— Белый, а может, возьмем все-таки пацанам?
— Да кончай ты… — отмахнулся Саша. — У нас легальный бизнес, е-мое!
* * * * *
А Татьяна Николаевна с материнской гордостью смотрела на своего преуспевающего сына.
— Да, Оль, неплохо смотрится — солидно и вообще… — сдержанно согласилась она. — Только ты ему насчет галстука подскажи, можно и поярче, повеселее.
— Ну да, — усмехнулась Оля, — а он скажет: «Что я, клоун?»
* * * * *
Внизу Белов, направляясь вместе с Филом к подъезду, словно услышал слова жены. Он на ходу повернулся к Максу, оставшемуся у машин.
— Макс, смени клаксон — что мы, клоуны?
— Зря, хорошая музыка…
— Макса, слышь, что босс сказал! — дурачась, прикрикнул на него Фил.
— Да заменим, какие проблемы? — улыбнулся он и повернулся к «мерсу».
И тут он увидел, как из-за трансформаторной будки, пригнувшись, вылез мужчина, затянутый в черное, с автоматом в руках.
— Саша, Фил! — заорал Макс, выхватывая из-за пазухи пистолет, и немедля открыл огонь. Из-за будки тут же ударила длинная очередь.
Фил мгновенно развернулся, левой рукой он задвинул себе за спину Белова, а правой выдернул из кобуры тэтэшник. Но выстрелить он не успел — две автоматных пули со страшной силой ударили ему в грудь. Фил завалился на спину, подминая под себя Сашу.
Зато Макс, укрывшись за машиной, палил как ошалелый! Автоматчик в черном, наконец, уткнулся носом в асфальт, но тут же грянули выстрелы слева. Это шедший по тротуару вдоль дома мужчина рванул из портфеля автомат и, опустившись на колено, ударил по лежавшим Филу и Белову.
Макс отшвырнул пустой пистолет и вытащил из своего джипа «калаша». Выпрямившись в рост, он накрыл соседний подъезд длинной яростной очередью. Фил, чуть приподнявшись, палил туда же из своего тэтэшника.
— Белый, башку прикрой! — выкрикнул он и тут же получил пулю в спину — это с другой стороны, из-за угла дома, ударил третий киллер.
— Твою мать! — проревел Фил и, завалившись на спину, выпустил через себя оставшиеся в пистолете патроны по торчащему из-за угла стволу.
А в это время Макс, непрерывно стреляя, напрямки, через совершенно открытую площадку, рванулся к соседнему подъезду. Его встретил шквал огня, но Макс оказался точнее — его пуля первой нашла лоб врага. Увидев это, Макс кинулся в другую сторону — к углу дома.
— Живы? — бросил он, пробегая мимо лежавших на асфальте Фила и Саши…
Третий киллер, мгновенно оценив новые обстоятельства, предпочел скрыться. Преследуя его, Макс перемахнул через заборчик, продрался сквозь кусты, но когда он с автоматом наизготовку выскочил за угол, того и след простыл.
— Падла! — Макс в ярости швырнул автомат на землю.
Белов выбрался из-под Фила и потащил его по рассыпавшимся розам к дверям подъезда.
— Как ты, Фил, жив?
Тот что-то невнятно буркнул, его окровавленная левая рука висела плетью.
— Спасибо, дорогой… — Саша осторожно опустил его голову на асфальт и крикнул: — Макс, будь рядом!
Белов бросился в подъезд и не увидел, как трясущейся правой рукой Фил рванул на груди простреленную рубашку и, прерывисто дыша, пробормотал:
— Нет, Сань, Версачок — херня… Лучшая жилетка — это бронежилетка…
Запыхавшийся Белов ворвался с пистолетом в руке в квартиру матери и дико закричал с порога:
— Оля! Собирайся, живо!
Насмерть перепуганная жена бросилась ему на шею.
— Саша!
