Елена поправила волосы, и этот жест напуганной женщины рассмешил хауптштурмфюрера.
– Ну, что вам известно, фрау Кушке? – спросил он.
– Ничего.
– Он не сказал, куда пойдет?
– Не говорил.
– Знакомые? Друзья?
– У него не было близких друзей, – ответила Елена.
– Вздор… Польские сказки. У меня к полякам особое отношение.
– Он не встречался с ними… – Елена расплакалась.
– Но-но, только без истерики… Немецкие женщины должны переносить подобное спокойно… А в вашем кафе? – крикнул Поллер.
– Иногда заходил, – прошептала Елена. – Что в том удивительного? Я ведь работаю в кафе гардеробщицей.
– Каждый порядочный немец, – проговорил Поллер, – имеет право зайти в кафе, выпить кружку пива и сыграть партию в домино. Ваш муж играл в домино?
– Иногда. Это единственное развлечение, которое он себе позволял. Но Хорст играл только на маленькие ставки. Он никогда не пил, был бережлив, не бросал денег на ветер! – Елена снова всхлипнула.
– Меня не интересуют ставки! – прокричал Поллер. – С кем он играл в домино?
Его не удовлетворили ответы жены Кушке. Не для этого он пришел, чтобы выжимать из этой женщины мелкие подробности. На всякий случай он пригрозил ей арестом.
– У меня есть достаточно поводов, – сказал Поллер, – чтобы арестовать вас. В данном случае – хотя бы под предлогом того, что вы не помогаете следствию, а только осложняете дело. Но на этот раз… – Гестаповец задумался, а потом резко спросил: – Любовницы у вашего мужа были?
– Нет, – ответила Елена.
– Вы уверены? А с некой Лизой Шмидт он встречался? Елена не успела ответить, как раздался звонок. Поллер вскочил с кресла, схватился за кобуру:
– Ага! Нам представляется возможность познакомиться с приятелями господина Кушке! Откройте дверь, но только без глупостей. Если замечу, что подаете условный знак, стреляю без предупреждения.
Он встал сбоку от Елены. Она, с усилием открывая замок, посмотрела на Поллера и поняла, что он действительно выстрелит, если она не впустит того, кто пришел. Открыла дверь. На пороге стоял немецкий офицер, и Елена вздохнула с облегчением. Этого человека она не знала…
Когда дверь квартиры открылась, Ганс Клос сказал:
– Я хотел бы поговорить с господином Хорстом Кушке.
Елена отступила от порога, Клос вошел, и дверь за ним захлопнулась.
Перед Клосом стоял мужчина в штатской одежде, с пистолетом в руке.
Появление незнакомого немецкого офицера застало хауптштурмфюрера Поллера врасплох. Он не ожидал этого. Не менее поразили Поллера бесстрастный голос обер-лейтенанта, его спокойствие. Ни следа боязни, полная уверенность в себе… Это были качества, которые Поллер всегда ценил в людях.
– Кто вы? Прошу опустить оружие, не люблю, когда в меня целится штатский. – Клос говорил негромко, спокойно и уверенно.
Он сразу понял, что допустил ошибку. Не нужно было приходить сюда. «Этот человек из гестапо», – безошибочно определил Клос.
Поллер тут же подтвердил его догадку.
– Я не штатский, – проворчал он. – Я хауптштурмфюрер Поллер, из гестапо.
– Обер-лейтенант Клос. Рад вас видеть, господин хауптштурмфюрер!
– Да! Радость взаимная, господин обер-лейтенант, – с иронией проговорил Поллер. – Вы знакомы с господином Кушке?
Хауптштурмфюрер вложил пистолет в кобуру, вернулся к креслу и, поудобнее устроившись в нем, снова вытянул ноги. Но офицер, стоявший перед ним, пристально смотрел на гестаповца.
– Сегодня, – не торопясь, ответил он, – я намеревался нанести визит в гестапо вместе с Кушке, для этого, собственно говоря, и пришел сюда. – Это было, пожалуй, самое лучшее, что мог в создавшейся ситуации сказать Клос.
– Кушке больше уже никогда не придет к нам с визитом, – ответил Поллер, – а вам, господин обер-лейтенант, придется пройти со мной в гестапо для выяснения ряда обстоятельств.
Клос ответил сразу же:
– Ваш тон, господин хаупштурмфюрер, неуместен. Не забывайте, я офицер вермахта. И мне не понятно, почему Кушке…
Поллер перебил его:
– Тело этого человека сегодня утром выловили в реке.
Он был убит выстрелом в голову и сброшен с моста. Теперь понятно? – вертя портсигар в руках, проговорил он. – Однако, господин обер-лейтенант, прошу сообщить мне, что вам известно о Кушке.
Клос выхватил из кармана вальтер, и гестаповец обеспокоенно заерзал в кресле.
Клос пододвинул себе стул, уселся напротив Поллера. Подал ему пистолет, который ранее отобрал у Кушке, а паспорт Хорста и удостоверение на право ношения оружия бросил на стол.
