А где живет Кэти Боуэн?
— В Калифорнии, тут рядом, — сказала Дафна. Дафна Блум заверила Римо и Чиуна, что лично знает Кэти Боуэн. Она встречалась с ней трижды, и дважды ей удалось даже получить фотографию Кэти с ее автографом.
И она видела все без исключения выпуски шоу “Чудеса человечества”.
Кэти Боуэн самолично проводила собеседования с теми, кто хотел участвовать в программе ее шоу. Каждый мог стать участником, если только умел делать что-то такое, что не могли другие, сообщила Дафна.
Потребовалось полчаса, чтобы выбраться из пробки в районе лос-анджелесского аэропорта, и еще десять минут на то, чтобы добраться до храма-студии Кэти Боуэн. Ее портреты со снежно-белыми волосами и чистыми голубыми глазами выглядывали из всех окон храма-студии.
Слева от входа, совсем как у церкви, где вывешивается расписание проповедей на сегодня, висела огромная доска. На ней красовалось послание от самой Кэти Боуэн: “Любовь, Свет, Сострадание и смерть президенту Соединенных Штатов”.
Внутри стояла длинная очередь к столу продюсера шоу — все эти люди желали пройти собеседование. Кто-то в голове очереди говорил, что мисс Боуэн побеседует с каждым в свой черед. Мисс Боуэн любила человечество. Мисс Боуэн чувствовала, что у нее прекрасный контакт с человечеством. Но человечеству придется постоять в очереди. И человечество не должно ни шуметь, ни есть, ни пить в храме-студии.
— Само ее присутствие воистину положительно, — прошептала сияющая Дафна Блум.
Перед Римо, Чиуном и Дафной Блум в очереди стояли: юноша, который умел разговаривать с лягушками; существо неопределенного пола, которое умело набрать в рот чернила и плевками написать свое имя на ночном горшке; и старушка, которая любила сидеть на льду совершенно голая.
Только старушке отказали в праве выступить в шоу “Чудеса Человечества”, потому что никому не удалось придумать, как изящно преподать наготу на льду. Кроме того, в сидении на льду отсутствовал динамичный элемент, представлявшийся совершенно необходимым продюсерам шоу. Те, кого избрали, должны были лично встретиться с Кэти Боуэн и дать расписку в том, что они заранее отказываются от любых претензий в случае если они будут публично выставлены в дурном свете или получат увечья в процессе передачи.
Когда Римо, Чиун и Дафна Блум подошли к столу продюсера, их спросили, что они умеют делать.
— Не знаю, что умеет делать она, — Римо кивком головы показал на Дафну, — но мы умеем делать все.
— И лучше, чем кто-либо другой, — добавил Чиун. Продюсер был облачен во все белое, а вокруг шеи у него был повязан розовый платочек. Все в этом мире наносило смертельное оскорбление его безупречному вкусу. Его волнистые волосы были выкрашены в синий цвет и зачесаны назад наподобие конской гривы. Калифорния ему нравилась, потому что здесь он мог оставаться незамеченным.
— Мы не можем показать все. Вам придется сделать что-то определенное, — сказал он.
— Назовите, что, — попросил Римо.
— И назовите цену, — добавил Чиун.
— Умеете вы плеваться чернилами в ночной горшок?
— Мы можем проплюнуть его насквозь, — сказал Римо, — И вас тоже.
— Вы ведете себя очень агрессивно, — упрекнула его Дафна. — Вам придется поработать над собой, чтобы избавиться от своей агрессивности.
— А мне нравится моя агрессивность, — возразил Римо.
— Плевать чернилами сквозь ночной горшок? Что ж, звучит великолепно. Как давно вы этим занимаетесь?
— С тех самых пор, как решил познакомиться с Кэти Боуэн, — ответил Римо.
— А нас покажут по телевидению? — поинтересовался Чиун.
— По общенациональному каналу в самое лучшее время. Ведущей, комментатором и динамичной силой программы будет Кэти Боуэн.
— У меня есть небольшая поэма о том, как распускается цветок. Она написана в традициях древней корейской поэзии на древнем литературном языке. Я могу сделать специальную версию поэмы для телевидения.
— Поэзия не пойдет. А могли бы вы ее прочитать, находясь под водой?
— Думаю, да, — ответил Чиун.
— А могли бы вы сделать это, находясь под водой и поедая лассанью? — спросил продюсер шоу “Чудеса человечества”.
— Только не лассанью, — отказался Чиун. — Это ведь такая штука с гнилым мясом и сыром, да?
— Тогда что-нибудь другое по вашему выбору, — согласился продюсер.
— Думаю, да, — ответил Чиун.
— А на вас тем временем нападут акулы, — продолжал продюсер.
— Акула — это не абсолютное оружие, — заметил Чиун.