— Все, нормально, Оль! — пытаясь улыбнуться, он повторил уже гораздо спокойней: — Все нормально, собирайся, бегом…
Ольга метнулась одевать ребенка, а к Белову кинулась белая, как полотно, мать:
— Саша, Саша, что это?!
— Мама, мам, все нормально — это деловые проблемы, обычные деловые проблемы, — торопливой скороговоркой успокаивал ее Белов. — Только не волнуйся, очень тебя прошу, держи себя в руках. Тебе нельзя волноваться. Нам уехать надо, мы сейчас уедем… — он заглянул в комнату и поторопил жену. — Оля, побыстрее, ради Бога…
Оттуда Белый прошел на кухню, схватился за пузырек с корвалолом — для матери, — но вдруг увидел в окно, как Фил достал мобильник. Отставив в сторону лекарство, он рванул створку окна и надрывно прокричал вниз:
— Фил! Не звони никому!
— Саня, Санечка, не уезжай никуда! — причитала Татьяна Николаевна. — Сыночек, не уезжай, они убьют тебя!
— Саш, мы готовы! — крикнула из комнаты Ольга.
— Все, мам, мы поехали…
— He уходи, сынок! — мать вцепилась в его рукав, слезы ручьем катились по ее щекам. — Останься, Санечка, не уезжай! Господи, убьют ведь!
— Мам, успокойся, все будет нормально. Верь мне, слышишь?! — в который уже раз повторил Белов и выдавил улыбку. — Пирожков-то нам дашь?
Татьяна Николаевна бросилась на кухню и тут же вернулась, на ходу засовывая горячие пирожки в пакет. Саша тут же вытащил один и откусил чуть не половину.
— Ну, все, мамуля, держись, я к тебе Катю пришлю, — пробормотал он набитым ртом и приложился к материнской щеке.
— До свиданья, Татьяна Николаевна.
— До свиданья, родные мои… Оля, Ванечка, Саня… — с тяжелым придыханием частила Татьяна Николаевна. — Ну, с Богом! Осторожнее там, берегите себя…
Она закрыла за ними дверь и вздохнула:
— О, Господи!
И вдруг, охнув, схватилась за сердце. В глазах потемнело от боли, левая рука стала словно чужой, зашумело в ушах. Придерживаясь рукой за стенку, Татьяна Николаевна кое-как добралась до стула. Прикрыв глаза, она стала терпеливо ждать, когда боль отпустит, — не хватало только сейчас еще и ей расклеиться!
Ох, Санька, Санька…
V
Новость о покушении на Сашу Белого разлетелась по Москве в мгновение ока. Первые звонки в его офисе раздались уже через час, а к вечеру все телефоны буквально сошли с ума. Звонили все — друзья справлялись о состоянии Саши и Фила, партнеров по бизнесу интересовало состояние дел и их неясные теперь перспективы, те же, у кого с Белым были хоть малейшие трения, спешили заверить в своей полной непричастности к случившемуся.
Оборону держали Пчела и Космос. Вернее, от шквала звонков отбивался только Пчела. Космос, как улитка в раковину, прятался от навалившихся проблем за кокаиновой пеленой, окутывавшей его мозг. Он сидел за письменным столом и сосредоточенно колдовал над очередной дозой своего зелья. На полированной поверхности стола он разгребал перочинным ножиком небольшую горку порошка, разделяя ее на две равные дорожки.
Раздраженно поглядывая на друга, Пчела расхаживал от стены к стене с телефоном у уха.
— Откуда я знаю, где он?! Что я, Пушкин?! — нервно кричал он в трубку. — Скажи — на Багамы уехал! Ну, объяви им, что у нас пауза… Что, не понимают, что ли?! Блин, ну объясни тогда популярно! Все, давай.
Пчела отключил мобильник и шумно выдохнул:
— Водки бы сейчас…
— Коксу хочешь? — апатично предложил ему Космос.
