Тут здоровяк встал, и поглядел через левое плечо, и молвил:
– Скоро поднимется ветер и распогодится.
Тут уставился он на парус и принялся насвистывать мелодию вроде тех, что играют скрипки в праздник Йоль, когда девы и мужи кружатся в танце; глаза его разгорелись и вспыхнули, и показался он едва ли не великаном. Тут Халльблит почувствовал на щеке легкое дуновение ветра, а туман рассеялся, а парус заполоскался, и натянулись шкоты, и ло! – туман поплыл над морем, и на поверхности вод заиграла веселая зыбь под ярким солнцем. Тут усилился ветер, и развеялась стена тумана, и легкие облачка заскользили по небу, а парус надулся, и ладья накренилась, и нос челна рассек волну, так, что по обе стороны вспенились белые брызги, и челн полетел стрелой по глади вод.
Тут рассмеялся рыжеволосый разбойник и молвил:
– О черноперый житель сухой ветви, за этим ветром тебе не угнаться, греби не греби; так что втащи-ка весла и повернись, и увидишь, куда лежит наш путь.
Тут Халльблит развернулся на банке и поглядел вдаль, и ло! – впереди синели под лучами солнца высокие утесы, и скалы, и горы незнакомой земли, острова, судя по всему; солнце же к тому времени поднялось высоко и сияло во все небо. Ничего не сказал юноша, но глядел вперед да дивился про себя, гадая, что же это за земля такая; но тут молвил здоровяк:
– О могильщик воинов, разве не похоже, что синева бездонного моря взметнулась ввысь, и цветной воздух обратился в скалу и камень, – столь глубокого оттенка они? А все потому, что далеко еще до утесов и гор; когда подойдем мы поближе, ты увидишь их как есть, угольно-черными, а земля эта – остров, и зовется он Островом Выкупа. Там и найдется для тебя рынок, где сможешь выторговать ты свою нареченную. Там сможешь ты взять ее за руку и увести с собою, после того, как договоришься с торговцем девицами, и поклянешься птицей битвы и острием желтого клинка заплатить столько, сколько скажет он.
В словах незнакомца явственно прозвучала издевка, насмешка читалась и в лице его, и во всем его огромном теле, так что мечу Халльблита неспокойно сделалось в ножнах; но юноша сдержал гнев и молвил:
– Здоровяк, чем дольше гляжу я, тем меньше понимаю, как высадимся мы на тот остров; ибо перед глазами моими – только отвесный утес, а за ним громоздятся великие горы.
– Еще более подивишься ты, подплыв ближе, – заверил чужак, – ибо не потому, что мы далеко, не видишь ты ни песчаной косы, ни отмели, ни пологого склона, но потому, что нет их вовсе. Однако не бойся! – ибо разве я не с тобою? – непременно высадишься ты на Острове Выкупа.
Тогда Халльблит замолчал, и спутник его тоже примолк на время, хотя пару раз громко фыркнул от смеха, и, наконец, спросил зычно:
– Маленький пожиратель падали, почему не спросишь ты меня о моем имени?
А Халльблит был высок ростом и отличался недюжинной силой, но сказал он только:
– Потому что размышлял я о других вещах, а вовсе не о тебе.
– Ну что ж, – объявил здоровяк, голосом еще более зычным,– дома называют меня Крошкой Лисом.
Отозвался на это Халльблит:
– Стало быть, ты – Лис? Может статься, ты обманул меня, по обычаю этого зверя; но помни, что ежели так, то я отомщу, и жестоко.
Тут поднялся здоровяк от кормила, и, расставив ноги, встал в лодке в полный рост, и громом раскатился его голос:
– Эй, гнездящийся в скалах, нас семеро братьев, и я – самый маленький и тщедушный. Что, страшно?
– Нет, – отозвался Халльблит, – ибо шестерых прочих здесь нет. Не хочешь ли ты сразиться прямо в лодке, о Лис?
– Не хочу, – откликнулся Лис, – а лучше разопьем мы с тобою чашу вина.
Тогда снова отпер он ларь, и извлек на свет огромный рог какого-то могучего чужеземного скота, окованный серебром и заткнутый серебряной пробкой, и еще золоченую чашу, и наполнил чашу из рога, и протянул ее Халльблиту, и молвил: – Выпей, о черноперый птенец! И, коли хочешь, скажи тост. Тут Халльблит поднял чашу и воскликнул: – За здоровье клана Ворона и за тех, кто друзья ему! – и горе врагам его! Договорив, поднес юноша чашу к губам и осушил до дна, и показалось ему, что никогда не пробовал он вина лучше и крепче. И вернул он чашу Лису, а рыжий разбойник снова наполнил ее и закричал: – За "Сокровище Моря"! – и за Короля, что не подвластен смерти! И выпил он, и снова наполнил чашу для Халльблита, зажав руль между колен; так осушили они по три чаши каждый, и Лис улыбался и был смирен, и говорил мало, а Халльблит дивился про себя тому, как переменился для него мир со вчерашнего дня.
А к тому времени небо совершенно очистилось, и над водой свистел ветер, и огромные валы расходились вокруг челна, вспыхивая под солнцем переливами ярких красок. Челн стремительно летел по волнам, подгоняемый ветром, словно и не думал останавливаться, и день близился к концу, а ветер все крепчал, и вот прямо перед челном огромной угольно-черной глыбой воздвигся Остров Выкупа, и глаз по-прежнему не различал ни песчаной косы, ни гавани; а они все мчались под ветром к темной стене скал, омываемой волнами моря, и ни один корабль, созданный человеком, не выстоял бы и мгновения между пенным прибоем и утесами этой мрачной земли. Солнце опустилось совсем низко, и в алом зареве скрылось за горизонтом, и каменный мир заслонил собою половину неба, ибо челн подошел уже совсем близко; и Халльблит ничего не различал за грозной преградой, и ждал, что в следующее мгновение швырнет их на скалы, и погибнут они в морской пучине.
Но ладья все неслась вперед; и теперь, когда сгустились сумерки и впереди показалась гряда утесов за высоким отрогом, померещилось Халльблиту, что у самого края моря темнеет нечто на фоне каменной стены, и решил юноша, что это пещера; и вот челн подошел поближе, и убедился Халльблит, что не ошибся: впереди и впрямь разверзлась пасть огромной пещеры, достаточно широкая, чтобы вошел в нее боевой корабль, идущий на всех парусах.
– Сын Ворона, – проговорил Лис, – теперь слушай, ибо сердце у тебя отважное. Здесь – врата Острова Выкупа, и ты волен войти в них, ежели хочешь. Однако может случиться и так, что, когда высадишься ты на Острове, приключится с тобою беда, напасть, справиться с которой тебе не под силу, а то и позор. Засим выбирай одно из двух: можешь ты подняться на Остров и бросить вызов судьбе, или умереть здесь от моей руки, не содеяв ничего постыдного или недостойного; что скажешь?
– Больно разговорчив ты, Лис, когда время не ждет, – отвечал Халльблит. – С какой стати передумаю я высаживаться на Остров и спасать мою нареченную? А что до остального, убей меня, коли сможешь, ежели выберемся мы живыми из этого кипящего котла.
Откликнулся рыжий разбойник:
– Тогда гляди и примечай, как правит Лис: я проведу челн, словно сквозь игольное ушко.
А к тому времени оказались они под черной сенью черной скалы;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36