Оставив его насмешки без внимания, Смит поднял левую руку и тронул раненое плечо.
— Земля, поросшая сосновым лесом, принадлежит корпорации, которую контролирует Бейсли Депау.
Римо рывком сел в кровати.
— Хитрюга-полковник говорил то же самое, но я ему не поверил. Бейсли Депау — самый левый из всех самых крикливых либералов, какие были в нашей истории. Врут ваши компьютеры.
— А это воззвание, — невозмутимо продолжал Смит, — появилось сегодня во многих ежедневных газетах. Поместила его организация, финансируемая фондом, который контролирует Бейсли Депау.
Римо снова лег.
— Я в это не верю, — сказал он.
— Бейсли Депау закупил по три часа экранного времени в день. Вещание будет вестись ежедневно по всем каналам в течение недели начиная с сегодняшнего дня.
— Не может быть! Это не он.
— Автобусы, которые мы сегодня видели, принадлежат одной из компаний Депау, — продолжал Смит.
— Не верю, и все тут!
Смит меж тем называл факты:
— На прошлой неделе, на другой день после рейда в Норфолк, два таких автобуса видели на пути в поместье Бейсли Депау в Уэст Палм-Бич.
— Все равно не верю, — упорствовал Римо. — Кто угодно, только не Бейсли Депау.
— Совокупная сумма расходов на оплату труда во всех компаниях Депау приближается к миллиарду долларов, — закончил Смит. — Рабский труд может сэкономить ему, по меньшей мере, пятьсот миллионов долларов с год.
— Вот теперь верю, — сказал Римо. — Доллар есть доллар. Кстати, где сейчас Люшен?
— Наверное, в Уэст Палм-Бич, — сказала Руби.
Смит кивнул.
— Должно быть, так.
— Тогда надо ехать, — сказала Руби.
— Поезжайте без меня, — предложил Римо. — Я не в состоянии ехать: мое сердце разбито. Милый, добрый Бейсли Депау! Кто бы мог подумать! Восстановить рабство! И кто это предлагает? Человек, давший нам такие театральные хиты, как «Убей белого» и «Вверх по стене, мама!». Который готов заложить самого себя, чтобы освободить маньяка-убийцу, если только у того кожа нужного цвета.
— Здесь ни у кого нет кожи нужного цвета, — вставил Чиун. — Правильный цвет кожи — желтый.
— Я просто не могу прийти в себя! Поезжайте одни...
Но тут Римо взглянул на Руби. Ее рот приоткрылся, ему стало ясно, что девушка сейчас закричит: он понял это по ее глазам.
Римо зажал уши ладонями, однако это ему не помогло: Руби разразилась потоком таких проклятий, от которых даже обои на стенах, казалось, пошли волдырями.
— Ну хорошо, хорошо! — сказал Римо. — Довольно. Я еду.
— Потому что ты обещал, — примирительно сказала Руби.
— Потому что я обещал, — согласился Римо, уступая. Глаза его остановились на Смите. — Так и быть, я поеду, — сказал он девушке, — но я не обязан брать с собой шефа, я этого не вынесу. Мы высадим его где-нибудь по дороге — пусть подлечит свою руку.
— Об этом позаботится моя мама, — заверила его Руби.
Глава двенадцатая
Особняк Депау выделялся среди соседних зданий, подобно бело-голубому бриллианту весом в два карата среди мелких полудрагоценных камушков.
Участок в шесть акров с трех сторон был окружен белой металлической оградой десять футов высотой, с очень частыми брусьями. Сзади, с четвертой стороны, поместье выходило на Атлантический океан. Через передние ворота можно было видеть пришвартованный к пристани большой катер.
В воротах стояли, прислонившись к кирпичным колоннам, двое охранников в военной форме.
Римо проехал мимо и через полквартала остановил машину.
— Тебе, наверное, лучше посидеть здесь, — сказал он Руби.
— Я пойду с вами, — возразила она. — Там Люшен.
— Она смелая, — сказал Чиун своему ученику. — Сильная, умная и к тому же смелая.
— Я объявляю вас мужем и женой, — зло сказал Римо. — И давайте покончим с этим.
— Неблагодарный! — прошипел Чиун.
Римо вышел из взятой напрокат машины и захлопнул за собой дверцу. Когда он прошел примерно половину расстояния до ворот особняка, Руби и Чиун двигались следом.
Римо чувствовал себя смертельно усталым оттого, что на него все время кто-то давил, заставляя принимать решения: делай то-то, делай тогда-то. Спасибо, подвернулось это дельце с овощерезкой. Это были первые деньги, честно им заработанные с тех пор, как прекратилась, много лет тому назад, его служба в полиции.
Если бы не обещание, данное им Руби, он прошел бы сейчас мимо ворот особняка Депау, ни разу не оглянувшись. Его совсем задергали: Смит с этой службой в КЮРЕ, Чиун, Руби... Надоело!
Он остановился около высоких белых ворот и сделал одному из стражей знак подойти.
— Что вам угодно, сэр? — спросил тот.
— Предлагаю два варианта на выбор: один легкий, другой тяжелый.
— Что вы хотите этим сказать?
— Впусти меня.
— Вы приглашены?
— Нет. Но в данном случае это не имеет значения.
— Я сожалею, сэр, но...
— Ты будешь сожалеть еще больше, — пообещал Римо.
Он протянул руку между прутьями ограды, схватил охранника за руку и легонько потянул его к себе. Второй охранник подумал, что его напарник подошел поближе к визитеру, с тем чтобы тот мог сказать ему что-то по секрету.
— Ну вот, — сказал Римо. — Пока еще это твое запястье, но я могу сделать из него студень. Выбирай сам, только побыстрее.
— Я выбрал.
— Молодец! А теперь позови сюда своего приятеля.
— Джо! — крикнул охранник. — Подойди сюда на минутку.
— Очень хорошо! — похвалил Римо.
— В чем дело, Вилли? — спросил второй охранник, но еще до того, как он получил ответ, его левое запястье оказалось в левой руке Римо.
— А теперь, ребята, если вы не захотите навсегда распрощаться со своей любимой игрой в пинг-понг, откройте ворота.
Для вящей убедительности он легонько сжал запястье Вилли, после чего правая рука стража сама собой потянулась к связке ключей, висевшей у него на поясе. Найдя среди них большой медный ключ, он открыл замок. Как только ворота распахнулись, Римо моментально проскользнул внутрь и, снова ухватив парней за руки, отвел их в глухую часть сада, заросшего японской айвой. Нажав на шейные артерии, он усыпил их и оставил спокойно лежать под деревьями.
Когда он вышел на выложенную кирпичом подъездную дорожку, в воротах показались Руби и Чиун.
— Ну и как? — спросил Римо. — Как оценивают мою работу ваши гениальные величества? Она вас устраивает?
Руби взглянула на Чиуна.
— Что это с ним? — спросила она, пожав плечами.
— Я никогда толком не понимал, о чем говорят белые.
— Я тоже.
— Ах вот вы как! — взорвался Римо. — Белые, видишь ли, им нехороши! Снюхались, да? Пусть он расскажет тебе, как Бог создавал человека и обжигал в печи, каждый раз получая не то, что нужно. Пусть он расскажет эту историю, чтобы ты убедилась, какой он изумительно чуткий и снисходительный человек.
— Не обращай на него внимания, — сказал Чиун. — Ему лучше, чем кому-либо другому, известно, как снисходителен я к неблагодарным ученикам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37