После нажатия на вторую из пяти полок секретер поворачивался в невидимых петлях, словно дверь, открывая проход в тёмный коридор.
Только горстка избранных знала об этой лестнице, и любимая жена императора не входила в их число.
Подхватив свечу, Хотак двинулся вниз по узкому коридору. Ход, извиваясь, вёл вниз и наконец, закончился в небольшом, покрытом мхом зале, в конце которого виднелась небольшая дверь с круглой медной ручкой. Распростёртые крылья кондора были выгравированы на тусклом металле.
Створка протестующе взвизгнула, когда император потянул её. В мерцающем свете факела виднелось измождённое лицо серого минотавра с офицерской красной пятисторонней эмблемой на плече. Над его головой виднелся встроенный люк, через который можно было попасть к главному входу. Рядом покачивалась ржавая лестница из старых цепей.
— Мой император, — торжественно склонил рога офицер.
— Вот и ты, Джадар… — Император удовлетворённо посмотрел на большой свёрток у ног офицера, завёрнутый в непромокаемые шкуры. Джадару каким-то образом удалось протащить поклажу через все препятствия, сквозь узкие проходы и остаться незамеченным.
— Ты занимаешься вопросом Галдара… Что думаешь? — тихо спросил Хотак.
— Его ранняя биография все ещё ускользает от меня, — так же прошептал Джадар. — А вот эту находку я обнаружил совершенно случайно.
Он наклонился и методично принялся распаковывать свёрток.
— Кажется, он мёртв уже более недели…
В лицо императору ударила волна зловония, он вздрогнул и опустился на колени, чтобы лучше видеть ужасный трофей. Перед ним лежали останки минотавра, голого и лишённого всех признаков родного клана. Судя по тому, как труп раздуло, и его цвету, минотавра явно выловили из глубин моря.
— Где ты обнаружил его?
— Полдня пути плавания от столичного порта… Кто бы ни убил его, он полагал, что веса, привязанного к ногам покойника, хватит, пока рыбы не сделают своё дело.
Хотак изучал бледно-фиолетовый труп.
— Это важно для империи, Джадар? У нас и в столице полно убийств.
— Согласен, мой император. Только острые глаза моего капитана позволили углядеть покойника в волнах… Он же указал мне и вот на это… — офицер указал на горло, грудь и запястья покойного, -…глубокие профессиональные разрезы, которые применяются палачами во время пытки кровопусканием. Думаю, они сделаны в разное время, следовательно, из несчастного медленно выпустили всю кровь…
— Ты говоришь это как тарах'си? — Император использовал слово языка эрдов.
Минотавры редко обращались к жрецам и клирикам для лечения, как это зачастую делали младшие расы, но и у них встречались так называемые «штопальщики». В каждом легионе были те, кто специализировался в подобных навыках, достигаемых долгими годами обучения и практики. Конечно, множество пациентов «штопальщиков» умирали, но они старались учиться у каждой смерти.
Джадар был больше чем рядовой «штопальщик». Имея звание первого хектуриона, он занимался расследованием подозрительных смертей для императора. Именно таких дознавателей называли «тарах'си», что в буквальном переводе означало «отвечающий на вопросы». Дознавателей повсеместно уважали и боялись.
— Я больше предпочитаю этому старому термину слово «исследователь», мой император, — тихим, невыразительным голосом произнёс Джадар. В его глазах плескалось то выражение, которое легко узнает любой ветеран, — за долгие годы офицер повидал и исследовал тысячи смертей, его ничто не могло смутить или напугать.
— Могу я показать? — Джадар кивнул на тело. — Вы можете видеть, что покойный был мёртв до того, как тело упало в воду… вот признаки гниения… — Дознаватель ловко вытащил личинку из уха трупа, и Хотака передёрнуло.
— Ты так и не сказал, зачем меня вызвал и почему это так важно?
Тарах'си снял с пояса странный инструмент непонятной формы, похожий на кинжал. Там качалось ещё немало загадочных приспособлений, узнавать назначение которых император не спешил.
— Смотрите сюда… — Офицер раскрыл рану на запястье. — Если перерезать руку во время борьбы, то разрез должен быть гораздо больше и идти вдоль вены… а тут мы видим обратное… значит, его специально убивали медленно… Кроме того, могу привести ещё доказательство…
Хотак нетерпеливо дёрнул головой:
— Давай к сути, хектурион.
Тарах'си посмотрел на него снизу вверх:
— Это был ритуал. Смерть последовала только после долгих церемоний, каждый раз кто-то желал новой крови. Тут явно виднеется… религиозный аспект.
— Ты обвиняешь Храм в кровавых жертвах? — Лицо императора посуровело.
