Советский союз развалился, Академия наук скоро закроется, всем пофиг. Завтра вечером, заказчик лично проверит, чтобы это окно было открытым. У них на третьем этаже раньше располагался институт ботаники. А сейчас что-то типа актового зала. Мы влезаем в зал через окно, выбиваем дверь и оказываемся в коридоре.
— А дальше?
— Дальше — по схеме, — Омаров вытащил из кармана джинсов сложенный вдвое лист бумаги. Вырванный из тетради, судя по неровной бахроме перфорации.
— Да, сразу видно, что академик рисовал, — Саша посмотрел на аккуратный и детально расчерченный план здания. Было видно, что человек не просто академик, а очень умный академик, потому что на бумаге не было каких-либо надписей или пометок.
— Никакой серьезной охраны в институте нет. Ровно в семь вечера приходит сторож-дедулька, который сменяет вахтера-бабульку. И остается там же, на вахте. Это первый этаж, деревянная будка. Если особо не шуметь, сторож ни хера не услышит. Нам надо будет спуститься в холл и хорошенько шугануть его. Ну там, кляп в рот, затычку в жопу.
34 часа до инфицирования
Жантик завел двигатель и повел машину обратно, на Пастера.
— Открой мою сумку, — попросил он Сашу.
Смольников перегнулся и поднял с заднего сидения кожаную сумку. Внутри лежала увесистая пачка денег.
— А теперь, мадам, давайте перейдем к приятной части тела, как говорил Мопассан!
— Это задаток? — спросил Смольников.
— Да, ровно половина — тебе.
Смольников вынул пачки и начал медленно перебирать деньги. Новенькие синие десятитысячные купюры с портретом Аль Фараби сладко затрещали между пальцев. Отсчитав себе пятьсот банкнотов, он рассовал их по карманам.
— Надо еще скейтборды купить.
— Зачем скейтборды? — удивился Смольников.
— Коридор в институте очень длинный. Если в темноте понесем ящики на руках — уроним, не дай Бог! А их нельзя ронять. Заказчик примет только целые ящики, без трещин и без вмятин. Так что, повезем на скейтах, как на параде!
— Значит, в ящиках что-то ядовитое? Или вирусы какие-нибудь?
Омаров в ответ неопределенно развел руками, отпустив на секунду руль.
— Ну что я могу сказать?! — пробормотал он. — Да, вполне может быть такое!
Через полчаса они вновь появились в той же кафешке, где встретились впервые. Как и в большинстве подобных заведений, здесь было пусто, несмотря даже на то, что стрелки часов показывали восемь, а на листке календаря стояла пятница. Как сказал один телеведущий, в Алмате слишком много капитализма и слишком мало капиталистов. Какая-то парочка лениво и без интереса играла в дартс, еще один человек сидел за стойкой бара, потягивая пиво. На дисплее шел футбол, но смотреть его было некому.
— Так, ты ездил в Россию? — спросил Омаров, закуривая.
— Да, пробовал. У меня же дядя в Самаре живет. Работал у него на фирме. Сеть авто-моек.
— А в чем суть?
— Да, все просто, супервайзером был. Ездишь по точкам, пинаешь, чтобы все работали. Следишь, чтобы давление воды было на уровне, канализация не засорилась и так далее.
— А что вернулся?
— Неинтересно там. И холодно. Здесь у меня вся родня, друзья. А там...
— Все ясно, — Омаров поднял кружку с пивом. — Ну, блин, за возвращение!
Он чокнулись. С хрустом разодрали упаковки с орешками.
— А я здесь кручусь, — сказал Омаров. — Женился уже, детеныша даже сделали.
— Классно, поздравляю!
— Пацан. Нурсултаном назвали. Сам знаешь, в честь кого.
— Догадываюсь.
— Надо заботиться о судьбе своих детей. Родится девочка — назовем Даригой.
— Ха-ха, — Саша чуть не поперхнулся пивом.
— Я не шучу, — сказал Омаров. Судя по тону, он действительно, не шутил.
— А у тебя как с этим делом? Ты все время был с какой-то девчонкой. Наташей зовут, кажется?
— Я до сих пор с ней, — вздохнул Саша.
— Долго что-то!
— И не говори!
— На счет женитьбы не думали? Я гляжу, ты не окольцован еще...
Саша пожал плечами, неохотно влезая в эту тему. Жантик не был ему близким другом, поэтому не хотелось с ним особо откровенничать.
— Намекает иногда.
— М-м, это вопрос времени. Рано или поздно, они все ставят вопрос ребром.
Омаров подозвал официанта.
— Водка «Постноф» есть?
— Есть.
— Какого разлива? Московская или наша?
Официант скривил недовольную гримасу:
— Посмотрите в меню, там все написано.
Жантик полистал книжицу в кожаном переплете.
— Давайте местную.
— Отвезу тебя на такси, не беспокойся, — сказал он, глядя, как официант разливает напиток по стопкам. — Поехали, за удачу!
