— Будет исполнено! — с поклоном ответил Чиун. — Римо! — Он щелкнул пальцами.
Тот нехотя выволок бесчувственного доктора в коридор. Чиун стоял возле лифта. Римо запихнул доктора в подсобку и присоединился к Чиуну.
— Смитти меня беспокоит, — посетовал он.
— Он поправится.
— Я говорю о зрении. Он почти не видит.
— Я уверен, все будет в порядке. Иногда, если на кот-ди нажать не совсем правильно, зрение возвращается не сразу.
— А с доктором все было нормально, когда я привел его в чувство...
— Но ты же не такой старый и немощный, как я!
— Прибавь к этому, что в мои планы не входило заставить кого-то подписать контракт не глядя. — Римо шагнул в лифт.
— И это тоже. — Чиун просиял.
* * *
Когда красный телефон наконец ожил, президент бросился на звонок, хотя находился в дальнем конце коридора. Он рванулся в Овальный кабинет мимо удивленных охранников, которые устремились за ним.
— Оставайтесь здесь! Я сейчас вернусь. Желудок! — прокричал он.
Охранники остались в коридоре. В спальне президент снял трубку.
— Да? — сказал он.
— Говорит Смит.
— Я вам звоню уже два дня кряду! Где вас черти носят?
— Я был нездоров. Мне очень жаль, — извинился Смит. — Не вдаваясь в подробности, господин президент, я готов прояснить вам ситуацию.
— Меня как раз интересуют подробности!
— Это займет слишком много времени. К тому же, боюсь, вы мне не поверите.
— Тогда давайте суть.
— Я установил, кто стоит за покушениями. Человек, называющий себя Тюльпаном, является нашим конкурентом, с которым мы уже имели дело в прошлом. Его мотивом была месть моей боевой единице. Он потерпел фиаско, и я опасаюсь, что он опять находится в Штатах и может вновь попытаться достичь своей цели. Надо ожидать новых покушений.
— Я удвою численность охраны претендентов.
— Нет, наоборот, отзовите их. Мой человек получил соответствующее задание. Я подписал с ним контракт еще на год.
— А что с его личными записками?
— Вы говорите о свитках? — Голос Смита зазвучал без прежней уверенности.
— Да, я ведь специально оговорил, что предварительным условием для заключения нового соглашения должно стать уничтожение этих письменных свидетельств.
— Да, конечно. Вы совершенно правы. Вылетело из головы. Я был очень болен, но, как ни странно, рассудок у меня абсолютно ясный. Сам не понимаю, как я мог об этом забыть.
— И каковы условия нового контракта?
Смит помолчал.
— Как вам известно, я полностью независим в принятии решения по всем пунктам соглашения, — заметил он.
— Я не требую у вас подробностей! — рассердился президент. — Я только хочу знать, какие у нас гарантии, что подобного впредь не повторится.
— На эту тему я позвоню вам позже, господин президент. Но можете быть уверены: такого больше не случится!
Президент недовольно хмыкнул.
— Хорошо. Что-нибудь еще? Или опять секрет?
— Два таинственных телохранителя — ниндзя и Адонис. Я установил, кто они. Это одно и то же лицо — все тот же Тюльпан. Он же организовал и все предыдущие покушения.
— По имеющейся у меня информации, один был атлетически сложенный американец, а другой — низкорослый японец. И как это мог быть один и тот же человек?
— Я же сказал, вы мне не поверите!
Президент вздохнул.
— Единственное, что могу сказать, Смит: на сегодняшний день вам удалось установить больше, чем всем остальным спецслужбам, вместе взятым. Поэтому я буду вас поддерживать.
— Благодарю вас, господин президент. — Доктор Харолд В. Смит повесил трубку.
— Терпеть не могу эти его штучки, — пробурчал президент и тоже положил трубку. — Он иногда ведет себя так, словно я на него работаю, а не наоборот.
Глава 34
Римо Уильямсу все это не нравилось.
Уже несколько часов он неотступно сопровождал вице-президента. Тот совершал последнюю предвыборную поездку по Югу. Он передвигался в автомобильном кортеже, а поскольку следующая за ним чужая машина немедленно привлекла бы к себе внимание, Римо решил действовать иначе: улучив момент, он прошмыгнул в багажник вице-президентского лимузина. Всякий раз, как кортеж останавливался для очередной встречи с избирателями, Римо выбирался на волю и, стараясь держаться как можно неприметнее, не спускал глаз с вице-президента. Однако на того пока никто не нападал, и Римо все больше укреплялся в мысли, что никто и не собирается этого делать.
В местечке Рай, когда они с Чиуном обсуждали предстоящее задание, тот настоял на том, чтобы разделиться.
— Мы же не знаем, где именно Голландец нанесет свой первый удар.
— Очень хорошо! — согласился Римо. — Я беру на себя вице-президента.
— Нет, блиц-президента буду охранять я! — заявил Чиун.
— Если, как ты говоришь, у нас нет никаких данных, говорящих о том, где будет нанесен первый удар, тогда почему ты хочешь взять на себя именно вице-президента?
— Потому что ты его выбрал!
— Он мой, — твердо заявил Римо.
— Отлично. Не стану спорить. Забирай его!
Сейчас, вспоминая эту перепалку, Римо мысленно подивился, с чего бы это Чиун так быстро ему уступил. А, ладно, в любом случае это все равно что монетку бросать: никто не может знать, где именно объявится Голландец. Если, конечно, Чиун не блефовал. Может, пора бросить этого вице-президента и отыскать губернатора Принсиппи? — подумал Римо.
Тут кортеж снова тронулся в путь, и Римо, вынужденный прервать свои рассуждения, поспешил втихаря занять свое место в багажнике.
* * *
Мастер Синанджу понимал, что это только вопрос времени. Он вычислил, что следующей жертвой Голландца должен стать губернатор Принсиппи. Это не был равный жребий, как полагал Римо. Два шанса из трех, что следующее нападение будет произведено на губернатора. Мастер Синанджу припомнил, что Голландец уже пытался организовать два покушения на вице-президента, а на губернатора Принсиппи — только одно. Для человека, чей организм и мозг натренирован по системе Синанджу, симметрия является непреложным законом. Неважно, сошел он с ума или еще не совсем — Голландец наверняка будет стремиться к равновесию. Следовательно, теперь очередь губернатора. И Чиун может разобраться с Голландцем, не подвергая жизнь Римо опасности.
Губернатор Принсиппи находился в Лос-Анджелесе, где выступал на собрании видных представителей деловых кругов и публично обещал создать систему государственного страхования от землетрясений. Чиун приник к окну высотного административного здания, в котором проходило собрание.
О приближении Голландца он узнал по музыке. Она звучала громче, чем в прошлый раз, и еще менее стройно, как если бы нотами для музыканта служил лист бумаги, на котором скопились растревоженные муравьи.
Чиун вжался в окно, поскольку знал наверняка, что Голландец будет подниматься по стене, а ему не хотелось, чтобы тот его первым заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66