Склонившись к столу, он зажал ноздрю и с яростным всхлипом втянул одну дорожку, потом другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Да кончай ты… — отмахнулся Саша. — У нас легальный бизнес, е-мое!
* * * * *
А Татьяна Николаевна с материнской гордостью смотрела на своего преуспевающего сына.
— Да, Оль, неплохо смотрится — солидно и вообще… — сдержанно согласилась она. — Только ты ему насчет галстука подскажи, можно и поярче, повеселее.
— Ну да, — усмехнулась Оля, — а он скажет: «Что я, клоун?»
* * * * *
Внизу Белов, направляясь вместе с Филом к подъезду, словно услышал слова жены. Он на ходу повернулся к Максу, оставшемуся у машин.
— Макс, смени клаксон — что мы, клоуны?
— Зря, хорошая музыка…
— Макса, слышь, что босс сказал! — дурачась, прикрикнул на него Фил.
— Да заменим, какие проблемы? — улыбнулся он и повернулся к «мерсу».
И тут он увидел, как из-за трансформаторной будки, пригнувшись, вылез мужчина, затянутый в черное, с автоматом в руках.
— Саша, Фил! — заорал Макс, выхватывая из-за пазухи пистолет, и немедля открыл огонь. Из-за будки тут же ударила длинная очередь.
Фил мгновенно развернулся, левой рукой он задвинул себе за спину Белова, а правой выдернул из кобуры тэтэшник. Но выстрелить он не успел — две автоматных пули со страшной силой ударили ему в грудь. Фил завалился на спину, подминая под себя Сашу.
Зато Макс, укрывшись за машиной, палил как ошалелый! Автоматчик в черном, наконец, уткнулся носом в асфальт, но тут же грянули выстрелы слева. Это шедший по тротуару вдоль дома мужчина рванул из портфеля автомат и, опустившись на колено, ударил по лежавшим Филу и Белову.
Макс отшвырнул пустой пистолет и вытащил из своего джипа «калаша». Выпрямившись в рост, он накрыл соседний подъезд длинной яростной очередью. Фил, чуть приподнявшись, палил туда же из своего тэтэшника.
— Белый, башку прикрой! — выкрикнул он и тут же получил пулю в спину — это с другой стороны, из-за угла дома, ударил третий киллер.
— Твою мать! — проревел Фил и, завалившись на спину, выпустил через себя оставшиеся в пистолете патроны по торчащему из-за угла стволу.
А в это время Макс, непрерывно стреляя, напрямки, через совершенно открытую площадку, рванулся к соседнему подъезду. Его встретил шквал огня, но Макс оказался точнее — его пуля первой нашла лоб врага. Увидев это, Макс кинулся в другую сторону — к углу дома.
— Живы? — бросил он, пробегая мимо лежавших на асфальте Фила и Саши…
Третий киллер, мгновенно оценив новые обстоятельства, предпочел скрыться. Преследуя его, Макс перемахнул через заборчик, продрался сквозь кусты, но когда он с автоматом наизготовку выскочил за угол, того и след простыл.
— Падла! — Макс в ярости швырнул автомат на землю.
Белов выбрался из-под Фила и потащил его по рассыпавшимся розам к дверям подъезда.
— Как ты, Фил, жив?
Тот что-то невнятно буркнул, его окровавленная левая рука висела плетью.
— Спасибо, дорогой… — Саша осторожно опустил его голову на асфальт и крикнул: — Макс, будь рядом!
Белов бросился в подъезд и не увидел, как трясущейся правой рукой Фил рванул на груди простреленную рубашку и, прерывисто дыша, пробормотал:
— Нет, Сань, Версачок — херня… Лучшая жилетка — это бронежилетка…
Запыхавшийся Белов ворвался с пистолетом в руке в квартиру матери и дико закричал с порога:
— Оля! Собирайся, живо!
Насмерть перепуганная жена бросилась ему на шею.
— Саша!