— Для этого мне нужно узнать гораздо больше, мой император…
— Ну, конечно, больше! Это несусветная чушь, Джадар! Ты зашёл слишком далеко, и лёд под тобой уже хрустит!
Впервые тарах'си выказал некоторые эмоции и отпрянул от императора.
— Я не делал обвинений! Мне казалось важным сообщить, что…
Хотак в ярости пнул труп и шкуры:
— Избавься от этого, сожги все и занимайся только Галдаром! А свои предположения рассказывай гулякам в тавернах и врагам государства!
— Мой император, я не имел в виду верховную жрицу…
Ярость заполнила Хотака до краёв, и он наотмашь ударил Джадара, отшвырнув того к дальней стене. Офицер оторопело утёр кровь, сочившуюся с разбитого лица.
— Я же сказал, забудь. Что непонятного? — уже спокойно сказал император, но глаза его во тьме горели угольями.
Джадар молча кивнул, а Хотак развернулся и двинулся в обратный путь, стараясь вновь сосредоточиться: «Тарах'си зашёл слишком далеко. Ему ещё повезло, что я не приказал его схватить, как изменника… Джадар предполагает слишком отвратительные вещи… Храм, конечно, совершает ошибки, но обвинять его в подобного рода преступлениях…»
Он с грохотом захлопнул массивный секретер и с такой силой опустил подсвечник на карту, что её забрызгало каплями воска. Уняв дрожь в руках, Хотак воззрился на изображение империи, которой управлял и которую всеми силами расширял, понимая, что его супруга, верховная жрица, помогает в этом и сейчас…
— Никогда! — выдохнул император, продолжая думать о словах Джадара, несмотря на все его усилия. — Никогда… только не Нефера… нет…
11
Рука смерти
Рабы обыскивали лагерь в поисках оружия, одежды или продовольствия. Когда минотавры выгребли то немногое, что нашлось, Фарос приказал поджечь уцелевшие строения. Он сам бросил первый факел в хижину Сахда. Внутри Фарос не смог находиться больше нескольких минут — слишком жутким было жилище, заполненное орудиями пыток и мерзкими сувенирами, оставшимися от жертв. Те минотавры, которые рассказывали истории о том, что Сахд коллекционирует кости и черепа, были совсем недалеки от истины.
Дом Сахда вонял хуже рабского загона, и сейчас Фарос с удовлетворением наблюдал, как тот скрывается в огненных клубах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Только горстка избранных знала об этой лестнице, и любимая жена императора не входила в их число.
Подхватив свечу, Хотак двинулся вниз по узкому коридору. Ход, извиваясь, вёл вниз и наконец, закончился в небольшом, покрытом мхом зале, в конце которого виднелась небольшая дверь с круглой медной ручкой. Распростёртые крылья кондора были выгравированы на тусклом металле.
Створка протестующе взвизгнула, когда император потянул её. В мерцающем свете факела виднелось измождённое лицо серого минотавра с офицерской красной пятисторонней эмблемой на плече. Над его головой виднелся встроенный люк, через который можно было попасть к главному входу. Рядом покачивалась ржавая лестница из старых цепей.
— Мой император, — торжественно склонил рога офицер.
— Вот и ты, Джадар… — Император удовлетворённо посмотрел на большой свёрток у ног офицера, завёрнутый в непромокаемые шкуры. Джадару каким-то образом удалось протащить поклажу через все препятствия, сквозь узкие проходы и остаться незамеченным.
— Ты занимаешься вопросом Галдара… Что думаешь? — тихо спросил Хотак.
— Его ранняя биография все ещё ускользает от меня, — так же прошептал Джадар. — А вот эту находку я обнаружил совершенно случайно.
Он наклонился и методично принялся распаковывать свёрток.
— Кажется, он мёртв уже более недели…
В лицо императору ударила волна зловония, он вздрогнул и опустился на колени, чтобы лучше видеть ужасный трофей. Перед ним лежали останки минотавра, голого и лишённого всех признаков родного клана. Судя по тому, как труп раздуло, и его цвету, минотавра явно выловили из глубин моря.
— Где ты обнаружил его?
— Полдня пути плавания от столичного порта… Кто бы ни убил его, он полагал, что веса, привязанного к ногам покойника, хватит, пока рыбы не сделают своё дело.
Хотак изучал бледно-фиолетовый труп.
— Это важно для империи, Джадар? У нас и в столице полно убийств.
— Согласен, мой император. Только острые глаза моего капитана позволили углядеть покойника в волнах… Он же указал мне и вот на это… — офицер указал на горло, грудь и запястья покойного, -…глубокие профессиональные разрезы, которые применяются палачами во время пытки кровопусканием. Думаю, они сделаны в разное время, следовательно, из несчастного медленно выпустили всю кровь…
— Ты говоришь это как тарах'си? — Император использовал слово языка эрдов.
