- Прости, что заставил тебя ждать, матушка.
Юнона ласково улыбнулась мне.
- Ты не опоздал, Артур. Это я пришла раньше. - Она смерила меня оценивающим взглядом (на мне была зеленая рубашка, коричневые брюки и белые кроссовки) и добавила: - Совсем забыла предупредить, чтобы ты оделся поприличнее. Мы отправляемся на полуофициальный прием.
- Куда?
- В Хаос. Враг обратился ко мне с просьбой о встрече. Я приняла его приглашение и решила, что сопровождать меня будешь ты.
По моей спине пробежал неприятный холодок. Сын Света, воспитанный в традициях митраизма, я в глубине души преклонялся перед Порядком, а Хаос воспринимал, как нечто сатанинское, и соответственно относился к его Хранителю. Я долго и упорно боролся с внушенными мне в детстве предрассудками, так как сознательно считал себя приверженцем концепции Мирового Равновесия, но тем не менее сила привычки была велика.
Опомнившись, я громко лязгнул зубами, закрывая рот, и изумленно переспросил:
- Мы отправляемся к Врагу?
- Да.
- Что ему нужно?
- Он не изволил сообщить. Но в его послании говорится, что речь идет о безопасности Экватора.
- То есть, он хочет встретится с тобой не как с частным лицом, а как с представителем всех Домов?
- Совершенно верно.
Поняв, что мне нужно сесть и переварить полученную информацию, Юнона грациозно опустилась в кресло. Не ожидая ее приглашения, я бухнулся в соседнее.
- Это западня, - предположил я.
Она покачала головой.
- Исключено. Сейчас не в интересах Хаоса нарушать Договор. Главы Домов поставлены в известность об этой встрече и согласны признать меня своим представителем. Враг, несомненно, отдает себе отчет, что ему не сойдет с рук, если он вздумает причинить нам вред.
- А как отнесся к этому отец?
- Без особого восторга. Он не одобряет, но уважает мое решение.
- Понятно, - сказал я, хотя мало что понимал. - А как ты думаешь, почему Враг обратился именно к тебе?
Мать одарила меня своей обворожительной улыбкой, которую кое-кто и, надо сказать, не без оснований называл сногсшибательной улыбкой Юноны.
- Наверное, потому что я Сумеречная и вместе с тем королева Света, а значит, представляю сразу две основополагающие политические ориентации Порядок и Равновесие.
Немного подумав, я согласно кивнул. Действительно, если нынче кто и мог представлять в Хаосе все Дома Властелинов Экватора, то моя мать подходила для этой роли как никто другой. Ее брак с моим отцом в свое время был политическим союзом, заключенным между двумя самыми могущественными Домами - Сумерек и Света, для совместной борьбы с общим врагом - Хаосом.
- Как жена Утера Пендрагона и дочь Януса из Сумерек, - продолжала Юнона, - я вправе рассчитывать на личную неприкосновенность в Хаосе, коль скоро Враг не желает повторения Рагнарека с еще более плачевными для него последствиями. Думаю, что как раз по этой причине он и выбрал меня - дабы показать, что его приглашение не западня. Впрочем, я не сомневаюсь, что он строит какие-то козни, но за нашу личную безопасность во время встречи можно не беспокоиться.
Я снова кивнул, соглашаясь с ее рассуждениями. В голове отца бродили очень опасные мысли о том, что с полным уничтожением Хаоса в Экваториальном Поясе Мироздания наступит эра всеобщего благоденствия и процветания, и только твердая позиция Домов Равновесия во главе с маминым Домом Сумерек удерживала его от возобновления войны с Хаосом. Но если с нами что-нибудь случится, мой дед, король Янус, повелитель Сумеречных Миров, не станет мешать отцу и даже вынужден будет выступить вместе с ним, чтобы отомстить за дочь, благо в Сумерках личная вендетта считается делом государственной важности.
- А это никак не относится к восстановлению Дома Ареса? поинтересовался я, вспомнив о предстоящей вскоре коронации нового короля Марса.
- Вряд ли, - сказала Юнона. - Принц Валерий принимает все пункты Договора, и у Врага не может быть к этому никаких претензий.
Дом Ареса, Покровителя Марсианских Миров, был одним из тех Домов, которые пали во время последнего Рагнарека - Битвы Судного Дня, завершившейся почти восемьдесят лет назад по стандартному летоисчислению Основного Потока и отголоски которой пронеслись по всему Экватору волной кровопролитных войн. В той битве Дома, принявшие сторону Порядка и Мирового Равновесия, одержали победу; Дома, вставшие под знамена Хаоса, были повержены, их имена прокляты, а память о них предана забвению. Дом Ареса не принадлежал к числу последних, его члены, дети Марса, храбро сражались на стороне победителей, и хотя их Дом пал, он, согласно Договору, подлежал постепенному восстановлению.
- Ну что? - отозвалась Юнона после непродолжительной паузы. Согласен сопровождать меня?
- Конечно, - сказал я. - Когда?
- Прямо сейчас.
- Хорошо. Вот только приоденусь...
- Позвать слугу?
- Зачем? Ведь я могу и сам... С твоего разрешения, разумеется.
Мать с улыбкой кивнула. Нерегламентированное использование колдовства в быту считалось в Царстве Света вопиющим нарушением дворцового этикета, но я был любимчиком королевы Юноны, и когда мы были наедине, она позволяла мне обходиться без церемоний.
Я откинулся на спинку кресла, притянул к себе Формирующие и пропустил их пучок через голубой камень, Небесный Самоцвет, вделанный в перстень на среднем пальце моей левой руки. Самоцвет был магическим артефактом и выполнял много разных функций, в частности смягчал контакт с Формирующими, делая его менее жестким и более устойчивым, что было особенно важно здесь, во дворце, где так и кишело чарами и разнообразной защитой от них.
Я мысленно потянулся к гардеробу в своих покоях и несколько секунд помедитировал, отбирая нужные мне вещи, затем по микро-Тоннелю переправил их себе на колени - расшитую золотом мантию под цвет маминой туники, темно-синий берет с пестрым пером, черные замшевые сапоги с отворотами, а также мою любимую шпагу Эскалибур, некогда принадлежавшую моему прадеду по отцовской линии и моему тезке - да, да, тому самому королю Артуру, о котором вы, безусловно, слышали. Эта шпага стала моей после того как отец изготовил себе более совершенный клинок, закаленный в Горниле Порядка. А что касается моего сводного брата Амадиса, единственного сына Утера от его первого брака и наследника престола, то он попросту робел, когда брал в руки шпагу нашего легендарного предка, поэтому с радостью уступил ее мне. (При всех несомненных достоинствах у Амадиса были свои недостатки, но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз, когда представится подходящий случай).
- Вот и все, - самодовольно произнес я, ставя сапоги на пол. - Через минуту я буду готов.
- Изумительно! - сказала Юнона; в голосе ее слышалась вполне простительная для матери гордость за сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47