— Все, нормально, Оль! — пытаясь улыбнуться, он повторил уже гораздо спокойней: — Все нормально, собирайся, бегом…
Ольга метнулась одевать ребенка, а к Белову кинулась белая, как полотно, мать:
— Саша, Саша, что это?!
— Мама, мам, все нормально — это деловые проблемы, обычные деловые проблемы, — торопливой скороговоркой успокаивал ее Белов. — Только не волнуйся, очень тебя прошу, держи себя в руках. Тебе нельзя волноваться. Нам уехать надо, мы сейчас уедем… — он заглянул в комнату и поторопил жену. — Оля, побыстрее, ради Бога…
Оттуда Белый прошел на кухню, схватился за пузырек с корвалолом — для матери, — но вдруг увидел в окно, как Фил достал мобильник. Отставив в сторону лекарство, он рванул створку окна и надрывно прокричал вниз:
— Фил! Не звони никому!
— Саня, Санечка, не уезжай никуда! — причитала Татьяна Николаевна. — Сыночек, не уезжай, они убьют тебя!
— Саш, мы готовы! — крикнула из комнаты Ольга.
— Все, мам, мы поехали…
— He уходи, сынок! — мать вцепилась в его рукав, слезы ручьем катились по ее щекам. — Останься, Санечка, не уезжай! Господи, убьют ведь!
— Мам, успокойся, все будет нормально. Верь мне, слышишь?! — в который уже раз повторил Белов и выдавил улыбку. — Пирожков-то нам дашь?
Татьяна Николаевна бросилась на кухню и тут же вернулась, на ходу засовывая горячие пирожки в пакет. Саша тут же вытащил один и откусил чуть не половину.
— Ну, все, мамуля, держись, я к тебе Катю пришлю, — пробормотал он набитым ртом и приложился к материнской щеке.
— До свиданья, Татьяна Николаевна.
— До свиданья, родные мои… Оля, Ванечка, Саня… — с тяжелым придыханием частила Татьяна Николаевна. — Ну, с Богом! Осторожнее там, берегите себя…
Она закрыла за ними дверь и вздохнула:
— О, Господи!
И вдруг, охнув, схватилась за сердце. В глазах потемнело от боли, левая рука стала словно чужой, зашумело в ушах. Придерживаясь рукой за стенку, Татьяна Николаевна кое-как добралась до стула. Прикрыв глаза, она стала терпеливо ждать, когда боль отпустит, — не хватало только сейчас еще и ей расклеиться!
Ох, Санька, Санька…
V
Новость о покушении на Сашу Белого разлетелась по Москве в мгновение ока. Первые звонки в его офисе раздались уже через час, а к вечеру все телефоны буквально сошли с ума. Звонили все — друзья справлялись о состоянии Саши и Фила, партнеров по бизнесу интересовало состояние дел и их неясные теперь перспективы, те же, у кого с Белым были хоть малейшие трения, спешили заверить в своей полной непричастности к случившемуся.
Оборону держали Пчела и Космос. Вернее, от шквала звонков отбивался только Пчела. Космос, как улитка в раковину, прятался от навалившихся проблем за кокаиновой пеленой, окутывавшей его мозг. Он сидел за письменным столом и сосредоточенно колдовал над очередной дозой своего зелья. На полированной поверхности стола он разгребал перочинным ножиком небольшую горку порошка, разделяя ее на две равные дорожки.
Раздраженно поглядывая на друга, Пчела расхаживал от стены к стене с телефоном у уха.
— Откуда я знаю, где он?! Что я, Пушкин?! — нервно кричал он в трубку. — Скажи — на Багамы уехал! Ну, объяви им, что у нас пауза… Что, не понимают, что ли?! Блин, ну объясни тогда популярно! Все, давай.
Пчела отключил мобильник и шумно выдохнул:
— Водки бы сейчас…
— Коксу хочешь? — апатично предложил ему Космос.
Склонившись к столу, он зажал ноздрю и с яростным всхлипом втянул одну дорожку, потом другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44