«В данной ситуации, – подумал он, – лучше всего не скрывать правду…»
Клос сообщил Поллеру, что вчерашний вечер он провел у некоей очаровательной, достойной фрейлейн. Он слово в слово повторил сказочку Лизы о женихе Артуре и несостоявшемся замужестве. Он вбивал в голову гестаповца, что Кушке хотел убить ее, мстя за своего брата, который якобы очень страдал и покончил с собой из-за нее. Разрешение на право ношения оружия Кушке имел…
– Наверняка фальшивое, – уверенно произнес Поллер.
Клос пожал плечами:
– Возможно… – Далее он объяснил, что отпустил Кушке и приказал ему не выходить из дому. Сегодня решил прийти к нему, чтобы сопроводить его в гестапо и подробно выяснить обстоятельства дела…
Рассказывая, Клос внимательно наблюдал за лицом Поллера. Верит ли ему гестаповец?
Однако лицо Поллера оставалось непроницаемым. Он внимательно выслушал Клоса, не задавая вопросов, и сказал:
– Ну что же, в связи с отсутствием Кушке вы поедете в гестапо со мной, господин обер-лейтенант, для выяснения этого дела. – Потом обратился к жене Кушке: – А вы не должны покидать дом до особого распоряжения. И если что-либо припомните…
Кабинет хауптштурмфюрера Поллера почти ничем не отличался от подобных кабинетов в гестапо. Большой письменный стол и бутылки коньяка в застекленном шкафу. Портрет фюрера. Два кресла и столик около дверей.
Клос сидел в кресле, поглядывая на этот столик. Поллер, как и следовало ожидать, сначала предположил, что это Клос расправился с Кушке. Обер-лейтенант ответил на это смехом, а потом потребовал, чтобы Поллер связался с генералом Эберхардтом и навел справки о нем, Клосе, о его лояльности и преданности рейху.
Поллер немедленно соединился по телефону с генералом. Эберхардт, старый офицер абвера, ненавидевший гестапо, похвально отозвался об обер-лейтенанте Клосе и потребовал, чтобы вроцлавская полиция немедленно оставила в покое сотрудника абвера.
Клос, наблюдая за хауптштурмфюрером, понял, что Поллеру ничего не известно о нем. Вероятно, Лиза не успела проинформировать гестапо.
Поллер, покручивая в пальцах сигару, задумчиво проговорил:
– Вся эта история кажется мне удивительно странной. Вы, господин Клос, были последним человеком, кто видел Кушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Ну, что вам известно, фрау Кушке? – спросил он.
– Ничего.
– Он не сказал, куда пойдет?
– Не говорил.
– Знакомые? Друзья?
– У него не было близких друзей, – ответила Елена.
– Вздор… Польские сказки. У меня к полякам особое отношение.
– Он не встречался с ними… – Елена расплакалась.
– Но-но, только без истерики… Немецкие женщины должны переносить подобное спокойно… А в вашем кафе? – крикнул Поллер.
– Иногда заходил, – прошептала Елена. – Что в том удивительного? Я ведь работаю в кафе гардеробщицей.
– Каждый порядочный немец, – проговорил Поллер, – имеет право зайти в кафе, выпить кружку пива и сыграть партию в домино. Ваш муж играл в домино?
– Иногда. Это единственное развлечение, которое он себе позволял. Но Хорст играл только на маленькие ставки. Он никогда не пил, был бережлив, не бросал денег на ветер! – Елена снова всхлипнула.
– Меня не интересуют ставки! – прокричал Поллер. – С кем он играл в домино?
Его не удовлетворили ответы жены Кушке. Не для этого он пришел, чтобы выжимать из этой женщины мелкие подробности. На всякий случай он пригрозил ей арестом.
– У меня есть достаточно поводов, – сказал Поллер, – чтобы арестовать вас. В данном случае – хотя бы под предлогом того, что вы не помогаете следствию, а только осложняете дело. Но на этот раз… – Гестаповец задумался, а потом резко спросил: – Любовницы у вашего мужа были?
– Нет, – ответила Елена.
– Вы уверены? А с некой Лизой Шмидт он встречался? Елена не успела ответить, как раздался звонок. Поллер вскочил с кресла, схватился за кобуру:
– Ага! Нам представляется возможность познакомиться с приятелями господина Кушке! Откройте дверь, но только без глупостей. Если замечу, что подаете условный знак, стреляю без предупреждения.
Он встал сбоку от Елены. Она, с усилием открывая замок, посмотрела на Поллера и поняла, что он действительно выстрелит, если она не впустит того, кто пришел. Открыла дверь. На пороге стоял немецкий офицер, и Елена вздохнула с облегчением. Этого человека она не знала…
Когда дверь квартиры открылась, Ганс Клос сказал:
– Я хотел бы поговорить с господином Хорстом Кушке.
Елена отступила от порога, Клос вошел, и дверь за ним захлопнулась.
