Звали его Уолдо Ханникут. Когда-то он был послом в одном из арабских государств, где пользовался своим дипломатическим статусом для того, чтобы открыто критиковать американскую политику на Ближнем Востоке, а следовательно, по мнению ведущего, взгляды его заслуживали всяческого уважения.
Римо швырнул стакан с пивом в лицо Ханникуту, и бар взорвался аплодисментами. Телевизионный экран тоже взорвался.
— Как этим ребятам такое сходит с рук? — возмутился Римо.
— А что мы можем поделать? Они все такие на телевидении. У нас нет выбора, — сказал сосед Римо.
Видение добавило, что все в мире переменилось, но только не Синанджу.
— Нет, — возразил Римо, обращаясь к видению. — Я люблю свою страну.
В ответ на это видение страшно рассердилось и заявило, что оно отдало лучшие годы своей жизни Римо, а Римо оказался неблагодарным, не ценящим добра и совершенно не заслуживающим всего того, что оно, видение, ему дало.
— Что ты мне дал?
— Больше, чем должен был бы, — ответил голос, а потом видение перестало разговаривать с Римо. Видение очень обиделось.
Римо не знал, как можно обидеть видение. Но с другой стороны, у него никогда раньше никаких видений не бывало. Он находился неподалеку от того места, где вырос, неподалеку от сиротского приюта в Ньюарке.
Он взял такси и, к своему удивлению, увидел, что на улицах нет ни одного белого. Он помнил, что в Ньюарке жили люди разных рас, но теперь население стало однородным.
— С каких пор Ньюарк стал черным городом? — спросил Римо.
— Где ты был, парень? — поинтересовался чернокожий водитель.
— Далеко.
— Тогда позволь мне дать тебе дружеский совет. Действительно дружеский. Побереги свою задницу и не крутись тут слишком долго.
— Со мной все будет в порядке, — заверил его Римо. Откуда он знал, что с ним все будет в порядке? Он был невооружен. И все же он знал, что он вне опасности, кто бы на него ни напал.
Он ощущал запах лука и чеснока, чувствовал, как тошнотворное маслянистое вещество выходит из его организма через поры. Каким-то образом он понимал, что продержится, а может быть, даже поправится.
Приюта на месте не оказалось, как не оказалось на месте и всего квартала. И всей округи. Создавалось такое впечатление, что кто-то разбомбил весь район.
Окна были разбиты. Водопроводные трубы торчали наружу из стен зданий, словно кто-то пытался вырвать их, но не окончил своего дела. Стены были испещрены надписями. Улицы были покрыты мусором и крысами.
Четверо крутых черных парней направлялись в сторону Римо. На них на всех были надеты куртки, указывающие на то, что они принадлежат к некоей группе, именующей себя “Праведные Черепа”. Они потребовали с Римо дань за то, что он стоит на их тротуаре. Они хотели знать, что у Римо в чемоданчике.
Римо не стал пытаться наладить с ними диалог и взаимопонимание. Он выбил все зубы изо рта ближайшего к нему парня. Белый фонтан брызнул из черного лица и с легким стуком рассыпался бисером по тротуару. Улыбка исчезла.
— Я не люблю, когда мне угрожают, — извинился Римо.
Трое парней стали клясться и божиться, что они никому не угрожали, а четвертый тем временем кивал головой и собирал свои бывшие зубы. Он где-то слышал, что современная медицина способна вживить их обратно.
— А что стало с сиротским приютом, который когда-то был здесь?
— Его нет, парень, ты что, не видишь?
— А сестра Мария-Елизавета? Кто-нибудь из вас о ней слышал? Или тренер Уолш в школе Уиквейк? Кто-нибудь из вас слышал о ком-нибудь из них?
Парни не слышали.
— О’кей. Извини за зубы. Я не знал, что у меня такой тяжелый удар, — сказал Римо, открыл чемоданчик и дал каждому из юных бандитов по сотне долларов.
— Там у тебя полно добра, парень. Ты бы лучше поостерегся. Тебе нужны мышцы, чтобы все это донести?
— Мне не нужны мышцы, — ответил Римо. Но это же абсурд! Ему, конечно же, нужны его мышцы. Но тут опять явилось видение и стало говорить, что сила человека не в его мышцах. Силу человеку дает его сознание. — Я подумал, что ты говоришь не со мной, — сказал Римо видению. Парни, вытаращив глаза, уставились на психа, который вздумал разговаривать сам с собой.
— Я хочу, чтобы ты остался жив, а не твои друзья, — сказало видение.
И затем видение принялось говорить о дурных привычках, о том, что за свою долгую жизнь среди белых Римо приобрел массу дурных привычек, от которых никогда не избавится.
Белые? — подумал Римо. Странно — он мог бы поклясться, что он и сам — белый.
Сам того не зная, он направлялся к тому единственному месту на земле, посещение им которого, знай об этом Харолд В. Смит, заставило бы этого последнего немедленно распустить организацию. Это было то место, которого Римо избегал, когда находился в полной памяти. Если бы Харолд В. Смит знал, куда направляется Римо, он, по всей вероятности, достал бы ампулу с цианистым калием, которую всегда носил с собой, а перед тем как проглотить ее, запрограммировал бы всю локальную компьютерную сеть на самоуничтожение. Потому что теперь Римо, не помнящий себя, был готов раскрыть тайну своего собственного убийства.
Глава тринадцатая
Харолд В. Смит, каждодневно общающийся с опасностью, знал формулу общения с нею. Он давно уже был бы мертв, если бы не знал, как поступать в критических ситуациях, чреватых провалами, а вся его организация не просуществовала бы и недели.
Секрет Смита заключался в том, что он никогда не убегал от беды, но и не бежал безумно ей навстречу. Первое, что надо было сделать, когда сталкиваешься с чем-то из ряда вон выходящим, это оценить все явления в баллах и дать каждому порядковый номер. Числа дают ощущение меры. Если вам предстоит умереть на следующей неделе, это трагедия. А если весь мир может оказаться уничтоженным через день, то это тоже трагедия, но трагедия больших масштабов.
Харолд В. Смит оценил жизнь президента как задачу номер один, потому что президент сосредоточил в своих руках огромную власть. Опасность, проистекающая от вещества, лишающего людей памяти, получила номер два, но она ненамного отставала от лидера. Целый город был стерт с лица земли благодаря Доломо, и несомненно, в деле сыграло свою роль это вещество. Доклады ученых с каждым днем становились все хуже и хуже. В некоторых случаях вещество по тем или иным необъяснимым причинам теряло свою силу. В других случаях оно с течением времени становилось еще более эффективным.
И вот теперь настал черед Римо, и возможно, пришло время распустить организацию, если будет раскрыта тайна ее существования или тайна Римо. И перед Харолдом В. Смитом встал вопрос: сейчас, когда вся страна находится в опасности, какая разница, станет кому-то известно о существовании секретной организации или нет? Может быть, в любом случае Смиту надлежит остаться в живых и помочь спасти страну?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75