Они выпили, и с этого момента разговор пошел более плавно. Поговорили о своих делах и как-то сразу перешли к обсуждению дел чужих. Вспоминали общих знакомых, кто где устроился, чем занимается.
— Исмаила видел, случайно встретились. Знаешь, что он делает? — Омаров хитро сощурился, разгоняя табачный дым.
— Что?
— Нет, ты попробуй угадать!
— Ну, как обычно... Воздух пинает...
— А вот и нет! Он греется на акциях! Он брокер!
— Кто-кто?
— Брокер! На бирже играет!
— Гонишь!
— Клянусь! В институте был дуб дубом! А теперь — брокер!
Потом проехались по знакомым девчонкам, конечно.
— Зря ты к ним не наведываешься! — заявил Омаров со знанием дела. — Они все свободные, похорошели, набрались соку. Ольга, Мира, Оксана... Кто там еще? Айсулу Мустафина. Помнишь Айку? Любая будет тебе рада.
— Так я же с Натальей!
— Твою за ногу! — Омаров затрясся от смеха. — При чем тут твоя Наташка? Как был порядочным, так и остался!
— А что, я доволен своей жизнью!
— Не-ет, брат! — Омаров помахал перед ним указательным пальцем. — Если доволен жизнью, ты бы не прибежал обратно в это кафе!
Саша отвел глаза, делая вид, что смотрит футбольный матч.
— Я про интимную жизнь толкую.
— И здесь тоже промашка! — Жантик громко хлопнул ладонью по столу.
— В чем промашка? — Смольников уже стал потихоньку злиться.
— Ты стесняешься, скажи честно! Просто не умеешь заарканить себе овцу. Да, признайся! Ты вечно был таким!
— Скорее, я не такой прыткий, как ты, — вздохнул Смольников.
— Что-то ты потускнел сразу... Все нормально! Расслабься! — Омаров потряс его за руку. Хватка у него была железная, даром что дзюдоист.
— Да, с тобой расслабишься, Жантик!
Омаров рассмеялся и откинулся на спинку кресла. Все равно он был нормальным мужиком, не смотря на свой колючий язык. Собранный, внимательный к деталям, и, что немаловажно, с чувством юмора. Всегда вел себя естественно, всегда был чисто и прилично одет, лицо у него светилось жизненной силой. Смольников невольно подумал, что половина денег, оставшаяся в его черной сумке — это не все деньги, которые причитается Омарову, а только часть. Он, конечно, себя не обделит, и никто его осудит.
— Я просто хорошо знаю тебя по институту, Смола! Ты же бабам в глаза боишься посмотреть! Потому что пугливый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— А дальше?
— Дальше — по схеме, — Омаров вытащил из кармана джинсов сложенный вдвое лист бумаги. Вырванный из тетради, судя по неровной бахроме перфорации.
— Да, сразу видно, что академик рисовал, — Саша посмотрел на аккуратный и детально расчерченный план здания. Было видно, что человек не просто академик, а очень умный академик, потому что на бумаге не было каких-либо надписей или пометок.
— Никакой серьезной охраны в институте нет. Ровно в семь вечера приходит сторож-дедулька, который сменяет вахтера-бабульку. И остается там же, на вахте. Это первый этаж, деревянная будка. Если особо не шуметь, сторож ни хера не услышит. Нам надо будет спуститься в холл и хорошенько шугануть его. Ну там, кляп в рот, затычку в жопу.
34 часа до инфицирования
Жантик завел двигатель и повел машину обратно, на Пастера.
— Открой мою сумку, — попросил он Сашу.
Смольников перегнулся и поднял с заднего сидения кожаную сумку. Внутри лежала увесистая пачка денег.
— А теперь, мадам, давайте перейдем к приятной части тела, как говорил Мопассан!
— Это задаток? — спросил Смольников.
— Да, ровно половина — тебе.
Смольников вынул пачки и начал медленно перебирать деньги. Новенькие синие десятитысячные купюры с портретом Аль Фараби сладко затрещали между пальцев. Отсчитав себе пятьсот банкнотов, он рассовал их по карманам.
— Надо еще скейтборды купить.
— Зачем скейтборды? — удивился Смольников.
— Коридор в институте очень длинный. Если в темноте понесем ящики на руках — уроним, не дай Бог! А их нельзя ронять. Заказчик примет только целые ящики, без трещин и без вмятин. Так что, повезем на скейтах, как на параде!
— Значит, в ящиках что-то ядовитое? Или вирусы какие-нибудь?
Омаров в ответ неопределенно развел руками, отпустив на секунду руль.
— Ну что я могу сказать?! — пробормотал он. — Да, вполне может быть такое!
Через полчаса они вновь появились в той же кафешке, где встретились впервые. Как и в большинстве подобных заведений, здесь было пусто, несмотря даже на то, что стрелки часов показывали восемь, а на листке календаря стояла пятница. Как сказал один телеведущий, в Алмате слишком много капитализма и слишком мало капиталистов. Какая-то парочка лениво и без интереса играла в дартс, еще один человек сидел за стойкой бара, потягивая пиво. На дисплее шел футбол, но смотреть его было некому.