Перед Клосом стоял мужчина в штатской одежде, с пистолетом в руке.
Появление незнакомого немецкого офицера застало хауптштурмфюрера Поллера врасплох. Он не ожидал этого. Не менее поразили Поллера бесстрастный голос обер-лейтенанта, его спокойствие. Ни следа боязни, полная уверенность в себе… Это были качества, которые Поллер всегда ценил в людях.
– Кто вы? Прошу опустить оружие, не люблю, когда в меня целится штатский. – Клос говорил негромко, спокойно и уверенно.
Он сразу понял, что допустил ошибку. Не нужно было приходить сюда. «Этот человек из гестапо», – безошибочно определил Клос.
Поллер тут же подтвердил его догадку.
– Я не штатский, – проворчал он. – Я хауптштурмфюрер Поллер, из гестапо.
– Обер-лейтенант Клос. Рад вас видеть, господин хауптштурмфюрер!
– Да! Радость взаимная, господин обер-лейтенант, – с иронией проговорил Поллер. – Вы знакомы с господином Кушке?
Хауптштурмфюрер вложил пистолет в кобуру, вернулся к креслу и, поудобнее устроившись в нем, снова вытянул ноги. Но офицер, стоявший перед ним, пристально смотрел на гестаповца.
– Сегодня, – не торопясь, ответил он, – я намеревался нанести визит в гестапо вместе с Кушке, для этого, собственно говоря, и пришел сюда. – Это было, пожалуй, самое лучшее, что мог в создавшейся ситуации сказать Клос.
– Кушке больше уже никогда не придет к нам с визитом, – ответил Поллер, – а вам, господин обер-лейтенант, придется пройти со мной в гестапо для выяснения ряда обстоятельств.
Клос ответил сразу же:
– Ваш тон, господин хаупштурмфюрер, неуместен. Не забывайте, я офицер вермахта. И мне не понятно, почему Кушке…
Поллер перебил его:
– Тело этого человека сегодня утром выловили в реке.
Он был убит выстрелом в голову и сброшен с моста. Теперь понятно? – вертя портсигар в руках, проговорил он. – Однако, господин обер-лейтенант, прошу сообщить мне, что вам известно о Кушке.
Клос выхватил из кармана вальтер, и гестаповец обеспокоенно заерзал в кресле.
Клос пододвинул себе стул, уселся напротив Поллера. Подал ему пистолет, который ранее отобрал у Кушке, а паспорт Хорста и удостоверение на право ношения оружия бросил на стол.
«В данной ситуации, – подумал он, – лучше всего не скрывать правду…»
Клос сообщил Поллеру, что вчерашний вечер он провел у некоей очаровательной, достойной фрейлейн. Он слово в слово повторил сказочку Лизы о женихе Артуре и несостоявшемся замужестве. Он вбивал в голову гестаповца, что Кушке хотел убить ее, мстя за своего брата, который якобы очень страдал и покончил с собой из-за нее. Разрешение на право ношения оружия Кушке имел…
– Наверняка фальшивое, – уверенно произнес Поллер.
Клос пожал плечами:
– Возможно… – Далее он объяснил, что отпустил Кушке и приказал ему не выходить из дому. Сегодня решил прийти к нему, чтобы сопроводить его в гестапо и подробно выяснить обстоятельства дела…
Рассказывая, Клос внимательно наблюдал за лицом Поллера. Верит ли ему гестаповец?
Однако лицо Поллера оставалось непроницаемым. Он внимательно выслушал Клоса, не задавая вопросов, и сказал:
– Ну что же, в связи с отсутствием Кушке вы поедете в гестапо со мной, господин обер-лейтенант, для выяснения этого дела. – Потом обратился к жене Кушке: – А вы не должны покидать дом до особого распоряжения. И если что-либо припомните…
Кабинет хауптштурмфюрера Поллера почти ничем не отличался от подобных кабинетов в гестапо. Большой письменный стол и бутылки коньяка в застекленном шкафу. Портрет фюрера. Два кресла и столик около дверей.
Клос сидел в кресле, поглядывая на этот столик. Поллер, как и следовало ожидать, сначала предположил, что это Клос расправился с Кушке. Обер-лейтенант ответил на это смехом, а потом потребовал, чтобы Поллер связался с генералом Эберхардтом и навел справки о нем, Клосе, о его лояльности и преданности рейху.
Поллер немедленно соединился по телефону с генералом. Эберхардт, старый офицер абвера, ненавидевший гестапо, похвально отозвался об обер-лейтенанте Клосе и потребовал, чтобы вроцлавская полиция немедленно оставила в покое сотрудника абвера.
Клос, наблюдая за хауптштурмфюрером, понял, что Поллеру ничего не известно о нем. Вероятно, Лиза не успела проинформировать гестапо.
Поллер, покручивая в пальцах сигару, задумчиво проговорил:
– Вся эта история кажется мне удивительно странной. Вы, господин Клос, были последним человеком, кто видел Кушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15