, но интуиция подсказывала ему, что он влип в неприятности, в большие неприятности.
Сердце стучало медленно, с трудом. Винтовка у бедра, под мышкой. Почти на изготовку. Достаточно дотянуться пальцем до спуска…
— Кто ты, черт, такой?
— Не черт, мистер Сардаст, но вроде него. Могу открыть ворота в преисподнюю. Я Мордекай Сэкетт. Готовы туда отправиться?
Глава 22
Элмер возвращался по тропе, ведущей к вершине. Шагалось ему легко, настроение поднялось. В одном месте он остановился и поглядел сквозь деревья на реку. Стоял, любуясь игрой света и теней. Тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев. Никогда еще он не испытывал такого покоя и умиротворения.
Позади внизу раздался выстрел, следом другой.
Значит, Сардасту конец. А мог бы быть конец ему.
Он видел выражение лица незнакомца и не сомневался в том, кто кого убил.
Тропа ненадолго спустилась к реке, чтобы затем снова пойти в гору. Элмер остановился, поставив саквояж на землю.
Он не знал, как живется в таких местах, но можно однажды вернуться сюда, чтобы просто побродить. Снова пройти по этой тропе, только уже без забот и волнений.
Она появилась перед ним на тропе, и Элмер, подняв саквояж, протянул ей.
— Это твой, — сказал он.
— Спасибо, Элмер. Ты славный малый.
Он покраснел.
— Ну бери. Я просто подумал…
— Спасибо.
Следом подошел Дориан.
— Мы слышали выстрел.
— Да, сэр. Думаю, это он. По-моему, он убил Пэттона Сардаста.
— Убил его? Кто?
— Он вышел из леса словно привидение. И похож на привидение. Сказал, что его зовут Мордекай Сэкетт.
— Мордекай!
Дориан поглядел на нее.
— Он твой родственник?
— Он Сэкетт с Тесных гор. Вроде бы мой кузен.
— Было два выстрела. Пойду посмотрю, не ранен ли он. — Дориан помедлил. — У тебя все будет в порядке.
Он ушел, а я осталась стоять, глядя вслед удалявшемуся по тропе Элмеру. Что на него нашло?
Что он теперь станет делать? Сможет ли вернуться к Джеймсу Уайту? И захочет ли?
Теперь я могу идти домой. Деньги снова у меня, и теперь вся наша жизнь станет веселее. Я подняла саквояж. Передо мной стоял Феликс Хорст, указывая револьвером на ведущую к реке едва заметную тропинку.
— Ступай туда. Если крикнешь, он вернется и не успеет узнать, кто его уложил.
— Он там не один.
— Шагай! И без шуточек. Давай топай!
— С ним Мордекай Сэкетт. Это он разделался с Пэттоном Сардастом.
— Топай, говорю. По этой тропке. Если без шуток, то, может быть, завтра будешь жива.
С саквояжем в руках я пошла вперед. Винтовку оставила на земле — они ее увидят. Хорст, кажется, не обратил на нее внимания. Если бы я попыталась ее поднять, он, скорее всего, убил бы меня. Дориан вернется. Найдет оружие как раз на тропинке, по которой ведет меня Хорст.
Тропинка спускалась к реке. Вскоре стала видна отгороженная от воды купой черных ив и затененная платанами полянка. Из камышей торчал нос ялика. Знал ли он заранее?
— Ты делаешь большую ошибку, — спокойно заметила я. — Здесь Мордекай. Тебе не выбраться из этих гор.
Он мрачно засмеялся.
— Не будь дурой! Бросай саквояж и отваливай.
— Послушай! Пожалуйста! Там мое голубенькое платье. Отдай хоть его! Мое единственное приличное платьице!
— Ладно, забирай свое барахло и катись ко всем чертям. Только быстро! У меня нет времени на твои глупости!
Я открыла саквояж, сунула в него руки, левой принялась вытаскивать голубое платье и шляпку, а правой взяла свой «даун». Я собиралась стрелять прямо сквозь одежду, но мне стало жаль портить такое прелестное платье.
Отбросив в сторону вещи, я подняла пистолет.
Наступила мертвая тишина; у Хорста тоже был револьвер, но рука опущена. Он ошеломленно глядел на меня, постепенно осознавая, что произошло нечто ужасное и непоправимое. Я выстрелила.
Мгновение бандит стоял, пытаясь поднять револьвер, но он выскользнул из его пальцев. Хорст повалился на колени, медленно нагнулся и рухнул на усыпанную листьями поляну. Одна нога судорожно выпрямилась, пропахав носком землю.
Я подошла к большому платану и села, откинув голову к стволу.
Так и сидела, когда по тропинке вдоль реки подошли они — Мордекай Сэкетт и Дориан Чантри.
Дориан помог мне подняться и обвил руками.
— Все хорошо, — повторял он. — Все в полном порядке.
— Хочу домой.
— Хорошо.
Он сложил голубое платье и шляпку в саквояж. Поднял его, и мы вдвоем пошли прочь. Мордекай нас остановил.
— Глупо топать пешком, когда под рукой ялик. Ничуть не хуже спуститься вниз по реке.
— Спасибо тебе, Мордекай, за помощь.
— Трулав и Мейсон тоже пришли. Подчищают, что осталось. Когда нужно, мы всегда придем, кузина. — Взглянув на Дориана, Мордекай сказал: — В лесу нашел чернокожего.
— Он не ранен?
— В него стреляли. Задело голову, кажется, контузия. Когда я его видел, рядом лежала собака, вроде бы как стерегла. Теперь он уже на ногах, скоро будет здесь.
Мордекай перевел взгляд с Дориана на меня.
— Ты за ним ухлестываешь?
Я посмотрела на Дориана, тот покраснел.
— Можно сказать, да, — ответила я. — Можно сказать, что именно так.
— Надеюсь, что так, — улыбнулся Дориан. — Не хотелось бы возвращаться к дядюшке Финиану с вестью о поражении.
Когда мы под вечер появились на дороге с Тукалуки-Коув, Регал с мамой сидели на крылечке. Регал встал во весь рост, пожал руку Дориану и легонько обнял меня за плечи.
— Мы тут скучали по тебе, голубушка. Нормально добрались?
— Дольше, чем рассчитывали, — ответила я.
— Утром я бы отправился за вами. Останавливался здесь один человек и сказал, что видел вас на пароходе и что вроде бы у вас какие-то неприятности. Его зовут Джинери Вустер. Еще он сказал, что, когда шел через горы, то передал весточку Мордекаю.
— Мы видели его.
— А мне вот ни разу не удалось. Ну, заходите в дом.
Мы задержались на ступеньках, глядя в сторону Клигманз-Доув.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41