Уже больше не обращая внимания на святого отца, она повернулась и звонко поцеловала Чада.
– Слушаюсь, сэр!
С затуманившимся взором она попрощалась с Сарой, не в силах оторваться от своего ребенка. Спускаясь по лестнице с вещами, Чад заметил ее лицо, и Ли увидела, что он понимает, как тяжело дается ей это первое расставание с дочерью. Он попытался ее утешить:
– Только десять дней. Ли. Ты сможешь звонить хоть каждый день.
– Не подумайте, что я боюсь ее оставить на ваше попечение, – поспешила Ли заверить Амелию.
– Она не выпустит ребенка… прошу прощения… – Заверения Стюарта были прерваны телефонным звонком.
– Он хотел сказать, что я ни на минуту не выпущу малышку из поля зрения, – закончила Амелия за мужа.
– Я знаю, – ответила Ли улыбаясь. Но при виде вернувшегося в комнату Стюарта улыбка на ее лице погасла.
Избегая смотреть на нее, он сказал:
– Чад, тебя к телефону. Чад засмеялся:
– Отец, ты мог бы просто передать мне.
– Это Грейсон.
Это имя прозвучало так, как если бы оно обладало какой-то магической силой, могло рассеять толпу, изменить любое настроение. Как по команде, все гости до единого повернулись и ушли назад в гостиную. Разговор, бывший до того шумным и оживленным, превратился в тихое жужжание, напоминая скорее похороны, чем свадьбу.
Сара колотила мать по внезапно побелевшим щекам.
– Чад, – хрипло прошептала Ли.
– Сегодня я не на вызовах, отец. И он знает, что у меня сегодня свадьба. Он звонит, чтобы нас поздравить? Стюарт смотрел в пол.
– Лучше поговори с ним сам.
Чад повернулся к Ли и сжал ей локоть.
– Я сейчас вернусь, – сказал он с мимолетной улыбкой.
Ли все поняла. Глаза его не улыбались. Она стояла как вкопанная, глядя вслед мужу, скрывшемуся в комнате за холлом, которая была кабинетом Стюарта.
– Почему ты не дашь мне малышку? – тихо сказала Амелия.
Ничего не замечая вокруг себя. Ли передала ребенка в руки свекрови. Как если бы она вызвала его волевым усилием, в дверях появился Чад.
– Ли, – только и произнес он и вернулся назад в комнату.
Она думала, что ноги не послушают ее, но ей удалось преодолеть длинный холл. Она вошла в комнату, обшитую деревом и уставленную книжными стеллажами. Чад стоял у окна к ней спиной. Он снял пиджак и теперь развязывал галстук. Она инстинктивно закрыла за собой дверь. Щелчок замка вывел Чада из оцепенения. И все же он продолжал еще какое-то время смотреть в окно и лишь потом обернулся к ней.
Она все поняла.
– Нет! – закричала она, затыкая себе рот кулаком. – Нет!
– Прости меня. Ли. – Он обеими руками взъерошил волосы, затем провел по лицу, потер глаза, нос и губы, затем опустил их вдоль тела. – Прости, но я ничего не могу поделать! Мне надо ехать.
– Ты не поедешь, ты не можешь ехать!
– Конечно, не могу. Но обстоятельства требуют, чтобы я ехал. Где-то в Венесуэле пожар на нефтяной базе. Парень, который должен был ехать вместо меня, вчера вечером повредил ногу на мотоцикле. Он лежит в клинике Далласа. Я должен ехать. Ли. Грейсон извиняется, он говорит, что ни за что не стал бы звонить, если бы…
– Ты думаешь, мне должно быть от этого легче? От его извинений за то, что он отрывает тебя от твоего медового месяца, от меня? И все как будто в порядке?
Он раздраженно вздохнул.
– Да нет, конечно, черт возьми. Я только пытаюсь объяснить тебе, что тут ничего не поделаешь. Никто не виноват. И у меня нет выбора.