Минотавры редко обращались к жрецам и клирикам для лечения, как это зачастую делали младшие расы, но и у них встречались так называемые «штопальщики». В каждом легионе были те, кто специализировался в подобных навыках, достигаемых долгими годами обучения и практики. Конечно, множество пациентов «штопальщиков» умирали, но они старались учиться у каждой смерти.
Джадар был больше чем рядовой «штопальщик». Имея звание первого хектуриона, он занимался расследованием подозрительных смертей для императора. Именно таких дознавателей называли «тарах'си», что в буквальном переводе означало «отвечающий на вопросы». Дознавателей повсеместно уважали и боялись.
— Я больше предпочитаю этому старому термину слово «исследователь», мой император, — тихим, невыразительным голосом произнёс Джадар. В его глазах плескалось то выражение, которое легко узнает любой ветеран, — за долгие годы офицер повидал и исследовал тысячи смертей, его ничто не могло смутить или напугать.
— Могу я показать? — Джадар кивнул на тело. — Вы можете видеть, что покойный был мёртв до того, как тело упало в воду… вот признаки гниения… — Дознаватель ловко вытащил личинку из уха трупа, и Хотака передёрнуло.
— Ты так и не сказал, зачем меня вызвал и почему это так важно?
Тарах'си снял с пояса странный инструмент непонятной формы, похожий на кинжал. Там качалось ещё немало загадочных приспособлений, узнавать назначение которых император не спешил.
— Смотрите сюда… — Офицер раскрыл рану на запястье. — Если перерезать руку во время борьбы, то разрез должен быть гораздо больше и идти вдоль вены… а тут мы видим обратное… значит, его специально убивали медленно… Кроме того, могу привести ещё доказательство…
Хотак нетерпеливо дёрнул головой:
— Давай к сути, хектурион.
Тарах'си посмотрел на него снизу вверх:
— Это был ритуал. Смерть последовала только после долгих церемоний, каждый раз кто-то желал новой крови. Тут явно виднеется… религиозный аспект.
— Ты обвиняешь Храм в кровавых жертвах? — Лицо императора посуровело.
— Для этого мне нужно узнать гораздо больше, мой император…
— Ну, конечно, больше! Это несусветная чушь, Джадар! Ты зашёл слишком далеко, и лёд под тобой уже хрустит!
Впервые тарах'си выказал некоторые эмоции и отпрянул от императора.
— Я не делал обвинений! Мне казалось важным сообщить, что…
Хотак в ярости пнул труп и шкуры:
— Избавься от этого, сожги все и занимайся только Галдаром! А свои предположения рассказывай гулякам в тавернах и врагам государства!
— Мой император, я не имел в виду верховную жрицу…
Ярость заполнила Хотака до краёв, и он наотмашь ударил Джадара, отшвырнув того к дальней стене. Офицер оторопело утёр кровь, сочившуюся с разбитого лица.
— Я же сказал, забудь. Что непонятного? — уже спокойно сказал император, но глаза его во тьме горели угольями.
Джадар молча кивнул, а Хотак развернулся и двинулся в обратный путь, стараясь вновь сосредоточиться: «Тарах'си зашёл слишком далеко. Ему ещё повезло, что я не приказал его схватить, как изменника… Джадар предполагает слишком отвратительные вещи… Храм, конечно, совершает ошибки, но обвинять его в подобного рода преступлениях…»
Он с грохотом захлопнул массивный секретер и с такой силой опустил подсвечник на карту, что её забрызгало каплями воска. Уняв дрожь в руках, Хотак воззрился на изображение империи, которой управлял и которую всеми силами расширял, понимая, что его супруга, верховная жрица, помогает в этом и сейчас…
— Никогда! — выдохнул император, продолжая думать о словах Джадара, несмотря на все его усилия. — Никогда… только не Нефера… нет…
11
Рука смерти
Рабы обыскивали лагерь в поисках оружия, одежды или продовольствия. Когда минотавры выгребли то немногое, что нашлось, Фарос приказал поджечь уцелевшие строения. Он сам бросил первый факел в хижину Сахда. Внутри Фарос не смог находиться больше нескольких минут — слишком жутким было жилище, заполненное орудиями пыток и мерзкими сувенирами, оставшимися от жертв. Те минотавры, которые рассказывали истории о том, что Сахд коллекционирует кости и черепа, были совсем недалеки от истины.
Дом Сахда вонял хуже рабского загона, и сейчас Фарос с удовлетворением наблюдал, как тот скрывается в огненных клубах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86