— Вы можете победить акулу? Чиун удивленно взглянул на Римо.
— А почему бы и нет? — в свою очередь спросил он.
— Ага, он может победить акулу. И я могу победить акулу. Это наше с ним любимое занятие — драться с акулами. Если надо, мы можем победить даже кита. Когда мы сможем познакомиться с Кэти Боуэн?
— Это Братья, достигшие десятого уровня, — поведала Дафна продюсеру.
— Это мне нравится! — восхитился продюсер. — Мне нравится вся эта сцена, но так ли уж нужна нам ваша поэма?
— Безусловно, — сказал Чиун. — На мне будет особое кимоно, подобающее в таких случаях. То, что вы видите на мне сейчас — это простой серый костюм для путешествий, лишь слегка расцвеченный голубыми птицами. Для общенационального телевидения это не подходит.
— О’кей, пусть будет поэма. Десять, ладно — двенадцать секунд, а затем мы запускаем акул, а вы поглощаете под водой свою любимую еду.
— Я могу сократить классическую корейскую поэзию почти до элементарной схемы, — заявил Чиун.
— Прекрасно, — обрадовался продюсер.
— Десять часов.
— Таких передач не бывает, — сказал продюсер.
— Чтение подлинной классической корейской поэзии может длиться пятьдесят часов, — сообщил Чиун.
— Не могу дать вам больше десяти секунд, — заявил продюсер.
— Откуда вам знать? Как вы можете так говорить, пока не услышали настоящую классическую корейскую поэму?
— В течение десяти часов я не желаю слушать ничего.
— Значит, ваши уши нуждаются в настройке, — сказал Чиун.
Он с готовностью вызвался помассировать уши продюсеру, пока на бледном западном лице не появились признаки просветления. Продюсер согласился на десять часов чего угодно, только бы Чиун прекратил свое занятие.
Чиун прекратил.
Кэти Боуэн готовилась к пресс-конференции, на которой собиралась поведать историю своей жизни, как вдруг к ней обратился один из ее продюсеров и настойчиво стал требовать, чтобы она повидалась со странным трио. Старик, читающий стихи, находясь под водой, закусывая и дерясь с акулами. Молодой мужчина, просто дерущийся с акулами. И девушка, которая ничего не делает.
— Может, ее можно обрядить в какой-нибудь костюм или просто скормить акулам? — предложила Кэти Боуэн.
На ней сегодня было элегантное голубое ситцевое платье с желтыми подсолнухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
— В Калифорнии, тут рядом, — сказала Дафна. Дафна Блум заверила Римо и Чиуна, что лично знает Кэти Боуэн. Она встречалась с ней трижды, и дважды ей удалось даже получить фотографию Кэти с ее автографом.
И она видела все без исключения выпуски шоу “Чудеса человечества”.
Кэти Боуэн самолично проводила собеседования с теми, кто хотел участвовать в программе ее шоу. Каждый мог стать участником, если только умел делать что-то такое, что не могли другие, сообщила Дафна.
Потребовалось полчаса, чтобы выбраться из пробки в районе лос-анджелесского аэропорта, и еще десять минут на то, чтобы добраться до храма-студии Кэти Боуэн. Ее портреты со снежно-белыми волосами и чистыми голубыми глазами выглядывали из всех окон храма-студии.
Слева от входа, совсем как у церкви, где вывешивается расписание проповедей на сегодня, висела огромная доска. На ней красовалось послание от самой Кэти Боуэн: “Любовь, Свет, Сострадание и смерть президенту Соединенных Штатов”.
Внутри стояла длинная очередь к столу продюсера шоу — все эти люди желали пройти собеседование. Кто-то в голове очереди говорил, что мисс Боуэн побеседует с каждым в свой черед. Мисс Боуэн любила человечество. Мисс Боуэн чувствовала, что у нее прекрасный контакт с человечеством. Но человечеству придется постоять в очереди. И человечество не должно ни шуметь, ни есть, ни пить в храме-студии.
— Само ее присутствие воистину положительно, — прошептала сияющая Дафна Блум.
Перед Римо, Чиуном и Дафной Блум в очереди стояли: юноша, который умел разговаривать с лягушками; существо неопределенного пола, которое умело набрать в рот чернила и плевками написать свое имя на ночном горшке; и старушка, которая любила сидеть на льду совершенно голая.
Только старушке отказали в праве выступить в шоу “Чудеса Человечества”, потому что никому не удалось придумать, как изящно преподать наготу на льду. Кроме того, в сидении на льду отсутствовал динамичный элемент, представлявшийся совершенно необходимым продюсерам шоу. Те, кого избрали, должны были лично встретиться с Кэти Боуэн и дать расписку в том, что они заранее отказываются от любых претензий в случае если они будут публично выставлены в дурном свете или получат увечья в процессе передачи.