Она сделала два быстрых шага в глубину комнаты.
– Ты сам мне когда-то сказал. Чад, что у человека всегда есть выбор. И не один. Например, ты мог бы отказаться и не поехать.
Она еще не успела договорить, а он уже отрицательно качал головой.
– Я не могу этого сделать. Ли. Ты сама это понимаешь.
Он произнес это спокойно, не столько в гневе, сколько в волнении. Ли понимала, что ведет себя неразумно, но ей сейчас было не до благоразумия. Разве невеста может спокойно отпускать своего жениха накануне медового месяца? Разве она не должна после этого возненавидеть свою горькую судьбу? Конечно, она обещала стойко переносить опасности, которым он подвергает себя на своей работе. Но не в день их свадьбы!
– Это никак не связано с моей любовью к тебе. Ли. Ты должна это сама понимать. Мой долг…
– К черту долг! Я сыта этим долгом по горло! – крикнула она, проводя ребром ладони себе по шее. – Сначала Грег, теперь ты. Неужели вы, мужчины, думаете только об этом? Долг? Ответственность? Но, Бог мой, разве у тебя нет долга по отношению ко мне? Ведь ты взял на себя эту ответственность не далее как два часа назад, когда произносил обет!
– Господи, Ли, послушай меня, – прохрипел он. – Я люблю тебя! Я должен уехать неизвестно на сколько, и я не хочу, чтобы мы расстались обиженные друг на друга. Пожалуйста, пойми.
С разбитым сердцем, но пытаясь еще взывать к здравому смыслу, к его чувствам, она взмолилась:
– Докажи мне свою любовь сейчас. Останься. Не уезжай.
– Ты просишь слишком многого, – с болью сказал он. – Не проси у меня того, что я не могу тебе дать. – Он сделал еще один шаг к ней. – Не бойся! До тех пор пока я буду знать, что ты ждешь меня, со мной ничего не случится, я этого не допущу.
Его слова эхом отдавались у нее в голове. Эхо прошлого. Эти слова, так легко произносимые, такие лживые, такие ненадежные. Она сильно побледнела и уклонилась от его протянутых рук.
– Нет, Чад. Если ты уедешь, я не буду тебя ждать. Я не собираюсь всю жизнь провожать тебя с натужными улыбками и банальностями типа «Пожалуйста, береги себя для меня». Я не собираюсь этого делать!
Она видела, как стали жестче складки у него вокруг губ. Тепло его глаз моментально исчезло, как гаснет огонь задуваемой свечи. Он выпрямился в полный рост и стремительно направился к выходу. В дверях он задержался и метнул еще одну, последнюю стрелу ей в сердце.
– Благодарю за теплое прощание.
Дверь за ним захлопнулась.
Глава 11
Первым к ней зашел через час отец. К счастью, всем было понятно ее желание побыть одной, и ей позволили выплакать первые слезы наедине с собой.
Осторожно открыв дверь, Харви Джексон обнаружил дочь свернувшуюся калачиком на подлокотнике кожаного дивана с лицом, закрытым руками.
– Ну-ну, дорогая. Давай-ка мы с мамой увезем тебя домой. – Он тихонько коснулся ее плеча. Ли подняла на него заплаканные глаза.
– Все разъехались?
– Да.
Она всхлипнула, вытерла измазанные тушью щеки и встала, поддерживаемая под локоть отцом. Как человек, только что переживший утрату, она шла за отцом, не разбирая, что творится вокруг. В холле их ждали ее мать и родители Чада. Амелия подошла к ней и тепло обняла.
– Почему бы вам с Сарой не побыть у нас, пока Чад не вернется? Мы были бы счастливы. Мне просто плохо становится при мысли, что ты будешь одна в этом огромном доме.
– Я думаю, ей будет лучше поехать к нам в Биг-Спринг, – вмешалась Лоис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47