— Так, ты ездил в Россию? — спросил Омаров, закуривая.
— Да, пробовал. У меня же дядя в Самаре живет. Работал у него на фирме. Сеть авто-моек.
— А в чем суть?
— Да, все просто, супервайзером был. Ездишь по точкам, пинаешь, чтобы все работали. Следишь, чтобы давление воды было на уровне, канализация не засорилась и так далее.
— А что вернулся?
— Неинтересно там. И холодно. Здесь у меня вся родня, друзья. А там...
— Все ясно, — Омаров поднял кружку с пивом. — Ну, блин, за возвращение!
Он чокнулись. С хрустом разодрали упаковки с орешками.
— А я здесь кручусь, — сказал Омаров. — Женился уже, детеныша даже сделали.
— Классно, поздравляю!
— Пацан. Нурсултаном назвали. Сам знаешь, в честь кого.
— Догадываюсь.
— Надо заботиться о судьбе своих детей. Родится девочка — назовем Даригой.
— Ха-ха, — Саша чуть не поперхнулся пивом.
— Я не шучу, — сказал Омаров. Судя по тону, он действительно, не шутил.
— А у тебя как с этим делом? Ты все время был с какой-то девчонкой. Наташей зовут, кажется?
— Я до сих пор с ней, — вздохнул Саша.
— Долго что-то!
— И не говори!
— На счет женитьбы не думали? Я гляжу, ты не окольцован еще...
Саша пожал плечами, неохотно влезая в эту тему. Жантик не был ему близким другом, поэтому не хотелось с ним особо откровенничать.
— Намекает иногда.
— М-м, это вопрос времени. Рано или поздно, они все ставят вопрос ребром.
Омаров подозвал официанта.
— Водка «Постноф» есть?
— Есть.
— Какого разлива? Московская или наша?
Официант скривил недовольную гримасу:
— Посмотрите в меню, там все написано.
Жантик полистал книжицу в кожаном переплете.
— Давайте местную.
— Отвезу тебя на такси, не беспокойся, — сказал он, глядя, как официант разливает напиток по стопкам. — Поехали, за удачу!
Они выпили, и с этого момента разговор пошел более плавно. Поговорили о своих делах и как-то сразу перешли к обсуждению дел чужих. Вспоминали общих знакомых, кто где устроился, чем занимается.
— Исмаила видел, случайно встретились. Знаешь, что он делает? — Омаров хитро сощурился, разгоняя табачный дым.
— Что?
— Нет, ты попробуй угадать!
— Ну, как обычно... Воздух пинает...
— А вот и нет! Он греется на акциях! Он брокер!
— Кто-кто?
— Брокер! На бирже играет!
— Гонишь!
— Клянусь! В институте был дуб дубом! А теперь — брокер!
Потом проехались по знакомым девчонкам, конечно.
— Зря ты к ним не наведываешься! — заявил Омаров со знанием дела. — Они все свободные, похорошели, набрались соку. Ольга, Мира, Оксана... Кто там еще? Айсулу Мустафина. Помнишь Айку? Любая будет тебе рада.
— Так я же с Натальей!
— Твою за ногу! — Омаров затрясся от смеха. — При чем тут твоя Наташка? Как был порядочным, так и остался!
— А что, я доволен своей жизнью!
— Не-ет, брат! — Омаров помахал перед ним указательным пальцем. — Если доволен жизнью, ты бы не прибежал обратно в это кафе!
Саша отвел глаза, делая вид, что смотрит футбольный матч.
— Я про интимную жизнь толкую.
— И здесь тоже промашка! — Жантик громко хлопнул ладонью по столу.
— В чем промашка? — Смольников уже стал потихоньку злиться.
— Ты стесняешься, скажи честно! Просто не умеешь заарканить себе овцу. Да, признайся! Ты вечно был таким!
— Скорее, я не такой прыткий, как ты, — вздохнул Смольников.
— Что-то ты потускнел сразу... Все нормально! Расслабься! — Омаров потряс его за руку. Хватка у него была железная, даром что дзюдоист.
— Да, с тобой расслабишься, Жантик!
Омаров рассмеялся и откинулся на спинку кресла. Все равно он был нормальным мужиком, не смотря на свой колючий язык. Собранный, внимательный к деталям, и, что немаловажно, с чувством юмора. Всегда вел себя естественно, всегда был чисто и прилично одет, лицо у него светилось жизненной силой. Смольников невольно подумал, что половина денег, оставшаяся в его черной сумке — это не все деньги, которые причитается Омарову, а только часть. Он, конечно, себя не обделит, и никто его осудит.
— Я просто хорошо знаю тебя по институту, Смола! Ты же бабам в глаза боишься посмотреть! Потому что пугливый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18