Когда Римо, Чиун и Дафна Блум подошли к столу продюсера, их спросили, что они умеют делать.
— Не знаю, что умеет делать она, — Римо кивком головы показал на Дафну, — но мы умеем делать все.
— И лучше, чем кто-либо другой, — добавил Чиун. Продюсер был облачен во все белое, а вокруг шеи у него был повязан розовый платочек. Все в этом мире наносило смертельное оскорбление его безупречному вкусу. Его волнистые волосы были выкрашены в синий цвет и зачесаны назад наподобие конской гривы. Калифорния ему нравилась, потому что здесь он мог оставаться незамеченным.
— Мы не можем показать все. Вам придется сделать что-то определенное, — сказал он.
— Назовите, что, — попросил Римо.
— И назовите цену, — добавил Чиун.
— Умеете вы плеваться чернилами в ночной горшок?
— Мы можем проплюнуть его насквозь, — сказал Римо, — И вас тоже.
— Вы ведете себя очень агрессивно, — упрекнула его Дафна. — Вам придется поработать над собой, чтобы избавиться от своей агрессивности.
— А мне нравится моя агрессивность, — возразил Римо.
— Плевать чернилами сквозь ночной горшок? Что ж, звучит великолепно. Как давно вы этим занимаетесь?
— С тех самых пор, как решил познакомиться с Кэти Боуэн, — ответил Римо.
— А нас покажут по телевидению? — поинтересовался Чиун.
— По общенациональному каналу в самое лучшее время. Ведущей, комментатором и динамичной силой программы будет Кэти Боуэн.
— У меня есть небольшая поэма о том, как распускается цветок. Она написана в традициях древней корейской поэзии на древнем литературном языке. Я могу сделать специальную версию поэмы для телевидения.
— Поэзия не пойдет. А могли бы вы ее прочитать, находясь под водой?
— Думаю, да, — ответил Чиун.
— А могли бы вы сделать это, находясь под водой и поедая лассанью? — спросил продюсер шоу “Чудеса человечества”.
— Только не лассанью, — отказался Чиун. — Это ведь такая штука с гнилым мясом и сыром, да?
— Тогда что-нибудь другое по вашему выбору, — согласился продюсер.
— Думаю, да, — ответил Чиун.
— А на вас тем временем нападут акулы, — продолжал продюсер.
— Акула — это не абсолютное оружие, — заметил Чиун.
— Вы можете победить акулу? Чиун удивленно взглянул на Римо.
— А почему бы и нет? — в свою очередь спросил он.
— Ага, он может победить акулу. И я могу победить акулу. Это наше с ним любимое занятие — драться с акулами. Если надо, мы можем победить даже кита. Когда мы сможем познакомиться с Кэти Боуэн?
— Это Братья, достигшие десятого уровня, — поведала Дафна продюсеру.
— Это мне нравится! — восхитился продюсер. — Мне нравится вся эта сцена, но так ли уж нужна нам ваша поэма?
— Безусловно, — сказал Чиун. — На мне будет особое кимоно, подобающее в таких случаях. То, что вы видите на мне сейчас — это простой серый костюм для путешествий, лишь слегка расцвеченный голубыми птицами. Для общенационального телевидения это не подходит.
— О’кей, пусть будет поэма. Десять, ладно — двенадцать секунд, а затем мы запускаем акул, а вы поглощаете под водой свою любимую еду.
— Я могу сократить классическую корейскую поэзию почти до элементарной схемы, — заявил Чиун.
— Прекрасно, — обрадовался продюсер.
— Десять часов.
— Таких передач не бывает, — сказал продюсер.
— Чтение подлинной классической корейской поэзии может длиться пятьдесят часов, — сообщил Чиун.
— Не могу дать вам больше десяти секунд, — заявил продюсер.
— Откуда вам знать? Как вы можете так говорить, пока не услышали настоящую классическую корейскую поэму?
— В течение десяти часов я не желаю слушать ничего.
— Значит, ваши уши нуждаются в настройке, — сказал Чиун.
Он с готовностью вызвался помассировать уши продюсеру, пока на бледном западном лице не появились признаки просветления. Продюсер согласился на десять часов чего угодно, только бы Чиун прекратил свое занятие.
Чиун прекратил.
Кэти Боуэн готовилась к пресс-конференции, на которой собиралась поведать историю своей жизни, как вдруг к ней обратился один из ее продюсеров и настойчиво стал требовать, чтобы она повидалась со странным трио. Старик, читающий стихи, находясь под водой, закусывая и дерясь с акулами. Молодой мужчина, просто дерущийся с акулами. И девушка, которая ничего не делает.
— Может, ее можно обрядить в какой-нибудь костюм или просто скормить акулам? — предложила Кэти Боуэн.
На ней сегодня было элегантное голубое ситцевое платье с желтыми подсолнухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75